Стражи Сердца. Единственная для пустынников

Глава 33

— Дети! — прогремевший в воздухе голос тетушки Руньи буквально спас меня, заставив Ворона отпрянуть от моих губ, поднимая голову на зов. — Вы там еще не замерзли? Ужин готов!

— Идем! — весело крикнул Тайпан и кровожадно обернулся ко мне.

Точнее, к нам, так как пустынник меня из рук не выпустил, продолжая крепко прижимать к себе.

И правда ворон — хватка цепкая, как у хищника.

— В парную, живо, — прошипел тот, вернув взгляд ко мне. — Или я отнесу тебя сам, и тебе это наверняка не понравится.

— Хватит командовать. Я сама знаю, что мне делать, — чувствуя, как загорелись кончики ушей от этого рассерженного тона, прорычала я. — Пусти.

— Минута, Лирель. Или я вернусь за тобой.

Разжав наконец руки, Ворон быстро отплыл, цепляясь пальцами за причал и подтягивая себя на поверхность. Белья на нем, как я и думала, не оказалось; не стесняясь своей наготы, пустынник расслабленной походкой скрылся за зеленой кущей садовых деревьев.

Тайпан бросил на меня пронзительный взгляд, и так же совершенно естественно взобрался на деревянный пирс, отправившись вслед за братом, который уже хлопнул дверьми парной.

Я осталась одна.

Растерянная, замерзшая и не знающая, как себя с ними вести.

Они, словно непробиваемые скалы, держались уверенно и естественно, допуская то, чего не должны были, с игривой легкостью. И у них получалось.

Мне нужно было взъяриться, вскипеть, обругать поцеловавшего меня пустынника, ставя на место его поразительную наглость, но я не могла, все отчетливее вслушиваясь в гудящей барабан под ребрами, который хотел продолжения.

«Так что прими как факт — нам приятно твое внимание, и тебе наше скоро понравится», — прогудели в голове слова Тайпана, взращивая новую волну растерянности.

Черт!

Ударив ладонью по водной глади, хмуро поплыла к пирсу, с трудом вскарабкалась наверх, путаясь в подоле мокрого платья. Кожа моментально покрылась крупными холодными мурашками; обхватив себя руками, я понуро побрела в парную, низко опустив голову.

Только оказавшись в густом белом молоке, наконец согрелась. Решив, что купаний на сегодня хватит, смело дернула дверь комнатки, где оставила свою одежду, явно сглупив, что не взяла ей взамен чистую.

Словно огромная тень, у сброшенных второпях вещей стоял Ворон, который, заметив меня в проеме, широко распахнул глаза, разглядывая внимательно и неторопливо.

— Что ты здесь делаешь?!

— Принес тебе чистые вещи, — ответил он, громко сглотнув, отчего его кадык подпрыгнул и тут же рухнул вниз. — Гордюн эн гузен шел… (1)

— Что?

— Ничего. Одевайся, — опустив на скамью платье, Ворон резко развернулся и направился к выходу, только у порога на секунду замерев.

Опустив широкую ладонь на косяк, он сжал пальцы в кулак, бросив почти что через плечо:

— Анлыждаксын… (2)

Не став объясняться, вышел, не дав мне и мгновения на осознание.

Оно пришло позже, когда, опустив голову, я поняла, на что так завороженно смотрел пустынник. Чертово платье облепило мокрое тело словно чулок. Оно буквально просвечивало, подчеркнув все изгибы и неровности, которые я так старательно прятала, не желая выходить из воды.

Бездна…

В обеденный зал я спустилась, чувствуя себя крайне неловко, ведь платье, что выбрал Ворон, было… красивым. То единственное, что я взяла на всякий очень весомый случай, тайком запихнув в сумку, и которое смотрелось инородно в домашней обстановке харчевни.

— Дочка! — тетушка Рунья, появившаяся, как и всегда неожиданно, ловко подхватила меня под руку, затягивая вглубь зала. — Сегодня на ужин рагу из кролика и сырные лепешки. Я сама пекла! Надеюсь, тебе понравится, и ты попросишь добавки! Вон, худенькая какая!

— Я ей то же самое говорю, — подал голос Тайпан, не поднимаясь со своего места за столом, спрятанным в отдаленном закутке.

— Не переживай, сынок! Попробует мои лепешки — за уши не оттянешь! — рассмеялась женщина, усадив меня рядом с пустынниками. — Все, ужинайте, дети, приятного аппетита!

— Спасибо! — хором ответили мужчины.

Я поспешила добавить:

— Спасибо. Выглядит просто потрясающе. Слюнки текут.

— Так налетай, милая!

Махнув рукой, хозяйка харчевни исчезла за поворотом, оставляя нас в напряженном уединении.

Ворон уже был одет, а Тайпан, не изменяя себе, удосужился натянуть только штаны и свои правые наручи, с которыми расставался лишь при купании.

Моя тарелка тут же наполнилась вкусностями, от которых заурчало в животе. Сглотнув голодную слюну, я невольно обвела мужчин взглядом, замечая, что на столе расставлены свечи в красивых подсвечниках.

(1) — Лучшее, что я видел…

(2) — Ты поймешь.