Возлюбленная колдуна

Глава 3

— Сейчас идет 1889 год. — Коннор смот­рел на глобус, шепча про себя слова предсказа­ния. «Ты должен покинуть все, что тебе до­рого, и совершить путешествие, более далекое, чем ты можешь представить», — эти слова Эйслинг произнесла прошлой ночью… тысячу лет назад.

Он раскрутил глобус легким движением па­льцев. Шар бешено завертелся, слегка поскрипывая на бронзовом стержне.

— Кажется, я проделал путь в тысячу лет.

— Тысячу лет! — Лаура потрясла головой, как будто хотела убедиться в том, что не спит. — Меня не интересует, откуда он явился. Я хочу только, чтобы он вернулся назад.

Коннор взглянул на Лауру и улыбнулся. Как странно смотреть на нее, видеть в ней одновременно незнакомку и женщину, кото­рую он любит всю жизнь!

— Тетя Софи, мы должны избавиться от этого человека.

— Мы займемся этим потом, дорогая. Мне нужно поспать. — Софи похлопала Лауру по плечу и посмотрела на Коннора. — Поскольку мы решили считать тебя моим кузеном, то боюсь тебе придется стать англичанином. Как тебе нравится имя Коннор Пакстон?

— Так у вас принято? Давать второе имя?

— Да, — ответила Софи, улыбнувшись. — Например, мое полное имя Софи Чандлер, а Лауры — Лаура Салливен.

— Я понимаю. Второе имя означает твой род.

— Боже, ты умен! — воскликнула Софи. Коннор знал, что ему потребуется масса усилий, чтобы выжить в этом мире.

— Скажите где мы находимся?

— Мы живем в Бостоне, в штате Массачу­сетс. — Софи прикоснулась к крошечной точке Бостона на глобусе. — Массачусетс — один из штатов в Соединенных Штатах Америки.

— Я бывал в этом месте раньше. — Кон­нор разглядывал глобус, вращая его вокруг оси. — Никакого Бостона здесь не было. Толь­ко мелкие поселения, и люди говорили на дру­гом языке.

— Ты бывал здесь раньше? — удивилась Лаура.

— Да, — он посмотрел на нее, чувствуя, что она смутилась и испугалась. — Когда ис­кал тебя.

— Ты искал меня?

Он прикоснулся пальцами к ее щеке, об­наружив, что ее кожа нежнее, чем он себе пред­ставлял.

— Я должен был найти тебя.

— Что за чушь! — Лаура отступила от не­го на шаг, и кровь отхлынула от ее лица. — Ты всего-навсего иллюзия.

— Иллюзия? — Коннор усмехнулся, не сводя с нее глаз. — Может быть, и ты иллюзия, моя прекрасная Эдайна.

Лаура процедила сквозь зубы:

— Тетя Софи, сделайте с ним что-нибудь.

— Я думаю, нам всем нужно немного по­спать.

— Поспать?! — Лаура смотрела на тетю так, будто Софи лишилась разума.

— Да, дорогая. — Софи улыбнулась и взя­ла Коннора под руку. — Мы обучим тебя все­му, что изобрел наш век, Коннор. Я думаю, это будет отличное развлечение. Тебе не кажет­ся, Лаура?

— Развлечение? Это больше похоже на ка­тастрофу!

Софи покачала головой.

— В самом деле, Лаура, попытайся найти в происходящем положительные стороны!

— Я бы попыталась, если бы они суще­ствовали.

Софи посмотрела на Коннора, прежде чем бросить на Лауру многозначительный взгляд.

— Открой глаза, дорогая!

Коннору не было нужды прибегать к своим телепатическим способностям. Он без труда мог бы прочесть, что выражал взгляд Лауры. Она боялась его.

Он боролся с желанием прикоснуться к ней, постараться рассеять ее страхи, зная, что она оттолкнет его. Эйслинг предупреждала его о трудностях и риске, которому он подвергнет­ся, если отправится на поиски Лауры. Но он готов был рисковать всей жизнью, чтобы до­браться до этой женщины.

Выходя вместе с Софи из библиотеки, он смотрел на нее, недоумевая, какую роль эта женщина сыграла в том, что он попал в де­вятнадцатый век. Софи прижимала книгу к груди, как прижимают ребенка. Книга страшно интересовала Коннора. Кажется, она была нужна ей для заклинаний и, судя по тому, что Коннор видел, Софи явно не хватало опыта. Ее заклинания походили на магию пьяного друида.

— Откуда у вас эта книга? Софи подняла на Коннора глаза и улыб­нулась.

— Несколько дней назад наш дворецкий нашел ее под половицей в винном погребе.

— Значит, она попала к вам совсем недав­но. — Итак, Софи была новичком в магии, и этим объяснялась ее неуверенность. Но все равно оставалось неясно, как колдовская книга оказалась в винном погребе у смертного че­ловека. Народ Коннора тщательно охранял свой магический источник; только так он мог выжить.

— Без книги заклинаний я никогда бы не смогла вызвать тебя сюда.

— И мы бы не попали в эту историю, — пробормотала Лаура, шедшая рядом с Софи, как приговоренный, идущий на казнь.

— Все кончится отлично, я уверена. — Со­фи похлопала Лауру по руке. — Только поду­май, если бы Ридли не нашел книгу, я бы никогда не узнала, что я — ведьма!

— Тетя Софи, вы не можете быть ведьмой. Никаких ведьм в мире не существует, — Лаура остановилась у двери и снова обернулась к тете — Мы должны найти логическое объясне­ние всему происходящему.

— В жизни есть кое-что, помимо логики, — возразила Софи, похлопывая по книге. — И поскольку мы обе из рода Пакстонов, воз­можно, ты тоже…

— Я не ведьма! Софи пожала плечами.

— Ты не можешь быть уверена, пока сама не попробуешь произнести заклинания.

— Я совершенно уверена, что я не ведьма.

— Но ты должна согласиться, Лаура, — сказала Софи, бросив взгляд на Коннора, — что все это очень интересно.

— Для вас — интересно, а для меня — ка­тастрофа.

Коннор засмеялся.

— Не дадите ли мне посмотреть эту кни­гу? — спросил он, открывая дверь перед да­мами.

— Конечно, — ответила Софи, протягивая ему книгу в кожаном переплете.

— Тетя Софи! — Лаура вырвала книгу из рук Софи. — Я думаю, что мы не должны ее никому давать.

— Но только человек из рода Пакстонов может произнести заклинания.

— Все равно. Я думаю, мы должны спря­тать ее в надежном месте.

— Ну хорошо, дорогая. — Софи послала Коннору извиняющийся взгляд. — Надеюсь, вы не возражаете?

— Я все понимаю, — ответил Коннор, подумав, что найдет другой способ ознакомиться с книгой, и посмотрел на Лауру. Она стояла с книгой, прижатой к груди, глядя на Коннора : так, как будто он только что сошел с драккара, размахивая мечом. Эта девушка была самым интересным противником, с которым он когда-либо сталкивался.

— Лаура, дорогая, если ты хочешь, чтобы я сотворила заклинание, чтобы отослать его обратно, то мне понадобится книга.

Лаура мгновение колебалась, прежде чем отдать книгу Софи.

— Только, пожалуйста, осторожнее.

— Я буду осторожна, — и Софи вышла из комнаты.

«Осторожность ей не помешает», — поду­мал Коннор. Каждый раз, когда Софи начина­ла произносить заклинание, у него появлялось неприятное ощущение, что сейчас разверзнется земля или на них упадет небо.

Лаура старалась держаться от Коннора как можно дальше. Задев спиной о косяк, она ти­хонько проскользнула мимо него в коридор.

Но девушка — всего лишь один из многих противников, с которыми ему предстоит сра­зиться. Чтобы преодолеть ее оборону, он спер­ва должен освоиться в этом времени.

Идя вслед за Софи и Лаурой по коридору, Коннор прикасался кончиками пальцев к рез­ным деревянным панелям, закрывающим сте­ны. Стены и пол в доме были тоже из дерева. Он замедлил шаги у трех светильников в мед­ном канделябре на стене. Таких светильников он не видел никогда в жизни. Казалось, что в маленькие стеклянные сосуды, оканчивающи­еся снизу металлическими цилиндрами, пой­ман и заключен свет солнца.

— Лампы накаливания… — произнес он, повторяя слова, которым учила его Лаура. — Питаются электрической энергией…

— Идем, — прошептала Лаура. Ее шепот эхом отозвался по длинному коридору.

Коннор взглянул на ее печальное лицо и улыбнулся. Свет заливал золотистым сияни­ем ее нежные черты. Она была еще прекраснее, чем во снах.

Стоя рядом с Лаурой, он ощущал тепло ее кожи, исходящей от нее аромат весенних цве­тов, согретых солнцем… Он с трудом не под­дался искушению сжать ее в объятиях. Он хотел чувствовать, как ее нежное тело прижима­ется к нему, как ее губы соприкасаются с его губами…

— Ну что ты встал! — Лаура потянула его за руку. — Идем, пока тебя никто не увидел.

— Лаура, ты только подумай, как все это для него необычно! — сказала Софи.

— Он может рассмотреть лампочки потом. Если кто-нибудь увидит его, мы никак не смо­жем объяснить его появление. Он выглядит как настоящий разбойник-викинг.

Коннор усмехнулся.

— Мой отец — викинг.

— Сейчас три часа ночи, — заметила Со­фи. — Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь был на ногах, кроме нас.

— Если кому-то из слуг не спится, мы про­пали. — Лаура снова потянула Коннора за ру­ку, и он улыбнулся ей в ответ. — Может быть, тебя это и забавляет, но я не собираюсь сгорать на костре только из-за того, что в тебе разыгралось любопытство.

— Сейлем… — пробормотал Коннор, вспомнив мрачную главу в одной из прочи­танных им книг, и накрыл ее руку своей ла­донью. — Я не позволю никому обижать тебя.

Лаура тотчас высвободила руку.

— Все, что я от тебя прошу, — не стоять на месте!

— Как прикажешь, моя Эдайна, — ответил он, наблюдая, как ее щеки заливает краска.

— Не зови меня так! — Она резко повер­нулась и зашагала по коридору.

— Дай ей привыкнуть к тебе, Коннор, — сказала Софи, положив ладонь ему на руку.

— Я ждал тысячу лет и буду ждать еще тысячу, если это нужно, чтобы покорить ее сердце.

Софи улыбнулась.

— Мне кажется, что это произойдет немно­го быстрее.

«Лаура закрылась броней изо льда», — ду­мал Коннор, восхищаясь горделивой ее осан­кой. Но даже лед плавится под лучами солнца. И он станет солнцем и растопит лед в ее сердце.

Коридор вел в просторный холл, в котором находилась широкая лестница с резными пе­рилами. С потолка на толстой цепи свисала бронзовая люстра, и дюжина светильников от­брасывала свет на полированный деревянный пол и стены.

Коннор огляделся. Стены, обшитые дере­вянными панелями, были увешаны картинами. Двери по, обеим сторонам холла были рас­пахнуты, за лестницей тянулся еще один тем­ный коридор, в котором тоже виднелись двери, выходившие в темноту. Куда они ведут?

— Идем! — Лаура потянула Коннора за руку и повела вверх по лестнице.

Коннор краем глаза успел уловить полную луну, светящую через окно на верхней лест­ничной площадке. Лаура открыла одну из две­рей на втором этаже и прикоснулась к стене около косяка. Тут же из хрустальной люстры под потолком хлынул свет. Коннор вошел за ней в комнату, поражаясь открывшемуся ему великолепию.

На ковре под его ногами синие и белые цвета образовали причудливый узор из цветов и медальонов. Подлокотники и ножки дивана, стоявшего рядом с камином, и кресел были сделаны из красно-коричневого дерева, покры­того резьбой, а сиденья и спинки обтянуты темно-синим бархатом. Того же цвета были бархатный полог над большой кроватью и шторы на окнах.

— Твой отец — король Бостона? — спро­сил Коннор, прикоснувшись к стене около кро­вати и проведя пальцами по шелковым обоям в белую и синюю полоску.

— Соединенные Штаты Америки — не мо­нархия, — ответила Лаура.

— Да, припоминаю. Я читал о том, как выбрасывали в море чай. — Он обернулся к Ла­уре, улыбнувшись и надеясь получить улыбку в ответ. Но его постигла неудача. Во взгляде ее зеленых, как весенняя трава на лугу, глаз, чита­лось желание удивить его. — И благодаря этой революции у вас все живут в роскоши?

Лаура покачала головой.

— К несчастью, не все могут позволить себе иметь такой дом.

— Отец Лауры управляет большой судо­ходной компанией. Он очень богат, — заме­тила Софи.

— В мое время было точно так же, — Коннор присел на край кровати и улыбнулся, про­валиваясь в мягкую перину. — Хотя такой рос­коши не было даже у короля.

— Мы можем показать тебе много удиви­тельных вещей, Коннор, — сказала Софи. — Завтра же и начнем. А сейчас я принесу чистое белье и мы приготовим тебе постель.

— Стойте! — окликнула Лаура тетю, на­правившуюся к двери. — Вы же не оставите меня наедине с этим человеком?

Софи только махнула рукой.

— Я сейчас вернусь. Покажи Коннору гос­тиную и ванную комнату, — сказала она и, шелестя юбками, вышла из комнаты.

Лаура смотрела на Коннора, прижав одну руку к горлу, а другую сжав в кулак. Казалось, что она разрывается между стремлением убе­жать и желанием остаться лицом к лицу со своим демоном. Конечно, он — демон, кто же еще?

— Твои комнаты расположены рядом с моими?

— Где расположены мои комнаты, тебя не касается!

«Невеселое начало», — подумал Коннор, поднимаясь с кровати.

— Не надо меня бояться. Я никогда не сделаю тебе ничего плохого.

Лаура вздернула подбородок.

— Я тебя вовсе не боюсь.

— Я очень рад, — Коннор, бесшумно сту­пая по толстому ковру, приближался к ней, как к дикому лебедю, боясь спугнуть.

— Что ты делаешь? — воскликнула Лаура, отступая от него на шаг.

— Я хочу только прикоснуться к тебе, — прошептал он, проведя ладонью по ее руке. — Целую вечность я ждал этого мгновения.

Едва он дотронулся до нее, как ему тут же передались все ее чувства. Это были и страх, и гнев, и сомнение, и желание, одновременно сплетенные в один клубок. Лаура смотрела на него широко раскрытыми зелеными глазами. Когда его ладонь скользила по ее руке, ее рот раскрылся в изумленном вздохе. Но она ос­талась на месте, дрожа, как дикий лебедь, ис­пуганная его прикосновением.

Ее великолепные волосы лежали пышной короной на голове. Толстые косы блестели зо­лотом. Коннор знал из снов, что ее волосы, освобожденные от грешней и заколок, густой волной упадут и закроют ее до пояса. Он пред­ставил себе, как запускает руки в ее искусно уложенную прическу, и тяжесть волос падает на его голую грудь…

— Не смотри на меня так. Это нехорошо.

— Что ты имеешь в виду?

Лаура облизала губы, показавшийся на мгновение кончик языка оставил на них со­блазнительный блеск влаги.

— Ты смотришь на меня, словно думаешь о том… как джентльмен в нашем веке не должен думать о даме.

Он не отводил взгляда от дрожащего из­гиба ее губ. Наверно, они такие же сладкие, как ему представляется.

— Может быть, ты научишь меня, как мужчины вашего века ведут себя с дамами?

— Во всяком случае они не ведут себя, как дикие викинги.

— А ты поверишь мне, если я скажу, что никогда не ходил в набеги, что никогда не грабил и не насиловал?

Лаура бросила взгляд на его меч.

— Мужчина всегда должен быть готов за­щититься от врагов.

— Только не в нашем столетии. Сейчас люди цивилизованные.

— Я рад, что вам не нужно оружие. В наше время даже миролюбивый человек должен был носить меч, чтобы защищать свою страну.

Лаура недоверчиво взглянула на него, при­щурив глаза.

— Твоя страна — Ирландия?

— Моя страна— остров Эрин. Сейчас он зовется Ирландией. Но я очень много путе­шествовал. Мой народ всегда занимался тор­говлей, доставляя товары в далекие земли.

— И ты говоришь, что викинги были прос­тыми купцами, возившими на кораблях това­ры — почти так же, как мой отец?

Коннор улыбнулся.

— У нас много общего.

Лаура покачала головой, словно не могла себе позволить верить ему и должна была со­хранить хоть какую-то веру в логику.

— Этого не может быть!

Он хотел обнять ее, рассеять ее страхи, убедить ее, что все происходит так, как должно происходить. Он гладил ладонью ее руку, чув­ствуя, что она не позволит ему ничего боль­шего.

— Не надо ничего бояться, моя Эдайна.

— Почему ты так зовешь меня?

— Потому что ты — моя Эдайна. — Он продолжал гладить ее руку, узнавая на ощупь изгиб ее локтя, изящное предплечье, хрупкое запястье. — Моя Эдайна, вторая половина мо­ей души.

Лаура судорожно вдохнула воздух.

— Кто ты?

— Ты знаешь меня. — Он обхватил ее хо­лодную ладонь своими горячими пальцами и поднес ее руку к губам. Едва он прижался губами к ее влажной ладони, как почувствовал нежное благоухание, напоминающее ему о цве­тах в их потайной долине. — Ты знаешь меня давно: мы еще детьми играли в зеленой до­лине, где всегда цвели дикие цветы.

— Это какое-то безумие! — Она отступила на шаг, отстраняясь от него.

— Нет. Это не безумие.

— Ты ненастоящий!

— Я настоящий. Я — Коннор, принц Уэксфордский, сын короля Сетрика. Я родился в 862 году на острове Эрин.

Лаура покачала головой.

— Разве такое может быть?

— Я не могу объяснить, каким образом мы с тобой встретились, но знаю, что это произо­шло. Мы встретились, победив само время.

Лаура сжала ладони, как будто ей нужно было сдержать чувства, затопившие ее в беше­ном водовороте.

— Для того, что сейчас происходит, долж­но найтись какое-нибудь логическое объясне­ние!

— Ты позвала меня, и поэтому я совершил путешествие длиной в тысячу лет, чтобы быть с тобой.

— Я не знаю, кто ты такой и что тебе нужно, — Лаура набрала в легкие воздух. — Я знаю только то, что хочу, чтобы ты вернулся туда, откуда явился.

— Нет, неправда, — Коннор нагнулся и по­целовал ее в коврик носа. Она отскочила, как будто ужаленная пчелой. — И я собираюсь доказать тебе, что ты хочешь, чтобы я остался.

Губы Лауры раскрылись, и Коннор почув­ствовал на своей щеке ее разгоряченное ды­хание.

— Ну и наглец же ты… — она заколеба­лась, несмотря на свой гнев, будто в ее жела­нии было что-то непристойное. — Уверяю те­бя, я не хочу, чтобы ты остался.

Коннор нахмурился.

— Почему ты не кричишь на меня? Ты же этого хочешь.

— Настоящая леди никогда не станет кри­чать.

Одно мгновение Коннор обдумывал ее сло­ва.

— Но леди — тоже человек, не так ли? А людьми управляют эмоции.

— Очевидно, ты понятия не имеешь, что такое настоящая леди.

— Скажи мне, разве леди — не женщина?

— Конечно, женщина. Он усмехнулся.

— Тогда я имею кое-какое понятие о на­стоящей леди.

Губы Лауры сжались в тонкую линию.

— Очевидно, ты водил знакомство не с од­ной женщиной.

— Но ни одну из них нельзя сравнить с то­бой, — прошептал Коннор, положив руку ей на плечо и проведя пальцами по тонким волоскам на ее шее. — И ни одна из них не была так нужна мне, как нужна ты!

Лаура, едва не задохнувшись, оттолкнула его руку.

— Кажется, вы замечательно ладите друг с другом, — заметила Софи, влетая в комнату, нагруженная белыми простынями, увенчанны­ми маленькой горкой сапфирового шелка.

— Пожалуйста, простите, что не буду по­могать вам, тетя Софи. Но я больше ни мгно­вения не в силах вынести этого человека!