Второй шанс для сгоревшего феникса

Глава 44

Вот так просто. Наверное, не будь у меня больше десяти лет жизни рядом с монстрами, снявшими маски, я была бы в шоке. Вот как сейчас Ялис.

Он сидел рядом со мной и едва зубами не скрипел. Сверлил видение над кристаллами яростными синими глазищами и время от времени прикусывал нижнюю губу почти до крови. По-моему, еще немного — и он зарычал бы, как очень злой кот.

А у меня хватало времени и самообладания и дорогих родственников созерцать, и за ним следить. Во-первых, надо ловить момент, и если его подорвет бить морды прямо сейчас — затормозить эту петарду на взлете. Во-вторых… его лицо — гораздо более приятное зрелище, чем мерзкие физиономии дяди и кузенов. На них я и так успела налюбоваться из инвалидного кресла.

Ялис потянулся, чтобы убрать с кровати поднос, но я поймала его за руку:

— Я еще не все пирожные попробовала.

— Ты сейчас можешь думать о пирожных? — хрипло спросил он. И снова взгляд, полный изумления, будто у меня вторая голова вдруг выросла.

— Вкусно же! Ты попробуй. — Я подхватила слоеную трубочку с кремом и поднесла к его губам. — Ну же!

По-моему, сработала клятва — Ялис клацнул зубами.

Я откусила от той же трубочки.

Повисла тишина.

Ялис рвано выдохнул, покосился на меня чуть ли не с обидой, прожевал, сглотнул.

— Ари…

— Производить впечатление они умеют, — повторила я. — Ловко ты. Запись можно будет представить в суде в качестве дополнительного доказательства?

— Нельзя. Артефакт самодельный. Я не докажу, что это именно запись, а не иллюзия. Ари, зачем?

— Что «зачем»?

— Ты имеешь полное право спросить с них за все. Я поддерживаю тебя. Но зачем играть в эти игры? Зачем рисковать?

— Затем… — я позволила всей той боли, что копилась годами, всей моей ярости и ненависти отразиться в глазах и улыбке, — что я не намерена их отпускать. Понимаешь? Это. Моя. Добыча.

Ялис моргнул. Облизнул пересохшие губы. И сердито фыркнул:

— Тоже мне… хищная людоедка нашлась. Я понимаю твое желание их поубивать к чертям, но это не женское дело, и…

— Ялис, — обманчиво мягко промурлыкала я. — Тебе не кажется…

— Эта шлюха могла устроить фарс, как думаете? — Поскольку артефактные кристаллы все еще работали, мы услышали фразу, которую произнес кузен Арчи, причем произнес злее и громче прежнего. — Надо проследить, где ночует Иглори!

Ялис дернулся, будто ему по лицу прилетела хлесткая пощечина. Он развернулся к кристаллам всем корпусом, и я поняла, что он готов прямо сейчас без суда и следствия пойти и уничтожить Бойда, Арчи. Разве что тронуть Жюли воспитание не позволит. А потом обратится к лейтенанту Фарроу, сознается в двойном убийстве и отправится на каторгу. С ума сошел.

Ухватив Ялиса за запястье, я потянула его на себя, но он легко стряхнул мои пальцы, поднялся.

Я могла бы остановить его, дернув за поводок.

— У тебя есть брат и бабушка, — тихо напомнила я. — Немедленная расправа стоит их боли?

Ялис снова дернулся. А затем обмяк, почти упал на кровать.

— Давай уедем? — предложил он с безнадегой в голосе.

— И лишим их возможности устроить пожар? — фыркнула я. — Нет, не уговаривай. Пусть не только языком молотят, пусть покажут себя в деле.

Часть разговора мы пропустили, я лишь краем уха услышала, что дядя стремления Арчи не понял, но в целом согласился, что лучше знать, чем не знать.

Интересно, как он собирается залезть к нам под одеяло? В Огненные покои ему хода нет.

— Идите, — махнул Бойд на детей спустя какое-то время. — Толку от вас. Сам разберусь. Как минимум через прислугу узнаем, ночуют ли эти двое в одной кровати.

Арчи из библиотеки выскочил, едва дверью не хлопнул. Жюли выпорхнула, пожелав папочке доброй ночи. И дядя остался в одиночестве. Он тер подбородок, смотрел в окно, отчего возникала иллюзия, будто он смотрит прямо на нас, снова тер подбородок, морщился, но, кроме невнятных ругательств, не произнес ни слова.

Очевидно, больше ничего полезного для нас не будет. Ялис махнул рукой, убрал картинку.

— Я завтра проверю, не скажет ли он что-нибудь.

— Ага. — Я кивнула и забрала с подноса последнюю корзинку с фруктовым желе. — Надо будет с госпожой Саммер проконсультироваться. С точки зрения закона для гражданского брака имеет значение, в каких отношениях супруги?

— Насколько я знаю, только для магического или храмового, но…

— Но?.. — подтолкнула я.

— Бойд может использовать фиктивность нашего брака как повод обвинить меня в стремлении присвоить активы Нияров. Он правильно сказал, что я не имею права претендовать на родовое наследство, однако вытянуть из тебя имущество я мог бы.

Я потянулась к верхней пуговице, расстегнула демонстративно медленно, отчего Ялис сглотнул.

— И как дядя узнает, консумировали мы брак или нет? Времена, когда на всеобщее обозрение выставлялась простыня новобрачных, давно прошли, да и тогда проблема решалась иглой и парой капель крови из пальца.

— Легко и просто.

— Хм?

— Ты не читала? У тебя на прикроватной тумбочке лежала тетрадка в кожаной обложке. «Огненные покои».

— Не заметила…

— Прочитай, очень интересно. Когда лорд и леди в своих покоях, на дверях комнат загораются руны, так что я буду спать не здесь, а в твоей гостиной.

У-у, какой благородный.

— Спать будешь на полу или в кресле, в позе крючка? Не ты ли жаловался на недосып, дорогой? К тому же ты не можешь быть уверен, что дверь покажет правильные руны, если ты уйдешь в гостиную. Моя подушка ждет тебя.

— Что?! — вспыхнул он.

Я сбросила костюм, оставшись в нижней сорочке. Ткань плотная, не просвечивает, а в полумраке тем более лишнего не видно.

У Ялиса глаза стали круглые-круглые. Он уставился на меня, будто хотел запомнить до мельчайших деталей, спохватился, отвернулся.

— Вы что делаете, леди?!

— Разумные и практичные вещи. Снимай сюртук.

— Леди!

— Сказано же: сюртук, а не все, что на тебе есть, — рассмеялась я.

Ялис повиновался. Резкие движения лучше любых слов кричали о его нервозности, а я снова почувствовала острое удовольствие от того, что нарушаю его душевное спокойствие. Вот казалось бы, откуда такое? Мне никогда не нравилось издеваться над людьми, даже в шутку. Никогда… до смерти.

А сейчас Ялис будто провоцирует нечто во мне на бессовестное хулиганство одним своим видом оскорбленной и настороженной невинности.

Я решила, что нет смысла идти в мои покои, и забралась под одеяло Ялиса. Повернулась на бок и призывно похлопала рядом с собой, точь-в-точь как недавно хлопал Ялис.

— Нет. — Котик перекосился.

Я закатила глаза:

— Да не сделаю я тебе ничего! Обещаю не приставать.

— Леди, это излишне и…

— Не переживай, твоя репутация не пострадает. Обещаю: ни до, ни после развода я никому не скажу. Ты на мне вообще зачем женился?!

— Затем, что ты дура ненормальная! — рыкнул окончательно выведенный из терпения мужчина. — Чокнутая! Совершенно… Сама понимаешь, что творишь?!

— Спать собираюсь. И ты ложись. — Добившись яростной вспышки, я невероятным образом успокоилась, замурлыкала не хуже кошки и положила на середину кровати большущую подушку. — Церемониального меча у меня нет. Но вот, считай, нерушимая стена. Обещаю через нее не перелезать. Ложись и спи!

И кажется, снова подействовала клятва. Ялис погасил свет и лег.