Стражи Сердца. Единственная для пустынников

Глава 14

Капюшон все больше полз назад, открывая вид на плотную маску, которую Ворон легким движением руки развеял, дав понять, что это морок, и тем самым открыв секрет, как он может есть, не снимая ее.

Узкое скуластое лицо Ворона кричало об аристократичности, подчеркивая ровный, словно нарисованный нос и правильную форму губ с выраженной галочкой в центре. На меня внимательно смотрели темные глаза, обведенные густыми ресницами, словно краской. Глаза казались слегка раскосыми, чуть прищуренными, и взгляд оттого — более цепким.

Короткие темные волосы, небрежно зачесанные назад, неровными волнами выдавали природную взъерошенность и не прятали замысловатую серьгу в левом ухе, тонкой цепочкой связывающей прокол хряща и мочки. Лицо, спрятанное под наведенным мороком, все равно успело загореть, подчеркивая бронзой фактурность лица.

Он был красив. И очень ярко проявлял свою расовую принадлежность.

Пустынник, именно такими я их себе и представляла.

Стоило мне об этом подумать, как уголки его губ дернулись, спрятав от меня улыбку, которую на самом деле, я хотела бы увидеть.

— Нравлюсь?

И нет, не было в этой фразе никакого подтекста — скорее опаска услышать отказ. Она читалась в качнувшихся желваках и дернувшемся кадыке, напряженностью разрастаясь в пространстве спальни.

— Не молчи, Лирель, я волнуюсь.

— А почему тебе так важно мое мнение?

Нахмурившись, еще раз внимательно осмотрела мужчину с ног до головы, не находя изъянов, которых можно было бы стесняться.

Все так же крепок, высок. Атлетичное тело даже с расстояния внушало подчинение, а вблизи так и вовсе. Лицо же идеально к нему подходило, подчеркивая тихий нрав, но врожденную внимательность к деталям. С таким можно чувствовать себя как за каменной стеной, если он тебе друг, и бояться до дрожи костей, если враг.

Все сочеталось.

— Важно, — уклонился он, вновь дернув уголком губ. — Боюсь, что ты привыкла не видеть моего лица и сейчас будешь воспринимать его — меня — по-другому.

— Отнюдь. Я примерно таким тебя себе и представляла, ты лишь закончил картинку в моей голове.

— Все сложилось? — обогнув изножье кровати, он медленно двинулся в мою сторону, по-свойски устраиваясь на краю постели и поворачиваясь всем торсом. — Детали собраны?

— Вроде того. Ты… оправдал мои ожидания.

— Приятно знать, — ухмыльнулся он, дернув бровями и всем видом крича, что не это хотел услышать. — Так и чем все-таки займемся, пока Тайпан отвлекает твою кузину?

— А зачем он ее отвлекает? — недоуменно нахмурившись, я даже вытянула голову от любопытства.

— Тайна, принцесса. Хочет кое-что разузнать. Так что пока нам придется побыть вдвоем. Надеюсь, я тебе не в тягость.

— Если честно, я жутко устала и хочу лечь, — призналась я. — Голова раскалывается.

— Конечно. Ложись, я посижу в кресле.

Не став спорить, Ворон поднялся с кровати и устроился напротив, в кресле, между шкафом и завешанным окном, разминая затекшую шею и лениво покачивая ногой.

Мне ничего не оставалось, кроме как взять свою ночную одежду, укрыться в небольшой и пустой гардеробной и стянуть чужой наряд с плеч. Распустив до конца просохшие волосы, расправила пальцами волны и вышла, стараясь как можно быстрее оказаться в постели.

— Спокойной ночи, Лирель, — негромко произнес Ворон. Я затушила единственную свечу, не удержавшись от вопроса:

— А как давно вы с Тайпаном знакомы?

— Хочешь убедиться, что я знаю его достаточно для своих заявлений? — не в бровь, а в глаз спросил он, слишком быстро разгадав мои помыслы. — Давно. Больше чем жизнь, наверное. Он мой покровный брат, что дает мне полную уверенность о том, что в его голове.

— Спокойной ночи, — буркнула в ответ, услышав многозначительное хмыканье. Натянула одеялом почти до макушки и закрыла глаза.

Сон не шел.

Я невольно вслушивалась в чужое дыхание и в звуки за дверьми, пытаясь услышать шаги Тайпана, возвращающегося в свою комнату. Которые я, честно признаться, не слышала никогда, даже не представляя, как они звучат.

Тревожная дремота все же смилостивилась, пряча в свои объятия. Растеряв концентрацию, я невольно задремала, неглубоко провалившись в сон. И уже даже яркость сновидений начала понемногу заполнять сознание, как дышать стало неожиданно тяжело.

Открыв глаза, я увидела нависающего надо мной Ворона, который накрыл мой рот ладонью, а к своим губам прижимал палец, приказывая молчать.

Где-то за дверью послышалось какое-то шуршание, привлекшее наше внимание, и пустынник, дернув головой, намекнул мне притвориться спящей, а сам отошел, почти полностью растворяясь в темноте.

Ручка негромко повернулась — с легким скрипом, словно кто-то точно знал, в какой момент она может щелкнуть. Дверь приоткрылась, впуская в комнату тонкую полосу света из коридора. Стараясь выглядеть неподвижной, я осторожно приоткрыла глаза, вглядываясь в черный силуэт, приближающийся с опасной медлительностью.

В руках у него было что-то большое, и пока я соображала, что это, мне на лицо опустилась подушка, перекрывая доступ к воздуху, отчего я резко задергалась, тут же ее сбросив.

— Кто такой? — прошипел пустынник, и в полумраке я заметила его за спиной нападавшего, который почему-то стоял смирно и не дергался, словно оцепенев.

— А ты? — нагло ответил мужчина, и только тогда я разглядела сверкнувшее гранью лезвие, прижатое к его горлу так близко, что слегка вдавливалось в кожу.

— Хочешь поиграть, умник? — спросил пустынник, и от его тона я поежилась.