Второй шанс для сгоревшего феникса

Глава 10

— Где ты была так долго? — Жюли брюзжала всю обратную дорогу. — Из-за тебя мы задержались в храме до начала ритуала, и пришлось три часа простоять на ногах, потому что уйти было нельзя!

Я только пожала плечами и спрятала улыбку. Ничего, кузине полезно послушание. Сама я провела все это время во внутреннем дворе. Так что не принимала участия в общем ритуале благодарности четырех стихий верховной богине. А вот кузине, рыскавшей по всему храму в поисках меня, пришлось в какой-то момент проявить должное смирение, раз уж оказалась в центральном зале во время церемонии.

То, что произошло со мной во время и сразу после встречи с госпожой Иглори, несколько поколебало мою решимость в дальнейших действиях. Не ожидала, что все так обернется…

Нет, я не стала обещать бабушке Ялиса, что отзову обвинение и поверю ее внуку на слово. Но убедилась: его родня в любом случае не виновата и не заслуживает той участи, что уготовили им дядя с кузенами. Без разницы, ради чего так быстро уморили парня, был он виновен и мог выдать сообщников, или чтобы он не пытался доказать свою невиновность. Его бабушке и брату я помогу. А если все получится так, как я хочу, то и эта благотворительность обернется на пользу.

Я вздохнула и поплотнее укуталась в шаль. Странно было чувствовать себя настолько холодной и расчетливой, в прежней жизни я такой не была. Но долгий паралич и смерть меняют людей. И господину Иглори придется либо помочь мне, либо умереть.

— Ари, ты выглядишь больной. — Даже кузина заметила лихорадочный румянец и небольшой жар. Произошедшее в храме после встречи с пожилой женщиной не осталось без последствий. Но сейчас я не хотела даже думать об этом. Ни о магии, ради которой мне предложили отказаться от мести, ни о дороге, пойдя по которой я изменю свою жизнь так сильно, что прошлое и будущее перестанут иметь значение.

Нет, я не готова отпустить обиды. И я хочу жить, а не гореть, пусть даже ярким пламенем, для богини.

— Я всего лишь устала, не беспокойся. Лучше скажи: когда предварительное слушание по делу Ялиса?

— Ох, да какая разница! — разом всполошилась кузина. — Ты же не собираешься присутствовать?

— Почему это? Очень даже собираюсь. — Я посмотрела на Жюли подчеркнуто внимательно. — Это ведь напрямую касается меня. Ты же не думаешь, что я должна пустить дело о своей безопасности на самотек?

Жюли нахмурилась и быстро нашлась с ответом:

— Ари, я за тебя беспокоюсь. Мы все за тебя беспокоимся. Вот скажи: зачем ты пойдешь? Ты пряталась в комнате неделю! Едва разговор касался вечеринки, тебе становилось дурно. Прямо сейчас ты бледная как полотно. Отец гораздо лучше понимает в подобного рода мужских делах, и он будет представлять твои интересы. Я не хочу, чтобы ты себя мучила! К тому же леди Николь устраивает в это время небольшое чаепитие для самого узкого круга.

Дорогая кузина бросила мне безотказную приманку, но в этот раз я лишь головой покачала.

— Спасибо тебе за заботу, но я уже совершеннолетняя, и если я спрячусь за дядину спину, то плохо будут говорить не только обо мне, но и обо всей нашей семье! Что род измельчал, что наследница трусливая дурочка и, возможно, вовсе врушка, раз не осмелилась явиться в суд. К тому же я должна встретиться со своим страхом лицом к лицу, чтобы перестать бояться. Ты ведь меня поддерживаешь? Спасибо тебе, сестренка!

Я крепко пожала ее холодные пальцы, даже приобняла, а внутри потешалась над ее реакцией: Жюли старательно натягивала улыбку, стараясь скрыть, как ее от моих слов перекосило.

Собственно, чужие подсказки мне были не нужны. Я взяла привычку тоже следить за прессой и прекрасно знала, когда именно состоится первое заседание.

Забавные! Если я не явлюсь, как я дам показания?

Когда мы вернулись, я хотела привычно проскользнуть в свою комнату, но дядя караулил в холле, и Жюли мигом сориентировалась — вцепилась мне в локоть и чуть ли не повисла, чтобы я остановилась.

— Ари, как ты себя чувствуешь? — спросил он с фальшивой заботой. — Стоило ли совершать такую долгую поездку именно сегодня? Зажечь свечу дома достаточно. Богиня бы приняла твою благодарность.

— Ари лучше! — нарочито радостно вклинилась Жюли. — Сестренка даже настаивает, что завтра поедет на заседание.

— Ари?!

— Вы правы, дядя, поездка была слишком утомительной, и мне стоит отдохнуть.

Я кожей почувствовала, что в этот раз дядя так легко меня не отпустит. Он насупился как грозовая туча, помрачнел и чуть подался вперед, чтобы нависнуть надо мной с высоты своего роста, скрестил руки на груди.

— Юная леди, раз вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы ехать завтра на суд, то вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы уделить мне время сейчас. Мне нужно с тобой очень серьезно поговорить, и откладывать этот разговор больше нет времени.

Мне на самом деле ничего не стоило отказать. Я совершеннолетняя, к тому же владелица всего состояния, в том числе этого дома. Спокойно можно было развернуться и уйти. Но зачем накалять обстановку раньше времени? Дорогие родственники нужны мне расслабленными и ничего не подозревающими.

— Арисоль, тебе незачем ехать на судебное заседание. — Голос дяди Бойда прозвучал как удар бронзового гонга, означающего конец дискуссии. — Это как минимум неприлично, а как максимум…

— Но, дядя… — Я моментально надула губы, моргнула несколько раз, нагоняя слезу, и шмыгнула носом. — Мне же прислали эту бумагу! Как я могу отказаться?!

— Что за бумагу? — запнулся Бойд.

— Как что за бумагу? Повестку же.

Я торопливо пошарила в сумке и вытащила немного мятый конверт. Честно говоря, чтобы получить его, пришлось лично явиться в жандармерию и напроситься на прием к Дэмиану Фарроу. Потому что, как я и подозревала, все бумаги, что были высланы мне обычным порядком, сгинули в неизвестность, так и не дойдя до адресата. Родственнички постарались, воспользовавшись моим «недомоганием».

Я даже не пыталась перехватить кого-то из официальных курьеров. Зачем? Посещение жандармерии все равно входило в мои планы.

— Где ты это взяла?!

— Я возвращалась от доктора, когда возле ворот меня встретил посыльный. — Сделать недоумевающе-невинное лицо было тем легче, чем отчетливее на физиономии старшего родственника проступала досада. Угу, слишком явно запереть меня или отгонять с улицы курьеров они не могли. Пока не могли, но все еще не теряли надежды на подобный исход.