Буду твоей Верой

10

На следующий день решаю приглядеться и понаблюдать.

Я проснулась с боевым настроением, готовая воплощать свой безумный план в жизнь, но подбегая к Институту экономики, мой настрой явно начал сбоить, подавая сигналы о том, что всё это полный идиотизм.

И вот битый час, сидя на общей лекции всего потока по Менеджменту, я разглядываю Чернышова и сопоставляю все «за» и «против», оцениваю, насколько сильно он мне нравится, чтобы решиться на подобную авантюру.

Чернышов, Роберт, Дивеева и Альбина сидят вчетвером и обсуждают они явно не организационные структуры управления.

А потом происходит то, что окончательно выбивает из моей головы глупые мысли о том, как привлечь внимание Чернышова.

Кажется, мои очки сейчас треснут от того, с какой завистью я прожигаю руку Артема, поглаживающую точёную скулу Карины. Парень заботливо убирает упавшую на лицо светлую прядь Дивеевой и смотрит на местную королеву с таким трепетом и восторгом, как я на вареники с творогом.

Эх…ну что за парень!

Мечта любой девчонки!

А достался длинноногой цапле Карине, чей мозг размером с колибри, которая еще вчера висела на Бестужеве, а сегодня окучивает моего Артема.

А, кстати!

Рыскаю очками по аудитории, выискивая звезду гандбола.

Ну еще бы!

Не звездное это дело, сидеть с утра пораньше на парах, когда вчера после матча твои спортивные трусы чуть не порвали фанатки, сражаясь в убийственной схватке за звездный трофей.

Отсутствие на занятиях Егора воспринимаю, как знак, и с превеликим сожалением принимаю тот факт, что утренняя идея провальна и бессмысленна, когда Артем Чернышов смотрит на Карину таким влюбленным, полным обожания, взглядом.

— Итого, остаток денежных средств по расчетному счету на конец рабочего дня равен? — преподаватель по бухучету прерывает запись на доске и поворачивается к студентам. — Чему равно сальдо конечное, кто хочет ответить?

Смотрю в лицо старшего преподавателя, которое застыло с таким выражением, как если бы в его бухгалтерском балансе дебет не сошелся с кредитом.

А все потому, что Дивеева первый раз в его практике, да и на моей памяти, тянет руку.

— Карина? — кажется, удивлены все.

— Сергей Сергеевич, — Дивеева театрально встаёт, разглаживает невидимые складке на микроскопической юбке и делает глубокий вдох, будто и правда готовится сказать что-то умное. — Вера хочет ответить.

Э-э-э…Что?

Вся наша группа дружно заливается нестройным хохотом, а я заливаюсь краской.

Вот же цапля болотная!

— Присаживайтесь, Карина, — в недоумении бормочет наш молодой преподаватель бухучета. — Вера?

Он смотрит на меня, как на недоразвитую, не способную за себя ответить, прибегая к помощи со стороны.

Бросаю в Дивееву свой самый уничтожающий взгляд, в ответ получая злорадную усмешку.

Надеюсь, твоя желчь когда-нибудь отравит тебя саму.

Без труда отвечаю на вопрос и жду окончания семинара, чтобы скорее смыться домой.

— А где же твои новые сапоги? — торопливо вскакиваю с места, как только слышу звонок с пары. Собираю со стола вещи и трамбую в рюкзак, когда слышу неподалеку ненавистный голос Карины.

— Наверное, расклеились после дождя, — язвительно подыгрывает Альбина.

А-А-А!!!

Как же они меня достали!

Одногруппники, не успевшие покинуть аудиторию, притормаживают в дверях и с интересом наблюдают за происходящим.

Ну начинается.

А я так надеялась, что сегодня история с замшевыми сапогами не повторится и забудется кратковременной, как у антилопы гну, памятью Дивы.

Но я действительно сегодня пришла в старых джорданах, точно для себя решив, что сапоги больше не надену, по крайней мере в Университет.

— Не подходят по стилю к сумочке, — ядовито чеканю я, кивая на рюкзак, похожий на пузо змеи, проглотившей добычу целиком. В нем у меня куча учебных пособий, взятых в библиотеке для работы над бизнес-проектом.

Неподъемный рюкзак еле закидываю на плечо и тороплюсь покинуть помещение, пока не расцарапала местной королеве ее прекрасное ухоженное лицо.

Надоели! Сил больше нет!

Я бы с радостью поменялась с кем-нибудь местом в своей элитной группе, например, с приматом Робертом, но зато была бы поближе к Чернышову и не пересекалась с длинноногой цаплей Кариной.

Пру как бульдозер за курткой в гардероб, расталкивая баулом встречных студентов и размахивая руками.

Чувствую опустошенность и закипающую злобу, еле сдерживая себя в руках. Гнев охватывает с головой, осушая последнюю каплю терпения.

Надеваю огромную красную куртку Ромки, которая должна выглядеть, как стильный оверсайз, но на мне смотрится, как на беспризорнике с вокзала.

Промозглый октябрьский ветер забирается под широкую куртку, запуская по телу неприятные колючие мурашки. Наверное, в этой объемной раздутой куртке я похожа на красный воздушный шарик, который, если бы не половина библиотеки в моем рюкзаке, унесло вместе с осенними листьями.

Непогода бушует резкими ветряными порывами, выдергивая из туго затянутого резинкой хвоста, пряди волос. Заправляю их за уши и пытаюсь пригладить гнездо на своей голове, как чувствую хлесткий удар по лицу ледяными фонтанными струями.

Прекрасно.

Просто потрясающе.

Опускаю окуляры и рассматриваю в мокрых пятнах Ромкину куртку.

Сжимаю кулаки, закрываю глаза, а потом поднимаю взгляд к небу, спрашивая: «За что?».

Ответом мне служит голубиный помет, прилетевший сверху и удачно приземлившийся на плече куртки моего говнистого братца.

Теперь уже официально говнистого!

Посвящение прошло успешно!

Хотелось бы крикнуть: «К деньгам!», но говорю лишь — «спасибо».

Спасибо, что, хотя бы не на лицо.

Можно было бы посмеяться, если бы не было так грустно.

Да что ж за день-то такой?

«Всем привет, разрешите представиться, я — Вера, главная неудачница в этой вселенной».

Скорее бегу к свободной скамейки и в бауле выискиваю влажные салфетки.

Достаю сразу полпачки и маленькое карманное зеркальце.

Ромка узнает — прибьет!

Злорадно хихикаю, припомнив брату мою испорченную белую футболку, которую он выстирал вместе со своими черными джинсами.

Так тебе!

Открываю зеркальце, пытаясь оценить ущерб обосранного имущества, но вылавливаю в нем прошмыгнувшую высокую фигуру.

Резко оборачиваюсь, прищуриваюсь и наблюдаю за неспешно вышагивающим парнем в спортивном костюме.

Бестужев.

Неторопливо, засунув руки в карманы трико, двигается от корпуса в сторону метро.

Вот же прогульщик бессовестный!

Захлопываю зеркальце, выбрасываю салфетки в урну, закидываю баул на плечо и бегу за одногруппником, принимая внезапное появление Егора, как великое послание высших сил.

— Егор! — кричу, не поспевая за размашистыми шагами спортсмена.

— Бестужев Егор!

Глухой что ли?

Парень, ни сбавляя, ни прибавляя шага, всё так же движется по направлению к метрополитену, полностью игнорируя мои крики.

Неожиданный прилив энергии запускает реактивный двигатель, и я припускаю в беге, обгоняя парня спереди.

Бестужев от неожиданности останавливается и вопросительно выпучивает свои бездонные глаза.

Ой, а красивые какие, надо же!

Сейчас, вблизи, в хмуром осеннем дне они выглядят точно глубоководная река, с подводными камнями, опасным течением и завораживающими воронками. Мокрый асфальт его глаз, обрамленных густыми черными ресницами, очень подходит этой дождливой осени.

Стою, рассматриваю, как завороженная, не в силах произнести ни слова.

Егор вынимает наушник и изгибает насмешливо бровь, ожидая моих объяснений.

Ну же, Вера, отомри!

— Эм-м…привет!

Машу свободной рукой и натягиваю фальшивую улыбку, как у пингвинов из «Мадагаскара».

«Улыбаемся и машем!».

Эмс…а ему не холодно? Ну…вот в этом спортивном костюме?

Вера, очнись! О чем ты думаешь!?

— Привет, — усмехается парень и смотрит куда-то мне за спину.

Инстинктивно оборачиваюсь и тоже ищу то, что могло привлечь внимание Егора.

Но ничего и никого не вижу.

Ну да ладно!

Поворачиваюсь обратно и вижу, как Бестужев кулаком прикрывает губы, а глаза его явно смеются.

— Я — Вера, — решаю напомнить, а то вдруг парень не помнит.

А он и не помнит, потому что смотрит на меня таким взглядом, будто видит меня впервые и пытается вспомнить, где видел мои очки.

Хотя, что я от него хочу?

Он на занятиях был столько, что пальцев одной руки пересчитать хватит.

— Ну, Вера. Илюхина я, — гордо уточняю одногруппнику.

— Рад за него, — вяло произносит Бестужев и опять смотрит мне за спину.

Э-э-э…что?

— За кого?

— За Илюху.

Немая пауза…

Он издевается?

Оказывается, слухи о том, что спортсмены слегка туповатые, вовсе не мифы.

— Илюхина — это моя фамилия, — злобно бросаю и поворачиваюсь назад.

Куда он всё время смотрит?

Всё-таки странный он какой-то.

— А-а-а, — протягивает парень, а мне хочется добавить «Бэ!».

Ну какой же глупый осел!

— Егор, — представляется этот звездный недоумок.

— Я знаю, мы вообще-то учимся в одной группе, — фыркаю и хочу убежать потому что, кажется, у меня случился передоз тупости за сегодняшний день, начиная с балбеса-брата, продолжив Кариной и заканчивая вот этим недалеким гиббоном.

Стоит признать, что мой план терпит позорное фиаско, даже не успев начаться.