Твоя измена - не моя вина

Глава 37

Я не часто бывала в зале суда, но всегда с невероятным благоговением относилась к этому месту. Еще с детства папа приучил меня к тому, что суд — есть высшая справедливость и самая правильная форма решения всех споров. Но кажется за годы его память поизносилась и сам он своим советам следовать отказывался.

Тогда же казалось, что мои судьба и будущая профессия предопределены, но уже с малых лет я понимала, что такую ответственность брать на себя не хочу и не буду. После нескольких крупных ссор и бесконечного числа упреков, разочарований друг в друге, я пообещала родителям, что получу юридическое образование, но не гарантировала, что это станет делом моей жизни.

Все изменила встреча с Русланом.

Но сейчас, стоя на пороге здания суда, откуда я выйду с пониманием смогу ли уже сегодня стать по-настоящему самостоятельной личностью — мне стало страшно.

Я никогда не была одна.

Это хорошо или плохо? Можно было рассмотреть вопрос с нескольких ракурсов, но не поздно ли?

Порыв ветра разворошил кучку листьев у моих ног и они разлетелись в разные стороны, совершенно беззаботно и бессовестно портя работу дворника.

Мужская ладонь легла мне на поясницу. Конечно через толщину ткани своего пальто я не ощущала ее тепло, но точно знала, что так спокойно и уверенно могу чувствовать себя только под прикосновениями Щербинского.

— Готова? — спросил он, наклонившись к моему уху и окутывая ароматом крепкого кофе и своего парфюма.

— Я должна быть готова. Именно этого я и хотела, — ответила, стараясь придать голосу твердости.

Но прямо в дверях плечом к плечу столкнулась с Макаровым.

Он молча оглядел меня с ног до головы, не задерживаясь ни на чем конкретно. Лишь когда его глаза достигли линии подбородка и плеч, задержал их на фигуре за моей спиной и презрительно фыркнул.

— Все еще возишься с ним, Лесь? Он же бездарная пародия на юриста. Всего лишь счастливая случайность, что…

— Руслан!

Из коридора мужа позвала Наташа. Она помахала ему рукой, привлекая внимание. Точно, Белова же была его помощницей на всех заседаниях — секретарем и правой рукой.

Вела протокол, приносила кофе, делала минет. Очень удобно.

— Идем?

Толя настойчиво подтолкнул меня вперед. Мы прошли к турникетам, а после досмотра охраны к лестнице.

Городские и районные суды вовсе не похожи на некоторые величественные здания, которые показываю в кино. Скорее на лабиринт коридоров, как в больницах или школах. И как и в любом другом государственном учреждении здесь была своя атмосфера.

Надежда и отчаяние витали в воздухе и перетекали из одного зала заседания в другой. По проходящим мимо нас людям можно было легко понять, получили они желаемое или сегодня Фемида оказалась не на их стороне.

За все время своей юридической деятельности, пусть и совсем недолгой, я впервые оказалась на месте тех, кого обычно защищала. Было странно доверить свое будущее другому юристу, даже Щербинскому.

И тут все строилось на доверии.

Никто не должен что-либо скрывать от врачей и юристов. Иначе первые из-за недостатка данных могут тебя убить, а вторые — провалить судебное заседание. Я доверяла Щербинскому и он знал от меня все, что только можно. Я доверяла Щербинскому, но не была уверена, что сама знаю о нем достаточно.

— Погоди, — затормозила прямо посреди лестничного пролета и схватила Толю за рукав пиджака. — Сегодня я разведусь?

Он повернулся и сверкнув на меня своими зелеными глазами, приподнял бровь. Перехватив мою хватку за запястье, довел до ближайшей площадки между лестницами и поставил прямо перед собой. Сам широко расставил ноги, сунул одну руку в карман брюк, а второй крепко держал свой портфель с документами.

— Таков наш план. У тебя внезапная паническая атака или приступ ностальгии по семейной жизни? — Щербинский не скрывал раздражения и от этого стало не по себе.

— Ты уверен, что сейчас собираешься защищать меня, а не преследовать собственные интересы в попытках наказать Руслана?

Этот вопрос не мучал меня ночами и не крутился в голове, он возник из ниоткуда прямо сейчас и мог испортить наши с Толей отношения. Доверие между адвокатом и клиентом — это самое важное. Но мы друг для друга за это время стали гораздо ближе, чем просто деловые партнеры. Мы жили вместе, спали в одной кровати, целовались.

Чуть не погибли вместе.

Я зря завела этот разговор?

Сейчас он ответит вопросом на вопрос. А потом я — снова. И ничем хорошим это не закончится, только подыграем Макарову.

— Я должна доверять тебе. — Звучало не очень хорошо, зато честно. — Я не доверяю Руслану и Наташе. Мне нужно, чтобы ты был на моей стороне, даже если это звучит бесконечно эгоистично и у тебя гораздо больше причин и поводов наказать Макарова. Сейчас мне нужно, чтобы ты был на моей стороне.

— Я на твоей стороне, Олеся.

Мимо прошло несколько человек, пытаясь протиснуться за спиной Щербинского. Один из них ненамеренно подтолкнул его, мужчина сделал шаг вперед и оказался очень близко. Так, что казалось подними я голову и чуть-чуть привстань на носочки, мы могли бы поцеловаться.

Но сейчас не время и не место.

— Ты должна доверять мне, иначе ничего не выйдет.

Он прошелся пальцами от плеча до моей ладони и крепко сжал дрожащие пальцы. Мог бы взять и отвести меня до зала, но тогда нас бы неправильно поняли… Или правильно? В любом случае сейчас это казалось недопустимым. Поэтому я кивнула и вновь последовала за ним, полностью отбросив сомнения.

Все закончилось быстро.

Через двадцать минут мы снова оказались на ступеньках у входа в здание, а в моей папке среди документов появился еще один — решение о расторжении брака по обоюдному согласию.