Она пришла с Земли. Абитуриентка. Студентка

Глава 41 Последний герой

— Офигеть! — Лера украдкой достала кольцо и сравнила изображение с рисунком. Близко! Очень близко! Но то, что там написано… — Я, что, похожа на террористку⁈

После разговора с Маркусом она целый день рылась в книжках по истории, надеясь отыскать хоть что-то про Солнце. И нашла-таки! Перед самым закрытием библиотеки, в каких-то древних мемуарах, которые син Кэмиллус вынес с таким видом, будто сердце из груди вырывает. Вот только после их прочтения вопросов лишь добавилось. Например, как сейчас вести себя с Маркусом: подыграть или пресечь его домыслы? Потому что он явно принял ее за кого-то другого! Вернее, не за кого-то, а вполне себе за конкретного члена Ордена Солнца.

Этот Орден создала кучка одаренных после перемещения на Эйлун, ратуя за возвращение на прародину, на Землю, мол, только там истинные Боги. Никто к ним, конечно, не прислушивался. Зачем, если здесь лучше, а новые поколения и вовсе другой родины, кроме Эйлуна, не знали?

А потом маги-основатели выродились. Сильные маги загребли власть себе и начали захватывать землю. Простой народ, небогатый и неодаренный, остался не у дел. Вот тут-то орденцы снова подняли голову. Припомнили идею «великого равенства» Цицерона, где одним из базовых положений была потребность в надклассовом лидере, то есть таком, который находился выше интересов отдельных людей, политических обществ и социальных групп. Ну и, собственно, такого лидера выдвинули.

Император Аелиэнус, то бишь император Солнце.

Надо же, как смело…

Куча безродных магов и простой народ поддержали Орден. Началась война. Шла она не шатко не валко почти шестьдесят лет, а потом орденцы нашли нового императора: харизматичного, сильного — настоящего лидера. Ули Рыжего.

Хм, а в официальной версии он выставлен узурпатором, который хотел уничтожить демократическое правление!

Лера покрутила книжку в поисках года издания. 453-й. Ничего себе раритет!

Нет, понятно, что когда у власти император, то речи о демократии не идет, однако, если верить этим мемуарам, и Вече-то о народе не заботилось. Скорее присосалось, как пиявка.

В общем, с Ули Рыжим война быстро закончилась: маги устроили грандиозную битву, поубивали друг друга, а последним ударом сотворили такой бум, что вместо Сердца Мира, столицы магов-основателей, возникла пустыня. Без магии, без жизни.

Пустыня стремительно увеличивалась и развела противников по разным углам. Сподвижники Ордена Солнца ушли за горы и основали там Новую Римскую Империю, а оставшиеся здесь восстановили Республику.

Дальше в мемуарах говорилось только о ней. О послевоенных проблемах, отягощенных тем, что большая часть магических знаний была утеряна, о том, что сохранившиеся рода растащили обрывки заклинаний и придумали систему семейных сертификатов.

Много еще чего было, но Лера пролистывала, ее интересовал только Орден. Нужная информация нашлась в самом конце.

Жалкая горстка братьев волею судьбы оказалась отрезана от своих, правда, одна молодежь без особенных знаний и умений, зато с гонором и фанатичной верой в правоту ушедших наставников. И эта молодежь взбунтовалась. Ссылаясь на заветы магов-основателей, что магия для всех и нужна не для личного обогащения, а для поддержания жизни на планете, братья провозгласили, что маги должны делиться знаниями.

На этом моменте Лера скептически хмыкнула. Ага, вот прям побегут все, теряя тапки, и поделятся!

Так и случилось. Рода, вкусившие власти, показали братьям большую фигу, выперли на границу с пустыней и велели не рыпаться.

Но кровь-то кипит! Орденцы начали новую войну.

Вообще-то, с принципом «магия для всех» и Цицероновой теорией справедливости Лера была согласна, тут к Ордену никаких претензий. Но вот методы…

Эти ненормальные не придумали ничего лучше, чем захватывать магов и пытками выведывать у них заклинания. Ну терроризм же в чистом виде!

Конечно, долго маги терпеть не стали — расправились с неугодными. И видимо, расправились жестоко, потому что все в Республике вдруг сразу и дружно забыли, что существовал такой Орден Солнца и идеи у него были, в целом-то, благородные. Средства только подкачали.

С тех пор и Цицерона перестали упоминать и, похоже, информацию по нему можно отыскать лишь в библиотеках старинных, еще довоенных родов. Таких, например, как ван Саторы.

Впрочем, кое-что в памяти людской сохранилось, раз даже деревенская знахарка испугалась колечка с символом Солнца. Хотя… Тут Лера припомнила, что будучи больной, видела вокруг Ренны сияние. Уж не аура ли целителя это была? А как быстро Ренна Лима вылечила! Подозрительно быстро.

Глядя сквозь страницы, Лера пальцами провела по выцветшим буквам. Ренна, Ренна… Скрывает доброе сердце за ворчанием, спешит на помощь ко всем страждущим и дает приют незнакомкам. Лечит их, кормит, утешает… А еще варит куриный суп, как бабушка. Пальцы дрогнули, и Лера сжала их в кулак.

Если Ренна незаконно применяет дар… Если это вскроется… Её казнят!

Лера сплюнула три раза и похлопала по груди:

— Все хорошо, хорошо…

Лучше думать о том, как использовать полученные данные. Раз Маркус решил, что знание о «дороге Цицерона» и колечко с Солнцем — это признак принадлежности к Ордену, и после этого сам — сам! — заговорил с ней, Лерой, то не следует ли ловить удачу за хвост? Что если притвориться ненадолго? Мало ли? Кто-то где-то выжил, передал знания и все такое…

Вот и с патентом удачно сложилось. Орденцы-то ведь за свободу информации выступали, так что финт с рецептом гармонично вписался в образ. Правда, в образ кого? Террористки? Гадость какая! И опасно…

Но Маркус же не выдаст ее тайну? Сам советовал кольцо упрятать получше и, вообще, он должен ненавидеть систему, казнившую его отца. Любил же он его? Любил! Вон с горя дел наворотил, даже из столицы выперли.

Однако для подстраховки все же стоит выяснить, каким человеком был дэр Луций ван Сатор, какие цели он преследовал так настойчиво, что оказался на плахе. В газетах, конечно, всё переврали, но… Лера осторожно закрыла ветхую книгу и встала. Есть же Шоннери!

Только для начала покушать! А то желудок уже наизнанку вывернулся, все внимание на себя оттягивает, ни на чем сосредоточиться не дает.

Ужин давно закончился, но в столовой еще горел свет, и син Лидарий возился на кухне. При появлении Леры он что-то спрятал в шкафчик, и преувеличенно бодро воскликнул:

— А, лиа Вэлэри! Как ваш патент? Договорились с дэром Кастором? Он приходил ко мне утром…

— Почему это я должна с ним договариваться? — Лера огляделась в поисках съестного.

Син Лидарий сокрушенно покачал головой:

— И на что вы рассчитываете? Такую возможность упустили! Похлебку будете?

— А другого нет ничего?

— Нет! — повар сердито брякнул о стол тарелкой. — У вас в деревне небось из деликатесов только козий сыр и был! А тут… вообразили! Думаете, раз студентка, так и с патрициями сравнялись?

— Да ничего я не думаю, — буркнула Лера и, сев за стол, неохотно придвинула бобовую похлебку. Еще теплая. — Спасибо.

— То-то же!

Под пристальным взглядом повара выловив все бобы, Лера распрощалась и вышла через служебный вход, который использовали для подвоза продуктов. Он вел сразу за стены кампуса: обежать кругом и вот оно — родимое окно.

Сегодня, однако, Лера забираться в комнату не торопилась. Она прошла дальше и остановилась под окном Дилана и Шона. Там горел светляк. И тепло у них, конечно же. Счастливчики.

Лера отступила в темноту, слепила снежок и легонько бросила в стекло…

— Ты ненормальная! — в голосе Дилана восторг перемешался с неодобрением.

— Действительно, Вэлэри, — поддержал рыжика Шоннери, — судьба дала тебе второй шанс, а ты снова отвергла его.

Отогревшись, Лера рассказала о предложении хлебопеков и теперь размышляла, как бы словно невзначай упомянуть отца Маркуса. На ум ничего не приходило, но последние слова Шоннери подали идею.

Лера вздохнула:

— Жаль, что второй шанс дается не всем.

Впрочем, вздыхала она искренне. До сих пор пробирало дрожью от видения гордо стоящего на помосте седовласого мужчины с такими же, как у Маркуса, черными глазами.

— Ты о чем? — спросил Дилан.

Опустив ресницы, чтобы прикрыть неуместное торжество, Лера пожала плечами:

— Да так… Вспомнила, что дэра Луция казнили. Я же видела…

Горло сжалось, и она не договорила. Заготовленные вопросы и планы дальнейшего «завоевания» Маркуса показались вдруг такими мелочными, такими ничтожными.

Но ведь это все ради возвращения домой! Не ради денег или комфорта!

— Да, жаль, — неожиданно отозвался Шоннери. — Отец Маркуса был одним из самых справедливых и смелых людей, что я знал. Даже, пожалуй, самым смелым.

Сказав так, Шоннери помрачнел и уткнулся в книгу, но его слов Лере хватило, чтобы продолжить.

— Почему ты так думаешь? — спросила она.

Однако вопреки ожиданиям Шоннери вскинул холодный взгляд и отрезал:

— Это лишь моё мнение, и пояснять его я не собираюсь.

Лера обиженно поджала губы. Вот же… правильный какой! Но в этом его слабость, и, видимо, придется использовать «грязный» способ. Прости, Маркус, простите, дэр Луций, но информация от знающего человека очень нужна.

Лера повернулась к Дилану:

— А странно ведь, что представителя такого древнего рода казнили, правда?

— Почему странно? — лениво откликнулся Дилан. — Закон же нарушил.

— Подумаешь, закон, — Лера стрельнула глазами на Шоннери, отслеживая реакцию, и с легкомысленным видом сказала: — Богатый, знатный… Мог бы и договориться с Советом.

Шоннери сломался сразу.

Захлопнув книгу, он горячо воскликнул:

— Дэр Луций ни за что не пошел бы на сговор!

— Даже ради спасения жизни? — «усомнилась» Лера.

— Что ему собственная жизнь, когда он мечтал спасти весь мир⁈

— Прям-таки весь?

— Да, весь!

Шоннери столь непримиримо и яростно смотрел на Леру, что она сама не выдержала и, отведя взгляд, вполголоса проворчала:

— Ну, ну… Интересно, сколько ущерба принесли его эксперименты с порталами?

Шоннери упрямо дернул щекой:

— Если бы у него получилось, никто бы о потерях и не вспомнил!

— Ага, ага, победителей не судят… — покивала Лера. Все еще не понятно было, насколько совпадали намерения дэра Луция и братьев Ордена Солнца. Надо «дожимать». — А что у него должно было получиться? Открыть портал в другой мир?

— При чем тут другой мир? — удивился Шоннери. — Ты же знаешь, что пустыня постепенно увеличивается? А там, где пустыня, — нет магии. Даже на границе потоки настолько слабы, что для выращивания одного дерева требуется столько же усилий, как для полусотни деревьев здесь. Поверь, я знаю, о чем говорю — мои родители занимаются исследованиями в пустыне… — Шоннери нахмурился и, прервав самого себя нетерпеливым взмахом руки, продолжил: — Так вот, при открытии и закрытии порталов в магическом поле Эйлуна возникают колебания, нарушающие привычную работу заклинаний. То есть магическое поле и портальная сеть связаны! Поэтому дэр Луций выдвинул теорию, что если запустить все неработающие порталы, то магия восстановится. А пустыня обратится вспять.

— Подожди, — перебила Лера. — А не путаешь ли ты причину и следствие? Может, надо сначала победить пустыню, и тогда магия вернется?

Шоннери обмяк и вяло кивнул:

— Совет Магов придерживается именно такой версии. Возможно, правы именно они. Поэтому и бездействуют, оправдываясь тем, что не в их силах бороться с самой планетой… Но знаешь? — Шоннери выпрямился. — Дэр Луций тоже мог сидеть в своем поместье и ничего не делать. Ему и без того река золотых лилась, а порталов еще достаточно, чтобы его потомкам тысячу лет жить припеваючи… Но он не захотел! В отличие от остальных, он не мерил всё деньгами!

Уходила Лера снова через окно и в задумчивости.

Получалось, дэр Луций был достойным человеком, и если Маркус пошел в отца, то выдать ее не должен. К тому же, она все-таки не настоящая террористка, а вроде как дальний потомок орденцев и за грехи своих предков ответственности не несет.

Так что можно попробовать. Согласиться, мол, да, она из Ордена, намекнуть на некие уникальные знания, чтобы интерес Маркуса подогреть, и держать, держать интригу… Пока у нее в руках не окажется Портальный Ключ.