Восхитительная ложь

Глава двадцать третья

СИРША

После того, как Роуэн отпускает меня из своих объятий, мое бескостное тело обвисает, когда мои ноги касаются пола. Мои ноги подкашиваются, и мне требуется секунда, чтобы преодолеть вызванный оргазмом туман, затуманивающий мой мозг. Наконец, через несколько секунд я прихожу в себя и осматриваюсь. Но затем реальность обрушивается бульдозером, и тяжесть того, что мы только что сделали, ударяет мне в лицо, снова затягивая меня под воду.

Я только что занималась сексом в кладовке с тем же социопатом, который вломился в мой дом и перевернул всю мою жизнь вокруг своей оси. Черт возьми, Сирша. О чем ты только думала?

Ты думала своей киской, вмешивается шлюха на моем плече. Почему ее голос так похож на голос моей новой подруги Беван?

Это официально. Я потеряла контроль над собой. Это единственное объяснение, которое у меня есть для моего краткого момента безумия.

— Не могу поверить, что мы это сделали, — бормочу я — больше для себя, чем для Роуэна, проводя руками по своей мятой форме, поправляя все на месте.

Конечно, я не могу отрицать сексуальную химию между мной и Роуэном, но, черт возьми, то, что он только что сделал с бедным Лиамом… Трахни меня, у меня нет слов. Это нарциссическое поведение класса А, но чего еще я ожидала от такого человека, как Роуэн Кинг.

Как я должна выйти из его шкафа и посмотреть Лиаму в глаза? Он возненавидит меня, и, честно говоря, я это заслуживаю.

Я знаю, что мы с Лиамом не говорили о том, что назревает между нами — если в этом вообще что-то есть. Но, независимо от нашей ситуации, он заслуживает лучшего, чем прослушивание того, как я кончаю на член другого мужчины.

Меня охватывает паника, когда я обвожу взглядом небольшое пространство. Мне нужно выбраться из этой комнаты, пока стены не сомкнулись вокруг меня. Широко раскрыв глаза, я оглядываю небольшое пространство в поисках своих вещей, не говоря уже о той части моего разума, которую я потеряла.

Когда мой взгляд натыкается на забавные оттенки дразнящей зелени, мое внутреннее волнение превращается в разрушающее душу сожаление. Роуэн одаривает меня кривой ухмылкой, по-видимому, чертовски довольный своей нежелательной "Энергией Большого Члена", что только еще больше раздражает меня.

— Твое маленькое соревнование по измерению членов было чертовски необходимо?

— Э. — Он пожимает своими широкими плечами. — Необходимо? Нет. Удовлетворяет? Черт возьми, да!

— Ты свинья. Ты знаешь это?

— Итак, ты упомянула, и все же, — он делает шаг вперед, затем поднимает руку к лацканам моего блейзера, прежде чем расправить их касанием пальцев. Еще раз он переводит свой злобный взгляд на меня, когда кончик его языка проводит по складке его губ, — ты все еще позволяешь мне лакомиться твоей киской, а потом трахать тебя всю следующую неделю.

Гнев раскаляется под моей кожей, и как бы мне ни хотелось обвинить стоящего передо мной социопата-нарциссиста, часть его, или, может быть, большая часть, направлена на меня и мою собственную обезумевшую от похоти глупость.

— Просто верни мне мой телефон, чтобы я могла убраться отсюда, Роуэн. — Мои плечи опускаются, мое психическое состояние полностью исчерпано этой ситуацией. Мне нужно покинуть этот убогий чулан и забыть, что это вообще произошло.

Игнорируя мою просьбу, Роуэн тянется ко мне за спину и снимает с полки мои скомканные стринги, прежде чем попытаться засунуть их к себе в карман.

— И это я тоже возьму. — Я протягиваю руку вперед и вырываю из его рук свое теперь изодранное кружевное нижнее белье.

— Ты должен мне новую пару трусиков.

Его глаза отводятся в сторону в этой сексуальной, невозмутимой манере плохого мальчика.

— Я предпочитаю тебя без них.

Мои ноздри раздуваются, раздражение разливается по коже, но прежде чем я успеваю отреагировать, Роуэн подносит мой телефон к лицу, разблокируя экран телефона с помощью моего face ID. Гребаная Apple и их технологии.

Протягивая руку, я хватаю его, пытаясь вернуть, но этот долбоеб поднимает его над головой, вне пределов моей досягаемости, а затем поворачивается ко мне спиной.

Кончиками пальцев я хватаю его за локоть, но он остается неподвижным, легко постукивая по экрану.

— Что ты делаешь? Ради всего святого, Ри, отдай мне этот чертов телефон.

Он нажимает на мой экран еще несколько раз, прежде чем, наконец, поворачивается ко мне лицом, протягивая мой телефон со своей дьявольской ухмылкой.

— Если ты настаиваешь.

Вырывая его из его рук, я разворачиваюсь на каблуках и делаю три шага к двери. Мои пальцы сжимаются вокруг дверной ручки, но как только я поворачиваю и тяну, ладонь Роуэна проносится над моим плечом, снова захлопывая дверь.

Он так близко. Его грудь прижимается к моей спине, когда его теплое дыхание касается моей шеи.

Тяжелый вздох вырывается из моих ноздрей, когда я вытягиваю шею, чтобы заглянуть через плечо.

— Чего ты хочешь? — Мои глаза ненадолго закрываются, и я слегка качаю головой, закончив с маленькой игрой, на которой он настаивает, чтобы я играла.

— Я не плохой парень, Сирша. — Его голос понижается до хриплого шепота, задевая мою кожу и посылая дрожь по позвоночнику.

— Серьезно? Ты мог бы одурачить меня, — огрызаюсь я в ответ с сардонической усмешкой.

— Верь во что хочешь, любимая. — Его ладонь обвивается вокруг дверной ручки, накрывая мою руку. — Но когда истина, которую ты ищешь, ударит тебя по этой великолепной заднице, просто помни, что я пытался предупредить тебя.

— Предупреждаешь меня, — я издаю саркастический смешок, поворачиваясь к нему лицом. — Ты так это называешь? Во-первых, ты появляешься из ниоткуда и забираешь у меня единственного человека, который был у меня в этом мире. Затем, как раз когда я подумала, что нашла свое место здесь, с людьми, которые могут помочь мне выяснить, что, черт возьми, ты и твой сообщник в маске сделали с моей мамой, ты появляешься снова, и что… пытаешься трахнуть меня, чтобы заставить замолчать?

— Это не…

Я поднимаю руку, прерывая его.

— Я не знаю, в какую игру ты играешь, Роуэн Кинг, — я злобно выплевываю его имя. — Но на меня, блядь, не рассчитывай.

Мой палец тычет его в грудь, но он остается неподвижным, равнодушный к моей вспышке. Горячие злые слезы свободно текут из моих глаз, обжигая ненавистью, печалью и сожалением.

— Есть только одна вещь, которую я хочу от тебя, Ри. Так что, если ты не готов рассказать мне, что случилось с моей мамой, тогда иди нахуй. Затем, как только ты получишь удовольствие от своих больных, извращенных фантазий, сделай это снова. Потому что одно можно сказать наверняка. Это, — я делаю жест между нами, — было всего один раз.

Его рука тянется к моему лицу, затем внезапно он смахивает мою ярость с моей щеки жестом, таким милым и не свойсивенным ему, что у меня перехватывает дыхание. Не желая полагаться на его жест, я продолжаю выплескивать на него все свои сдерживаемые эмоции, только на этот раз за моими словами меньше борьбы. Вместо этого они усеяны поражением.

— Просто позволь мне уйти, Роуэн. Пожалуйста.

Он принимает мою мольбу, опустив подбородок, прежде чем молча повернуть дверную ручку и открыть дверь.

Облегчение наполняет мои легкие, и я поворачиваюсь на каблуках, но как только я переступаю порог, Роуэн зовет меня по имени, останавливая мой побег.

Мои плечи опускаются, когда я бросаю взгляд через плечо.

— Я знаю, что ты мне ничего не должна, — начинает Роуэн. — Но ты не можешь рассказать Деверо о той ночи в твоем доме.

— Почему бы и нет?

Он прикусывает язык, опустив глаза в пол. Наконец, он поднимает подбородок, глядя на меня поверх густых черных ресниц.

— Время открыть глаза, любимая. Герой, замаскированный под злодея, все еще герой.

— Ты ожидаешь, что я поверю, что ты здесь герой?

— Нет. Не совсем.

— Тогда чего же ты хочешь?

— Доверие можно только заслужить, Сирша. Оно не даётся даром.

Мое сердце замирает на полуслове. Эти слова так похожи на те, что написала моя мама на обратной стороне фотографии, которая привела меня сюда. Но как?

Я моргаю в замешательстве, нахмурив брови, пока соображаю, откуда он знал, что сказать, чтобы привлечь мое внимание.

Наконец, он делает шаг вперед, протискиваясь мимо меня с этими прощальными словами.

— Правда сильнее лжи, но только если у тебя есть полная история. Будь осторожна с теми, кому доверяешь, Сирша. Иногда дьявол, которого, как тебе кажется, ты знаешь, намного хуже, чем дьявол, которого ты не знаешь.