Я не смогла, и ты не сможешь тоже (СИ)

Глава 5. Закрой глаза и спой.

— Рыжая, — сказала Светка в трубке и Ольга поморщилась. — А тебе не кажется, что баб в твоей жизни стало как-то слишком много?

Ольга вздохнула. Она только что закончила свой длинный путанный рассказ о жизни в Таганроге, о встрече с Ларой, об Инне, о Лизе. И — на тебе. Вердикт. Диагноз.

— Какая разница, много их или мало? — Со злостью спросила она. — Я говорю о том, что в попытке все исправить запутываюсь еще больше.

Трубка практически затряслась в ее руке от Светиного смеха.

— А мне кажется, ты вовсе не запуталась. — Сообщила Света радостно. — Просто ты понятия не имеешь, как это — общаться с человеком и при этом не трахаться с ним. Отсюда и твоя растерянность.

Ольга помолчала, покачивая ногой. Может, и верно? Может, все дело в том, что вместо секса в ее жизнь пришло нечто другое?

— Инна натуралка, — сказала она вслух. — С ней у меня секса в принципе быть не может.

Света снова засмеялась.

— Перестань. Я тоже натуралка, но тебя же это не остановило.

И правда — не остановило. Но тогда все было иначе, тогда все было как-то проще и честнее. Захотела человека — предложила это ему, только и всего. С Инной так точно не выйдет — несмотря на совместные обеды, несмотря на разговоры, она цепко сохраняет дистанцию и не собирается ее сокращать.

— Я не понимаю, — продолжила вдруг Света, пока Ольга погружалась в молчание. — Мы обсуждаем Инну или Лару? Или, может быть, Лизу? — Она расхохоталась. — Говорю же, рыжая, слишком много баб на квадратный метр.

Ольга поморщилась.

— Может быть, мне просто нужен хороший парень? — Спросила она и тут же одернула себя. — Хотя нет, никаких хороших парней. Не хочу сломать жизнь еще одному человеку. Но тогда что? Что мне нужно, Светка?

— Тебе нужно поехать в Ростов и поговорить с ней. — Серьезно ответила Света. — Сказать, что ты запуталась, но скучаешь и хочешь попробовать.

— Нет.

Это было сказано быстро, и слишком твердо для того, чтобы быть правдой. Но тем не менее, было именно ею.

— Свет, история с Ларой закончена, — сказала Ольга. — Она ясно дала мне понять, что ее не устраивает то, что я могу предложить. А я не могу предложить того, чего она хочет.

Она плотнее прижала трубку к уху и прошла с нею на кухню. Присела на подоконник. Вместо Камергерского — Петровская, вместо суеты и шума ночной Москвы — безлюдный тихий Таганрог.

— И поэтому тебя снова потянуло туда, где точно ничего не получится? — Спросила Света упрямо. — Рыжая, это не новый способ. Это способ старый.

Ольга вздохнула. Да, она это хорошо понимала и без Светы. Понимала, почему ее тянет к Инне, понимала, почему боится Лары, понимала, почему равнодушна к Лизе. Все понимала.

— Ну и пусть, — сказала она вслух перед тем, как повесить трубку. — Все равно другого способа у меня пока нет.

В понедельник они с Инной вновь встретились за обедом. Все было как обычно — тихие улыбки, спокойные разговоры, вкусный кофе и запах моря поблизости. Пока Ольга не решилась задать свой вопрос.

— Расскажи мне о своей личной жизни, — попросила она. Отметила удивление на Иннином лице, но не остановилась. — Про бывшего мужа я помню, но это в прошлом. А что в настоящем?

Инна долго думала прежде чем ответить.

— До недавних пор я жила вместе с любимой женщиной, — сказала наконец и Ольга с большим трудом сумела скрыть изумление.

Значит, не натуралка? Интересно. Но откуда тогда…

— А дочь? — Не выдержала, спросила. — У тебя же дочь.

— У нас, — поправила Инна и посмотрела на Ольгу с вызовом.

Вызов Ольга не приняла. Засмеялась собственной глупости и сказала абсолютно честно:

— Никогда бы не подумала, что ты лесбиянка.

— А я до сих пор так не думаю, — пожала плечами Инна. — Это мой первый и единственный опыт такого плана.

Ольга улыбнулась про себя и автоматически коснулась губ кончиком языка.

— Уверена?

Она не хотела, честно не хотела, чтобы это прозвучало так сексуально, но оно прозвучало и ничего поделать было нельзя. Инна мгновенно закрылась — как будто двери захлопнулись с оглушительным звоном. Лицо стало серьезным, пальцы напряглись.

— А что у тебя? — Спросила Инна напряженным голосом.

Ольга не стала скрывать веселье.

— Была замужем, развелась. Никаких детей, одна сплошная карьера. А после мужа… — Она усилием воли заставила себя сохранить улыбку на лице. — Миллион случайностей и ни одной закономерности.

Заглянула Инне в глаза и — не удержалась — коснулась под столом ногой.

— Может, я жду нечто особенное?

Реакция была, Ольга хорошо это видела, но какая-то странная. Инна еще больше отодвинулась, еще сильнее напряглась. Даже ногу убрала, хотя Ольга ее уже не касалась.

— Ты кокетничаешь со мной? — Спросила прямо.

— Немножко, — призналась Ольга честно. — Без далеко идущих планов.

— А с какими же?

Да, похоже, этой женщине палец в рот не клади. Не любит ни полутонов, ни недоговоренностей. Любит называть вещи своими именами.

— Ты мне нравишься, — сказала Ольга. — И мне нравится тебя немного смущать.

Она знала, что Инна скажет в ответ, и улыбалась в ожидании этого ответа. Интуиция не подвела: Инна проговорила что-то про деловые рамки в отношениях, Ольга тут же согласилась на это, но продолжила смотреть.

— Я ей нравлюсь, — думала она, глядя на розовеющую Инну. — Нравлюсь, конечно, и от этого она пугается. Вот то, что происходит между мной и Ларой. Только с обратной стороны. Я как будто сейчас — на Ларином месте, а Инна на моем. Может, именно для этого мне это и нужно? Посмотреть, как это — быть на ее месте?

Они вышли из ресторана раньше, чем обычно — до конца обеденного перерыва оставалось еще двадцать минут.

— Давай прогуляем уроки? — Предложила вдруг Ольга. Инна остановилась и посмотрела на нее вопросительно. Ольга продолжила. — Не пойдем сегодня на работу, а пойдем куда-нибудь еще. В парк например. Или в цирк. В Таганроге есть цирк?

Фокус удался — Инна засмеялась.

— Цирка нет, — призналась она. — И я не могу прогуливать, у меня еще дел…

Ольга не дала ей закончить — ухватила пальцами ее руку и потащила за собой.

— Я твой начальник, помнишь? — Веселясь, спросила она. — Я разрешаю тебе взять отгул, или больничный, или что хочешь.

Остановилась на секунду и заглянула Инне в глаза.

— Пожалуйста. Ладно? Я вижу, что с тобой что-то не так, и со мной, честно говоря, тоже что-то не так, и давай просто проведем остаток дня весело. Ладно?

Нечасто в ее жизни бывали такие моменты как этот. Обычно задавая вопрос она уже знала ответ, а тут — нет, не знала. И стояла, заглядывая в Иннины глаза, будто ожидала вердикта.

И дождалась. Инна кивнула чуть заметно и улыбнулась, будто компенсируя суховатый кивок. И Ольге снова стало весело.

Они свернули в переулок и пошли по Греческой улице.

— Расскажи о жене, — попросила Ольга. — Не ту часть, где все стало плохо, а ту, где было хорошо.

Идущая рядом Инна усмехнулась.

— Долго придется рассказывать, потому что не считая последних событий все всегда было хорошо, даже очень хорошо.

— Как вы познакомились? — Не отставала Ольга.

— Когда мы познакомились, они с мужем ждали ребенка, — сказала Инна грустно. — Так что мое появление мало того, что было не вовремя, так еще и семью разбило. Но мы ничего не могли с собой поделать — я влюбилась так, как никогда до этого. И она тоже. Пытались, старались… Но в конечном свете все равно остались вместе.

— Съехались? — С интересом спросила Ольга. — И?

Инна улыбнулась.

— Мы были очень счастливы. Знаешь, такое тихое спокойное счастье, когда ты уверен, что это навсегда, и наслаждаешься каждой секундой, проведенной вместе.

Она поймала удивленный Ольгин взгляд и объяснила.

— Нет, сложности были, конечно, куда без них. Объяснения с родителями, попытки организовать жизнь так, чтобы нам обеим это было удобно… Но все это отходило на второй план по сравнению с тем, что я чувствовала и продолжаю чувствовать.

Это «продолжаю чувствовать» прозвучало просто и ясно. Ольга подумала: «Ты-то продолжаешь. А она?».

Но Инна заговорила о другом.

— Знаешь, Ольга, меня воспитывали родители так, чтобы приучить находить гармонию в одиночестве. Я никогда не бросалась на человека только оттого, что мне плохо одной, потому что плохо мне не было. Но когда появилась она… Я поняла, что это — недостающая деталь. Маленькая, незаметная, но деталь. Понимаешь?

Конечно, она понимала. В ее жизни было так же: сначала она, Ольга Будина, и только потом все прочие.

— У жены много гомосексуальных подруг, — продолжила Инна. — И я порой смотрю на них и не могу понять: как можно прыгать из одной постели в другую, не давая себе возможности притормозить и понять, чего ты хочешь? Такое ощущение, что они выбирают методом перебора: берут все подряд и пробуют на вкус — понравится ли.

Ольга засмеялась.

— Успешно?

— Нет, конечно, — улыбнулась в ответ Инна. — Во-первых, весь мир не перепробуешь, банально не хватит времени. А во-вторых, прыгая из койки в койку они автоматически теряют возможность встретить того, для кого эта койка будет не самым главным.

Ольга замедлила шаг. Они уже дошли до каменной лестницы и готовились шагнуть на первую из ступенек, но она остановилась и посмотрела на Инну.

Прочитала мысли? Что-то знает? Догадалась?

— Есть люди, для которых постель — это и есть главное, — сказала она, внимательно наблюдая за выражением Инниного лица.

— Нет, — ни одна черточка не дрогнула. — Я не верю, что такие люди есть. Они могут декларировать это, могут искренне в это верить, но я думаю, что таких людей не бывает.

Нет. Не догадалась. Ольга выдохнула, взяла Инну под руку и пошла вместе с ней вниз по ступенькам.

— Расскажу тебе одну историю, — продолжила Инна. — У нас есть подруга, Женя. Очень хороший человек, которого жизнь помотала так, что и врагу не пожелаешь. У нее была любовь в Санкт-Петербурге с женщиной, которая искренне думала, что постель для нее — это самое важное. Знаешь, как это бывает? Десятки любовников, всеобщее обожание, разнообразный секс. Женька оказалась первой, кто разглядел в этой женщине не ее умение… — Инна замялась и тут же нашла слово, — удовлетворить партнера, но и нечто еще. Конечно, история закончилась плохо — Женя испугала ее до безумия своей любовью, но я отчего-то верю, что все это было не просто так, и это была первая искра, которая помогла этой женщине понять, что ее можно любить не только за секс, но и за что-то еще.

— А если ничего нет? — Спросила Ольга быстро. — Если «чего-то еще» просто нет?

Инна улыбнулась и пожала Ольгину руку.

— Всегда есть что-то еще. Даже если с первого взгляда этого не разглядеть.

Ступеньки наконец закончились, они вышли к набережной и повернули направо. Сердце в Ольгиной груди колотилось как сумасшедшее. Значит, всегда есть что-то еще? Значит, это «что-то еще» есть и в ней тоже?

— Хорошо, — сказала она вдруг. — Что главное для тебя? Не секс — это я уже поняла. Тогда что?

— Я уже говорила, — ответила Инна. — Для меня главное — это уверенность в том, что этот человек — на всю жизнь. А на меньшее я не готова согласиться.

Ольга кивнула, подумав: «а вот это мы еще посмотрим». Ее вдруг целиком охватило желание доказать, что Инна не права. Что на всю жизнь — это вовсе не обязательно, потому что чувства могут быть разными и люди могут быть разными тоже.

Это не было планом, она по-прежнему не хотела играть ни в какие игры, но после сегодняшнего разговора ее стало тянуть к Инне еще сильнее, еще острее. Взрывалось в создании: «Значит, только на всю жизнь? Почему же тогда ты вздрагиваешь, когда я прикасаюсь к тебе и покрываешься румянцем? Почему отстраняешься от прикосновений, но при этом всем телом говоришь: коснись еще? Ведь я не на всю жизнь, и мы обе хорошо это знаем. Тогда зачем?».

Она думала об этом весь остаток дня. Думала, когда забиралась в порту на небольшую яхту, думала, вдыхая быстрый морской ветер, думала, смеясь и пытаясь опрокинуть Инну за борт. И провожая ее домой поздним вечером, и в одиночестве идя по пустынной тихой Петровской. И открывая дома переписку с Лизой, думала тоже.

— Интересно, дождусь ли я когда-нибудь того, чего очень хочу от тебя? — Прочитала она написанное Лизой. И закружило, понесло — вспомнился Ларин кабинет, расстроенные глаза и сказанное почти с отчаянием: «Ты же пришла не для того, чтобы пригласить меня на свидание».

— Все зависит от того. — Написала быстро Ольга. — Как долго ты готова ждать.

Она откинулась в кресле и закрыла глаза. Хотелось прочесть, а лучше услышать — «столько, сколько понадобится». Она так ясно представила себе Ларины губы, произносящие это, ее лицо, ее глаза.

— Столько, сколько захочешь.

Улыбнулась. Лиза-Лиза… Прости, милая, но ждать тебе придется слишком долго.