Возвращение: Души теней

26

— Мы должны сосредоточиться на спасении Стефана, — сказала Елена. Они находились в комнате Дамона, в старой библиотеке особняка леди Ульмы.

— О чем же еще я могу думать? — Дамон не сводил глаз с ее шеи, украшенной перламутром и бриллиантами. Молочно-белый шелк подчеркивал ее изящество, и Елена это знала. Она вздохнула.

— Если бы мы поверили, что ты имеешь в виду именно это, тогда бы мы все могли просто расслабиться.

— Так же расслабиться, как ты?

Елена вздрогнула. Могло показаться, что Дамон думает только об одном, но на самом деле он постоянно был начеку и видел не только то, на что хотел смотреть, но и все происходящее вокруг. И да, Елена была очень сильно взволнована. Пусть все думают, что причина в платье. Оно действительно было великолепно, и Елена была до глубины души благодарна леди Ульме и ее помощницам за то, что они все сделали вовремя. Но на самом деле Елену волновала вероятность — нет, уверенность, твердо сказала она себе, что вечером она найдет половинку ключа, которая поможет освободить Стефана. Мысль о его лице была… пугающей. Думая о том, что сказала Бонни во сне, Елена нуждалась в поддержке и понимании. Внезапно она обнаружила, что не держит Дамона за руну, а уже оказалась в его объятиях.

Вопрос в том, что Стефан скажет насчет той ночи в мотеле с Дамоном?

Что скажет Стефан? А что тут можно сказать?

— Мне страшно, — услышала она и поняла, что сама это сказала.

— Не думай об этом, — посоветовал Дамон. — От таких мыслей будет только хуже.

Я солгала, подумала Елена. Ты не помнишь этого, иначе ты бы тоже солгал.

— Что бы ни случилось, я буду рядом с тобой, — мягко сказал Дамон, — я тебе это обещал.

Елена чувствовала его дыхание на своих волосах.

— А думать о ключе обещаешь?

«Да, но я сегодня ничего не ел».

Елена вздрогнула, затем потянулась к Дамону. На мгновение она почувствовала не просто мучительный голод, а острую боль, озадачившую ее. Прежде чем она смогла определить, где именно у него болит, боль ушла, и связь с Дамоном разорвалась.

«Дамон».

— Да?

«Не закрывайся от меня».

— Я не закрываюсь. Я сказал все, что мог. Ты знаешь, что я буду искать ключ.

«Спасибо тебе, — Елена решила попробовать еще раз. — Тебе нельзя голодать».

«С чего ты взяла, что я голодаю?» — мысленная связь с Дамоном вернулась, но он что-то скрывал, отвлекая ее внимание на голод. Елена чувствовала, как голод рвал его внутренности, как будто он был тигром или волком, ничего не евшим несколько дней — или недель.

Комната сделала вокруг нее оборот.

— Все… хорошо, — прошептала она, поражаясь тому, что Дамон способен стоять и обнимать ее, когда его внутренности терзает голод. — Что тебе нужно… бери…

Она почувствовала нежное прикосновение бритвенно-острых клыков к горлу и уступила ему.

Готовясь к приему у Серебряного Соловья и поискам первой половины двойного ключа для освобождения Стефана, Мередит читала распечатки скачанных из Интернета текстов, занимавшие половину ее рюкзака. Она пыталась рассказать Елене и остальным все, что узнала, но уверенности в том, что она не упустила какой-нибудь важной мелочи, информации, которая может сегодня вечером помочь им или привести к неудаче, не было. Найдут ли они способ спасти Стефана или вернутся домой с поражением, а он будет томиться в тюрьме?

Нет, подумала Мередит, стоя перед зеркалом и почти боясь взглянуть на экзотическую красавицу, в которую она превратилась. Мы не должны даже думать о возможности неудачи. Ради жизни Стефана мы должны добиться успеха. И не попасться.