Вне пределов

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

— ДОБРОЕ УТРО.

Гриффин протягивает мне чашку кофе. Боюсь, что он без кофеина. Я предпочитаю нездоровую пищу, но люблю напитки, которые полезны для здоровья.

— Ты принял душ и оделся. — Я хмурюсь. — Сегодня воскресенье. Мы должны были проснуться вместе — обнаженными.

Он наклоняется и отодвигает кухонный стул, стоящий рядом с его, и медленно целует меня в губы, когда я сажусь.

— Я тренировался. Чувствовал себя немного обрюзгшим после недели, проведенной без физических упражнений.

Я смеюсь.

— Обрюзгшим? Да. Я именно так и думаю, глядя на тебя.

— Если хочешь, мы можем заниматься весь остаток дня голыми.

Он игриво улыбается, а затем потягивает свой зеленый чай. Одержимый здоровьем.

Я закатываю глаза, потягивая кофе без кофеина.

— Нет. Всё в порядке. Оставаться в постели — это лень. Ложиться обратно в постель — это уже излишество, если только мы не в свадебном путешествии.

— Понятно. — Он кивает. — Куда бы нам поехать в свадебное путешествие?

Этот парень не раз делал мне предложение, не предлагая выйти за него замуж. Это в равной степени возбуждает и сбивает с толку.

— Не знаю. И не хочу знать. Когда подходящий парень сделает мне предложение, я хочу спланировать свадьбу и хочу, чтобы он спланировал свадебное путешествие. Я хочу, чтобы это был сюрприз.

— Подходящий парень? — Гриффин встаёт, расправив плечи и выпятив грудь, возвышается надо мной. — Ты предлагаешь мне побыть дублёром, пока ты не найдешь подходящего парня?

Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться.

— Да. Настоящего парня.

Я этого не говорила. Нет, нет, нет… Мне бы и в голову не пришло, так сказать. Она бы так сказала. Я не она. Нейт рассказал мне слишком много историй. Она у меня в голове из-за него. И всё.

Гриффин подталкивает ногой мой стул, поворачивает к себе и опускается ко мне на колени, оседлав меня, перенося большую часть своего веса на свои крепкие, обтянутые джинсами ноги.

— Выходи за меня замуж.

Я смеюсь.

— Конечно. Когда и где?

— Я серьёзно.

Его глаза подтверждают это.

— И всё? — Я смеюсь. — Это твоё грандиозное предложение? Без кольца?

Глаза цвета виски заглядывают в мои. Я люблю этого человека всей душой, даже когда не знаю, кто я. И он любит меня. Я поняла это ещё до того, как он это сказал. Я почувствовала это по тому, как он держит меня за руку и улыбается безумным поступкам, которые я говорю и делаю. По тому, как он смотрит на меня, когда не знает, что я чувствую на себе его взгляд.

— Тебе нужно кольцо?

Он проводит своим мозолистым пальцем по безымянному пальцу моей левой руки.

Я качаю головой.

— Мне нужен ты.

— Я тот самый? Тот самый парень?

Он проводит костяшками пальцев по моей щеке.

— Да. — шепчу я, склоняясь к его прикосновению.

Он засовывает руку в передний карман джинсов и достает кольцо.

— У меня есть одно на всякий случай.

— О, Господи… — Я выдыхаю, мои полные слёз глаза мечутся между кольцом и самым искренним выражением, которое я когда-либо видела на лице другого человека. — Ты на самом деле делаешь это… — Я качаю головой. — Прямо здесь, на нашей кухне. Сидя у меня на коленях. Рядом с чашкой самого отвратительного кофе в мире без кофеина.

Он улыбается.

— Прямо здесь. Прямо сейчас. Потому что мы никогда не придерживались общепринятых взглядов. И ты должна мне за свои продукты.

Я смеюсь.

— Я купила тебе обед.

— Думаю, что твои продукты стоили дороже, чем обед, который ты мне купила.

Я киваю.

— А если я соглашусь выйти за тебя замуж, мы будем квиты? Мой долг будет выплачен полностью?

— Да.

Я сжимаю его рубашку в кулаке и притягиваю ближе.

— Тогда да. Я буду миссис парня из продуктового магазина Кэллоуэй.

Я провожу губами по его губам и прикусываю его нижнюю губу.

Он рычит, встаёт и подхватывает меня на руки.

— Я была неправа. В конце концов, сегодня обнаженный день.

Он бросает кольцо на стол. На… стол. И уносит меня в спальню. Мне всё равно, потому что он всё, что мне нужно.

∞

— РЕКОМЕНДУЕТСЯ стирать красные вещи отдельно, но, если они были постираны несколько раз, можно сочетать их с другими тёмными вещами, такими как синие и чёрные.

Гриффин загружает стиральную машинку, а я наблюдаю за ним со своего места на сушилке.

— Мне нравится, что ты стираешь в одних трусах. Это меня восхищает.

— Ты слушаешь?

Он, прищурившись, смотрит на меня.

Меня не волнуют его правила сортировки белья. Домашний Гриффин — это моё порно.

— Да, да, я поняла. Красное можно стирать с белым, но не сразу.

Гриффин запускает стиральную машинку и поднимает меня с сушилки, перекидывая через плечо.

— Просто продолжай работать над своими навыками сосания члена и предоставь работу по дому мне.

Он шлёпает меня по заднице.

— Ай! — Я смеюсь и так же сильно шлёпаю его по заднице, кровь приливает к голове. — Я знаю, как стирать, готовить и убирать по мере необходимости. И нет ничего плохого в том, что я умею сосать член. Я буду прекрасной женой. Просто подожди и увидишь.

Он опускает меня на кровать.

— Одевайся. Давай заберём последние вещи из твоей квартиры, чтобы ты могла сдать ключи.

— Когда мы расскажем моей маме и твоей семье?

— После того, как сбежим.

Он натягивает футболку и джинсы.

— Что-что?

— Мы живём вместе. Свадьба — затратное мероприятие. Ты сказала, что всё, что тебе нужно, это я. Я знаю, что всё, что мне нужно, это ты.

Как это произошло? Я пытаюсь что-то сказать, но слова не идут.

Он берёт с комода свой бумажник и, наклонившись, целует меня в щеку.

— Мне нравится простота нашей любви. Уже почти время ужина, а ты так и не взяла кольцо с кухонного стола и не надела его на палец, потому что для нас это не имеет значения.

Нет. Ни за что, блядь.

Я резко поднимаюсь с кровати и начинаю торопливо натягивать одежду, как будто она сделала мне что-то плохое.

— Готова? — спрашивает он, когда я топаю к задней двери, сжав кулаки и стиснув челюсти.

— Остальные вещи я заберу позже. Я еду к маме… одна.

— Тпру… что происходит?

Он хватает меня за руку, когда я засовываю ноги в кроссовки.

— Ничего не происходит.

Я пытаюсь вырваться из его хватки.

— Посмотри на меня.

Он хватает меня за другую руку, заставляя повернуться к нему лицом.

Я уставилась на его грудь.

Между нами воцаряется тишина, поскольку он отказывается отпускать меня, а я отказываюсь смотреть на него.

— Ты хочешь свадьбу?

Я не отвечаю.

— Суэйз?

Неа. Я не сдвинусь с места. И глазом не моргну. Как он смеет быть таким самонадеянным? Теперь, если я скажу правду, меня сочтут ненасытной, эгоистичной и материалистичной.

— Не могла бы ты посмотреть на меня?

Прикусив язык и затаив дыхание, я поднимаю голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Ты этого хочешь? Если да, то мы так и сделаем. Мне всё равно.

— Нет. — На этот раз он позволяет мне вырваться из его хватки. — Ты не имеешь права так говорить. Ты не имеешь права полностью отвергать мои мечты, разбивать их, а потом забирать всё обратно с простым «мне всё равно». Ты не имеешь права имея внедорожник, мотоцикл и дом, заставлять меня думать, что желание сыграть свадьбу непрактично и излишне.

Мой голос звучит громче, когда я скрещиваю руки на груди.

— И единственная причина, по которой это кольцо… — Я окидываю взглядом стол, а затем снова смотрю на него. — … всё ещё лежит на столе, потому что у тебя должно хватить грёбаной порядочности встать на свои чертовы колени и надеть его мне на палец, как сделал бы правильный парень. И правильному парню было бы не всё равно. Он захочет увидеть меня в потрясающем белом платье, идущую к нему по длинному проходу. Он хотел бы танцевать со мной под песню, которая имела для нас особое значение. Он захочет снять потрясающее белое платье, словно разворачивая лучший подарок, который он когда-либо получал.

Гриффин не двигается, даже выражение его лица не меняется.

— Хорошо.

Он кивает после нескольких секунд молчания и берёт кольцо со стола.

— Чёрт возьми, нет.

Я качаю головой, когда он начинает опускаться на одно колено.

Он замирает на полпути к полу.

— Ты не можешь это исправить. Не сейчас. Уже слишком поздно. Теперь я должна решить, так ли… выйду ли я замуж за мужчину, которого люблю, несмотря на неудачное предложение, или буду ждать чего-то лучшего, чтобы не провести остаток жизни, завидуя романтическим историям других пар?

Он медленно выпрямляется и закусывает губу.

— Я позвоню тебе или, может быть, увидимся позже. Не знаю.

Я открываю заднюю дверь и направляюсь к своей машине, припаркованной на улице.

Сильная рука обхватывает меня за талию, прежде чем я успеваю дойти до конца подъездной дорожки. Гриффин прижимает меня к дверце своего внедорожника.

— Отпусти меня.

— Нет.

Он сжимает челюсти, хватая меня за руку.

Я пытаюсь отдернуть руку, но безуспешно. Он надевает кольцо мне на палец.

— Ты сказала «да». Таков был уговор. Ты должна мне за вино, чипсы, шоколад и тампоны. — Он прижимает мои руки к бокам, не давая мне уйти, и опускается передо мной на колени. — Пожалуйста, будь моей женой?

Я пристально смотрю на него, слегка прищурившись.

Через несколько секунд он тихо ругается и встает.

— Ты сказала «да» раньше. Теперь уже ничего не изменишь. — Он переплетает наши пальцы и прижимает мои руки к окну внедорожника рядом с моей головой. — У нас будет свадьба и белое платье. У меня, чёрт возьми, миллион раз перехватит дыхание, прежде чем мы доберёмся до приёма. Мы будем танцевать под самую нежную песню о любви, которую когда-либо сочиняли. Ты бросишь букет группе завидующих женщин. А после я буду стоять посреди смехотворно дорогого гостиничного номера, как идиот, в восторге от того факта, что самая добрая и красивая женщина на планете сказала «да».

Он ослабляет хватку на моих руках, но я не двигаю ими.

— Затем я сниму с тебя платье, как подарок, которым ты являешься и всегда была для меня. Я буду каждый день благодарить кулинарных богов за то, что они привели нас к кассе номер три в начале шестого солнечным мартовским днём в четверг.

Я моргаю, выпуская одну слезинку. Он нежно стирает её поцелуем.

— Но это… это грандиозное предложение, о котором ты расскажешь нашим детям и внукам. Ты прижатая к моему внедорожнику в слезах, злишься на меня. А я отказываюсь тебя отпускать. Я никогда тебя не отпущу.

Я пытаюсь унять свои эмоции, но они переполняют меня. Кажется, что они застряли у меня в горле.

— Не могу поверить, что ты помнишь время и номер кассы, — говорю я едва слышно.

— Я помню все моменты, которые изменили мою жизнь.

Как этот… этот судьбоносный момент. Я запомню его навсегда.

Но мне не нравится, что я делю важные моменты с Нейтом. Гриффин живёт в моём сердце и на переднем плане моего сознания. Моё желание провести с ним остаток жизни неоспоримо.

Чего я боюсь, так это Нейта. Что, если он живёт в моей душе? Ещё хуже… что, если она живет в моей душе?

— Прости, — бормочет он, полностью отпуская мои руки.

Я обвиваю руками его шею, и он прижимает меня к себе.

— Пойдём ко мне домой.

∞

— ЧТО Происходит? — спрашиваю я, когда Гриффин паркует свой внедорожник на улице неподалеку от моего дома.

Дорога перекрыта машинами скорой помощи и ограждена лентой, как на месте преступления.

Мы пробираемся сквозь небольшую толпу зевак.

— Извините, вам придется остаться за лентой, — говорит офицер полиции.

— Я здесь живу. Что происходит?

— У меня нет полномочий предоставлять какие-либо сведения. Для того чтобы вас впустить, мне необходимо проверить ваше удостоверение личности.

Гриффин кладёт руку мне на поясницу, пока я достаю из сумочки кошелёк.

Полицейский проверяет мои водительские права.

— Барнс? — окликает он.

Невысокий мужчина в форме поворачивается и направляется к нам.

— Суэйзи Сэмюэлс. 2B.

Первый полицейский возвращает мне мои водительские права.

— Детектив Барнс. Я провожу вас в вашу квартиру, а затем мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Что произошло?

Он не отвечает. Просто поворачивается и направляется ко входу, окруженный полицейскими и несколькими другими жильцами, которых я узнаю. Одна из женщин вытирает покрасневшие от слез глаза и бросает на меня скорбный взгляд, когда я прохожу мимо неё.

Гриффин убирает руку с моей спины и переплетает свои пальцы с моими, пока мы поднимаемся по лестнице. Когда мы оказываемся наверху, у моей двери, я оборачиваюсь на голоса, доносящиеся сверху.

— Нет…

Я судорожно пытаюсь вдохнуть, но воздух словно застрял в горле, не давая мне сделать полноценный вдох.

Ещё несколько офицеров находятся возле квартиры Эрики, которая оцеплена, как место преступления.

Я освобождаюсь от хватки Гриффина и бегу вверх по лестнице.

Нет. Нет. НЕТ!

— Мэм…

Я прорываюсь мимо полицейских, заставая их врасплох, мимо ограждения из ленты и вхожу в квартиру, заполненную ещё большим количеством полицейских и парочкой людей в костюмах, включая парня, стоящего в прихожей и делающего снимки, направляя объектив в сторону ванной комнаты.

— Мисс, вы не можете здесь находиться.

Я ускоряюсь, чтобы опередить офицера, пытающегося привлечь моё внимание. Мне необходимо узнать, что происходит в ванной Эрики.

— Суэйз…

Голос Гриффина — всего лишь эхо, когда я вижу… её.

Я не могу дышать, черт возьми.

— Нет…

Я судорожно вздыхаю, хватая ртом воздух. Отчаянно пытаюсь осмыслить то, что вижу.

Фотограф говорит мне что-то, указывая на дверь в ванную. Это всё эхо. Каждый звук.

Зрение затуманивается.

Чья-то рука обхватывает меня за локоть, а другая — за талию, выводя из квартиры.

Отголоски повсюду.

Комната кружится, но это не стирает того, что я увидела.

Обнаженное тело Эрики в ванне с водой. Крови нет.

Гриффин. Он ведёт меня к лестнице. Кажется, он произносит моё имя. Я не уверена.

Дверь в квартиру Дагли Манна распахнута. Он сидит на диване и беседует с офицером, который расположился в соседнем кресле, что-то записывая.

Жуткий сосед со шрамом на лице и волосами, как у клоуна, поднимает голову, когда я прохожу мимо его двери. Он подмигивает.

Мир. Останавливается.

— Идём, Суэйзи, — голос Гриффина звучит так, словно он доносится из-под воды.

Я не двигаюсь. Не могу пошевелиться.

Дагли мне подмигнул. Я уже видела, как он это делает. Его нос дёрнулся, когда он подмигнул. Раньше у него это получалось не так хорошо. Но когда я видела, как он подмигнул в последний раз, шрам на его лице был не розовым и с жемчужными краями. Это была кровоточащая рана. По его шее текла кровь. В уголке рта скопилась кровь, и когда он улыбнулся, кровь окрасила его зубы. Но он подмигнул, и его нос странно дёрнулся.

— Ты убил её, — шепчу я.

Он не сводит с меня глаз.

— Ты убил её, — говорю я громче, отстраняясь от Гриффина.

— Суэйзи…

Офицер в квартире Дага поворачивается и смотрит на меня.

— Ты убил ее!

Я бегу к нему, но офицер встает и преграждает мне путь, протягивая руку.

— Мы можем позвать сюда кого-нибудь на помощь?

Он смотрит через моё плечо.

— Суэйзи? — Гриффин хватает меня за руки и тянет назад. — Эрику? Ты думаешь, он убил Эрику?

Я мотаю головой, пытаясь высвободиться из хватки Гриффина, чтобы дотянуться до своего телефона.

— Мисс Сэмюэлс, нам необходимо, чтобы вы последовали за нами, — говорит детектив Барнс, указывая на лестницу.

Я пытаюсь устоять на ногах в коридоре перед квартирой убийцы.

— Суэйзи, пойдём к тебе домой.

Я качаю головой, пихаясь локтями, когда Гриффин пытается увлечь меня к лестнице.

— Вот, — бормочу я, водя трясущимися руками по экрану телефона. — Вот.

Я указываю своим телефоном в сторону двери квартиры Дага.

— Ты. Убил. Её!

Даг прищуривает свои глаза-бусинки и медленно встает, проходя мимо офицера, не отрывая взгляда от экрана моего телефона.

Я пытаюсь приблизиться к нему, но Гриффин не даёт мне сдвинуться с места.

Даг замирает и несколько раз медленно моргает, глядя на экран моего телефона. Он ничего не говорит. Ему и не нужно. Это он. Он знает, что я это знаю. Я вижу, проблеск узнавание на его лице, когда он смотрит на фотографию.

— Пойдём.

Гриффин теряет терпение, хватает мой телефон и тянет меня вниз по лестнице.

Я не отвожу взгляда от двери, пока Даг смотрит на меня, пока не закрывается дверь моей квартиры. Даже сейчас я продолжаю смотреть на дверь, не моргая.

— Мисс Сэмюэлс. Нам нужно задать вам несколько вопросов.

— Суэйз?

Я медленно поворачиваюсь к Гриффину и детективу Барнсу.

Гриффин протягивает мне телефон.

— Кто это?

Моргаю.

Моргаю.

Моргаю.

— Это Морган Дейзи Галлахер.

Конец первой книги.