В разводе. Ты нас недостоин

17

Смотрю в её отчаянное лицо и недоумеваю: это она так любит моего бывшего мужа, что ради него готова пойти на преступление? По-другому не назвать. Именно преступление. Вероника хочет за спиной своего мужчины лишить его детей – его собственных тройняшек, которых он так любит. Я видела это. Сыграть подобное невозможно. Они и правда дороги Натанy, он признал их своими, как бы мне ни хотелось думать иначе.

Я не знаю, что ей сказать. Я её чувств не разделяю и эту женщину не понимаю. Как бы ни любила, как бы ни страдала, я никогда бы не решилась разбить чужую семью. Но Вероника сделала это легко, как дышать. И мне плевать, кто виноват – он или она, плевать и на её амбиции тоже.

Но я не успеваю открыть рот, чтобы ответить, как возле нас тормозит незнакомая машина. Чёрная, тонированная в ноль, с какими-то странными номерами на серебристом фоне. С водительского сиденья показывается мужчина и направляется к нам.

Вероника оборачивается, смотрит на него, её глаза округляются.

– Добрый день, девушки, – произносит мужчина, чем-то слегка напоминающий Натана. Смотрит на нас равнодушными глазами. Скользнув взглядом по Веронике, он переводит его на меня.

– Эвелина? – не спрашивает, а констатирует. – Я к вам.

– А вы кто? – спрашиваю растерянно, теперь уже не зная, какого очередного врага подослала мне свекровь.

Мужчина усмехается.

– Кирилл Чернов. Запамятовали?

Брат моего бывшего мужа…

Вот оно что. А он тут с какой радости? Решил на племянников полюбоваться? Его я видела всего раз в жизни – на свадьбе. Но это было так давно, что уже и забыла. Этот вообще живёт сильно отдельно, по-моему, даже в другом городе, насколько помню. Интересно, что же привело его сюда? Неужели небольшой семейный конфликт? Или мать вызвала на подмогу?

Не слишком ли много врагов на одну меня?

– Чему обязана этим визитом? – спрашиваю недоброжелательно.

Кирилл улыбается уголком губ, почти как Натан. У него такие же ямочки на щеках, как у моего бывшего, и того же цвета глаза. Рост, осанка, ширина плеч – всё похоже. Только волосы чуть темнее.

– Натан звонил, – говорит он спокойно. – Говорит, ему нужны мои услуги.

– Какие ещё услуги?

– Здесь будем разговаривать, или всё-таки пройдём в дом?

Я со вздохом открываю калитку. Вероника разворачивается и идёт к своей машине, припаркованной неподалёку. Она понимает, что сделка сорвалась. Я это понимаю тоже. Видимо, завтра мне предстоит общаться с людьми из опеки.

Ну, как сказать «предстоит»… Не факт, что я вообще пущу их даже на территорию, не то что в дом. Пусть попробуют зайти.

Мы заходим в прихожую. У меня в руках трещит видеоняня – кажется, Анечке пора менять подгузник. Торопливо поднимаюсь наверх. Мужчина идёт за мной, хотя, наверное, ему стоило бы остаться в прихожей. Мы заходим в спальню, я беру малышку и иду с ней в ванную. Быстро меняю подгузник и возвращаю её к братьям. Та бежит, довольная, и плюхается обратно к своим игрушкам.

Мужчина стоит в дверях, разглядывает детей.

– Они и правда очень похожи на своего отца, – говорит задумчиво.

Смотрю на него, сложив руки на груди.

– Вы тоже будете предлагать мне денег?

Кирилл переводит взгляд на меня, пожимает плечами.

– С чего бы?

– Ну это стало определенной тенденцией. Моя бывшая свекровь предложила мне денег. Вероника тоже предложила денег – чтобы я уехала, сбежала от мужа.

– И что, вы приняли предложение?

– Пока нет, – говорю спокойно. – Всё жду, кто больше предложит.

– И сколько же на кону? – усмехается он.

– Десять миллионов.

– Подешевели. За троих детей нужно как минимум тридцать.

– Чего вы хотели? – спрашиваю настороженно. – Зачем Натан вас послал? Какие ещё услуги?

– По охране. У меня своё агентство, недавно открыл здесь филиал. Если вы не против, то завтра приедут мои люди. Сделают всё, чтобы не пустить никого лишнего на территорию. Установим камеры, сигнализацию, сенсоры…

Недоверчиво разглядываю его невозмутимое лицо.

– И всё?

Мужчина кивает.

– А вы хотели что-то ещё?

Мотаю головой.

– Нет, спасибо.

– Не за что, – отвечает он спокойно. Разворачивается, спускается по лестнице вниз. – Завтра с утра, часов в десять, они приедут и всё установят.

– А где сам Натан? – спрашиваю, идя следом.

– Вызвали в срочную командировку. Скоро будет, не переживайте… Говорят, у вас снова свадьба наклёвывается? – бросает он через плечо.

Смотрю, как мужчина обувается в прихожей.

– Это вряд ли, – произношу тихо.

– Ну и зря. Детям нужен отец.

Кажется, я слышу эту фразу уже в сотый раз.

– Вот именно, – отвечаю холодно. – Им нужен отец, а не предатель и не изменщик.

Кирилл равнодушно хмыкает:

– Ну, вам, конечно, виднее. Это не мои разборки.

Развернувшись, он выходит. Я иду за ним, чтобы закрыть калитку.

– Я не могу не сказать, – шепчу ему вслед. – Что завтра сюда приедет опека.

Мужчина оборачивается.

– Свекровь угрожала мне. Сказала, что они захотят отобрать у меня детей.

– Во сколько они приедут? – спрашивает он спокойно.

Пожимаю плечами.

Мужчина вздыхает, достаёт из кармана визитку и протягивает мне.

– Если будут – звоните. Я разберусь.

– Спасибо.

Он коротко кивает и выходит со двора, усаживается в машину, уезжает.

Я закрываю калитку на задвижку и замок, возвращаюсь в дом, иду к детям. Кажется, мне стало чуточку легче. Совсем немного. Самую капельку.

Следующий час проходит спокойно, пока снова не раздаётся звонок у калитки. Я вздрагиваю, уже боясь каждого звука. Кого там ещё принесло? Боже, надеюсь, когда здесь будет охрана, они будут смотреть за гостями, а не я.

Не отвечать на звонки – вот чего я хочу. Выглядываю в окно. У ворот стоит незнакомый мужчина. Это уже опека? Или ещё нет? Судорожно выдыхаю. Может, сказать, что никаких детей тут нет?

Спускаюсь по лестнице, выхожу из дома. Мужчина смотрит на меня с вежливой улыбкой. Ему лет пятьдесят, ухоженный, импозантный.

– Добрый день. Меня зовут Виталий Геннадьевич. Я юрист вашего бывшего мужа. К сожалению, не располагаю лишним временем, поэтом ненадолго к вам, – говорит он сухо. – Натан просил меня привезти вам документ для ознакомления.

Он протягивает мне через прутья калитки толстую папку.

– Остальное обсудите уже с ним.

Я беру папку в руки, недоверчиво читаю название.

«Брачный договор».

Какой ещё, к черту, брачный договор??