Блаженство и разрушение

Глава 10

Йован

Вызывать Хэдли в мой офис посреди ее смены, возможно, было неправильным шагом, но я устал наблюдать, как мужчины флиртуют с ней перед камерами. Я вздыхаю и смотрю на экран, пока она лавирует среди танцующих тел, пробираясь ко мне.

Хотя я знаю, что должен был умерить свой интерес к ней, я ничего не могу с собой поделать.

Секреты окутывают ее и скрывают от мира. Я слышал, как она разговаривает с другими сотрудниками, когда все становится слишком личным. Она отстраняется от них и находит любой предлог, чтобы уйти.

Всего личного она избегает.

Я хочу знать почему.

Хотя, это не единственная причина, по которой я хочу видеть ее чаще. Я не могу выкинуть из головы ночь, которую мы провели вместе. Каждый раз, когда я думаю об этом, меня охватывает в равной степени похоть и чувство вины.

Я был таким ублюдком по отношению к ней той ночью, но больше я ничего не мог сделать. Она играла с огнем, и я был более чем счастлив сжечь ее. А потом была та ситуация во время гала-концерта. Черт.

Когда она переходит в другую часть клуба, перед ней встает мужчина и что-то говорит. Лицо Хэдли на мгновение мрачнеет, прежде чем она натягивает свою очаровательную улыбку и отходит от него.

Мужчина протягивает руку и шлепает ее по заднице. Прежде чем она успевает повернуться к нему, входит один из охранников клуба. Он выводит мужчину из клуба без малейшего колебания.

Если и есть что-то, чего я не терплю в своих клубах, так это людей, пристающих к персоналу.

Человек, который шлепнул Хэдли по заднице в первую ночь ее работы, быстро усвоил это. Я нашел его на следующий день и сломал ему руку.

Никто, кроме меня, не прикасается к ней.

Когда дверь открывается, она улыбается и заходит внутрь. В ту же секунду, как дверь за ней закрывается, улыбка сползает с ее лица. Она выглядит так, словно я только что пнул ее любимого щенка.

— Хэдли, хорошо, что ты смогла зайти сюда и повидаться со мной. Я подумал, что пришло время нам поговорить о том, что еще мне от тебя нужно, — говорю я, скрещивая руки на груди и откидываясь на спинку стула.

Она становится немного выше, ее глаза сужаются, но она держит рот на замке. На мгновение я разочарован. Мне нравится, когда она болтает языком, хотя я знаю, что в один прекрасный день это доставит ей массу неприятностей.

— У меня встреча через несколько недель. Мне нужно, чтобы ты была там.

— Почему? — спрашивает она с некоторой резкостью в голосе, прислоняясь спиной к двери.

— Потому что я так сказал.

Она качает головой, хмурясь еще сильнее. — Иногда ты действительно заноза в моей заднице.

— Разве так можно разговаривать со своим боссом?

Хэдли пожимает плечами. — Насколько я понимаю, ты можешь меня уволить. Но у меня также есть веские основания для домогательств. Последнее, что тебе нужно, — это привлечение внимания средств массовой информации.

Я хмурюсь и подумываю уволить ее прямо сейчас. Моя жизнь была бы проще, если бы она была рядом. Если бы она ушла, я бы не сидел в своем офисе и не боролся с искушением каждую смену, когда она работала.

— Насколько я понимаю, я представляю для тебя угрозу. По крайней мере, могу представлять, если ты зайдешь слишком далеко.

— Ты ведь знаешь, кому угрожаешь, верно? — Я выгибаю бровь, мои челюсти сжимаются. — Я мог бы убить тебя прямо сейчас, если бы захотел, и никому не было бы дела. Они избавились бы от тела, не задумываясь.

— Если бы ты собирался убить меня, ты бы уже сделал это. Так почему бы тебе не сказать мне, что я здесь делаю, и тогда мы оба сможем продолжить нашу работу?

— Как я и сказал. — Я тяжело вздыхаю и пытаюсь сохранить самообладание. Хэдли исключительно хороша в том, чтобы проникать мне под кожу. — У меня встреча через три недели, и я хочу, чтобы ты была там со мной.

— Почему я? Почему бы тебе не взять Рио? Я не твой телохранитель. — Хэдли ухмыляется и выпрямляется, держась за ручку двери. — Я работаю здесь не для того, чтобы быть еще более связанной с картелем, чем я уже связана. Тебе придется найти кого-нибудь другого.

— Хэдли, ты, кажется, забыла, что согласилась разносить бутылки на каждой моей встрече.

Она вздыхает, ее плечи слегка опускаются. — Хорошо. Просто скажи мне, когда и где. Я буду там.

У меня чуть не отвисает челюсть, когда я смотрю на нее. Ни разу она ни на что не соглашалась так быстро.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — Спрашиваю я, вставая и обходя стол. — Быть такой покладистой на тебя не похоже.

Хэдли хмурится и скрещивает руки на груди. — Послушай, я заключила с тобой сделку и собираюсь придерживаться ее. Довольно скоро я закончу с этой работой и отправлюсь восвояси. Мне просто нужно пережить следующие несколько недель, а потом я смогу вернуться в колледж и той жизни, которая была у меня до встречи с тобой.

Я хихикаю, хотя ее слова слегка уязвляют. Хотя я знаю, что я ни в коем случае не являюсь ее любимым человеком, мне показалось, что она начинает относиться ко мне теплее.

Возможно, я обманул только самого себя.

Будет лучше, если она уйдет. Люди, к которым ты привязан, в конце концов умирают. Тебе не нужно терять еще одного человека.

Лучше быть одному, чем жить с горем потери другого человека.

— Хэдли, жизни до того, как ты встретила меня, больше нет. Теперь ты работаешь на картель. Ты увязла по уши, как и все мы, нравится тебе это или нет.

Ее щеки приобретают ярко-красный оттенок, а в глазах вспыхивает гнев.

Вот та страсть, которую я ищу.

— Я не являюсь частью картеля, — говорит она с возмущением в голосе. — Я бы никогда не опустилась так низко.

Я ухмыляюсь, приближаясь к ней, как хищник, выслеживающий свою добычу. У нее перехватывает дыхание, когда я нависаю над ней, наши тела почти прижаты друг к другу. Когда я провожу пальцем по изгибу ее щеки, я уверен, что она собирается закричать.

Вместо этого похоть наполняет ее взгляд, хотя я вижу, как она внутренне борется с этим. В ее взгляде противоречие. Хэдли выглядит как олень, попавший в свет фар и не имеющий возможности убежать.

— Дорогая, ты пала так низко, когда засунула мой член в свою прелестную маленькую киску. Теперь, если ты хочешь пересмотреть свою позицию относительно того, как низко ты должна пасть, я был бы более чем рад это услышать. Я не слишком доброжелательно отношусь к людям, оскорбляющим мою профессию.

Она на секунду прикусывает нижнюю губу. Желание прикусить эту нижнюю губу своими зубами, прежде чем зацеловать ее до бесчувствия, очень сильно. Я хочу попробовать на вкус каждый дюйм ее тела.

— Я придерживаюсь того, что сказала, — говорит она, кладя руки мне на грудь и пытаясь оттолкнуть меня на шаг назад. — Не мог бы ты вылезти из моего гребаного пространства? Из-за тебя невозможно думать, когда ты так себя ведешь.

— Веду себя как кто? — Невинным тоном спрашиваю я, улыбаясь ей.

— Ты, должно быть, самый раздражающий человек, которого я когда-либо встречала. Я понятия не имею, как тебе удалось взять под контроль целый город, когда кажется, что единственное, что ты умеешь делать с любым навыком, — это выводить людей из себя.

Я усмехаюсь и пожимаю плечами. — Я не знаю. Ты, кажется, думала, что я довольно искусно управляюсь со своими пальцами, когда ты кончала на них.

Щеки Хэдли кажутся невероятно красными, когда она качает головой. — Это действительно то, о чем нам следует говорить на работе?

— Похоже, сейчас самое подходящее время, как и любое другое.

— Ты делаешь это только для того, чтобы вызвать у меня реакцию. — Она открывает дверь и сердито смотрит на меня. — Я пойду с тобой на встречу, но я не собираюсь оставаться в этом офисе и позволять тебе разговаривать со мной в таком тоне.

— Будь честна с собой хоть раз, Хэдли. — Я подхожу к ней ближе и протягиваю руку, чтобы захлопнуть дверь. К счастью, в клубе шумно, и я уверен, что никто этого не услышал. Мне не нужно, чтобы кто-то расследовал ситуацию.

— Я честна с собой.

— Я так не думаю. — Я наклоняю голову, чтобы провести губами по ее ключице, задевая чувствительную кожу своими зубами. — Если бы ты была честна сама с собой, ты бы признала, насколько ты сейчас возбуждена. Ты бы признала, что промокла насквозь, потому что то, что я тебе говорю, заставляет тебя хотеть меня еще больше.

— Я хочу тебя так же, как хочу валяться голышом по зарослям ядовитого плюща.

— Это можно устроить.

Она вздыхает и проводит рукой по лицу. — Я уже говорила тебе, что пойду с тобой на эту встречу. Чего еще ты хочешь от меня сегодня вечером? Я действительно не в настроении продолжать играть в эти игры.

Изменение в ее тоне заставляет меня отступить. Я изучаю ее с минуту, пытаясь понять, что с ней не так. Однако, чем больше я смотрю, тем яснее становится, что ее лицо — маска, полностью лишенная эмоций. Если она не хочет кого-то впускать, они не войдут.

За всем этим я вижу сломленную маленькую девочку, которая все еще живет там.

Я не знаю, что с ней случилось, когда она была маленькой, но она призналась в какой-то травме.

Я собираюсь выяснить, кто причинил ей боль, и заставить их заплатить.

— Тебе следует пойти домой и немного отдохнуть, если ты плохо себя чувствуешь. Если ты хочешь уйти, я могу попросить кого-нибудь другого подменить тебе.

— Я не собираюсь терять чаевые только потому, что дерьмово себя чувствую. — Хэдли натягивает фальшивую улыбку и открывает дверь. — Я собираюсь вернуться туда и заняться своей работой. Просто напиши мне все подробности о встрече. Полагаю, у тебя есть мой номер телефона или ты можешь найти его в моем досье.

— Хорошо. — Я вздыхаю и подхожу к двери, придерживая ее открытой для нее. — Я собираюсь доплатить тебе за эту встречу, но я хочу обучить тебя самообороне. Человек, с которым мы собираемся встретиться, — наш друг, но на свете много опасных людей, и тебе нужно знать, как позаботиться о себе.

— Хорошо, — говорит она с легким кивком. — Пришли мне и эти подробности. Несколько уроков стрельбы — не самая плохая идея, если только ты не боишься, что я выстрелю тебе в голову.

— Ну, раньше я об этом не беспокоился, но сейчас, возможно, беспокоюсь, — говорю я поддразнивающим тоном, пока она пытается подавить первый признак улыбки, который появился на ее лице за весь вечер. — Спокойной ночи, Хэдли.

— Спокойной ночи, мистер Агилар, — говорит она проходя мимо официанта.

Я закрываю за ней дверь и немного жду, прежде чем вернуться к экранам с трансляциями камер. Хэдли подходит к Кеннеди и что-то шепчет ей на ухо, прежде чем вернуться к своему столику.

Устраиваясь поудобнее на остаток ночи, я гадаю, что ее беспокоит. За те недели, что я знал ее и беспокоил, я никогда не видел, чтобы она выглядела такой побежденной.

Перестань заботиться о ней. Забота о ней убьет ее. Ты не можешь позволить себе потерять еще одного человека. Потеря семьи почти разрушила тебя. Потеря ее уничтожит тебя полностью. Уходи от нее сейчас же, пока ты еще можешь.

Хотя я знаю, что тихий голос в моей голове прав, я не могу оторвать глаз от экрана.

Если она — моя погибель, тогда я раскрываю руки и приглашаю ее в свои объятия.