Безжалостный король

Глава 5

Люсия

Помню, как родители взяли меня с собой в Португалию летом, когда мне исполнилось 12 лет. В первый день мы с Томми потревожили улей.

Прошло несколько секунд, прежде чем нас окружила толпа, и мы побежали через поле обратно к коттеджу, где жили мои бабушка и дедушка.

Уколы в мое тело ощущались как маленькие разряды электричества.

Вот что я чувствую сейчас: словно каждый нерв в моем теле взрывается, и по этому гудению я понимаю, что моя кожа стала такой же багровой, как и мои волосы.

Разденься.

Для него.

Это то, на что я подписалась.

Это то, что я должна сделать, и последнее, что я могу сделать. Если только он не планирует нагнуть меня над своим столом и трахнуть прямо здесь.

Тогда я бы отдала все, а если он мне откажет…

Я не хочу думать о том, что произойдет, если я потерплю неудачу.

Считая, что просьба — наименьшая из моих забот, я поднимаю дрожащую руку и спускаю пиджак с плеч. Мы оба смотрим, как он плывет к мраморному полу, выглядя как черное пятно на чистом белом фоне.

Избегая его взгляда, я расстегиваю молнию на спине платья и снимаю его, раздеваясь до нижнего белья.

Тогда ко мне возвращается осознанность, и я вспоминаю последний раз, когда я стояла голой перед мужчиной. Это был Джеймс, чуть больше трех лет назад.

В тот же вечер я познакомилась с его женой и двумя детьми и узнала, что наши шестимесячные отношения были ложью.

Я блокирую все, включая ту ужасную ночь, и расстегиваю застежку лифчика. Мои груди дрожат, падая вперед, и я уверена, что он может сказать по состоянию моих тугих, напряженных сосков, что я возбуждена.

В последнюю очередь я снимаю трусики и снимаю обувь.

Только когда мои босые ноги касаются земли, я снова встречаюсь с ним взглядом и обнаруживаю, что он смотрит мне прямо в глаза.

Смущенно я отвожу взгляд, но он ловит мой взгляд и снова направляет его на себя.

— Смотри сюда, Bonita.⁵

Bonita. По-португальски — красавица. И поскольку он говорит на этом языке, я предполагаю, что он хочет что-то сказать.

— Посмотри… на меня.

Он слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно, а я голая и дрожу от волнения.

Он опускает руку и делает небольшой шаг назад. Однако его магнетические глаза все еще направлены на меня.

— Теперь, когда ты полностью раздета и очевидно, что ты стремишься получить эту работу, я хочу, чтобы ты действительно рассказала мне, почему ты этого хочешь. Мне нужна правда. Не морочь мне голову своей любовью к работе с детьми. Я верю твоему энтузиазму, но это не то, что привело тебя в Бразилию. Такая женщина, как ты, не согласится продавать свое тело, потому что ей так хочется.

Я моргаю несколько раз, надеясь, что слова придут, но они не приходят.

Его глаза впились в мои, продолжая раздевать меня, сбрасывая слои моей души, чтобы добраться до истины.

Правда. Какую правду я могу здесь сказать? Никто не подготовил меня к этой части. Никто не сказал мне, что я должна сказать, когда он, очевидно, собирался задать мне вопрос, за который можно получить награду.

Даже несмотря на мое пребывание в реабилитационном центре и если бы Алехандро сумел преодолеть все, что сделал отец, чтобы скрыть мое темное прошлое, такая женщина, как я, никогда бы не устроилась на такую работу.

Один взгляд на меня, и вы все поймете.

Но, полагаю, это еще одна причина, по которой меня выбрали для этой роли.

На меня ничего не нашли, потому что я была хорошей девочкой.

— Ответь мне, — подталкивает он, вглядываясь в мои глаза. В поисках правды или лжи.

Люди не смогут узнать, что вы лжец, если вы не дадите им ничего, что заставило бы их вас заподозрить. Или дадите им что-то достаточно сильное, чтобы отвести подозрения.

— Мой отец, — выдыхаю я.

Мне вспоминается лицо отца, и в этот момент я думаю о том, что я могу сказать ему, чтобы это было правдой, но не выдало меня.

— Что насчет твоего отца, Люсия?

— Он влез в долги. Он пытался спасти мою мать, но она все равно умерла. — Мой голос дрожит, а его лицо немного смягчается. Я продолжаю, когда вижу, что он снова там, где мне нужно. — Она умерла шесть месяцев назад от редкого заболевания сердца, и наша страховка не покрыла ее лечение.

Все это правда, и он может это проверить, если ему нужно. Если он также захочет проверить папу, то увидит то же самое, что потрясло меня, когда выяснилось, что мой отец был по уши в долгах.

— Эта работа поможет ему. Я делаю это, чтобы помочь ему.

Его взгляд становится острым, затем падает на мою грудь и скользит вниз к плоской поверхности моего живота.

Когда он отодвигает мой стул и медленно обходит меня, снова подходя слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно, я думаю, что, возможно, я прошла это испытание — может быть...

Сильные пальцы прижимаются к моей пояснице, и у меня перехватывает дыхание. Его прикосновение плавное и доминирующее в равной степени, и я представляю, что он был бы таким же, если бы я была в его постели.

Его пальцы скользят по моей заднице и порхают по моим щекам. Затем его стена груди прижимается к моей спине, а его пальцы движутся к моему животу, поглаживая там кожу.

— Ты принимаешь таблетки, Bonita? — его хриплый шепот ласкает мою кожу, заставляя порхать бабочек в моем животе.

— Я делаю уколы.

— Когда ты сделала последний? — Его пальцы порхают вниз к моему холмику.

— В прошлом месяце. Хватает три месяца.

— А когда ты последний раз проверялась?

Когда у тебя нет секса, тебе не нужно иметь тот тип проверки, о котором он говорит. У меня была одна, когда реальность ударила меня, я должна была, потому что сомневалась, что я была единственной женщиной, с которой был Джеймс, пока он изменял своей жене.

— Три года назад.

Он прижимается носом к моей голове и вдыхает меня. Я делаю размеренный вдох и пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце.

— Тебе понадобится еще одна, прежде чем мы что-то сделаем, Люсия Феррейра. Когда я трахаю тебя, я хочу чувствовать тебя.

Боже мой… Я настолько потрясена глубоким смыслом этих слов, что даже не задумываюсь о том, что он мне говорит.

Все, что я обдумываю, это часть о чеке, а это сейчас точно не произойдет. Так что, это должно означать, что он дает мне шанс.

Как только эта мысль приходит мне в голову, он поворачивается ко мне лицом и твердо кладет палец в центр моего декольте.

— Для протокола: я чист.

Прядь волос падает ему на глаза, и он вдавливает палец в мою кожу, желая, чтобы я пошевелилась, но я уже двигаюсь, пятясь к стене.

Его глаза не отрываются от меня ни на секунду, и то, что я вижу сейчас, — это больше, чем просто завороженность.

Моя спина тяжело упирается в гладкую стену. Когда он кладет руку мне на голову и приближается на несколько дюймов, я почти думаю, что он собирается меня поцеловать, но он этого не делает.

Вместо этого он обхватывает мою киску и гладит ее. Я задыхаюсь, когда его пальцы скользят в мою киску, и мое тело загорается, как небо на 4 июля.

Спустя несколько секунд, когда я пытаюсь отдышаться, его губы растягиваются в темной и опасной улыбке, а его пальцы легко скользят в мой проход и обратно.

— Ты уже мокрая для меня. Это интересный факт, который, я думаю, мне нравится. — Его голос звучит шелковисто. Когда он глубже проникает в мой проход, я втягиваю воздух и хватаю его рубашку. — Твоя киска тоже тугая.

Трёхлетний перерыв сделает с вами то же самое.

— Я… — Я ничего не могу сказать. Он начинает сильно толкаться, а я пытаюсь сдерживаться, чтобы не смущаться, сдерживая стоны.

— Когда ты в последний раз занималась сексом, Люсия?

Я отвожу взгляд на картину живописного пейзажа напротив нас.

Меня огорчает так много вещей. То, что меня заставили почувствовать себя шлюхой и разлучницей за одну ночь, — это лишь одна из них.

Алехандро снова берет мое лицо в руки и разворачивает меня к себе.

— Ответь мне.

Я с трудом сглатываю. — Три года назад. — Тот же ответ, что и раньше, и он выглядит так, будто занимается подсчетами.

— Кто тебя обидел?

Вопрос выбивает меня из колеи. Стыд, который я все еще чувствую, щиплет мои щеки, но я раздета догола и нахожусь в его власти, и в власти тех, кто держит моего отца в плену. Такие вещи, как стыд, больше не имеют значения.

— Мой профессор в колледже. Он был женат, а я не знала. — Мой голос срывается, и я знаю, что он видит мою боль. Я рассказала эту историю всего нескольким людям, и каждый раз я одновременно выражала свою боль и стыд. — В любом случае мне не следовало быть с ним, верно? Он был моим учителем.

Он наклоняется, снова смотрит на мои губы, и я знаю, что он собирается меня поцеловать.

Когда его губы наклоняются к моим, дрожь желания пронзает меня, а шокирующий голод разрывает мои чувства.

Он сильнее прижимает свои губы к моим, и меня охватывает необузданное обладание. Его язык проникает в мой рот и сплетается с моим в огненном танце, который поглощает меня, заставляя таять в нем.

Обхватив мое лицо, он проводит рукой по моим волосам и наклоняет меня так, чтобы углубить поцелуй. Жадность овладевает мной, и я теряюсь в диком ощущении, желая большего.

Я сжимаю его рубашку, пока он исследует мой рот, и только когда он начинает медленно, дразняще вводить пальцы в мою киску, я вспоминаю, где находятся его пальцы.

Жадность запирает это блаженное состояние удовольствия, и я хочу большего. Мое тело склоняется перед ним, требуя, чтобы он дал мне больше, и он это делает. Все это время не отрываясь от моих губ.

Когда он гладит мой клитор, дразня его, меня пронзает волна удовольствия, которая пронзает каждый нерв моего тела с головы до ног.

Блядь… Я сейчас кончу.

Он начинает трахать меня пальцами мои колени подгибаются. Вот тогда я чувствую, как большая выпуклость его члена давит на мой живот. Он кажется огромным, и я не могу не думать, что если его пальцы так хороши, каково будет ощущаться его член внутри меня?

Но что еще важнее, я его возбудила.

Я его возбудила.

Я не та девушка, у которой проблемы с уверенностью в себе, когда дело касается моей внешности. Но есть и другие вещи, которые могут ударить по вашей самооценке. Например, когда вас используют и лгут.

Это заставляет чувствовать себя ничтожеством. Неважной.

Есть что-то в том, чтобы заставить этого мужчину хотеть меня. Что-то дикое, как наркотик заставляет меня забыть.

Алехандро прерывает поцелуй, и я едва успеваю перевести дух, как его рот охватывает мой правый сосок и начинает сосать.

Ощущение его губ на моем соске электризует меня, как и его запах, дразнящий мой нос, когда он сосет сильнее, переходя от одной груди к другой, кружа языком вокруг алмазно-твердых вершин.

Громкий стон вырывается из моего горла, и я быстро прикрываю рот рукой, внезапно осознавая, что меня могут услышать люди за пределами его кабинета.

Он перестает сосать и тянется к моей руке.

— Не делай этого, Bonita, — ухмыляется он. — Кричи, если хочешь.

Как только я надеюсь, что не сделаю что-то настолько безумное, как крик, он приседает вниз, поднимает мою ногу и зарывается лицом между моих бедер. Его язык проникает в мою киску, лаская мой проход, затем кружится вокруг моего клитора. Спирали экстаза текут сквозь меня, как река, и всякая надежда, что я не закричу, угасает. Я выгибаюсь в его диком сосании и кричу, когда мой оргазм берет верх, атакуя мое тело.

Пока он упивался моим возбуждением, я хватаю его за плечи, впиваюсь пальцами в его жесткие, жилистые мышцы и позволяю удовольствию поглотить меня.

Он держит меня там, подвешенной в этом блаженном состоянии. Когда я спускаюсь с интенсивного кайфа, осознание снова возвращается в мой разум, и я задаюсь вопросом, что, черт возьми, со мной не так.

Я только что встретила этого парня. Я не какая-то шлюха. У меня никогда не было даже секса на одну ночь, и хотя сейчас это может показаться глупым, я даже не из тех, кто целуется на первом свидании.

Но посмотрите на меня. Я вся в поту, мою кожу покалывает, пока он продолжает слизывать последние капли возбуждения с моей киски.

Почему это было так приятно? Почему это все еще так приятно?

Когда он гладит мое бедро таким плавным, но властным образом, и я еще больше таю в его объятиях, ответ приходит ко мне.

Это было приятно, потому что он знает, что делает. Он не похож на тех парней, с которыми я была в прошлом, которые просто хотели меня трахнуть и получить свою порцию стояка.

Это настоящий мужчина. Мужчина, который точно знает, что делать с женским телом. Он точно знал, как ко мне прикасаться.

Как будто он знал, что мне нужно, и дал мне это, но также заставил меня потерять контроль, и это было ужасно.

Как только эта мысль приходит мне в голову, он отпускает меня и встает на ноги, принимая прежнее положение и кладя руку мне на голову.

Мы снова смотрим друг другу в глаза, и я едва дышу.

Он выглядит невозмутимым, выражение его лица почти не изменилось, в то время как у меня от него такое чувство, будто моя голова идет кругом, и все внутри меня вот-вот взорвется.

— Твой шестимесячный испытательный срок начинается завтра, — хрипло говорит он.

— Завтра?

— Тебя это устраивает, Bonita?

— Да.

Я получила работу.

Мое сердце снова забилось, и мне потребовалось время, чтобы осознать. Я действительно получил работу.

— Оставь адрес, где ты остановилась, моему секретарю и обязательно подпиши все документы, которые она тебе даст. Понятно?

— Да.

— Хорошо. Завтра в девять я пришлю за тобой машину..

— Спасибо.

— Нет, Люсия. — Он касается моей щеки и задерживается на мгновение. — Тебе спасибо.