Восхитительная ложь

Глава двадцать четвертая

СИРША

Возвращаться к остальным моим занятиям — это последнее, что мне хочется делать. Мой разум все еще не оправился от зловещих слов Роуэна, и моя потребность сбежать из этой школы, пойти домой и принять душ занимает первое место в моем списке приоритетов. Я чувствую себя грязной, благодаря пренебрежению Роуэна к защите и доказательствам моего колоссального промаха, которые теперь прилипли к моим бедрам, не говоря уже о ситуации с отсутствием нижнего белья. Боже, тупая блядь, Сирша.

Содрогаясь от мурашек, пробирающихся под кожу, я шлю безмолвную благодарность Богам контроля рождаемости. Рассуждая логически, я знаю, что это не защитит меня от потенциального ЗППП, но я надеюсь ради себя, что Роуэн обычно не орудует своим мечом, не используя щит. Но, судя по тому факту, что у него только что был незащищенный секс с незнакомкой, мне, вероятно, следует назначить обследование в ближайшее время, чтобы быть в безопасности.

Проталкиваясь сквозь толпу студентов, собравшихся в коридоре, ноги сами несут меня к выходу, но затем осознание того, что я убегаю от Беван и Лиама и их реакции, заставляет меня остановиться на месте. Мой взгляд падает на телефон, зажатый в моей ладони, и я спорю сама с собой, прежде чем, наконец, открыть наш групповой чат.

ГРУППОВОЙ ЧАТ: Лиам и Беван.

Курсор мигает в ответ на меня с текстовой панели, пока я обдумываю, что именно я должна сказать, но каждый раз, когда я пытаюсь сформулировать связное извинение, оно, кажется, терпит неудачу.

Я: Я знаю, вы, ребята, должно быть, ненавидите меня прямо сейчас, и, честно говоря, я это заслуживаю. Но я просто подумала, что должна сообщить вам, что направляюсь домой. Мне действительно жаль.

Три точки танцуют по экрану, прежде чем исчезнуть, затем внезапно на моем экране вспыхивает имя Беван, а телефон вибрирует в моей ладони. Я втягиваю воздух, готовясь к ее гневу. Наконец, я провожу пальцем, чтобы согласиться, затем подношу телефон к уху.

— Алло.

— Привет. — Неуверенность затягивается в ее паузе. — Ты в порядке?

Ее вопрос поражает меня, потому что, честно говоря, я не заслуживаю ее беспокойства.

— Эм, я не знаю, как честно ответить на это.

— Тогда не надо. — Я почти вижу, как уголки ее рта приподнимаются от жалости. — Как насчет того, чтобы встретиться с тобой за столом для пикника, за которым мы были этим утром, и я могла бы отвезти тебя домой?

— Ты… ты не обязана этого делать, — заикаюсь я, пробираясь сквозь толпу ко входу. — Я могу дойти до города пешком и возьму такси обратно к дому.

— Для чего существуют друзья? Увидимся через пять минут, без споров, хорошо?

Мои глаза щиплет от ее доброты, и я моргаю, сдерживая накипающие в них эмоции. Я чувствую себя такой сукой из-за того, как Роуэн повел себя, когда ответил на оба их звонка, но я знаю, что виноват не только он. Я знала о вражде между Лиамом и Роуэном, Беван упомянула о соперничестве между ними во время нашего вечера кино, и все же это не остановило меня. Конечно, я не ожидала, что Роуэн окажется таким коварным ублюдком, но я все равно сделала выбор. Он спросил меня, хочу ли я, чтобы он остановился, и я сказала "нет". Так что, несмотря ни на что, я виновата не меньше, чем он.

— Хорошо. — Я киваю, хотя знаю, что она меня не видит. — Тогда увидимся.

Несколько часов спустя, после того, как я смыла свои ошибки с кожи горячим душем и сменила одежду, мы с Беван посмотрели несколько серий "Ричер" на Amazon Prime, прежде чем она настояла, чтобы мы пошли поесть мороженого.

Ей еще предстоит затронуть тему гигантского гиппопотама в зале, за что я благодарна, но, когда мы сидим напротив друг друга в ресторане Maeve's Melt's, уплетая два полных стакана мороженого Kinder Bueno, я чувствую, как в ее глазах зреет вопрос, прежде чем он, наконец, срывается с ее губ.

— Итак, Роуэн Кинг?

Мои глаза на мгновение закрываются, а лицо искажается от полного стыда и сожаления.

Ее лающий смех возвращает мое внимание к ней и приподнятой брови, танцующей в опасной близости от линии роста волос.

— О, не смотри на меня так. Я была рядом со своим братом, когда Роуэн ответил на твой звонок, и в этих стонах не было ничего, о чем стоило бы сожалеть.

Ставя локти на стол между нами, я опускаю лицо на ладони.

— Ты это слышала? — Мой вопрос звучит приглушенно из-за моих рук.

— О, да! Боже, да! — передразнивает она, изо всех сил пытаясь сдержать смех, танцующий в ее глазах.

Убирая руки от лица, я шлепаю ее, заставляя ее хихикать.

— Прекрати это. Я унижена. Я не могу поверить, что он это сделал.

— О, я могу. — Она кивает, скривив губы в форме всезнайки. — Роуэн Кинг сам себе закон. Всегда был. И когда дело доходит до того, чтобы превзойти моего брата на один уровень, особенно учитывая назревающий сегодняшний бой, никто не знает, как далеко кто-либо из них зайдет, чтобы победить.

— Что ты подразумеваешь под сегодняшним боем?

— Разве Лиам тебе не сказал?

Поднося к губам ложку, полную мороженого, я качаю головой.

Она закатывает глаза, недоверчиво качая головой.

— Как ты ожидаешь, что она переживет свои испытания, если она ничего об этом не знает? — Ее слова звучат невнятно, как будто она адресует вопрос больше к себе, а не ко мне.

— Испытания?

Беван опускает ложку в свой пустой стакан, а затем откидывается на спинку кресла, прежде чем скрестить руки на груди. Ее глаза поднимаются вверх, как будто она мысленно анализирует, как много она может мне рассказать. Наконец, ее взгляд останавливается на моем.

— К черту это! — Она наклоняется вперед, наваливаясь всем телом на столешницу, прежде чем понизить голос, чтобы другие клиенты не могли слышать нашу дискуссию. — Я не должна была тебе ничего из этого рассказывать, так что, если это всплывет, прикинься дурочкой, хорошо?

Я поднимаю подбородок, приветствуя ее кивком.

— Ты помнишь, когда я говорила тебе, что короли Киллибегса состояли из семей?

— Да.

— Фамилии не гарантируют места за столом синдиката. Чтобы претендовать на законное место, каждый наследник должен пройти через ряд испытаний, и они начинаются сразу после того, как человеку исполняется восемнадцать. Сегодня вечером состоится одно из испытаний Роуэна и Айдона. Им обоим исполнилось восемнадцать недавно.

Потеряв дар речи, я хмурю брови, внимательно прислушиваясь к каждому слову, которое она произносит. Что это за культовое дерьмо?

— Большая часть нашего поколения прошла испытания, ну, все, кто достиг совершеннолетия, за исключением Роуэна, Айдона и… — Она замолкает, изучая глазами мое лицо, пока, наконец, до меня не доходят ее невысказанные слова.

— И меня. — Это то, что имела в виду Фиа, когда сказала, что мне нужно научиться быть Райан? Пыталась ли она подготовить меня к тому, что произойдет, когда через несколько недель мне исполнится восемнадцать?

— Ты сказала, что сегодня вечером одно из испытаний Роуэна? Какое это имеет отношение к Лиаму?

— Роуэн и Айдон должны сразиться и победить члена синдиката, чтобы пройти эту часть его посвящения. Вот тут на помощь приходят Лиам и Доннак; они оба завершили свои испытания.

— Это… варварство?

— Ты говоришь мне. Я была первой из нашего поколения девушек, достигших восемнадцати. Мне пришлось драться со своей мамой, а эта женщина тренирует лучших бойцов в стране. По сей день она клянется, что не была легка со мной, но я знаю, что она лжет.

Я сижу с широко раскрытыми глазами, стараясь не поверить.

— Моей маме тоже приходилось все это делать?

— Да, и из того, что я слышала, Айна Райан была крутой. Она была самой первой женщиной, прошедшей испытания, и поскольку она была первой, ей пришлось уничтожить члена мужского пола. Очевидно, отец Роуэна получил по заднице в ту ночь, по крайней мере, так мне сказала моя мать.

Не успеваю я опомниться, как вопрос, который вертелся у меня в голове с тех пор, как Беван намекнула на мою роль во всем этом, срывается с моего языка.

— Что, если мы не хотим инициироваться?

— У нас нет выбора, Сирша. Был только один человек, который отказался пройти все испытания.

До меня доходит.

— Моя мама?

Беван кивает, ее глаза наполняются печалью и жалостью.

Так вот почему она сбежала, почему она отказалась никогда не рассказывать мне о своей жизни, почему она провела годы своей жизни в бегах? Из-за синдиката?

— Мы родились для этой жизни, Сирша, и либо ты участвуешь в ней, либо тебе приказывают замолчать. Другого выбора нет.

Беван смотрит на время, отображаемое на экране ее телефона, прежде чем она выходит из кабинки и указывает подбородком на дверь.

— Нам нужно идти. Бой скоро начнется.