Глава 31

Коннор сжал руки в кулаки, и его глаза прищурились.

— Руки прочь от нее! — приказал он.

— Я пристрелю ее, если вы попробуете приблизиться! — крикнул Генри. — У меня в руках пистолет, если вы не знаете, что это такое. Тот же самый, из которого я выстрелил в вас. Если вы не хотите, чтобы она подохла, как этот пес, делайте то, что я скажу!

Коннор взглянул на собаку, лежащую у ног Лауры, белая шерсть Цыгана была залита кро­вью. Он так мало знал про оружие этой эпохи! Насколько быстро Тэйер сможет воспользо­ваться пистолетом?

— Я могу застрелить ее быстрее, чем вы пошевельнетесь, — сказал Генри, прижав пис­толет к щеке Лауры.

Коннор взглянул в глаза Лауры, увидел в них страх и почувствовал, как его сердце сжимает стальная рука, когда понял, что мо­жет потерять ее.

— Чего вы хотите?

— Я хочу, чтобы вы покинули этот век и обещали, что никогда не вернетесь сюда.

— И тогда вы отпустите ее?

Генри улыбнулся.

— Да.

— Коннор, не верь ему! — крикнула Лау­ра. — Он хочет убить нас об…

— Тихо! — крикнул Тэйер, прижимая дуло пистолета к ее щеке.

Тихий стон Лауры полоснул Коннора, как ножом по сердцу. Он взглянул на Тэйера и по­нял, что не может ему доверять. Придется призвать все свои способности, чтобы проти­востоять этому современному чародейству. Он устремил свой взгляд на смертоносный метал­лический предмет в руке Генри.

Тэйер закричал, и пистолет, внезапно рас­калившийся, выпал из его руки. Он отшатнулся от Лауры. Когда оружие упало на пол, Коннор взмахнул рукой.

Тэйер едва не задохнулся, оторвавшись от пола. Взмыв вверх, он ударился о лепной по­толок.

— Спустите меня отсюда!

Коннор, не обращая внимания на его кри­ки, раскрыл свои объятия навстречу Лауре.

— Коннор! — Она обхватила его руками за плечи, и он подхватил ее, прижимая к себе. Она дрожала в его объятиях.

Он прижался лицом к нежному изгибу ее шеи и плеча, вдыхая аромат весенних цветов. Ее любовь к нему перетекала в него, наполняя его, насыщая ослепительным светом.

— Я так боялась, что ты не придешь! — Она откинулась в его руках, и он увидел слезы, блестевшие в зеленых глубинах ее глаз. — Ты простишь меня?

— Ты — часть меня. — Он прикоснулся к ней губами. — Как я могу отвернуться от своего сердца?

— Спустите меня! — кричал Тэйер. Коннор опустил Лауру, крепко прижав ее к себе. Когда ее ноги коснулись пола, он взгля­нул на человека, распластанного по потолку, с руками и ногами, растянутыми по лепным завиткам, как серый мотылек, приколотый к доске.

— Вы останетесь там, пока я не решу, что с вами делать.

— Вы не понимаете! Я боюсь высоты! По­жалуйста, спустите меня…

Коннор взмахнул рукой, и носовой платок Генри вылетел из его нагрудного кармана, за­ткнув ему рот.

— Так-то лучше.

— Я очень рада видеть тебя, сумрачный воин, — раздался искаженный болью голос Эйслинг.

Коннор оглянулся туда, где лежал Цыган. Но вместо пса на ковре лежала Эйслинг, и кровь окрашивала ее белое платье ниже пра­вого плеча.

— Коннор, дорогой мой, — сказала Эйс­линг. — Я понимаю, что напугала тебя, но я смогла вам помочь.

Ее слова вырвали Коннора из оцепенения. Он бросился к ней и опустился рядом с ней на колени.

— Эйслинг, что случилось?

— У меня не было времени, чтобы изме­нить свой облик. Я пыталась остановить его в единственной доступной мне форме, в образе Цыгана. — Она застонала, когда он поднял ее и положил ее голову и плечи себе на колени. — Боюсь, что находиться в чужом облике не всег­да безопасно.

Коннор посмотрел на нее и покачал головой.

— Так-то ты присматриваешь за мной?

Эйслинг улыбнулась.

— В свое время это казалось мне хорошей идеей.

— Эйслинг? — Лаура опустилась на пол рядом с ними. — Это действительно вы?

Коннор взглянул на Лауру.

— Откуда ты знаешь мою тетю?

Лаура улыбнулась.

— Она спасла мне жизнь.

— А теперь ты можешь спасти мою, милое дитя.

— Я? — Лаура смотрела на Эйслинг так, как будто та лишилась разума. — Разве я могу?

— Конечно, можешь.

— Tы потеряла много крови. — Коннор положил ладонь на бледную щеку Эйслинг. — Позволь мне помочь тебе.

— Нет. — Эйслинг оттолкнула его руку и посмотрела на него серебристо-голубыми глазами, в которых отразилась не только боль, но и решительность. — Дай Лауре возможность почувствовать свою силу.

Коннор посмотрел Лауре в глаза, видя в них отблески страха.

— Ты готова занять надлежащее место ря­дом с Коннором? — спросила Эйслинг еле слышным голосом.

Лаура мгновение колебалась, затем прикос­нулась к руке Эйслинг.

— Скажите мне, что я должна сделать.

Эйслинг улыбнулась.

— Загляни в себя, прикоснись к внутрен­нему свету, откройся силе, находящейся в тебе.

Коннор смотрел на Лауру. Он чувствовал, как в ней пробуждается сила. Он ощущал, как ее страх сгорает в очистительном огне, кото­рый проходит сквозь нее, видел, как ее щеки и руки наливаются нежным сиянием, когда она прикоснулась к Эйслинг, положив ладонь на ее рану.

Коннор обернулся на звук открывающейся двери. На пороге стояли потрясенные Дэниэл Салливен и Софи, глядя на представшее перед ними зрелище.

«Молчите, — послал им Коннор мыслен­ный приказ. — Не шевелитесь».

Дэниэл и Софи замерли на месте, как будто загипнотизированные. Коннор наблюдал за Лаурой, понимая, что она отбросила все свои страхи и сомнения. Он ощущал в себе сияние силы Лауры, золотой ореол ее любви к нему. Связь, которая соединяла их с того времени, когда он был ребенком, достигла в это мгнове­ние наивысшей прочности. Долой тайны и страхи! Осталась одна любовь.

— Прекрасно, моя милая, — сказала Эйс­линг, положив обе ладони на руку Лауры, по-прежнему прижатую к ее плечу.

Лаура открыла глаза и посмотрела на Эйслинг. К ее щекам вернулась краска, боль от­ступила.

— Вы считаете, что все будет в порядке?

— Взгляни сама. — Эйслинг улыбнулась, снимая руку Лауры со своего плеча.

Через окровавленную дыру в белом шелке ее платья Лаура видела гладкую, белую ко­жу — на ней не осталось даже шрама.

— О Господи! — прошептала она, присе­дая. — Неужели я… действительно это сделала?

— Конечно. — Эйслинг села и, нахмурив­шись, взглянула на свое окровавленное платье. — Но я выгляжу ужасно. — Она щелкнула пальцами, и белое платье моментально исчезло, сменившись шелковым платьем рубиново­го цвета, прошитого золотыми нитями. — Вот так-то лучше.

— Лаура, эта дама тоже, — спросила Софи, — ведьма?

Лаура оглянулась через плечо и, увидев от­ца с Софи, улыбнулась.

— Это Эйслинг, тетя Коннора. Она пред­почитает, чтобы ее называли волшебницей.

Эйслинг поднялась с пола в вихре красного шелка.

— Очень рада с вами познакомиться. Коннор протянул Лауре руку и улыбнулся широкой, радушной улыбкой, которая говори­ла ей, что теперь все будет так, как должно быть, как предначертано с начала времен. Его сильные пальцы сомкнулись вокруг ее запяс­тья, и он помог ей встать на ноги.

Дэниэл выпустил воздух из груди долгим выдохом.

— Судя по всему, я в этой комнате единст­венный, чьи предки не владели магией.

— Вы и мистер Тэйер, — ответила Эйс­линг, указывая на потолок.

Дэниэл поднял глаза и на мгновение по­терял дар речи.

— Лаура, может быть, ты скажешь мне, почему Генри Тэйер распластан по потолку?

— Сама толком не знаю. — Лаура взгля­нула на Коннора, чтобы удостовериться, что он никуда не делся. Даже прожив тысячу лет, она никогда не устанет смотреть на него. — Он сказал, что родом из места под названием Авилон, и собирался не позволить мне сое­динить свою судьбу с Коннором.

— Понятно. — Дэниэл почесал шею. — Значит Генри Тэйер вовсе не тот, за кого он себя выдает.

— Думаю, что нужно послать за лордом Остином Синклером, — сказал Коннор, обни­мая Лауру за плечи. — Он придумает, что нам делать с мистером Тэйером.

— За лордом Синклером? — Дэниэл пока­чал головой. — Не знаю, чему сильнее удив­ляться.

Лаура обхватила Коннора за талию, при­жимаясь к его теплому телу, как будто бо­ялась, что кто-нибудь может похитить его.

— Мне почему-то кажется, что лорд Син­клер знает о тебе.

Коннор усмехнулся.

— А мне почему-то кажется, что он мой родственник.

— Совершенно верно, — кивнула Эйс­линг. — Его отец Райс смог проследить свою родословную вплоть до великого Алексиса, как и вы с Лаурой.

Коннор улыбнулся Лауре.

— Ты — потомок Алексиса?

— Видимо, — прошептала Лаура, все еще не веря всему, что она узнала сегодня.

— Но самое интересное в Остине Синклере то, что его мать, Брианна, — прямой потомок Брендана, брата Коннора. — Эйслинг перебро­сила волосы через плечо, самодовольно улыбнувшись. — Хотя твой брат, будучи викингом, не проявил никаких талантов, похоже, что он оказался в состоянии продолжить свой род. Хотя сомневаюсь, что Брианна подозревает о таких предках. Райс, ее муж, чувствовал вле­чение к ней, сам не зная его причины.

— У меня складывается впечатление, что ты шпионила за этими людьми, — сказал Коннор.

Эйслинг пожала плечами.

— Скажем так, последние несколько столе­тий я приглядывала за нашим народом.

— Всего лишь приглядывала? — спросил Коннор.

— В результате своих изысканий я узнала, что нередко двоих людей из одного и того же рода притягивает друг к другу, хотя они не подозревают о своем родстве. — Эйслинг улыбнулась, и Лаура подумала, каким еще сва­товством занималась прекрасная волшебни­ца. — Именно твоя связь с Лаурой пробудила во мне интерес к этой сфере. И я очень рада видеть, что вы сумели преодолеть ваши раз­ногласия.

— Спасибо тебе. — Лаура положила руку на грудь Коннора, чувствуя тепло его кожи, проникающее сквозь ткань рубашки, ощущая каждый удар его сердца. — За все. Эйслинг склонила голову.

— Пожалуйста.

— Боюсь, что забыл поздравить вас с воз­вращением, Коннор. — Дэниэл протянул Коннору руку. — Я рад, что вы хотите стать чле­ном нашего семейства.

Глаза Лауры наполнились слезами, когда она смотрела, как ее отец и Коннор пожимают друг другу руки. Как ей сказать отцу, что они не останутся в этом мире?

— Сейчас я позову Остина Синклера, а по­том мне хотелось бы поговорить кое о чем с вами, моя милая Софи. — Эйслинг взяла Софи под руку и повела ее к двери.

— Вы считаете, что сможете научить меня, как следует пользоваться магией? — спросила Софи, глядя на Эйслинг с надеждой.

— Возможно. — Пройдя всего несколько футов, Эйслинг остановилась и взглянула на Дэниэла. — Дэниэл, вы с Софи собирались вскоре пожениться, верно?

— Мы думали обвенчаться через три дня. — Дэниэл нахмурился, глядя на Эйслинг с опаской и подозрением. — Почему вы спра­шиваете?

— Потому что через восемь лунных меся­цев у вас родятся сын и дочь.

Дэниэл изумился.

— Сын и дочь?!

Эйслинг самодовольно улыбнулась.

—Да.

Софи смотрела на Эйслинг глазами, круг­лыми от изумления.

— У меня будет ребенок?

— Двойня. — Эйслинг похлопала Софи по руке. — Близнецы — обычное явление у нашего народа.

— О Боже… — Софи взглянула на Лау­ру. — У тебя будут братик и сестричка.

— Это чудесно! — Лаура еще теснее при­жалась к Коннору, подумав, доведется ли ей когда-нибудь взглянуть на них.

— Дэниэл, ты только подумай! — сказала Софи, покидая комнату вместе с Эйслинг. — Сын и дочь!

Дэниэл остановился в дверях, глядя на Ла­уру с любовью.

— Похоже, что мы оба несем благослове­ние волшебства.

— Да. — Лаура закрыла глаза, когда отец вышел из комнаты. Она спрятала лицо у Коннора на груди, вдыхая запах лимона и мускуса, впитывая тепло его тела, чтобы оно растопило лед, скопившийся внутри нее.

— Что с тобой, любовь моя? — Коннор погладил ее по спине. — Почему ты так пе­чальна?

— Прости меня, я не хотела окрашивать печалью радость встречи с тобой, но… я буду скучать по ним.

— Скучать?

— По отцу и тете Софи. — Лаура прижа­лась к нему теснее, обхватив его руками за талию. — Я знаю, что я должна сделать. Эйс­линг сказала, что я должна покинуть свой дом и семью, если я хочу быть с тобой. И я так сделаю. — Она старалась говорить ровным го­лосом. — Обещаю, что пойду с тобой, куда бы ты ни повел меня.

Он потерся щекой об ее волосы.

— Ты всюду пойдешь за мной?

Она кивнула, вытирая слезы об мягкую ткань его рубашки.

— Повсюду.

Он положил ладонь на изгиб ее шеи.

— Даже в мой век?

Она вздрогнула от страха вернуться в эти жестокие времена.

— Да.

Медленными, нежными движениями он гладил шею Лауры, и ее кожа впитывала тепло его прикосновений.

— Ты знаешь, что тебе придется научиться есть руками?

Она фыркнула.

— Справлюсь.

Он сделал медленный и глубокий вдох, и его грудь поднялась, прикасаясь к ее щеке. Он взял пальцами ее за подбородок и с улыб­кой посмотрел ей в лицо.

— В мое время не было шоколадного мо­роженого.

Она глядела сквозь слезы на его улыба­ющееся лицо, видя шаловливые искорки в его синих глазах.

— Ты дразнишь меня?

— Боюсь, что да. — Он провел пальцем по ее щеке, вытирая слезы. — Я не собираюсь забирать тебя в свое время.

Его слова поразили ее.

— Ты хочешь оставить меня здесь?

— Лаура, — прошептал он, взяв ее лицо в свои руки. — Ты — мое сердце; как я могу думать о том, чтобы покинуть тебя?

— Но…

Он поцелуем заставил ее замолчать. Ее гу­бы, мягкие и нежные, прижались к его губам. Она обхватила руками его за шею, прижима­ясь к нему, впитывая тепло его тела, как пер­вые весенние цветы впитывают солнечное теп­ло. Все ее страхи рассеялись в одно мгновение. Вся печаль растворилась в бурлящем котле желания.

— Мне предназначено судьбой прийти к те­бе, — прошептал он, прижимаясь к ее губам. — Мне предназначено жить в этом времени.

Она провела пальцами по его щеке, чув­ствуя его гладкую и теплую кожу.

— Ты останешься здесь?

Он повернул голову, прижимаясь губами к кончикам ее пальцев.

— Навсегда, любовь моя.

Коннор поднял глаза и улыбнулся, увидев на пороге библиотеки лорда Остина Синклера.

— Входите.

— Прошу прощения, что помешал. — Остин улыбнулся, переводя взгляд с Лауры на Коннора. — Но Эйслинг сообщила мне, что я могу найти здесь Генри Тэйера.

Коннор показал на потолок.

— Не думаю, что в данный момент он может чем-нибудь навредить.

Остин поднял голову, и его глаза расшири­лись, едва он увидел Генри, распластанного по потолку.

— Генри, вас интересовало, какой силой может обладать Коннор. Сейчас, похоже, вы почувствовали ее на своей шкуре.

Генри простонал что-то сквозь платок, за­ткнувший ему рот.

— Я подозревал, что именно он стрелял в вас, но ничего не мог сделать без доказа­тельств. — Остин потер висок. — Сегодня вече­ром я потерял бдительность, и он подложил мне в бренди наркотик. Если бы Эйслинг не пришла ко мне на помощь, я бы до сих пор спал в библиотеке глубоким сном. Мне жаль, что я не смог этого предотвратить.

— Я понимаю. — Коннор обнял Лауру за плечи, не желая отпускать ее от себя. — Что вы с ним сделаете?

— Отвезу в Авилон. Мы умеем исцелять людей. — Остин мгновение разглядывал Коннора. — Я надеялся, что вы тоже поедете со мной. Вы можете многому научить нас.

Коннор почувствовал, как Лаура застыла рядом с ним. Он молча погладил ее руку, как бы успокаивая, хотя он очень хотел восполь­зоваться этой возможностью, чтобы вывести свой народ из мрака.

— Я не уверен, что это возможно.

— Я считаю, что вас привела в это время единственная причина. — Остин взглянул на Лауру, затем снова на Коннора, и в его гла­зах читалось полное понимание причины от­каза Коннора. — Мы — дети одного и того же источника, вы и я. Но с течением столетий наша сила, загнанная внутрь нас, убывала, как река, текущая глубоко под землей. С вашей помощью, мы научимся снова пользоваться ею. Без вашей помощи, боюсь, способности, которыми мы когда-то обладали, будут утеря­ны безвозвратно.

Коннор еще крепче сжал руку Лауры.

— Моя жизнь — здесь, с Лаурой.

Лаура дотронулась до его щеки, и он почув­ствовал кожей ее нежную руку. Ее глаза свети­лись любовью к нему.

— Думаю, что мы должны поехать в Авилон, — сказала она. — Мне тоже нужно много­му научиться у моих предков.

Коннор прижал ее руку к своей щеке.

— Ты поедешь в Авилон со мной?

— Я буду с тобой всегда и везде до конца времен. Я целую вечность ждала тебя. — И она поцеловала его. — Ты — моя любовь, мое сердце, человек, превративший мои мечты в ре­альность.

Коннор повернул голову, прижимая губы к ее ладони, поняв, наконец, что он нашел свое место в мире.


Лаура стояла на носу яхты лорда Остина Синклера. Всего несколько часов назад они покинули Бостон, и мощное судно уже несло их в теплые края. Волны разбивались об изящ­ный стальной нос, поднимая брызги в теплый воздух. Она смотрела, как солнце окрашивает золотыми и розовыми полосами облака, опус­каясь за горизонт, и вспомнила события этого дня — дня ее свадьбы.

Утро расцвело солнечным светом, и золо­той ореол окружал Лауру, стоявшую рядом с Коннором под аркой из живых белых роз в музыкальной зале, и ее ясный голос звенел, произнося клятвы, подтверждающие их союз. Софи стояла между Лаурой и Дэниэлом в под­венечном платье своей матери, связывая себя клятвами со своей первой и единственной лю­бовью. Множество народа наполняло комна­ту, приветствуя новобрачных.

— Мы будем часто возвращаться. — Кон­нор обнял Лауру за талию и положил щеку на ее волосы. — И твою семью будут всегда рады видеть в Авилоне.

Лаура повернулась в объятиях мужа, глядя в его красивое лицо. Заходящее солнце окра­сило золотом его высокие скулы, позолотило кончики густых черных ресниц.

— Научи меня магии.

Он прижался губами к ее лбу, и она по­чувствовала его улыбку.

— Ты околдовала меня, моя прекрасная чаровница.

Она провела руками по его широким плечам, чувствуя тепло сильных мышц под белой тканью рубашки.

— Я хочу знать все твои секреты. Он весело посмотрел на нее. Теплый ветер развевал его густые черные волосы.

— А что ты дашь мне в ответ, моя до­рогая?

Она провела по его губам пальцем, чув­ствуя кожей его влажное дыхание.

— Мне казалось, что викинги всегда сами берут то, что хотят.

Он подмигнул ей.

— Нет, если он может заслужить то, о чем так сильно мечтает.

Она обхватила руками его за шею.

— А у меня есть то, чего ты хочешь?

Он привлек ее к себе, прижимаясь к ней всем телом.

— Ты — вот все, что я всегда хотел.

— Тогда возьми то, что хочешь, люби­мый. — Она смотрела в его глаза, видя веч­ность в их бездонных синих глубинах. — Мое сердце, мою душу, все, что есть и будет во мне.

— Моя Эдайна! — Их губы встретились. — Навсегда, любовь моя.

Загрузка...