Вершина мира. Книга первая

Глава 17

Пробуждение было долгим и тяжелым, будто из черного омута выныривала. Голова, еще не поднятая с подушки, неприятно гудела, во рту ощущался противный привкус выкуренных сигарет. Это сколько же я их за ночь приговорила? Судя по ощущениям не меньше пачки. Пару таких ночей и меня можно смело сдавать в психушку.

Усилием воли разлепила непослушные веки и покосилась на часы. Полдень. Что-то я сегодня… Интересно, Влад уже поднялся или продолжает дрыхнуть после бурной ночи? Ох, и получит он у меня за такие прогулочки! Я до хруста потянулась, намереваясь немедленно отправиться проедать плешь непутевому подопечному, за то, что у меня несчастной полбашки поседело, пока его дождалась. Я рывком села в кровати, чтобы тут же со стоном повалиться обратно. Разобиженная подобными скачками голова возмутилась тупой болью.

Рассматривая узоры потолка, набиралась мужества для второй попытки подняться, попутно выстраивая коварные планы мести, а потом проснулись здравомыслие на пару с совестью и настоятельно напомнили, что все случившееся следствие моей собственной ошибки. Точнее нескольких. Так что нечего свою вину на других перекладывать! Давно пора купить ему мобильник, и это первое, что должно было сделать в порту, а не строить глазки Кречету и предаваться мрачным воспоминаниям. А еще объяснить парню простейшие правила самостоятельных прогулок. Задерживаешься – сообщи насколько и где. Меня вечно сбивает с толку его возраст, я забываю, любая ситуация, выходящая за рамки привычной, требует дополнительных разъяснений и инструкций.

Конечно, следует его отругать, что зная номер моего телефона, не позаботился прислать хоть коротенькое сообщение, что все в порядке. Даже ребенок знает, для этого можно воспользоваться терминалом любого кафе… Черт! Опять о том же! Любой ребенок ТВОЕГО мира знает. Когда ты себе это в башку вдолбишь? Твой мир и его мир, это не просто разные планеты, времена разные! Любой ребенок сызмальства знает, что такое раковина и как ею пользоваться, а Влад впервые увидел полгода назад! Так что не за что парня ругать и недовольство свое высказывать, он и без твоего вмешательства себя достаточно качественно изведет, когда проснется, выдумав с десяток кровавых наказаний, которые незамедлительно будут на нем испробованы. Он бы уже вчера начал, если б так не устал. Небось, сам перепугался, когда осознал, насколько затянулась прогулка…

Я все-таки поднялась, стараясь удерживать голову прямо, кое-как расправила постель и поплелась в душ. Как себя вести? Ругать нельзя, в этом я уже себя убедила, а вот дальше что – непонятно. Я рассеянно перебирала варианты, забраковывая один за другим пока мылась, одевалась, пила таблетку от головы и дожидалась заказанный кофе. В гостиной все еще стоял запах табачного дыма, я настежь распахнула окно, с удовольствием вдыхая утренние запахи.

Горьковатый напиток прогнал из головы досаждающую муть, и решение пришло само собой. Все свести к шутке и успокоить, а уж потом объяснять, что волновалась и как правильно поступать, если задерживается. Да, пожалуй, так будет правильно. Только не квохтать перепуганной курицей под дверью, дождаться, пока сам решится прийти, а то еще, не приведи боги, решит, что я это из жалости. Он же гордый и скорее удавится, чем жалеть себя позволит.

Вернувшись к телефону, вновь набрала службу доставки и заказала легкий завтрак и ноутбук с джи-модемом. Сейчас свяжусь с Никой и попрошу, чтоб она мой, стационарный, к сети подключила. Не бездельничать же, дожидаясь, когда мое чудо проснется…

…Влад ненавидел утро, особенно, когда его будил голод. Не спеша открывать глаза перевернулся на спину, чуть поморщившись, от соприкосновения подушки с ушибленным затылком. Впрочем, ночь того стоила, блаженно потянувшись и ощутив приятную тяжесть, рассудил он.

Как все же хорошо, что несмотря на бессонную ночь, проснулся раньше Ани! Так, сейчас встать, быстро принять душ и заказать завтрак.

Ощущение надвигающейся катастрофы накрыло жаркой волной, стоило открыть глаза и посмотреть на часы. Половина второго! Теперь понятно, отчего так есть хочется. Впрочем, уже не хочется. Ох, сомнительно, что Аня еще спит! И в то, что к нему не заходила, так же верится слабо. И почему он вчера не подумал, когда красовался перед Эллой, что Аня не одобрит его похождений?! А то, что не одобрит, почему-то сомнений не было. Мало того, что прошлялся где-то всю ночь, с девушкой связался без позволения, так еще и продрых полдня! Ну чего стоило попросить у Ани разрешение провести ночь с девушкой? Хозяйка не отказала бы в такой малости! Нужно обязательно попросить, хотя вряд ли еще раз решится на подобную прогулку, но все равно попросить. О том, что его просьба для Ани прозвучит, мягко говоря, абсурдно Влад, занятый паническими мыслями, не задумывался.

А может еще есть шанс все скрыть? Не пойман же – не вор! Надо ей сказать, что приснился кошмар, а потом не смог заснуть и не стал ее будить, ведь она так устала, и пошел гулять, а потом… а потом он заблудился! Да, заблудился! В это Аня должна поверить. С ним вечно что-то случается, и заблудиться вполне в его духе.

Успокоенный этими мыслями, принялся заправлять кровать, попутно размышляя над своей странной паникой. Он уже давно никого и ничего не боялся. Он заставил себя разучиться бояться еще в сопливом детстве, когда до него дошло, что в компании со страхом не выжить. Научился слушать инстинкт самосохранения, опасаться, просчитывать последствия, но не бояться! Даже боли не боялся, не любил, выкручивался, стараясь избежать, но если не выходило, с терпеливым спокойствием принимал наказание. И Аню постоянно смущал вопросами о возможных карах не из страха, а чтобы знать, к чему готовиться. А сегодня вот испугался. И не того, что будут ругать или еще чего похуже. Да нет, про «похуже» он, конечно, загнул. Ни разу за время знакомства она не позволила себе ничего более смешного подзатыльника и сейчас вряд ли отступит, но как посмотрит и что подумает, это волновало. Он до дрожи боялся, заглянув в ее глаза натолкнуться на неодобрение, отчуждение и холодность, боялся потерять единственного человека, которму почти научился доверять.

Примостив последнюю подушку, разгладил несуществующую складку на покрывале, поплелся в ванную. Что лучше, душ или ванна? Душ, оно приятно, но ванна дольше, и это – хороший повод потянуть время. Минут на двадцать. Не смотреть в глаза, не отвечать на вопросы.

Влад оперся ладонями о каменную полку у раковины, разглядывая свое отражение в большом зеркале. Бледная помятая физиономия с вылезшей за ночь темной щетиной, взъерошенные волосы, красные глаза… черт, в таком виде только в огороде стоять , ворон отпугивая. Покачав головой, поскреб щеку, с этим справиться проще всего – пена, бритва и все дела. А вот с глазами будет посложнее. Ванна или душ? Может, все еще не так безнадежно? Расстегнув рубашку, стянул ее с плеч, застыв в изумлении, а когда смог дышать, длинно от всей души выругался, не заметив, как рубашка выскользнула из ослабевших пальцев. Плечи и, Влад чуть обернулся, и спину покрывали длинные царапины, чуть ниже шеи след от зубов, а на груди подозрительный синяк! Досадливо поморщившись, Влад потер пальцем царапину, будто ее можно стереть таким незамысловатым способом. Царапина никуда не делась. Такое не спрячешь. Последние надежды оправдаться растаяли. Выбора между ванной и душем больше не вставало. Толку оттягивать неизбежное в угоду собственной трусости.

Встав под душ, выдавил немного геля на ладонь и осторожно намылил пострадавшие плечи. Нет, конечно, можно рассказать ту грустную историю, где от бессонницы бродил по парку, можно даже придумать, как оступился и завалился в колючие кусты, расцарапал спину и плечи, заполучив синяк. История удобная и даже шишку на затылке объяснит, но как к ней прилепить укус, его-то ни с чем не спутаешь? Что, завалившись в кусты, наткнулся на бешенного отдыхающего, коим и был незамедлительно покусан? Бред. Если не сказать больше! Запрокинув голову, подставил лицо под теплые струи. Вода приятно шелестела, убаюкивая растревоженные нервы. Действительно, чего так переполошился?! Будто впервой правила нарушать! И совсем ни к чему ей все рассказывать, просто промолчать, а если Аня ночью к нему заходила, то сама все расскажет, где он был, сколько, кто он такой есть и откуда взялся, ему только и останется, что стоять и раскаяние демонстрировать. Оно, безусловно, неприятно, но деваться-то все одно некуда. Вот только царапины эти и укус… Ну и что – царапины! Подумаешь! Их одеждой прикрыть, главное, чтоб на пляж не потащила. Хотя, после его выходки о пляже, равно как и о других прогулках, можно спокойно забыть. Обидно, но сам виноват!

Почувствовав, что успокоился достаточно, чтоб предстать пред грозные Анины очи, перекрыл воду и пробежался пальцами по кнопкам, в поисках функции фена, которую заприметил еще вчера. Отыскав нужное не скупясь, выставил температуру, чтоб волосы поскорее просохли, и чудом удержал рвущийся из глотки вой, когда его со всех сторон обдало волнами обжигающе горячего воздуха. Черт, черт, черт! Почему никогда на этих долбанных приспособах не пишут, как оно работает! Будто все обязаны знать, что оно со всех сторон, а не только голову! Так же и поджариться недолго! Ругаясь сквозь стиснутые зубы, кое-как установил температуру возможную для жизни. Зато обсох и не надо никакого полотенца, которое он почему-то всегда забывает развесить для просушки. Полотенце потом отвратительно воняет залежалой тряпкой, а Аня ругается, на чем свет стоит.

Влад придирчиво и долго перебирал вещи, решая, что надеть. Как оказалась ни одна рубашка не прикрывала гадский укус, так и норовящий показаться из-за наглухо застегнутого ворота. Еще есть белая майка, его скрывающая, но оставляющая на обозрение плечи, мало того, сквозь белизну ткани просвечивал синяк. Выбор остановился на черной майке с высоким горлом, голубой джинсовой рубашке с длинными рукавами. Смотрелось хорошо, скрывало все, что необходимо, единственный недостаток – жарко. Но это он как-нибудь потерпит. Завершив наряд темными брюками, Влад еще раз оглядел себя и остался доволен. Пригладил пятерней волосы и коротко выдохнул. Все, можно идти сдаваться.

Соседний номер встретил тишиной, только слабый сквозняк лениво шевелил легкую занавеску. Влад крадучись пересек гостиную и заглянул в приоткрытую дверь спальни. Пусто. Наверное, ушла на пляж или еще куда, отдыхать же приехала, а не за ним, Владом, бегать. И что теперь делать? Страх и панику сменила странная обида, будто его обманули в лучших чувствах. Остановившись посреди комнаты, еще раз огляделся, будто Аня могла прятаться за креслом. Комната, как комната. В узком лучике, проникающем меж задернутых штор, плясали пылинки, потянув носом, мужчина слегка нахмурился. В воздухе чуялся отголосок запаха, которого здесь быть не должно. Запах почему-то показался мужским и тревожным. Не одеколон, нет. Что-то другое. Вот когда пожалеешь, что ты всего лишь человек и природа обделила тебя собачьим нюхом. Только бы ничего не случилось! Боже, никогда в тебя не верил, полагаясь на себя, но, боже – пронеси! Невнятное движение за окном заставило подобраться. Влад замер, прислушиваясь, сразу вспомнился Кречет. Чутье, всегда предупреждающее об опасности, молчало. Что, однако, не позволяло пренебречь осторожностью. Если там кто-то чужой, он отсюда не уйдет и Влад приложит к этому все возможные усилия. Никакого героизма, как любит выражаться Аня, и никакого страха, только жизненная необходимость.

Бесшумно приблизившись к окну, подцепил занавеску кончиком пальца, осторожно отодвинул, выглядывая в щелку… Ну, конечно, откуда здесь быть опасности – вытянувшись на жестком ложе шезлонга, лежала Аня с полушлемом компьютера на голове. Сдвинутый визор прикрывал один глаз, а воздухе висела проекция клавиатуры. Съехавший подол длинного платья открывал изящные скрещенные щиколотки. Тонкие пальцы левой руки касались несуществующих клавиш, а другой она что-то передвигала в невидимом Владу виртуальном пространстве.

Вся смелость враз куда-то подевалась. Влад нахмурился, покусывая губу не решаясь ни переступить порог, ни тихонько уйти.

– Отоспался, гуляка? – не отрываясь от своего занятия, вполне дружелюбно поинтересовалась Аня.

– А… я… д-да… – только и смог выдавить Влад.

– Ты проходи, проходи, – ее тон показался подозрительно ласковым, аж мурашки по спине побежали.

– Я лучше пойду, – набравшись нахальства, проговорил он, – не хочу мешать.

– Нет уж, будь добр – погоди минуту. Я уже заканчиваю.

Болезненно скривившись, что попытка улизнуть провалилась, перетащил себя через подоконник, чувствуя, как все холодеет внутри. Она все знает и во сколько пришел и когда спать лег, поэтому и не будила. И как теперь быть? Вон, даже не повернулась, когда пришел. Сердится. Точно наказывать будут.

Аня взмахнула рукой, убирая проекцию, сдернула шлем, встряхнула головой, расправляя волосы.

– Ну, и где ты гулял? – мягко спросила она, садясь и поворачиваясь к нему, небрежно бросив шлем на пол.

– Я? А я в парке… – Влад даже рукой махнул для убедительности, показывая, где парк, мимолетно стрельнув глазами – поверила ли. Слушает внимательно, даже подбородок кулаком подперла, черт его знает, но все же решил продолжать, – Мне… мне кошмар приснился, и я заснуть не мог. Я гулял, а потом заблудился… там темно было…

Черт! Неправильно начал, ох, неправильно! Кто ж сразу оправдывается, еще и заикается, через слово!

– Влад, ну-ка, посмотри на меня.

Он поднял голову, изобразив всю честность вселенной, посмотрел ей в глаза. Придется доигрывать, раз уж начал.

– И чего ты так вырядился? – развеселилась она, глядя на его попытки извернуться.

– А что – плохо?

– Да нет, хорошо, – чуть улыбнулась Аня, – только не по погоде.

– Разве?

– Уж представь себе! Ты ж сваришься на такой жаре. Что случилось?

– Ничего, мне так нравится, – Влад независимо дернул плечом.

– Сколько я тебе говорила, что врать нехорошо? – строго поинтересовалась она.

– Много, – вздохнул изобличенный мужчина, – Ань, к чему все это? Если решила наказать, так наказывай уже, что ли…

– Да бог мой! С чего ты взял?! За что?

– Как – за что? – устало, хмыкнул он. – Ты отпустила пройтись, а меня не было всю ночь. Ты всю ночь не спала, я же вижу. У тебя тени под глазами и…

– Ну, спасибо! – возмутилась она, всплеснув руками. – Ты проявляешь недюжинный такт и обходительность, говоря девушке, как плохо она выглядит! Не стыдно?

– Стыдно, – не стал спорить Влад.

– Это радует. Да, я волновалась, что тебя не было всю ночь, спорить не буду. Я даже думала поднять на уши полицию и спасателей, если ты до утра не вернешься. И я тебя очень прошу, нет, я требую, чтоб подобные отлучки были в последний раз! – каждое ее слово тяжелым камнем падало на растравленные нервы. – Я за тебя волнуюсь, я за тебя отвечаю, и еще одна такая ночь приведет меня прямиком в дурдом! Слышишь меня? Если ты уходишь так надолго, озаботься, пожалуйста, оставить записку или сообщать, где ты, если задерживаешься! В любом общественном месте – кафе, библиотеке, школе, даже сортире – для этого предусмотрены бесплатные терминалы, с которых можно послать текстовое сообщение на мой телефонный номер! Понял?

Влад кивнул, показывая, что понял, не решаясь открыть рот. Он и так уже наломал столько дров, сколько смог. А еще эта чертова жара, взмок, как мыша. Исцарапанные плечи неприятно саднили, так что все время хотелось почесать, но Влад не решался, боясь выдать себя.

– Вот и хорошо, что понял, надеюсь, больше мы к этому возвращаться не будем. И сними ты эту рубашку, жарко же.

– Мне не жарко, – возразил он.

– Вла-а-ад! Что ты там прячешь?

– Ничего я не прячу! – упрямился он. – Я оступился в темноте, упал в кусты и немного поцарапался. Ты же знаешь, какой я неуклюжий!

Аня, молча, подняла бровь, требовательно глядя на него. Влад поморщился, понимая, что не отстанет и все объяснения впечатления не произвели. Ну и что теперь делать? Хозяйка откинулась на спинку шезлонга, сложив руки на груди. Черт! Придется снимать, пока она сама не стянула с него эту клятую рубашку…

Интересно, чего он так нервничает? То, что история про кусты сплошное вранье, тут и думать нечего. Куда ж ты влез, горюшко мое? Если опять подрался, я с тебя точно шкуру спущу! Не хватало еще, чтоб сюда полиция заявилась, разыскивая шалопая. Да снимай ты, мать ее, рубашку, не заставляй меня это делать!

Влад исподлобья покосился на меня и медленно стянул рубашку, явив взору действительно исцарапанные плечи. Значит, полиция отменяется, слава богу! Я поднялась, с интересом разглядывая свежие царапины. Ага, так вот в чем дело!

– В кусты, говоришь, свалился? – стараясь скрыть усмешку, поинтересовалась я.

– Угу, – с готовностью подтвердил он.

– И как звали эти кусты? – небрежно полюбопытствовала я, с удовольствием наблюдая, как вытягивается его лицо.

Влад густо покраснел и отвернулся. Мне тоже была необходима передышка в разговоре, чтоб разобраться, что это так неприятно кольнуло где-то под сердцем. Что, доктор, жаба давит? Завидуете какой-то незнакомой девице, запросто отхватившей на ночь мужика, от которого и вы бы не отказались? Я?! Завидую?! Да ни в жизнь! Тогда дело и вовсе труба – вы, доктор, ревнуете! Не ревную я, ну нисколечко! Значит, все-таки жаба. В любом случае, завидовать некрасиво и черт тебя дери, если не ты сама этого хотела и едва не в шею подталкивала парня к подобному приключению, а теперь, значит, придумала завидовать! И не забывай, ты имеешь прав на этого мужчину не больше, чем любая другая, даже меньше, и ты это знаешь, так что имей совесть и завязывай ерничать, ему и без тебя неуютно, вон бедняга совсем сник… Черт! Промелькнувшее подозрение заставило замереть. Это только расхожее заблуждение, что мужчина эдакий сексуально-озабоченный подвид хомо сапиенс, готовый к любовным подвигам в любом месте и состоянии. На деле зачастую выходит совсем наоборот, мужской организм в этом отношении штука хрупкая. Резкий звук, запах, неосторожно брошенное слово, могут привести к весьма плачевным последствиям. Если эта неопытная девица, не знающая, что оставлять свои метки на мужчине дурной тон, ляпнула ему что-то, я ей башку отверну, где бы она ни была! Мне еще этих проблем недоставало!

– Эй, что с тобой? – я осторожно дотронулась до его плеча, – Или у тебя что-то… не вышло?

– А? – парень вскинулся и удивленно оглянулся. – Нет, все в порядке.

– А если в порядке, то чего так дергаешься?

– Потому что ты не разрешала мне… – он запнулся на мгновение, – трахаться с девушками.

– Я, прости, не разрешала – что?! – несколько опешив, выдохнула я, борясь с желанием огреть его чем-нибудь по голове.

– Спать с девушками, – смягчив определение, буркнул он.

– Да ты знаешь, глухотой я как-то не страдаю и даже поняла тебя с первого раза, – тщательно подбирая слова, проговорила я, – но объясни мне, ради всех богов, какого хрена я должна тебе это разрешать и как, твою мать вперехлест через обе ноги, ты себе это представляешь?!

– Но ты же хозяйка, – терпеливо объяснил он, – и я…

– Та-а-ак, погоди секунду, – я подняла руки, останавливая его, не желая слушать очередные бредовые правила взаимоотношений рабов и хозяев. Да и пауза нужна, осмыслить эту чушь, – Влад, золото мое, давай кое о чем договоримся. Несмотря на то, что я твоя хозяйка, я не собираюсь диктовать тебе, когда и с кем заводить интимные отношения. Это только твое личное дело, но не забывай ставить меня в известность, если задерживаешься, чтоб я не волновалась. И еще. Если ты вздумаешь по возвращению перебрать все женское население станции, я тебе ноги повыдергиваю.

– Ань, это не требуется, честно. Это больше не повторится.

– Ты что, на узел завязал?

– Нет, – не сдержал смешок Влад. – Ты не сердишься?

– Не сержусь.

– Ты меня простишь? – все же уточнил он, недоверчиво вздернув брови.

– Прощу, конечно, – заверила я.

– Точно? – он впервые за утро улыбнулся.

А я про себя мрачно усмехнулась. Даже если б и не думала прощать, пришлось бы, за одну эту робкую подкупающую улыбку.

– Точно, – я легонько щелкнула его по носу, – есть хочешь?

– Очень хочу, – признался Влад.

– Иди, переоденься, а я пока заказ сделаю.

Когда парень вернулся, я как раз расплачивалась с официанткой за доставленный заказ. Девушка со скрываемым любопытством глянула на мое слегка ободранное сокровище, а я ощутила все тот же недостойный жабий укол. Но Владу было не до заинтересованных женских глаз, его взгляд был прикован к сервировочному столику, что значительно улучшило мое настроение.

Налив себе кофе я уселась в кресло, подобрав под себя ноги, наблюдая, как голодный мужчина с жадностью поглощает завтрак, попутно размышляя, что мне тоже не помешает легкий курортный роман. Но для этого необходимо ненавязчиво нейтрализовать моего спутника. Не хватит у меня безрассудства крутить романы у него на глазах и потом, как он среагирует, тоже вопрос. Да и генерала со счетов сбрасывать не стоит. Я, конечно, манией преследования не страдаю, но испытываю справедливые опасения, что «старший брат» постарается следить за мой. И, подозреваю, через Влада.

– Знаешь, Влад, я тут подумала, – начала я предварять свою задумку в жизнь, – я, конечно, тебя прощу, но, в связи с тем, что из-за кое-кого, я не буду на тебя показывать пальцем, я не попаду сегодня на пляж, я считаю, что тебя все же необходимо проучить.

– Да? – рука с наколотым на вилку кусочком мяса застыла в воздухе.

– Да. Так что я вечером отправляюсь на танцы, а ты остаешься в номере.

– Но, Аня, это невозможно, – скроив несчастную физиономию, пробормотал он, откладывая вилку.

– Это еще почему? – насмешливо подняла я брови. А генерал все-таки собака знатная! Без его наставлений Влад и не подумал бы возражать!

– Ну как… там же много чужих всяких… А если тебя обидят?

– Влад, не говори глупостей. Никто меня не обидит, ты же знаешь, я сама кого хочешь, обидеть могу или ты забыл ночь нашего знакомства?

– Ничего я не забыл, – буркнул он, лихорадочно придумывая повод увязаться за мной.

– Вот и хорошо. Так что я иду развлекаться, а ты остаешься здесь. Воспринимай это, как заслуженное наказание. Да чего ты так скис? Посидишь вечерок в одиночестве, о жизни подумаешь, о своем поведении.

Больше он спорить не пытался, ограничившись лишь осуждающим взглядом. Вот и хорошо, а подумать этому шалопаю действительно не помешает.

…Влад сердито покосился на сервировочный столик с остывающим ужином. Добрая хозяйка позаботилась, чтоб несчастный наказанный раб не помер с голоду за время ее отсутствия. Хотя, про наказание Аня, конечно, маханула. Вот возьми она его на эти танцы, это было бы наказанием, поскольку он туда не хотел, а так… К тому же, Влад уже научился различать, когда Аня действительно злится и воспитывает нерадивого подопечного, а когда, вот как сегодня, просто хочет от него отвязаться под благовидным предлогом. Влад был с этим категорически не согласен. Как с самим предлогом, так и со способом, но спорить поостерегся, чувствуя за собой вину и опасаясь заполучить уже серьезное наказание и кучу запретов в придачу. И теперь бесился на свою нерешительность, надо было настоять. По крайней мере, попробовать, что ли. А так выходит – не выполнил приказ генерала, и если Дмитрий Петрович узнает… и еще что-то подсказывало, что генерала совсем не впечатлит, что у Влада нет никакой возможности навязаться или удержать. Успокаивало одно – неоткуда генералу узнать о просчете будущего подчиненного. Аня ему не расскажет, а Влад и подавно! Только бы хозяйка по предсказанию отца никуда не вляпалась. Если с ней что-то случится, Влад себе не простит, и без какого-либо постороннего вмешательства.

Трель звонка, нарушившая тишину, заставила подскочить и недоуменно уставиться на видеофон в углу комнаты, экран вспыхивал зеленым, призывая ответить на звонок. Влад опасливо приблизился к аппарату, ему некому звонить. Это, наверное, Аня, проверить решила. Мужчина нажал на кнопку ответа, о чем тут же пожалел, и руки зачесались дать отбой. Он как-то читал, что все наши мысли материальны, но чтобы вот так!

– Что с глазами? – поинтересовались с той стороны экрана. – Призрака увидел?

– Н-нет, просто удивился, – успев справиться с собой, ответил Влад, – как вы узнали мой номер?

– Влад, прекрати нести чепуху и подумай логически, а то я уже сомневаюсь, стоит ли тебя брать!

– Вы на регистрацию позвонили?

– Да, я позвонил на регистрацию и попросил соединить с твоим номером. Ты мне лучше ответь, где моя дочь и почему она не отвечает?

– А… она… – Влад уже хотел сказать, что Аня в душе, но в последнюю секунду передумал и сказал правду.

– И ты отпустил ее одну? – в голосе собеседника прорезался металл.

– Я не отпускал, – попытался возражать Влад, – мне приказали, я не мог ослушаться…

– Обычно тебя не останавливают ни запреты, ни приказы! – резко оборвал его генерал. – Я тебя, как человека просил – не отпускать ее одну! У тебя есть десять минут, чтобы разыскать Аню, иначе я…

– Знаю. Спустите с меня шкуру, – поморщившись, закончил Влад за генерала. Хозяева никогда не отличались особой фантазией. – Но как я ее найду?

– А вот это уже твои проблемы, раз сумел отпустить одну, значит, сумеешь и найти! У тебя десять минут, понял?

– Понял, – пробормотал Влад в погасший экран, – но боюсь, шкуру с меня спустят гораздо раньше, как только я разыщу Аню.

Матерясь сквозь зубы, поплелся переодеваться, ничуть не сомневаясь – генерал угрозу выполнит, а если глупый раб не будет поворачиваться, то, не дожидаясь возвращения на станцию. Главное не забыть открыть окно, ключа ведь нет, напомнил себе Влад, спешно натягивая рубашку.

Поиски начались со стойки регистрации. Влад окольными путями расспросил вежливую девушку, и выяснил, что мест, куда могла направиться госпожа Романова в округе несколько, что добавило плохого настроения. Как он успеет за… восемь минут обойти их все, Влад не представлял. И дернул его черт мало того, что ответить на звонок, так еще и правду сказать!

Влад быстро шел по аллее, молча жалуясь самому себе на жестоких хозяев не ведающих, что творят. Будь он самым совершенным роботом, неизбежно сломался бы, получив одновременно два противоречащих приказа, не выполнить которые не может. Да, робот бы сломался, а он, несовершенный человечишка должен выполнять.

Влад взбежал по невысокой лестнице, ведущую на дощатую веранду с маленькими круглыми столиками и неизменными гирляндами бесцветной паутинкой свисающими с потолка. Еще слишком светло для них. Музыка здесь качественно отличалась от предыдущих дискотек. В глубине танцевального зала на небольшом возвышении расположился ансамбль из четырех человек, наигрывающий что-то веселое, против воли заставляющее двигаться в такт музыке.

Влад тоскливо огляделся, отыскать Аню среди танцующей толпы казалось невыполнимым. Напрасно боялся. Он узнал ее сразу, несмотря на то, что девушка сидела спиной. Влад на секунду приостановился любуясь. Бирюзовое платье облегающее, словно вторая кожа, соблазнительно обтягивало ее фигуру, а глубокий вырез открывал узкую спину с острыми лопатками и наивной точечкой родинки. Хороша хозяйка, ох хороша, с завистливой досадой подумал Влад, лавируя между танцующими. Вот только юбка у этого платья на его взгляд непозволительно короткая, да еще и на сторону съехала из-за слишком высокого стула. И что за извращенец придумал их такими высокими?

Стоп! А это еще что за хлыщ? Чего это ему надо? Подсел на соседний стул, улыбается во всю челюсть, павлин недощипанный, напитком угощает! Да чего ж Аня не отошьет этого прилипалу, ведь видно же зачем ему это надо! Неизвестно откуда появилось чувство собственничества.

Меж тем приставала взял ЕГО Аню за руку и чуть заметно пожал. Да что он себе позволяет?! Влад бесцеремонно протолкался к бару, встав за правым плечом хозяйки, так, чтобы та его не видела. Новый Анин знакомый, успевший распушить хвост, изо всех сил соблазняя девушку, осекся на полуслове, встретившись с холодом серых глаз, на дне которых ртутью переливалась спокойная угроза уверенного в себе хищника. Когда надо Влад умел наводить ужас. Оппонент все понял правильно и поспешил исчезнуть, промямлив какие-то извинения. Анины плечи недоуменно поднялись, наблюдая за его бегством, а потом она резко обернулась. Влад едва успел погасить холодное пламя, полыхающее во взгляде, он совсем не хотел ее пугать.

– Какого черта ты здесь делаешь?! – рассерженной кошкой зашипела она. Захотелось втянуть голову в плечи и спрятаться под стол…

– Аня, я…

– Нет, Аня – это я! – я и не подумала скрывать вспыхнувшее раздражение, отлично понимая, что пугаю его. – А ты тот засранец, которому было приказано оставаться в номере! А ну, иди за мной!

Ухватив его за рукав, потащила за собой, решив все же не радовать публику кровавыми разборками. Долго искать уединенное местечко не пришлось, открыв Владом дверь, вошла следом.

– Ты будешь топить меня в унитазе? – нерешительно пошутил он, наблюдая, как я проверяю кабинки на предмет лишних ушей.

– Если ты сейчас же не заткнешься и внятно не объяснишь, какого хрена здесь делаешь – утоплю, – мрачно пообещала я, тренируя выдержку и удерживаясь от желания съездить по наглой роже. Надо быть стойкой, надо уметь терпеть. Два раза меньше чем за три дня, это перебор. Вот скотина, всю малину испоганил!

– Ань, я так не могу! – взмолился он.

– Чего ты не можешь? – зарычала я, наступая и для пущей убедительности, ткнула пальцем ему в солнечное сплетение. – Оставить меня в покое? Хоть раз послушаться и посидеть, где сказано? Дать мне спокойно развлечься? Снять мужика, в конце концов? Что из этого ты не можешь?!

– Я не могу одновременно заткнуться и отвечать на вопросы, – испуганно сморгнув, пояснил возмутитель моего спокойствия, осторожно отодвигаясь от грозного перста, – это технически невозможно. Понимаешь?

– Я понимаю только одно – ты хамишь, глядя в глаза. И если ты сейчас же не перестанешь…

– Так ударь меня, может, легче станет, – любезно предложил он.

– Стоп! – я подняла руки, понимая, еще пара фраз в таком духе и мы точно подеремся. – Давай на этом закончим, хорошо? Я не хочу с тобой ругаться. Возвращайся в номер.

– Я не могу, – опять завел он свою пластинку, – у меня нет ключа. Ань, я не хотел сюда идти…

– А кто виноват? Еще скажи, что тебя заставили, – устало скривилась я.

Сумочка, прижатая к боку, затряслась и загудела. Чертыхнувшись, я извлекла мобильный. Отец. Только его мне не хватало для полного счастья! Раздраженно потыкав кнопки, отключила видео звонок, приложив телефон к уху.

– Что?

– Наконец-то я до тебя дозвонился! – не опускаясь до приветствий, проворчал отец. – Влад с тобой? Зачем ты отключила видео?

– Потому что я в сортире, – ответила я чистую правду, указывая Владу на дверь и махая, чтобы убирался. Парень закатил глаза и вышел.

– Аня? Ты где?

– В унитазе! Кончаю жизнь самоубийством, – буркнула я в трубку, глядя на закрывшуюся дверь, – генерал, какого черта?

– Юпитер, ты злишься, а значит, ты не прав, – я и без видео представила, как он довольно ухмыляется, раскачиваясь на стуле. Идиотская привычка!

– Ты однажды заработаешь сотрясение мозга, – мстительно предрекла я. – Или сам со стула грохнешься или я тебя чем тяжелым приложу!

– Хулиганские действия с преднамеренным нанесением телесных повреждений средней тяжести караются тремя годами колонии строгого режима, – менторским тоном прогундосила трубка.

– Ты когда-нибудь соображаешь, что делаешь? В какое положение ты Влада поставил?

– А в какое? – донесся до меня заинтересованно наивный вопрос.

– В тяжелое! Я ему только что чуть лицо не разбила.

– За что? – искренно изумился генерал, заставив меня мысленно застонать.

– Перестань прикидываться глупее, чем ты есть! Я приказала Владу сидеть в номере, а ты что?

– А я что? – с готовностью переспросил генерал.

– Ты вынудил его нарушить мой приказ, – терпеливо разъяснила я, ловя себя на стойком ощущении, что надо мной попросту издеваются.

– Значит, он сделал правильный выбор, – как ни в чем не бывало, заявил отец, – тем более что мой приказ присматривать за тобой был первым! Так что не надо!

– Нет! Черта с два! – решительно заявила я.

– Что?

– Я передумала топиться! Я лучше утоплю тебя, когда вернусь, чтобы ты прекратил портить мне нервы! – я сладко зажмурилась, представляя, процесс утопления генерала в унитазе.

– Ой, Аня, мне идти пора. Я потом еще раз перезвоню, когда ты будешь, не так агрессивно настроена, – протараторил любящий папаша и поспешил отключиться. В нашем давнишнем споре – кто кому портит нервы – генерал неизменно проигрывал, поскольку я злопамятно перечисляла все его прегрешения.

– Засранец, – проворчала я, зашвырнув мобильник в сумочку.

А перед Владом нужно извиниться, он действительно не мог по-другому. Я подкрасила губы, полюбовалась на себя в зеркало и пошла спасать остаток вечера. И бог с ним, решила я, пусть Влад остается, только попросить его держаться подальше.

Об этом решении я очень скоро пожалела. Стоило возле меня нарисоваться хоть одному захудалому кавалеру, как поблизости возникала зверская рожа Влада, неизменно отпугивающая всех представителей мужского пола на три метра вокруг. Я бесилась, но парень ни разу не дал повода себя упрекнуть. Он не подходил, не становился за плечом и ни слова не говорил потенциальным ухажерам, только смотрел и многозначительно улыбался. Я всего на мгновение уловила эту улыбку в зеркале над стойкой бара и мысленно поежилась – улыбнись, кто-нибудь мне с такой акульей лаской и бравая Анна Дмитриевна будет улепетывать в трех разных направлениях одновременно.

Слабая надежда, что он заинтересуется какой-нибудь из красавиц, в достатке бросающих на симпатичного мужчину зазывные взгляды, растаяла быстро и бесследно. Гаденыш ни на кого не смотрел, а желающих познакомиться отшивал легко и непринужденно. Когда только научился!

Я мрачно ухмыльнулась, глядя вслед очередному претенденту в кавалеры. Неужто ж у нас перевелись смелые мужчины? Оглянувшись, отыскала глазами одного очень смелого проходимца. Влад стоял у бара в вальяжно ленивой позе, опираясь локтем о натертую до блеска стойку, потягивал сок из высокого бокала, вполне освоившись в новой роли хранителя моего драгоценного тела и по совместительству чести. Он, так же как и я, провожал глазами очередного соискателя, и ухмылка на роже присутствовала. Только не мрачная, как у меня, а вполне довольная. У-у-у, шельма! Словно услышав обращенные к нему мысли, перевел взгляд на меня. Не удержавшись, грозно сдвинула брови и показала ему кулак. Влад мигом поскучнел, изобразив раскаяние, беспомощно развел руками, мол, не виноват я, не виноват!

Душа возмущенно восстала, затребовав страшной мести. Но как изобрести достойный способ, обойдясь при этом без проломанного черепа?

Музыканты, отвлекавшиеся на перерыв, вернулись и продолжили программу, объявив белый танец. Вот он, перст судьбы, довольно ухмыльнулась я. Теперь вы, господин Романов, поплатитесь за испорченный мне вечер! Влад не то чтобы не умел танцевать, но не очень любил. Он так боялся сбиться с ритма или наступить партнерше на ногу, что неизменно проделывал все это.

– Позвольте, пригласить вас на танец, – я присела перед Владом в шутливом реверансе.

– Я не танцую, – вполне натурально запаниковал он.

– Уже танцуешь, – злорадно заметила я, вынимая из пальцев Влада стакан и ставя на стойку. – И только попробуй наступить мне на ногу – сломаю!

– Я постараюсь, – уныло пообещал Влад, – только веди ты, хорошо? Я… из меня танцор не очень.

– Яйца мешают? – невинно хлопнула я ресницами.

– Что?! – его озадаченный вид и покрасневшая рожа, бальзамом пролились на душу.

Все оказалось не так плохо, как я думала. И чего, спрашивается, дергается? На ногу мне он все же наступил и весь оставшийся танец с трогательной преданностью заглядывал в глаза, безбожно сбиваясь с ритма. Неужели поверил, что действительно сломаю?! Когда только научится не воспринимать все что говорится за чистую монету?

– А у тебя хорошо получается, – похвалила я своего нервного партнера, когда музыка закончилась, – ты мне почти ничего не отдавил.

– И ты не будешь ломать мне ноги? – обеспокоенно переспросил он.

– Не буду, – вздохнула я, указывая на свободное местечко в дальнем углу зала, – пошли, сядем за вон тот столик и я тебе кое-что объясню.

– Пошли, – покорно согласился он, предчувствуя долгую лекцию. А вот и фигушки! Не настроена я тебе нотации читать!

Влад отодвинул для меня стул и, обходя столик к своему месту, мимоходом переставил два лишних за соседний.

– Что-нибудь будешь?

– Да, если можно, – робко улыбнулся он.

– Можно, чего ж нельзя, – хмыкнула я, подтягивая к себе пластиковую книжечку меню, прикрепленную к столешнице стилизованной цепочкой.

– Это для чего? – полюбопытствовал Влад. С таким способом сохранения имущества он ранее не сталкивался, и тут же сам ответил на свой вопрос, – чтоб не стянули?

– Да, – кивнула я, не отрываясь от изучения меню.

Что заказать? После веселой ночки откровенно хочется напиться, внутри до сих пор все трясется от пережитого страха. Но раз заказывать себе, то заказывать и ему. Что-то не хочется парня спаивать, впрочем, с одного коктейля ничего ему не будет. Только выбрать что-нибудь послабее. «Сават» или «Смэша медового», а я себе возьму старый добрый «Зеленый ангел», правда после него ходить будет тяжеловато… А и черт с ним, у меня вон какой транспорт в наличии – дотянет как-нибудь! Увидев, что я выбрала, Влад поднял руку, подзывая официантку.

– Что ты мне хотела сказать? – немного помявшись, спросил Влад, когда официантка удалилась.

– А! Я тебе хотела объяснить, что не все нужно воспринимать так буквально. Вот ты мне скажи, ты действительно думал, что я ноги тебе буду ломать?

– Когда как, – парень неопределенно дернул плечом. Вот и понимай его, как знаешь, – иногда не верю, но ты порой говоришь с таким серьезным лицом, что не поверить сложно.

– Да уж, злобная Анна Дмитриевна, – хмыкнула я.

– Я этого не говорил!

Вернулась официантка и выставила на столик напитки, естественно все перепутав. Бокал с зеленоватой жидкостью, рюмки и спички достались Владу, а мне высокий стакан с веселеньким оранжевым. Я поблагодарила ее кивком и, дождавшись, когда девушка отойдет, принялась производить перестановку.

– Это мне, – пояснила я на удивленный мужской взгляд, пододвигая поближе основной бокал и поджигая спичку, – только не мешай.

Легкое касание зеленоватой поверхности и в широком бокале заплясали голубые язычки низкого пламени. Я бросила соломинку в горящий бокал.

– Ты же не собираешься это пить?!

– Очень даже собираюсь! – ухмыльнулась я, ловя губами соломинку и делая большой глоток, едва ли не половину, одновременно доливая в бокал из рюмок.

Горящий напиток скользнул внутрь, наполнив теплотой. Я прикрыла глаза от удовольствия, нет, все-таки после спирта это самый замечательный рецепт от плохого настроения. Горечь абсента, мягкость текилы, резкость джина, сладость куантро, кислинка сауэра и сухость рома. Изумительный баланс противоположностей.

– Рот прикрой, – посоветовала я изумленному спутнику, – что, никогда не видел, как люди пьют?

– Отчего же, видел, – тряхнул головой Влад, делая небольшой глоток, – я не видел, как пьешь ты.

– О, бог мой, так же, как и все остальные! – фыркнула я, откидываясь на спинку стула. – Ртом!

– Надеюсь, ты не будешь повторять? – нахмурился он, с легким неодобрением наблюдая, как я вытягиваю остатки коктейля.

– Не знаю, может, буду, а может, и нет, – легкомысленно откликнулась я.

После коктейля Влад успокоился, расслабился и начал вести себя естественно. Незнакомцев, даже с невинными приглашениями танцевать он ко мне по-прежнему не подпускал, впрочем, в этом больше не было необходимости соответствующее настроение прошло, и окружающие мужчины уже не казались настолько привлекательными, чтоб заводить с ними даже легкий флирт, не говоря о романе.

Я смотрела на своего спутника сквозь легкую завесу сигаретного дыма, и в который раз изумлялась. Так вот он какой, оказывается, Романов Владислав Дмитриевич, когда он забывает о своем статусе и когда его не воспитывают, не учат жизни и не оказывают любого другого давления. Легкий, милый, галантный и с чувством юмора все в порядке! Сразу становилось понятным, почему на него пытаются повеситься все знакомые мне незамужние дамы! Ох, и повезет той, кто сумеет его заполучить и понять. Напомнив себе, что завидовать нехорошо, заказала еще пару коктейлей. И вдруг оказалось, вечер совсем не испорчен, что проводить время в его компании очень весело. Пить коктейли, танцевать и слушать его рассказы. Он умел рассказать так, что даже случаи из его жизни звучали смешно и совсем не страшно. Слушайте, доктор, смотрите, делайте выводы, в глубине души вновь и вновь сожалея о невозможном.

Мы вышли из бара, когда огни уже начали гаснуть, а музыканты потихоньку собирать инструменты. Ночь заканчивалась, а возвращаться в отель не хотелось. Влад предложил прогуляться на пляж, рассказал о пещерах, где провел ночь и обещал обязательно туда сводить. По его словам это было что-то волшебное. Пещеры это хорошо, но сперва нужно окунуться в прохладное море, а то что-то у меня с ногами стало. Зеленый ангел, чтоб ему!

…– Руки убрал, я кому сказала!

– Больно…

– Больно ему. Конечно, больно! И должно быть больно. Сколько раз тебе говорили – за каждым проступком следует наказание? Так что терпи!

– Я терплю, но мне больно! Очень!

– Знаю. Да убери ты руки! Иначе будет дольше и больнее. Или ты думаешь, если будешь прикрываться, я не стану продолжать?

– Станешь, – уныло вздохнул лежащий лицом вниз мужчина, убирая руки.

– Вот так. Еще три осталось.

– Три было четыре назад! – сдавлено ужаснулся он, пережидая болевую волну, от которой хотелось материться или заорать в голос.

– Влад, еще раз увижу твои руки на заднице, свяжу к хренам собачьим! – угрожающе донеслось из-за спины, – Ты мне мешаешь!

– Извини…

– Перед ежом извиняйся, – проворчала она, и, судя по ощущениям, взялась за очередную иголку и принялась осторожно вытягивать. Боль накрыла с головой, все-таки заставив выругаться, глуша стон.

Влад чуть повернул голову, покосившись на глубокую тарелку, куда Аня скидывала вытащенную иголку морского животного, на которого Влада угораздило усесться. Ну, конечно, кто бы сомневался, что отдых закончится чем-то подобным? С его-то счастьем! Влад пересчитал извлеченные из него иголки. С десяток тонких острых палочек с едва заметными зазубринами по краям, они-то и осложняли извлечение. Ай… твою мать! Как же больно!

– Не напрягайся!

– Слушай, может, ты мне по башке врежешь, чтоб я сознание потерял?

– Я тебе сейчас по другому месту врежу, чтоб ты заткнулся! Я же не виновата, что ты решил напугать ежа!

– Там было темно! Я его не увидел, – в который раз попытался оправдаться Влад.

– А я тебе говорила, не садиться в воде, а только на берегу!

Спор шел уже давно, с того самого момента, когда Влад нашел под водой зловредную животину. Точнее, не совсем с того, а когда у него начала отниматься нога и пришлось признаться, что ночную программу придется прервать. Влад выслушал о себе много всякого, пока Аня помогала ему одеться, и трогательно обняв за талию, вела в отель. А потом он услышал еще больше, но уже не о себе, а о медицинском обеспечении курорта, где невозможно в четыре часа утра купить нужное обезболивающее, поскольку свое закончилось. Однако, эта небольшая недостача, равно как и не совсем трезвое состояние не могли заставить Аню отказаться от предстоящей операции. На все его слабые возражения пренебрежительно фыркнули – руки не трясутся, в глазах не двоится, а все остальное мелочи. Впрочем, когда онемение поднялось много выше пострадавшего места, все сомнения мигом отвалились. И черт с ним с обезболивающим! Доставай скорее эту гадость, а уж он как-нибудь перетерпит и очень постарается лежать неподвижно. Иголки, оказывается, с какой-то дрянью, пусть медленно, но все одно парализующей! Аня предложила отвезти его на «Беркут», где в спокойной обстановке сделает все быстро и почти безболезненно, Влад отказался, понимая, обратно они вряд ли вернуться, а так… может и обойдется? Нехорошо воровать у девушки целых два дня отдыха.

Подготовка прошла молниеносно, как и все, что делала Аня. Владу дали хлебнуть что-то обжигающе спиртное, отчего он моментально задохнулся и долго кашлял, хватая ртом воздух, а когда продышался, уложили на диван, мордой в подушку… Экзекуция продолжалась уже больше часа, подобие анестезии давно выветрилось, и теперь Аня дергала на живую.

– Все, последняя, – объявила она, промокая пострадавшее место салфеткой, смоченной в чем-то пекучем. – Ты там живой?

– Живой, – отозвался он, отпуская прикушенную подушку, – а что?

– Что-что? Все ныл, а тут замолчал. Как себя чувствуешь?

– Нормально, спасибо. Ань, можно тебя попросить?

– Да. Лежи ты спокойно! – мокрая салфетка убралась, и ее место тут же заняла другая, не менее неприятная обжигающе горячая.

– Можно я к себе не пойду, а здесь, на диванчике?

– К себе ты точно не пойдешь, – усмехнулась она, вытирая руки и собирая со стола, – но и с диванчика придется убраться.

– Куда? На пол? Ай! – она все-таки шлепнула его за длинный язык.

– Не говори глупостей! Поднимайся, только потихонечку и перебирайся в спальню. Сорвешь салфетку – ампутирую голову!

– А ты где спать будешь?

– Где надо! Марш спать. Если что – зови!

Влад, подтягивая ногу, доплелся до Аниной кровати и осторожно улегся, приваливаясь на правый бок. Это ж надо было так… Вот точно Аня сказала – бедоносец! Ох, как болит! Только бы все обошлось. Влад шмыгнул носом, натягивая на плечи одеяло, пытаясь согреться. Его начало заметно потряхивать, анестезия отходит, что ли?

А утром разбудила Аня закономерным вопросом о его самочувствии. Влад добросовестно прислушался к себе и, нагло глядя ей в глаза, соврал:

– Замечательно.

Она ничего не ответила, лишь удивленно подняла бровь и дотронулась до его лба приятно прохладной рукой, затем заглянула под одеяло.

– И насколько? Просто плохо или вовсе нестерпимо? Ты мне не сопи обиженно, что я твоих стеклянных глаз не вижу, юноша бледный, со взором горящим? Температура, поди, не меньше тридцати восьми с половиной!

– Я сейчас поднимусь, схожу в душ, а потом на пляж пойдем, – пообещал он, осторожно садясь.

– Да лежи ты! – Аня легонько толкнула его обратно. – Ты задницу свою видел, герой, мать твою, злобным ежом ужаленный? На пляж он пойдет!

– Нет. Извини, у меня башка так не сворачивается. А что там?

– Ничего хорошего, воспаление началось. Я сейчас вещи наши соберу, позавтракаем и возвращаемся.

– Куда? – вполне натурально перепугался он.

– Домой. Лежи, кому сказала!

– Из-за меня? Аня не надо! У тебя же еще два дня!

– Полтора, – спокойно поправила она, – и позволь мне самой решать, что надо, а что нет!

– Ань, ну зачем? Ты отдыхай, не обращай на меня внимания. Ну, температура и температура, что со мной сделается? Полежу тихонечко в номере. Не помру же я за сутки, в самом-то деле!

– Романов, у тебя явный бред! Ты сам-то хоть веришь, в то, что говоришь? Помнится, вчера ты тоже тихонько в номере посидел! Боюсь, еще одного насыщенного вечера ты просто не переживешь!

Уела. И ответить нечего. Пришлось заткнуться.

Спустя два часа они поднимались на борт «Беркута», Влад изо всех сил старался не хромать, а Аня замечать его тщетных попыток. Мужчина мысленно поскуливал, представляя, как в душе она потешается над его способностью влипать в неприятности, и как будут потешаться Эжен и Никита. Но парни ладно, а ведь есть еще две язвы – Ника и Наташка! Вот уж кто своего не упустит, а если еще и на пару споются, то проще прямо сейчас открыть люк и шагнуть вон на полном ходу. Чтоб не мучиться!

Закончив с расчетом курса и автопилотом, Аня позвала менять повязку. Влад с содроганием переступил порог малюсенького кабинета. Все внутри сжималось и корчилось в ожидании повторения утренних пыток. Но на этот раз неудобства были разве что моральные. Несколько минут стояния полусогнутым со спущенными штанами, опираясь локтями об узкий металлический столик. Черт! И на кой ему понадобились подвиги?! А ведь мудрая хозяйка еще ночью предлагала ехать на «Беркут»! Нет же! На геройство потянуло, стойкость свою показывать, жесты широкие изображать! От, какой я герой, полюбуйся и восхитись! И на… нужны такие жертвы? Не иначе, как из-за выпитого в баре. Влад еще тогда заметил, как приятно поменялся мир после пары коктейлей, отпустило привычное напряжение, в котором он пребывал уже несколько месяцев, боясь что-то сказать, или сделать не так.

– Все, одевайся, – разрешила девушка и принялась собирать в лоток инструменты, – помнишь, где каюта, в которой ты вещи оставлял? Иди, приляг, до станции лететь часов пять, так что и подремать можешь.

– Ага, спасибо, – Влад не торопился уходить, привалившись плечом к переборке, – я тут подумал, может не стоит мне идти к твоему отцу… Может, мне действительно к тебе? Полы мыть. Ты сама говорила, что для этого особого ума не надо.

– Это еще что за новости? – Аня даже лоток отложила и недоуменно уставилась на собеседника, – что случилось?

– Ты понимаешь, там же постоянно со станции улетать надо… – замялся Влад.

– И?

– Да вот… я уже третий раз лечу на станцию и постоянно с какими-то увечьями! Ладно, первый раз можно и не считать, но во второй и третий я вылетал совершенно здоровым. Хорошо хоть сейчас возвращаюсь не как в прошлый раз, а на своих ногах! Это уже, знаешь ли, на закономерность смахивает!

– Это смахивает не на закономерность, – с облегчением рассмеялась она, – а на фобию. Это всего лишь случайности, которые могут приключиться с любым, особенно этот чертов еж! И кстати, если мужики будут донимать тебя своими плоскими шутками, то напомни, как Никита, в прошлом отпуске красуясь перед Алисой, сиганул ласточкой прямо в стадо медуз. А Эжен за пару лет до этого ходил с Викой на природу и, выйдя за естественными надобностями, забыл прихватить кусок бумаги, подтерся шикарным ядовитым лопухом!

– И что? – Влад заворожено внимал ее рассказу, не представляя, что такие серьезные люди тоже попадают в идиотские ситуации.

– Чо-чо! Чуть не повырезали кой-чо! Прекрати ржать, извращенец!…