Загадочная хозяйка Ноттингема

Баллада двадцать девятая о том, как я и Робин Гуд отправились в Ноттингем

Рано утром мы с Робином Гудом отправились в Ноттингем. Мной овладело лихорадочное возбуждение.

— Робин, как считаешь, может быть мне переодеться в женское платье? — спросила я на краю Шервудского леса.

В его глазах зажёгся интерес. Без платья он меня видел, а вот в платье нет. Переодеваться в лесу не лучшее решение. Учитывая, что произошло недавно. Но, всё же я считаю, что благородство Робина нужно проверить.

Ох, и рисковая ты женщина, Эмма!

Самое интересное, что я у него спрашиваю разрешение. Джона я поставила в известность, что я пойду в женском платье. Что это? Признание его власти или адаптация в Средневековье?

В Робине я признаю силу, мужественность и умение брать ответственность на себя. Мне не страшно подчиниться ему, признать его главенство, потому что я под его защитой.

— Конечно, — согласился он и отвернулся, когда я полезла в кусты.

Пока я копошилась в зарослях у дороги, Робин спокойно стоял, играя травинкой. В конце концов, такое поведение оскорбительно для дамы. Можно сделать хотя бы попытку подсмотреть, чтобы моя самооценка поднялась.

Представила Робина подглядывающим и стало смешно. Не в его это характере. Он не будет пассивным наблюдателям. Решительность и натиск – вот основные черты характера. Он мог пойти вслед за мной и повторить сцену у ручья, а не спокойно смотреть, как я переодеваюсь.

Вот уж истина: сама придумала, сама обиделась. Моё настроение резко поднялось.

Я вышла на дорогу нарядная и весёлая. Восхищение в глазах Робина пролилось лечебным бальзамом на мою метущуюся в сомнениях душу.

— Пойдёмте, граф, нас ждут великие дела, — немного перефразировала я известную фразу графа Анри де Сен-Симона, который жил намного позже Робина.

Робин Гуд посмотрел на меня с подозрением. Ну, что опять не так? Что такого я сказала?

— Джон разболтал? — жёстко спросил Робин.

Я даже не поняла о чём это он?

— Что разболтал Джон? — поинтересовалась я. — Он был нем, как рыба. А теперь мне интересно, что он разболтал.

В глазах разбойника зажёгся опасный огонёк. Он схватил меня за плечо и резко дёрнул на себя. Наклонился так, что его глаза оказались на уровне моих. Я даже дышать перестала от страха.

От милого, доброго Робина, которого я знала всё это время, ничего не осталось. Передо мной стоял опасный хищник, готовый уничтожить любого, кто станет у него на пути.

— Что тебе обо мне рассказал Маленький Джон? — угрожающе рычит Робин.

Я, признаюсь, изрядно струхнула. Такого Робина я не знала. Я считала, что им легко управлять. Тешила себя надеждой, что я умело руководила им. Так я ещё никогда не ошибалась.

Никто не мог бы им управлять, даже король. Видимо, поэтому Робин и выбрал для себя свободу ото всех. Создал братство вольных стрелков.

— Ничего, клянусь, Робин, — пропищала я.

Даже не знала, что у страха такой противный голос.

— Тогда почему ты меня так назвала? — продолжил допрашивать меня Робин.

— Да, как так-то? — закричала я. От страха я даже забыла, что сказала ему.

Не знаю, что увидел он на моём лице, но руку убрал. Я едва стояла на ногах. Мозги отказываются работать, настолько задавил он своей мощью.

— Пойдём, Эмма, — спокойно улыбаясь сказал Робин. — Нам надо сегодня закончить все дела. Я не могу долго отсутствовать.

Я схватилась за его локоть, чтобы не упасть. Сколько длилось это противостояние? Три, пять минут? Мне показалось, что не меньше часа. Время тянулось словно расплавленный сыр на пицце.

Да и противостояние слишком сильно сказано. Не могу я ему противостоять. Да и зачем? Лучше пусть я буду ЗА ним, чем против.

— Где бы ты хотела купить дом? — спрашивает он меня таким тоном, словно мы женаты лет двадцать.

Я откашлялась и только тогда произнесла.

— Я думала на рыночной площади. А ты, как думаешь?

Рыночная площадь была центром средневекового города. От неё недалеко располагался собор. В базарные дни и период ярмарок на площади собирались местные торговцы и приезжие купцы, предлагая горожанам разнообразные товары. Мне казалось, что это идеальное место для постоялого двора с корчмой.

— Почему именно рыночная площадь, а скажем не у городских ворот? — спрашивает Робин, а я чувствую себя словно на экзамене.

— Постоянный приток народа. Людям нужно где-то заночевать, покушать, оставить вещи, чтобы не беспокоиться о них, — отвечаю я, как на уроке.

Боюсь даже смотреть на Робина, а вдруг у него в руках появится указка. От этой картинки стало веселее.

— Ну, что я принята в хозяйки трактира? — с улыбкой спрашиваю я у Робина.

— Название какое-то мудрёное, — ворчит Робин, как муж, когда любимая жена не там припарковалась. Чисто для профилактики.

— Это не название, а применение. То есть паб, где можно будет поесть, попить, переночевать или даже пожить несколько дней. Купить еду в дорогу. Поставить в конюшню лошадей и в случае необходимости починить телегу.

Робин смотрел на меня с возрастающим уважением. Кивал в такт моим словам.

— А назову я свой трактир «Дырявый котёл».

— Почему?

— Не знаю, — пожала я плечами. — Давно услышала где-то и понравилось.

Я чуть не сболтнула, что прочитала в какой-то книге и запомнила.

— Я закажу нарисовать вывеску красивую. Это же можно сделать? — Мечтательно спросила я.

— Можно, но зачем? — удивляется Робин.

— Хочу, чтобы красиво было.

За разговорами я не заметила, как мы вышли на рыночную площадь. Вот он мой трактир. Увидела я большой двухэтажный каменный дом.

— Вот этот хочу, — показала я Робину.

Он вздохнул и направился к выбранному мной дому.