Там, где тает лед

Коннор

Мне снится теплое, мягкое тело, влажный жар рта, обхватывающий мой член. Я стону, бедра сами подаются вверх, будто хочу глубже войти в рот Скарлет. А о ком еще я мог бы мечтать? Она любила будить меня вот так.

Она обводит головку мокрым языком и втягивает ее, как леденец. Тянусь вниз, кладу ладонь ей на затылок, направляя ритм, и звуки, которые она издает, такие настоящие, что мне требуется миг, чтобы понять — это и правда происходит.

Я выныриваю из сонного тумана в темную комнату. В лунном свете, льющемся из окна, видно голову Скарлет с лавандовыми волосами, когда она облизывает и сосет мой член.

— Господи, малышка, — хриплю я, голос еще слипшийся ото сна.

Скарлет поднимает на меня взгляд из-под ресниц, не переставая брать меня ртом.

— Не могла уснуть, — бормочет она.

— Я догадался.

Она все еще обнажена, забирается по моему телу вверх и целует меня. После того как трахнул ее второй раз у камина, я сделал ей бутерброд, пока она приводила себя в порядок. Когда она поела, я отнес ее в спальню и трахнул снова, теряясь в мягкости ее тела. Со Скарлет я всегда становлюсь ненасытным. Сколько бы раз я ее ни взял, мне все мало.

Я хватаю ее за талию и направляю, усаживая на свои бедра.

— Хочешь оседлаю тебя так, как собиралась оседлать быка? — смеется она.

— Я единственный, на ком ты ездишь, маленькая моя.

Обхватываю рукой свой член и направляю к ее влажному теплу. Она все еще мокрая после нас, и я вхожу без труда. Скарлет громко стонет.

— Ничто не сравнится с тем, как твоя тугая киска обнимает мой член, — говорю я.

Она сидит на мне как влитая, и если бы можно было, я бы провел оставшуюся жизнь, будучи соединенным с ней вот так. Неделю назад я бы не поверил, что мы окажемся здесь. Думал, никогда меня не простит, и она, и правда, еще не простила. Но позволяет удовлетворять свою потребность во мне, а это уже шаг вперед.

Скарлет выпрямляется, что заставляет принять меня глубже. Ее волосы разлетаются, и она поднимает руки, чтобы собрать их. От этого ее идеальная грудь приподнимается, и я тянусь, чтобы взять один сосок в рот, скользя языком по мягкой коже. Варварская, хищная часть меня ликует, видя мои следы на ее светлой коже.

— Коннор, — всхлипывает она. — Мне нравится, как ты меня заполняешь. Это сладкое растяжение…

Я держу ее за талию, пока она начинает двигаться, сначала медленно, взад-вперед, ее бедра покачиваются надо мной.

— Я хотела, чтобы ты видел меня там, — говорит она, встречаясь со мной взглядом. — Чтобы видел, как я ездила на быке. Хотела, чтобы ты представлял меня вот так, верхом на тебе среди ночи, потому что не выдержу ни секунды без тебя внутри.

Она двигается на мне лениво, не гонясь за оргазмом, а только за близостью. Когда в ее глазах появляется задумчивость, я сжимаю ее волосы и мягко откидываю голову назад, пока ее взгляд не встречает мой.

— Я твой, маленькая. Как хочешь и когда хочешь. Я твой с той секунды, как поднял глаза и увидел тебя в многотысячной толпе. После тебя никого не было. И не будет.

Схватив меня за шею, Скарлет наклоняется и яростно целует.

— Я все еще так зла, — говорит она. — Ты ушел, даже не задумавшись, и заставил меня чувствовать, будто я недостойна твоей любви. Будто я ничего не значу.

Знаю, что облажался, но только сейчас понимаю, насколько сильно. Я разбил ее сердце и этого уже достаточно. Но еще хуже: заставил сомневаться в себе.

— Нет, маленькая, — притягиваю ее ближе, наши лбы соприкасаются. Мы ведем этот обнаженный разговор, пока ее бедра продолжают двигаться. — Если кто и был недостоин в этих отношениях, так это я. Я ушел, чтобы уберечь тебя, потому что не смог бы дать тебе то, что ты заслуживала. Я знал, что мое внимание будет рваться на части. А ты достойна большего.

— И ты не мог мне этого сказать? — она вскрикивает, когда мой член задевает ту точку, которая сводит ее с ума.

— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — говорю я честно. — С первого мгновения, как увидел, я был твой. Я был готов бросить карьеру в ту же секунду, лишь бы быть рядом. Продолжил только потому, что ты не была готова к тому, чтобы мое внимание было на тебе круглосуточно. Дай мне шанс, и я запру тебя здесь, чтобы больше никогда не жить без тебя. Мне нужно было уехать. И я знал: услышу твой голос, увижу твои слезы и это меня добьет.

— Ты был эгоистом! — бросает она.

— Был, — признаю я. — И остаюсь. Дай мне малейший знак и ты отсюда уже никуда не уйдешь.

Скарлет отталкивает меня, и я падаю на предплечья, наблюдая, как она скачет на мне. Ее лицо перекошено раздражением, но она слишком близко к разрядке, чтобы остановиться. Она принимает меня полностью, ее киска сжимается и разжимается вокруг меня.

— Я должна использовать тебя, — говорит она. — Я должна использовать тебя и не дать тебе кончить. Ты этого не заслуживаешь.

— Возможно, я этого не заслуживаю, но тебе нравится чувствовать, как я наполняю тебя. Тебе нравится чувствовать, что ты моя. Смотри, какой ты становишься мягкой для меня, как жадно принимаешь меня снова и снова. Если бы ты не пила таблетки, ты бы ушла отсюда беременной.

Ее плоть сжимается вокруг меня, и она выдыхает короткий, прерывистый стон.

Вот черт.

— Ты этого хочешь, маленькая? — спрашиваю я низко, прикусываю ее пульсирующую точку на шее, скользя там языком, чувствуя, как бешено бьется ее кровь. — Хочешь, чтобы я наполнил тебя и оставил в тебе себя? Чтобы ты стала моей во всех смыслах, и уже никогда не избавилась от меня?

Дрожь проходит по ее телу, и движения становятся быстрее. Я хватаю ее за бедра и двигаю ее по своему члену.

— Боже, Коннор… — стонет она.

Я большим пальцем обвожу ее сосок, опуская голову, чтобы взять его в рот. Ее тело так отзывчиво, бедра сжимаются вокруг меня, пока я круговыми движениями массирую ее клитор. Скарлет кончает с высоким, пронзительным вскриком моего имени, впиваясь ногтями в мои плечи.

Ее киска сжимает меня, вызывает мой собственный оргазм, яйца поджимаются, когда я наполняя ее так, как нужно нам обоим.

Мы падаем на кровать вместе. Комнату наполняет наше тяжелое дыхание. Скарлет целует мою грудь, проводит руками по телу.

Ненадолго встаем, чтобы привести себя в порядок, и, вернувшись в постель, Скарлет устраивается рядом, кладет голову мне на плечо. Я скучал по этому больше, чем по сексу. По тому, как она прижимается. По ее дыханию. Когда она рядом, я чувствую такой покой, какого раньше не знал.

Наверное, так и чувствуется дом. Место, куда возвращаешься без страха, без тревоги и где тебя всегда принимают. Может, это я и почувствовал в ту первую секунду, когда увидел ее.

Скарлет — мой дом.

— Я все еще тебя не простила, Коннор, — шепчет она.

— Знаю.

Но это уже не меняет сути. Я по-прежнему хочу ее прощения, но теперь знаю главное: Скарлет все еще меня любит. И если придется ждать всю жизнь, пока она простит — я буду ждать.

— Почему у тебя нет рождественских украшений? — спрашивает она.

— А кто их увидит, кроме меня? — отвечаю. — Ради кого мне украшать?

Она резко поднимает голову, кладет подбородок мне на грудь и смотрит прищурившись.

— А Джейн?

Вопрос выбивает меня из равновесия.

— Джейн и я встречались в школе, девочка моя. Я сказал тебе: после тебя никого не было — и я не бросался словами.

— То есть ты говорил серьезно? — В ее глазах мелькает уязвимость.

Я целую ее висок.

— Это была правда. Есть только ты или нет никого.

Она, нахмурившись, снова кладет голову мне на грудь. Не знаю, верит ли она, но готов доказать это столько раз, сколько понадобится.

Когда я просыпаюсь снова, за окном уже светло. Скарлетт все еще спит, свернувшись рядом со мной. Одеяло натянуто ей на голову, и видны только фиолетовые пряди. Я целую макушку и осторожно выскальзываю из постели.

Меньше всего мне хочется ее оставлять, но нужно проведать животных. На ночь обещали почти полметра снега, и по тому, что я вижу в окно, его выпало даже больше.

Дороги расчистят только к вечеру, так что отвезти Скарлетт в гостиницу я не смогу. Не собирался оставлять ее у себя на весь день, когда вчера забирал домой, но теперь рад, что она застряла здесь со мной.

Пользуюсь ванной в коридоре, чтобы ее не разбудить, и тихо одеваюсь.

Снег, к счастью, идти перестал, и мы с Оливером примерно за час убеждаемся, что животные в безопасности и в тепле. Когда возвращаюсь в дом, Скарлетт все еще крепко спит. Похоже, она даже не шевельнулась.

Сейчас всего семь утра, а мы еще два раза занимались сексом после того, как она разбудила меня в первый раз. Думаю, она проспит до полудня.

Мое тело привыкло вставать ни свет ни заря, и я слишком на взводе, чтобы уснуть, поэтому разбираюсь с оставшимися делами, пока она спит.

К полудню начинаю волноваться, так что делаю кофе и несу ей наверх.

Скарлетт сидит на кровати, волосы растрепаны, одеяло прижато к голой груди. При дневном свете отчетливо видны все мои следы на ее теле. Меня начисто прошибает от того, какая она красивая.

— Который час? — спрашивает она хриплым ото сна голосом, сажусь перед ней и протягиваю кофе.

— Полдень.

Скарлетт поджимает губы, остужая напиток.

— Мне, наверное, надо позвонить семье и сказать, что ты меня не убил. — Она делает глоток и моргает в удивлении. — Ты помнишь, какой кофе я пью.

— Тебя невозможно забыть.

Я мягко заправляю прядь за ухо, и она довольно мурлычет, наклоняя голову в мою ладонь.

— Ты не паникуешь? — спрашиваю я.

Она поднимает взгляд.

— Нет. Я прекрасно понимала, что делаю вчера. А ты?

Я ухмыляюсь.

— Нет, маленькая.

— Тебе правда стоит перестать так меня называть, Конни.

Я, разумеется, не реагирую. Придумывать друг другу прозвища, которые мы будто бы не переносим, — наше.

— У меня плохие новости, — говорю я мягко.

Она тут же выпрямляется.

— Это что-то со свадьбой? Мне нужен телефон. Времени почти не осталось!

— Успокойся, — хватаю ее за руку. — Со свадьбой все в порядке. Просто прошлой ночью навалило много снега, и дорогу не расчистили, так что отвезти тебя в Ханисакл я смогу только вечером.

Скарлетт облегченно выдыхает.

— Вот это да, я целый день заперта с тобой. Но хоть со свадьбой все хорошо. — Она снова выпрямляется, глаза округляются. — Мы же должны были ехать в Калгари к твоей флористке!

— Я позвонил ей утром, и она прислала варианты букетов и оформления. Посмотришь потом.

Удивление мелькает у нее в глазах.

— О. Ну, это хорошо. Но еще же эти… композиции на столы. Сиенна хотела что-то именно из Сильверпайна.

— Я связался с дизайнером, которая делает редизайн лоджа, и она с радостью предоставит композиции. Тоже прислала варианты. Лодж забронирован на двадцать второе декабря под репетиционный ужин. И я вернул задаток у Мел, раз она больше не занимается цветами. Еще подтвердили вашу бронь в спа. Что-нибудь еще?

Скарлетт заправляет волосы, щурясь на меня.

— То есть ты, — она делает круговое движение рукой, — вчера буквально выжал из меня душу, а сегодня занялся подготовкой к свадьбе моей сестры?

Я пожимаю плечами.

— Не хотел, чтобы ты переживала, — беру ее за подбородок, приподнимаю лицо и тянусь за поцелуем.

Скарлетт отстраняется.

— Я еще не почистила зубы.

— Мне плевать. Ничто не помешает мне тебя поцеловать, маленькая моя.

Я прижимаю губы к ее губам, целую долго и настойчиво, врываюсь языком так же уверенно, как врываюсь в ее сладкое тело.

Скарлетт удовлетворенно мурлычет.

— Ты хорошо целуешься, — говорит она.

— Мне приходится, чтобы не отставать от тебя. Теперь допивай кофе, а я приготовлю завтрак.

Ее живот урчит в точности к слову, и она прикрывает его ладонью.

— Ты не пойдешь со мной в душ? — она театрально дуется.

— Если пойду, мы снова займемся сексом.

Скарлетта закатывает глаза.

— Ну да, не хотелось бы заставлять тебя терпеть то, что тебе совсем не понравится.

Я легко тяну ее за волосы и прикусываю губу.

— Не хочу тебе навредить, чертенок. Ты и так сегодня будешь ходить еле-еле, если я снова превращусь в озверевшего самца.

Она ставит чашку, потягивается, и одеяло сползает к ее талии. Мой взгляд сам падает на грудь, и я провожу костяшками по розовому соску.

— Но ты же и есть озверевший самец, — довольно улыбается она.

Я рычу и накидываю ей одеяло на голову, вызывая взрыв смеха.

Глава 18