Стажировка богини. Дилогия (СИ)

Часть 6 Глава 4. Ревнивая богиня

Сибилл выпроводил свой гарем, отослав женщин прислуживать в храм к Шисяйсану и избавив Альфэй хотя бы от одного из раздражителей.

А их было не мало, потому что она не привыкла кого-то учить, да и не было у неё к этому призвания.

Сам Сибилл бесил неимоверно: любую информацию схватывал на лету. Пусть сотворять миры он не мог, но суть интуитивно улавливал, что и зачем нужно вложить, чтобы получить желаемый результат. Особенно тщательно Сибилл выспрашивал у Альфэй о методах маскировки и сокрытия в сотворённых мирах, о способностях богов, их слабых и сильных сторонах, чем изрядно напрягал. А соврать любознательному «ученику» у неё не выходило, ложь Сибилл чуял не хуже бога.

Альфэй готова была плеваться кровью, когда тем, чему она училась годами, наглый паршивец овладевал, казалось, за считанные мгновения. Приходилось признать, что она ужасно завидует и ревнует. Среди соучеников на Небесах она была лучшей. Самой сообразительной и успешной. Делить собственный негласный пьедестал, даже мысленно оказалось невыносимо.

Время в мрачных подземельях Сибилла пролетело незаметно.

Когда Альфэй вернулась в свои чертоги, первым ей в ноги бросился Азур.

— Верховная богиня, вы наконец-то вернулись! Этот недостойный ни на что негоден и всё испортил, — тут же запричитал он.

— Что случилось? — напряглась Альфэй от его горячности.

— Мурасяй и Сииросюн покинули облачный остров, а они оставались последними жрецами-змеелюдьми. Кроме того они убедили зверолюдей так же отказаться от вас, — спина Азура горестно сгорбилась, а перья на крыльях наоборот встопорщились, как у драчливого воробья. — Только птицелюди и людороги ещё остались верны Верховной богине.

Альфэй едва сдержалась от ругательств, вместо этого она подошла к краю облачного острова, чтобы убедиться в том, что храмов, как и зажжённых для неё свеч и благовоний стало значительно меньше.

Если бы она хуже знала Сибилла, самым логичным было бы заподозрить его в злонамеренном подрыве веры в неё. Однако поскольку Сибилл ничего от неё не утаивал, Альфэй отчётливо осознавала, кому должна сказать «спасибо» за «чёрный пиар». Шисяйсан так и не простил ей нежелания вмешиваться в межрасовые распри.

В храмах Сибилла служили самые красивые девушки, в том числе оказывая услуги сексуального характера, за что тот благословлял их магически одарёнными детьми. Культ мужского полового органа распространялся со скоростью срамной болезни, но в том и дело, что служительницы Сибилла были защищены и от болезней передающихся половым путём.

Альфэй не запрещала проституцию, но и не поощряла её. Из-за такой политики у любителей плотских утех она оказалась не в чести, и вся «порноиндустрия» сосредоточилась у Сибилла в руках. Вернее у его жрецов и их последователей.

— Так значит, паршивец? Пустил гарем вразнос, — зло зашипела Альфэй. Хотя понимала, что у Сибилла не было времени, чтобы проконтролировать этот вопрос, а вот у его жрецов это время нашлось.

— Этот недостойный виноват, — задыхаясь, застонал Азур.

— Да причём тут ты? Это всё из-за Бога плодородия, он переманил моих верующих. Вернее его жрец Шисяйсан.

— Шисяйсан?.. — выпрямился Азур, который вдруг обрёл душевное равновесие. — Этот неблагодарный посмел укусить руку, которая его вскормила. Верховная богиня, позволит со всем разобраться этому недостойному?

Альфэй задумалась. Сама она не умела договариваться, скорее могла треснуть от души. Азур тоже не производил впечатления мудрого переговорщика и дальновидного политика. Он был прямолинейным, ответственным и исполнительным.

Зато Шисяйсан показал себя изворотливым и хитроумным противником.

Всё указывало на то, что они с Сибиллом опять разделили «сферы влияния» этого мира нетрадиционным способом. Она стала отвечать за «мускулы» и грубую силу, а Сибилл и его последователи за ум и смекалку. Что значит, если она даст отмашку Азуру, велик риск того, что её верующие устроят настоящий священный поход на «неверных».

На горизонте замаячили война, смерти и общая свара, которые им с Сибиллом ни к чему. Проблем от такого безобразия намечалось больше, чем потенциальной пользы.

— Не обращай на них внимания, — решила Альфэй. — Пусть со своими последователями Бог плодородия разбирается сам.

— Верховная богиня общалась с этим… Богом плодородия? Он посетит облачный остров для урегулирования вопроса?

— Только тут его не хватало. Никаких посторонних богов в моих чертогах!

— Как прикажет, Верховная богиня, — повеселел Азур, кажется, вполне разделяя её стремление не допускать сильных условных союзников в святая святых.

Сибилл смирился, что она не пускает его на облачный остров, хотя ныть на этот счёт не переставал:

— Я только одним глазом посмотрю. Посижу тихо, пока ты медитируешь.

Нашлась ещё одна причина злиться на паршивца.

Альфэй переполняла сила. В таком состоянии бог мог не спать и не есть, но она всё равно регулярно делала и то, и другое. В отличие от Сибилла, который обходился медитацией вместо сна, а о еде вспоминал только, чтобы порадовать её, сам же за компанию ел редко.

Наставник упоминал, что быстрее всех в плюсах божественной жизни разбираются заклинатели. Эти ребята всю свою смертную жизнь только и занимаются тем, что подтягивают свои физические, ментальные и духовные способности до божественного уровня. Обычным людям всё это приходится осваивать не постепенно, а единомоментно. Из-за чего многие не справляются, деградируют обратно или даже сходят с ума от свалившейся «силы бога».

Альфэй в собственном статусе богини даже спустя тридцать лет, прожитых на Небесах, всё ещё осваивалась. Тем более что из-за подпитки от верующих её сила многократно возросла. Возможно, только благодаря тому, что эта сила была разделена на двоих с Сибиллом, Альфэй всё же кое-как удавалось с ней совладать.

Скорость развития Сибилла бесила до зубного скрежета. И да, Альфэй ревновала свою божественную силу. Почему её сердечный демон справлялся с той лучше? Это было так несправедливо и подло! Но, по крайней мере, сама Альфэй не деградировала и не сходила с ума. Умеренный рост тоже был хорошим результатом.

Сибиллу пришлось смирился с тем, что она уходит на облачный остров, чтобы отдохнуть, и возвращается в его подземелье, чтобы продолжить учить его.

— Значит, боги на Небесах живут в отдельных павильонах, которые закрывают на время своего отсутствия? — рассевшегося напротив неё Сибилла как ничто другое интересовала жизнь на Небесах.

Дно пещеры с недавних пор укутывали удобные кучевые облака, плотные как подушка или надувной матрас. Их окрас варьировал от иссиня-чёрных до лавандово-фиолетовых с вкраплениями сияющих звёзд, которые так же играли роль дополнительной подсветки. Эти облака принимали образ кресла или дивана по желанию и служили заменой мягкой мебели.

— Всё так, но вообще-то любую защиту можно сломать, если задаться такой целью. А вот это легко обнаружить, и нарушитель будет пойман, — Альфэй устроилась в своём любимом облачке-кресле нежно лавандовом с закручивающимися рукавами яркой галактики по центру.

— И что там совсем-совсем никого кроме богов нет?

— Ну да… Даже питомцы должны быть божественного уровня, то есть в своём развитии самостоятельно вознестись на Небеса. Хотя контракт между животным и человеком, конечно, позволяет немного схитрить и разделить условный «уровень» на двоих. Только человеку в этой связке приходится фактически стараться за двоих. Именно по этой причине животные заключают контракты с заклинателями, их шанс на вознесение увеличивается. А так-то дикие и свободолюбивые они не очень горят желанием кому-либо подчиняться. Для бога же питомец божественного уровня — это невероятно круто. Особенно учитывая то, что на Небесах нет слуг. Тем, кто к этому не привык, приходится туго.

— А тебе из-за этого сложно?

— Я родом из простой семьи. Сама была чиновником, кем-то вроде «слуги народа». На Небесах меня скорее попрекают плебейским происхождением, чем завышенными требованиями в обслуживании моих нужд. Чаще всего угробить целую жизнь на самосовершенствование могут себе позволить далеко не простые люди, а кто-то уровня заклинателей, знати, а то и только императорская семья.

— Ты во всех своих мирах вела жизнь на уровне смертных, не наделённых властью, — задумался Сибилл. — Только тут всё иначе.

— Цель любого бога научиться сотворять миры населённые смертными способными осознать существование богов. Верховный бог такого мира практически всемогущ, его очень сложно уничтожить. Это мечта каждого вознёсшегося бога.

— И твоя.

— Верно. Жаль, что мы всего лишь в тренировочном мире. У меня нет столько сил, чтобы сотворить собственными мир без заготовки, которую предоставили рождённые боги — самые сильные из богов.

— Получается, ты достигла цели стажировки и получишь теперь этот свой высший балл. Ты рада?

— Высший балл мне, конечно, не светит. Всё же наличие сердечного демона сильно подпортило результат. Но да, я рада, что удалось сотворить мир, в котором я — Верховная богиня, — против воли Альфэй почувствовала на губах улыбку.

Сибилл шумно выдохнул и подался вперёд.

— Но ведь я совсем не мешал тебе. И впредь буду помогать, чем скажешь. Я же заслужил награду? — его взгляд налился ярким неоново-синим свечением.

В другое время Альфэй разозлилась бы на такое вымогательство, но сейчас у неё было слишком хорошее настроение. Разделить с кем-то, пусть и с сердечным демоном, свой триумф оказалось упоительно. Лучше, чем в одиночестве признавать саму себя крутой богиней.

— В свои чертоги не пущу! — предупредила она, дальнейшие поползновения Сибилла.

— О… — подрастерял энтузиазм он. — А как насчёт поцелуя?

Домогательства вышли на новый уровень. Вспомнился «последний раз», когда она едва сдерживалась от желания наброситься на своего демона. Внутри, словно того и ждал, загорелся слабый огонёк неудовлетворённости. Кажется, Альфэй начала понимать мужчин, которые в каждом городе заводят по любовнице. Некстати на ум пришло щедрое разрешение Ежана не считать изменой интрижки в сотворённых мирах. И вообще связь с собственным сердечным демоном не считается…

Словно ведро холодной воды отрезвила мысль, что Сибилл попросту пытается ею манипулировать. Как же паршивец бесил её такими выкрутасами!

— В щёку! Как в прошлый раз, — уловил смену её настроения Сибилл.

Альфэй грубо схватила его за ворот ханьфу и потянула к себе.

— Будешь слишком назойливым, пожалеешь, — на всякий случай предупредила она, глядя в заслонившие всё вокруг демонические глаза.

Их разделяли несколько сантиметров. Кожа Альфэй горела под едва уловимой лаской чужого дыхания. Она облизнула губы от вдруг обрушившейся на неё жажды, и взгляд Сибилла немедленно метнулся ниже.

— Фэй, — имя сорвалось стоном мольбы, от которой внутри сладко заныло.

Альфэй подавила неуместный порыв, наклонилась, ощущая у самого уха судорожный вздох, и поцеловала приятно гладкую щёку.

— Такая благодарность тебя устроит?

— Да, — глухо прохрипел Сибилл.

Боги практически не пачкались. Частично это было связано с особым строением тела, которому и еда-то не требовалась. Но Альфэй не могла отказаться от купания в обществе прекрасных обнажённых мужчин. Под этим предлогом можно было беспрепятственно любоваться на оставшихся у неё мускулистых и не очень крылатых и рогатых красавцев.

В этот раз её созерцательный настрой под чашу вина был разбит донёсшимся снаружи звуком борьбы и лязгом железа.

— Ты не пройдёшь, подлый предатель! — заорал Азур.

— Пропусти нас к Ф… Альфэй, — разорвал мирную атмосферу в её чертогах обжигающий холодом голос Сибилла.

— Какого демона!.. — успела выдохнуть Альфэй прежде чем в купальню спиной вперёд влетел Азур, а за ним вошёл Сибилл, за плечом которого шуршал своим хвостом Шисяйсан.

Альфэй поднялась из воды, не сомневаясь, что тонкий халат уже изменяется на ханьфу и доспехи.

Её гарем ощетинился непонятно откуда возникшим оружием, впрочем её мужчины поголовно владели магией. Выбравшись из воды одним рывком, опередив всех, на Сибилла бросился обнажённый Саддат, чем, кажется, окончательно вывел Сибилла из себя. Во всяком случае, демон отшвырнул Саддата прочь взмахом руки, бросив сгусток сырой силы. Саддат улетел обратно в бассейн купальни, разбрызгивая повсюду кровь.

Альфэй переместилась, оказавшись между разъярённым, неистово сверкавшим взглядом Сибиллом и своим воинственно настроенным гаремом. Краем глаза она увидела, что с пола поднимается Азур, а Саддата из воды выловили сородичи.

— Что за представление ты тут устроил? Я же запретила тебе приходить сюда.

— А ещё ты говорила, что не используешь свой гарем… так, — от избытка чувств Сибилл потерял контроль над своей силой, и от него клоками поползла тьма.

Возросла сила притяжения. Воздух сделался более разреженным, отчего дышать стало тяжелее.

— Оставьте нас, — приказала Альфэй, беспокоясь о целостности своего гарема.

— Ты не отрицаешь!..

— Придурок, — почти ласково оборвала его она, когда их покинули даже задержавшиеся Азур и Шисяйсан. — Нужно быть очень неразборчивым богом, чтобы трахаться со смертными.

— Они были голыми.

— Ну по крайней мере получать наслаждение от вида красивых мужчин я всё ещё могу.

— Значит, ты не получаешь удовольствие от секса, если с тобой не бог? — Сибилл сник. — И когда была со мной?..

Альфэй так и подмывало соврать или промолчать, позволяя Сибиллу самому додумать, как она его терпела. Нежелание разбираться с озабоченными порывами своего демона боролось с тошнотворной брезгливостью. Альфэй ненавидела манипуляции через доступ к телу или отказ в сексе.

— Тогда… В первый раз у меня была течка, так что чувственность и чувствительность зашкаливали. Во второй — не знаю, что сыграло, но… Возможно всё дело в том, что ты мой сердечный демон и как бы часть бога? Но это точно отличается от того что ощущаешь во время совокупления со смертным.

— Тебе всё же понравилось, — Сибилл оживился и, приблизившись, завладел её рукой.

— Да, но даже это не заставит меня прыгнуть в твою постель. Это ясно?

— Вроде бы ты говорила, что твой любовник не против делиться, — Сибилл прижался щекой к её ладони.

— Ты на его желания или на мои ориентироваться будешь?

— Я тоже могу раздеться и доставить тебе удовольствие… своим видом.

Сибилл потёрся щекой о её ладонь и втянул воздух у самого запястья, коснувшись кожи губами.

Вот именно того, что Сибилл будет напрашиваться в её гарем, Альфэй и опасалась.

— А исчезнуть не боишься?

— Я бы рискнул, — больше не таясь, он поцеловал её в центр ладони.

— Я бы тоже, если бы это помогло от тебя избавиться. Но не судьба, — Альфэй выдернула руку из нежного плена.

Сибилл помрачнел, но спорить и настаивать не стал. Сообразительный зараза!

Альфэй одинаково недолюбливала и уважала его за острый ум.