Я не смогла, и ты не сможешь тоже (СИ)

Глава 15. Я отключаю звук.

Инна ушла, а Ольга села в машину и крепко сжала руль. Поехать к ней? Но как? Как снова заглянуть ей в глаза? Какими словами объяснить то, что она натворила? Как?

Она глубоко вдохнула, вывернула руль и нажала на газ. А вот так, милая. Так и будешь смотреть, так и будешь объяснять. Думаешь, ей было легко смотреть на тебя — голую, только что вылезшую из постели, где ты мило проводила время с мужчиной? Думаешь, ей было легко слышать ту чушь, которую ты ей говорила? Теперь твоя очередь. Езжай, и выслушай все, что она тебе скажет. И пусть это только добавит боли, пусть. Ты это заслужила.

Машина неслась по трассе со скоростью выше 100 километров в час. Опущенный верх не слишком спасал от ветра, и Ольгины — короткие теперь — волосы щекотали уши и шею сзади. Она рывками выворачивала руль, чтобы по встречной обогнать тихоходов и рывками же возвращала его обратно.

Возле поворота на Мержаново притормозила. Что, если у Лары сегодня выходной? Что, если она не на работе, а дома?

Не успев подумать, крутанула руль и съехала с трассы на бетонную дорогу.

Где же этот чертов дом? Этот поворот? Или следующий? Или вообще нужно было свернуть раньше?

Но нет — вот он, яркий, блестит на осеннем солнышке, ворота открыты, и машина — огромная Ларина машина — кажется, стоит во дворе.

Ольга остановилась и зажмурилась. Так. Она здесь. Теперь что? Она совершенно не учла в своем плане Лариных родителей — а вдруг они дома, и знают? Что, если с ними придется разговаривать? ЧТО она им скажет?

В стекло постучали снаружи. Ольга испуганно дернулась и открыла глаза. Рядом с ней, нагнувшись и заглядывая через стекло, стоял Ларин отец.

Путаясь в ремнях и кнопках Ольга наконец открыла дверь и вылезла из машины.

— Здравствуйте.

И отпрянула. Ларин отец улыбался ей — действительно, улыбался! Не кричал «пошла вон отсюда», не смотрел мрачным лицом, а просто и доверительно улыбался!

— Привет, — сказал он. — Иди, она наверху. Уж который день тебя ждет, а ты все никак не приходишь.

Ждет? Ее?

Ольга ахнула, и бросилась бежать. Проскочила ворота, несколько ступенек, на ходу кивнула Лариной маме и побежала на второй этаж. Эта комната? Нет. Если ждет, то не в своей, а в той, другой — в которой ночевала тогда она, Ольга.

Последняя дверь — Ольга распахнула ее, не останавливаясь ни на секунду. И застыла на месте.

Все было так, как она себе представляла. Лара — в джинсах и широкой футболке — сидела за столом. Очки съехали на кончик носа, волосы закрыли лоб. Пальцы быстро двигаются, управляясь с шариковой ручкой, а возле уголков губ — морщинки, маленькие сеточки морщинок.

Она подняла голову и посмотрела на Ольгу. И будто какая-то неведомая сила толкнула Ольгу вперед, к ней. Она сама не поняла, как оказалась стоящей на коленях рядом с Лариным стулом и вжимающейся лбом в ее раскрытые ладони.

Лара не шевелилась, не делала попыток отнять руки. Молчала.

— Я идиотка, — прошептала Ольга отчаянно. — Самая последняя в мире идиотка. Я приехала потому что… Потому что хочу попросить тебя… Потому что хочу попросить…

Слезы залили глаза и мешали видеть. Она подняла голову и посмотрела на Лару. Больно. Господи, как же больно!

— Я люблю тебя, — сказала она вдруг и Лара вздрогнула от этих слов. — Я просто люблю тебя. Вот что я хотела тебе сказать.

Она поднялась с колен и, отойдя, присела на край кровати. Руки дрожали, сердце билось как чокнутое. Вот она это и сказала. То, что гнала от себя, то, чего боялась до дрожи в коленках. Сказала.

Лара подошла и села рядом.

— А как же Коля? — Спросила она тихо.

Ольга покачала головой.

— Я хотела наказания. Хотела, чтобы он сделал мне больно. Он сделал, но недостаточно. И когда пришла ты — я захотела, чтобы…

— Я поняла.

Помолчали. Ольга сжимала руки чтобы успокоить в себе дикую тягу — ей ужасно хотелось дотронуться до Лары, но было нельзя.

— Я не прошу простить меня, — сказала она глухо. — Я прошу, чтобы ты осталась в моей жизни. Другом, знакомой — неважно. Если ты еще… Если это еще возможно.

Лара повернула голову и посмотрела на Ольгу. Они сидели совсем близко друг к другу, одна — уставшая, измученная. Вторая — полная чувством вины и боли. Чужие? Неужели теперь чужие?

— В общем, так, — заговорила наконец Лара, и голос ее был злым и холодным. — Сегодня ты останешься здесь.

Ольга вздрогнула и подалась к ней, не веря в то, что слышит.

— А завтра мы поедем в Таганрог, заберем все твои вещи, рассчитаемся с арендодателем, и увезем всю твою жизнь сюда. Мне надоело сражаться с твоими призраками на расстоянии. Я устала от того, что ты не даешь мне ни на что влиять. Если ты сама не можешь научиться справляться со своей жизнью — значит, мы будем учить тебя вместе.

Ольга заморгала, пытаясь скрыть подступившие к глазам слезы. Лара смотрела на нее без улыбки и ждала ответа. Ответа?

— Да, — выдохнула Ольга. — Господи, да!

Она не могла поверить, не могла поверить в то, что это происходит на самом деле. Неужели она все еще ей нужна? Неужели даже после такого она ей нужна?

Ларина рука опустилась на ее плечи и притянула ближе. И Ольга рванулась навстречу, зарылась лицом в волосы, обхватила руками спину. Она плакала и сквозь слезы чувствовала, как ласково гладят ее сильные ладони, как стучит по футболкой сердце, как шепчут что-то неразборчивое усталые губы.

Вспомнив, она вдруг отстранилась и посмотрела Ларе в глаза.

— Завтра я поеду одна, — сказала с горечью. — Есть одна вещь, которую я должна сделать, и…

— Нет, — Лара смотрела серьезно. Ее темные глаза были пугающе-глубокими и сердитыми. — Мы поедем вместе. В прошлый раз я оставила тебя меньше чем на двое суток — и что вышло? Я не хочу, чтобы в твоей голове снова что-то съехало на бок и ты решила иначе. Мы поедем вместе.

— Но мне нужно…

— Я поняла, что тебе нужно, — перебила Лара. — И я не стану тебя отговаривать. Но к врачу мы поедем вместе.

Новая судорога пронзила Ольгино тело. Она отчаянно прижалась к Ларе, содрогаясь от рыданий. Все правда. Все так. Она знает. И понимает. И…

— Девочки, у вас там все хорошо? — Громкий стук в дверь заставил их еще теснее прижаться друг к другу. — Выходите потом чай пить, я свежий заварила.

Ольга засмеялась сквозь слезы, и увидела — первый раз за этот день — улыбку на Лариных губах.

— Мама в своем репертуаре, — тихо сказала она, глядя на Ольгу. — Беспокоится, как бы мы не поубивали друг друга.

— Нет, — покачала головой Ольга, уютнее устраиваясь в сильных Лариных руках. — Она беспокоится, как бы я снова не сделала тебе больно. И я не сделаю. Я приложу все свои силы, чтобы никогда больше этого не сделать.