Твоя измена - не моя вина

Глава 29

Олеся.

Я не целовалась ни с кем кроме мужа последние семь лет. Я не хотела никого кроме Руслана, даже не думала ни о ком.

И сейчас, чувствуя сильные пальцы Щербинского у себя на шее, осознавая, что вторая его рука приподняла край моей майки и двинулась выше, и еще выше, к груди, застонала. От удовольствия быть настолько желанной. От необходимости просто знать это.

Сердце заходилось в неровном ритме, пульс стучал в висках. Губы раскрылись, язык толкнулся к нему в рот, встречая противника, но не сопротивление.

Я уже давно забыла как ощущается томная тяжесть внизу живота. Возможно Толе нужен был только секс, и он просто планировал поразвлечься со мной — не слишком дорогая плата за его труды — спасение девицы в беде. Ведь у меня совсем не было денег, чтобы оплатить такие услуги. Только тело, да и то изуродованное.

Почему бы не искалечить еще и душу?

Я приподнялась на коленях, чтобы хоть немного сравняться с мужчиной в росте и подняв руки, стала расстегивать оставшиеся застегнутыми на рубашке пуговицы. У него были мощные плечи и сильные руки. Такими можно было нежно приласкать или легко свернуть шею.

Мои ладони переместились на его грудь, чувствуя как под пальцами от нежных прикосновений все вибрирует. Он тоже не был равнодушным. Он был голоден.

И все же… вместо того, чтобы раздевать меня дальше Щербинский перехватил руки за запястья и опустил вдоль туловища. Словно отдирая меня от себя с силой.

— Подумай хорошенько, Лесь. Стоит ли оно того?

Не знаю кого из нас он пытался удержать в рамках здравого смысла.

Я открыла глаза и хотя после поцелуя картинка была все еще расфокусирована, мне удалось сосредоточится на его собственной ране — небольшой шрам справа сбоку, но кажется когда-то она могла стоить ему жизни. Хотелось прикоснуться к ней пальцами или провести языком. Но невозможно — руки были все еще в крепких тисках.

— Ты снова не поздоровался, Толь, — выдохнула и немного качнулась назад, пытаясь вывернуть запястья и освободиться.

С каждой прошедшей секундой захватившие рассудок желания отступали. Он все еще был без рубашки, такой же очевидно возбужденный, но словно с отрезвевшим взглядом. Похмелье отменялось.

— Я посплю на кухне, — прохрипел Щербинский и отодвинулся.

— Там не на чем, — я тоже попятилась назад, все же получив свободу и даже смогла забраться под одеяло, натянув его до самого подбородка. Плед, которым он начал меня укрывать, съехал на пол.

— Не маленький — справлюсь.

— Можем выстроить стену из подушек между нами.

Он подошел к шкафу, достал черную футболку и натянул ее на себя через голову. Мое предложение если не повеселило его, то как минимум заставило улыбнуться. Я в зеркале увидела как уголок рта приподнялся лишь на секунду.

Чертов Робот Толя.

— Ты либо очень глупая, либо слишком смелая. Я слышал, что у людей, которые были на грани жизни и смерти совершенно отсутствует инстинкт самосохранения. — Оскалился так, словно мое предложение его оскорбляло. Неубедительно. — Я в душ, а ты ложись и спи.

Он вышел из комнаты, но уверена, что услышал мои слова, брошенные в спину.

— Не смогу, зная чем ты там собираешься заниматься.

Дверь в ванную захлопнулась излишне громко. Так то!

Ему точно нужно было снять напряжение. И мне, но… Я скатилась по кровати ниже, так что голова оказалась на матрасе, а не на подушке и уставилась в потолок. Квартира было слишком высоко, чтобы выхватывать тени от проезжающих с улицы автомобилей. Сюда не пробивался свет дворовых фонарей. Лишь тусклое мерцание из окон соседних домов не давало комнате погрузиться в кромешную тьму. И полоска света из-под закрытой двери в ванной.

Почему он остановился? Этот вопрос крутился в моей голове и заставил задуматься о другом

Измена Руслана. Было ли ему так же хорошо с Наташей как мне сейчас с другим мужчиной? Жажда новизны в сексе — она настолько велика? Я зажмурилась и попыталась вспомнить хотя бы одного знакомого (или незнакомого) мужчину, кто мог вызвать интерес за время брака с Макаровым.

Но — нет. Тщетно. Муж был единственным, кого я видела перед собой. Единственным мужчиной, ради которого я поступилась своими мечтами и желаниями. Он был тем, кто частично оказался виноват в моей болезни и операции.

Вода в душе стихла. Я слышала негромкие перемещения внутри. Звук электрической зубной щетки, затем электробритвы. Минут через десять дверь открылась и Толя вышел, замерев на несколько секунд.

— Не спишь?

Я не ответила, лишь молча похлопала по соседней стороне кровати ладонью.

— Вообще-то я сплю с левой стороны, — в голосе не было упрека, а я лишь закатила глаза, раздумывая стоит ли показать ему средний палец.

— Когда ты приглашаешь в гости женщину не стоит ожидать, что она не нарушит привычный уклад твоего бытия.

Место рядом со мной прогнулось под его весом. Я почувствовала как приподнялось одеяло и выдохнула. А ведь до этого даже не заметила, что задержала дыхание.

— Надеюсь, что ты не храпишь, — сказал Толя, и нить напряжения наконец-то лопнула. Я рассмеялась и повернулась на бок к нему лицом. Просто потому что мне нравилось засыпать на правом боку.

— Спокойной ночи, Толя.

— Спокойной ночи, Олеся.

Что ж. Он не безнадежен.