Запретный мужчина

Глава 21

Пилар не имела привычки читать газет, но иногда от скуки за утренним кофе просматривала их, особенно если завтракала в кафе.

И сегодня, усевшись на террасе, заказав, как всегда, стакан апельсинового сока, булочку, джем и кофе, она взяла лежащую на столике газету и лениво развернула ее. В глаза ей бросились крупные буквы:

«Сеньор Алонсо Альварес ищет пропавших жену и сына.»

Далее следовали словесные портреты, предположительное место пребывания пропавших — горы — и обещание вознаграждения за любые сведения.

Действительно, со времени отъезда сеньоры Альварес прошло уже больше двух недель. Когда она не пришла во вторник к Альберто, — он, зная эскападу Флоры, которая все-таки нашла в себе мужество признаться в содеянном, счел это вполне естественным. Поэтому они с Пилар всячески корили Флору, оборвавшую единственную нить, которая могла бы привести их к успеху. Но при этом оба прекрасно понимали всю бессмысленность своих укоров: что сделано, то сделано, обратно не повернешь. С тех пор Пилар по-прежнему навещала виллу Альваресов, но ни разу так и не увидела ни сына, ни сеньоры Альварес. И все они сообща решили, что, находясь в тяжелом нервном состоянии, сеньора просто избегает выходить из дома. Но вот теперь выясняется, что она в него и не возвращалась…

Внутри у Пилар все сжалось — она испытывала разом и тревогу, и страх, и… надежду! Она понимала, что случилось какое-то несчастье, но в самое страшное не верила. Наоборот, показалось, что судьба посылает ей шанс — она может обрести сына! Ей, только ей предстояло пуститься на поиски. Она, и только она, должна отыскать сына и его названную мать. И тогда… Но дальше Пилар не загадывала. Однако видение хрупкого стройного мальчика, который с криком: «Мама!» бросается ей не шею, не оставляло ее.

Кофе стыл на столе, а Пилар сидела, задумавшись, сосредоточившись, и пыталась представить, с чего ей начать поиски. В конце концов она решила, что поедет в те места, о которых упоминает в своем объявлении Альварес, возьмет там напрокат машину и будет объезжать деревню за деревней, расспрашивая местных жителей о строгой суровой женщине с хрупким рыжеватым мальчиком. Такая пара не могла остаться незамеченной. Если понадобится, Пилар возьмет проводника и будет обходить деревни пешком. Кто знает, может, они забрались так высоко, что никакая машина туда не доберется?..

Примерно представив себе, что она будет делать, Пилар несколько успокоилась. Теперь она уже думала, какие должна сделать покупки перед дорогой, с кем повидаться. Втайне она надеялась, что Карлос предложит ей свою помощь. Пускаться в путь одной по диким неизвестным местам ей было страшновато, но ради сына она готова была на все. Что же касается Альберто, то поначалу она даже решила, что ничего ему не скажет. Не хотелось вынуждать его чувствовать неловкость: Альберто, конечно же, сочтет своим долгом поехать с ней, но сделать это ему будет непросто — потому что он работает, потому что Кати. Словом, Пилар нисколько не хотела вносить разлад в его душу. Но подумав еще немного, решила все-таки сказать. Ее молчание, внезапный отъезд выглядели бы как недоверие и пренебрежение, и, наверное, были бы еще более обидны.

Пилар проглотила залпом чашку остывшего кофе и встала — надо было торопиться, у нее появилась масса дел, ей предстояли дорожные покупки и три визита — к матери, к Альберто и к Карлосу с доньей Амалией.

Визита к матери она побаивалась, предвидя целую бурю возражений и готовясь ей противостоять. Флора, потерпев в своих действиях неудачу, непременно будет отговаривать Пилар, пугая ее опасностями и суля неуспех. Пилар не отличалась чрезмерной отвагой и заранее многого боялась, не хотелось, чтобы к ее собственным страхам прибавились еще и Флорины. Но чем больше возникало у нее всяческих опасений, тем больше она надеялась на помощь Карлоса.

Флора приняла дочь непривычно ласково. Она уже видела в газетах объявление о розыске, понимала, в каком состоянии находится Пилар, и считала своим долгом поддержать и ободрить дочь.

— Дорогая, ты можешь надеяться на нашу полицию — она делает чудеса! — такими словами встретила Флора дочь.

Пилар не могла не рассмеяться, и Флора тоже с облегчением рассмеялась; она приготовилась к слезам, упрекам, а тут вдруг такой приятный сюрприз.

— Я тоже решила делать чудеса, мамочка, — сообщила ей Пилар.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Флора.

— Решила работать, как наша полиция.

Флора все еще ничего не понимала и смотрела на дочь вопросительно.

— Мамочка, я сама поеду искать своего сына! — решительно произнесла Пилар.

Да-а, такая решительность дочери была для Флоры большой неожиданностью.

Но ответ Флоры был для Пилар еще большей неожиданностью.

— Я поеду с тобой! Я не оставлю в беде своего внука!

Вот к такому повороту событий Пилар совсем не была готова. Иметь в качестве спутницы свою безумную мать? Нет, Пилар хотела себе совсем иного спутника. Но обидеть мать она все же не могла.

— Я тебе очень благодарна, мамочка, однако тебе не кажется, что дону Хесусу будет тяжела подобная поездка? — произнесла она.

— Что за глупости! — возмутилась Флора. — Да он просто обожает всякие трудности! К тому же в горах! Хесус! Хесус! — закричала она. — Ты слышишь, мы едем искать моего внука!

Хесус появился на пороге гостиной, покачивая головой. С Флорой он был готов ко всему — внука, так внука, искать, так искать.

— Это правда, Пилар? — спросил он.

— Относительно меня — правда, — сказала Пилар. — Но мне хотелось бы, чтобы мама осталась в Мадриде. Мало ли что мне может понадобиться?

— Я понял тебя, Пилар, — многозначительно произнес дон Хесус.

А Флора уже их не слушала. Открыв шкаф, она перебирала свои платья, прикидывая, что ей понадобится плотный дорожный костюм, высокие ботинки. Все это нужно будет купить. А зонтик? Куда запропастился ее зонтик? Уж он-то наверняка ей понадобится!

Пилар с Хесусом переглянулись, они поняли друг друга. А Флора? Пусть кока Флора будет при деле, а там все само уляжется по местам.

Пилар простилась и ушла. К вечеру она уже примерно собрала необходимые вещи. Ей оставалось только уточнить все, что касалось маршрута и транспорта, на это она отвела себе еще завтрашний день, и отправилась ужинать к Альберто с Кати.

Приходя к ним в дом, Пилар всегда чувствовала покой отлаженной семейной жизни и тем острее — свою неприкаянность и одиночество. Она не слишком любила приходить к ним, предпочитая встречаться в кафе или ресторане. Но сегодня семейное тепло Альберто и Кати оставило ее равнодушной, она была уже в пути, уже странствовала по горным тропам.

— Я уезжаю, — сказала она за кофе, — еду искать моего мальчика.

Альберто как-то странно потупился, потом поднял голову и посмотрел ей в глаза.

— Знаешь, у нас для тебя новость, Пилар. Мы с Кати ждем ребенка. Она не очень хорошо себя чувствует, да и возраст… Так что это единственный наш шанс. И мы уже пустились с Кати в такое же сложное и опасное путешествие, которое приведет нас к сыну… или дочери, я не знаю… Ты понимаешь меня, Пилар?

Да, она понимала. Альберто был прав, он сделал выбор, окончательный выбор, и теперь должен был отдать все ради благополучия своей семьи. Своего будущего ребенка. Пилар понимала, но ей было и обидно, и неприятно. Поэтому она не стала углубляться в прошлое.

— Я поздравляю вас, — сказала она с улыбкой. — Это очень большое событие. Кати, однако, я вижу, уже пора спать, а мне пора уходить.

Они не стали ее удерживать, тепло простились.

— Если тебе что-то понадобится, Пилар, мы всегда к твоим услугам, — сказал на прощание Альберто.

— Спасибо, Альберто, я знаю, — отозвалась Пилар.

Было еще совсем не поздно, и она позвонила сеньоре Амалии. Амалия была, как всегда, рада ей и сказала, что ждет ее с нетерпением. Пилар не стала спрашивать, дома ли Карлос, сейчас она сама все узнает.

Они сели с Амалией в любимом своем уголке на диване, Амалия заварила чай. Вечерами она пила чай, а не кофе, и Пилар принялась отводить душу, рассказывая обо всем, что случилось с ней за день. А случилось, надо прямо сказать, немало. Карлоса, судя по всему, дома не было. Амалия поняла немой вопрос Пилар и ответила:

— Он уехал, деточка. И даже не знаю, когда приедет. Изучает курорты побережья ввиду большой будущей работы. Амалия не стала говорить, что поехал он не один, а со своей новой знакомой, какой-то тележурналисткой по имени Валерия. Что это за Валерия, она и сама не знала, зато она знала об исчезновении сеньоры Альварес, и это тоже ее очень беспокоило. Услышав о намерении Пилар искать мальчика, она покачала головой:

— Трудное ты берешь на себя дело, деточка. Но я тебя понимаю, на твоем месте я решила бы точно так же. Буду молиться за тебя и за них обоих. Я верю, что ты найдешь своего сына и поладишь с его названной матерью.

Слова ободрения вливали новые силы в Пилар, но как ее огорчило отсутствие Карлоса! Почему-то верилось, что сегодня вечером решится ее судьба, что он скажет:

— Мы едем вместе, Пилар! Едем вместе искать сына!

Пусть он не скажет «нашего сына», это было бы уж слишком, просто скажет: «сына!»

Но оказывается, Карлос в отъезде. А она об этом даже не знала. Он не позвонил, не предупредил. Сердце Пилар болезненно сжалось, оно будто предупреждало ее о чем-то еще, но она не понимала, о чем. Ей так был нужен Карлос! Так нужен!

— Карлос уехал так некстати, он так мне нужен! — внезапно сказала Амалия, и сердце Пилар радостно встрепенулось: Амалия понимает ее, любит, сочувствует!

— Ты, наверное, не знаешь, что у Ирены большое несчастье. Херман погиб при пожаре, а Ирена и дети едва спаслись. Одной ей с детьми будет очень трудно. Я вот все думаю, может, и я могу быть ей в помощь? И еще — похороны Хермана. Вот все решаю, не полететь ли мне в Венесуэлу?.. Но надо подождать звонка Карлоса. Он оставил несколько телефонов отелей, где будет останавливаться, но из одного он уехал, а во втором еще не появился. И сам не звонил…

Сообщение Амалии было для Пилар еще одним тяжелым переживанием. Эта женщина казалась ей родней матери, но вот жизнь сделала поворот, и Амалия беспокоится о Хермансито, об Ирене… А Пилар? Пилар опять оставалась одна.

Она почувствовала, что больше не может здесь оставаться, попрощалась и ушла.

Амалия пожелала ей успеха, но Пилар видела, что мыслями она в Венесуэле, и как ни странно, ей это вдруг стало не так уж и больно. Больно и страшно ей было за своего мальчика, особенно сейчас, ночью, в холод. Стоило только представить, что он лежит где-то, что ему плохо, как слезы выступали у нее на глазах и она готова была бежать к сыну, лететь к нему! Только бы найти его! Только бы спасти! Завтра, завтра она будет уже в пути. Нечего откладывать отъезд еще на день. Маршрут она уточнит дорогой, а пока сядет на первый же поезд и поедет. Так будет правильно. Иначе и быть не может!

Забавная все-таки штука жизнь. Она думала об Альберто, о Карлосе, что они будут с ней, будут рваться ей помогать. А о Флоре думала только как о помехе. Но в результате — с ней одна только Флора. Даже Амалия не с ней. Сейчас не с ней, потому что они все-таки очень привязаны друг к другу. Пилар невольно рассмеялась этой иронии судьбы. Теперь ей предстояло решить, берет она с собой Флору или нет.

В любом случае, завтра с утра Флора еще не будет готова Значит, Пилар, уточнив маршрут, позвонит ей с дороги и назначит встречу в какой-нибудь деревеньке. Совсем одной ей будет тяжело. А у Флоры столько энергии, она так легко сходится с людьми. Собственно, они могут поселиться в каком-нибудь городке или деревне и оттуда объезжать окрестные поселки. А потом, если не получат никаких сведений, будут двигаться дальше. Втроем они справятся гораздо быстрее. Ведь время тут тоже немаловажный фактор.

Представив себе реально всю ситуацию, Пилар почувствовала благодарность к матери, хотя поначалу ее предложение показалось ей откровенной нелепостью. Вернувшись домой, несмотря на поздний час, она тут же позвонила Флоре, и они обо всем договорились. Флора приготовилась бегать по магазинам и ждать звонка Пилар. А Пилар выехала первым поездом в предгорья Пиренеев.