Буду твоей Верой

43

В Университете Бестужева, естественно, не оказалось. Первой мыслью было — позвонить парню или написать, но разговор по телефону — это не совсем то, что нужно в нашем положении, поэтому второй мыслью стало решение поехать к Егору домой, где, собственно, я его не нашла тоже.

Заглянув в расписание игр на сайте ЦСКА, узнаю, что парни сегодня отдыхают, а вот завтра у них важная финальная игра в полдень, и так как я провинилась перед ним на прошлой игре, когда не смогла прийти, то решаюсь на последний и отчаянный шаг.

Всю субботу до позднего вечера с помощь мамы и брата я усиленно готовлюсь к предстоящему матчу. Во мне бушует сразу несколько океанов: океан страха, что Егор не захочет меня выслушать, и океан предвкушения от встречи с парнем, по которому безмерно скучаю.

Сегодня финал турнира и матч проходит на большой арене «Мегаспорт». Грандиозность игры подтверждается огромным количеством болельщиков, движущихся по восходящему туннелю к пропускному пункту. Мама восторженно крутит головой по сторонам, потому что для нее этот поход — в первый раз, а Кира прячет глаза под капюшон, смущаясь под пристальными взглядами Ромки.

Наши места наверху и отсюда открывается фантастический вид на поле. Нам видно абсолютно всё: и судейскую коллегию, и диджея, поддерживающего сегодняшнее настроение болельщиков и игроков, и фанзону, удобно разместившуюся правее от нас и вооружившуюся литаврами и музыкальными тарелками. Наша компания, состоящая из мамы, брата, Киры и меня, тоже не с пустыми руками. Мы подготовились основательно: у каждого из нас на шее по шарфу болельщика с красно-синими звездами и по огромной поролоновой руке с поднятым вверх указательным пальцем с надписью — First, что весьма символично, так как Егор играет под первым номером. Да, этот парень во всём и всегда first (первый). Мамуля, к удивлению, проявила большую креативность, нарисовав на обеих щеках красную и синюю звезды — символы клуба.

Меня начинает мандражировать, когда гаснет свет и на поле, точно горошинки, выкатываются стройные девушки из группы поддержки с блестящими помпонами в руках. Девчонки совершают незатейливые акробатические трюки под одобряющий свист болельщиков. Трибуны забиты под самый потолок. Кажется, в этом спортзале сегодня нет соперников, сегодня все здесь собравшиеся — друзья!

Когда танцовщицы заканчивают свое представление, включается вновь освещение. Первыми на поле выбегают спортсмены из Астрахани «Каспийская заря», а когда ведущий объявляет команду Москвы ЦСКА, мой пульс начинает частить, потому что предвкушает встречу с Егором!

Звезда гандбола появляется самым последним. Не поднимая головы, смотрит себе под ноги, в отличии от своих товарищей по команде, которые азартно приветствуют болельщиков и фанатов. Мне невыносимо больно видеть его таким. Сердце сжимается до микроскопических размеров, когда гаснет свет и команды выстраиваются в шеренгу и прикладывают ладони к груди под гимн нашей страны.

Никогда бы не подумала, что моя мама — такая активная болельщица. В нашем секторе она кричит громче всех, когда возникают опасные моменты для команды армейцев. Ожесточенная игра держит в напряжении всех. Силы равны. Никто не желает уступать сопернику право быть лучшим. Первый тайм очень переживательный и важный — необходимо создать неплохой отрыв, чтобы чувствовать себя комфортнее во втором тайме. Но я совершенно не узнаю Егора. Я видела практически все его игры этого сезона, но никогда парень не был настолько вялым и безактивным.

Ничего не понимаю. Ощущение, будто Егору совершенно безразличен исход игры: его движения скованные, грузные и неповоротливые. Я его не узнаю. Это наблюдение неприятно врезается под кожу и я с яростью терзаю вязаный шарф.

— Да что такое? — возмущается Ромка, когда Бестужев упускает передачу мяча. — Бес, соберись!

Но разве можно услышать хоть что-то, когда спортивная арена гудит возгласом возмущения.

— У-у-у, — взрываются трибуны, когда Бестужев совершает бросок и попадает в штангу.

«Соберись, соберись, прошу тебя», — шепчу про себя, умоляюще.

Судья дает гудок, оповещая об окончании первого тайма и о перерыве на 20 минут. Ромка по-братски сбегает за кофе для всех нас, а Кира фотографирует мамулю во всех возможных ракурсах. И только я сижу — ни жива ни мертва.

За пять минут до начала тайма спортсмены появляются на поле. Слежу за Егором, беседующим с вратарем, облокотившись к воротам. Ведущий объявляет традиционный конкурс фанатов «Фанзона», который, как объясняет Ромка, заключается в креативности болельщиков. На большом транслирующем экране, расположенного в центре стадиона вверху, появляются лица болельщиков, меняясь кадр за кадром. Но когда на широком дисплее всплывает наша разноцветная четверка, мы дружно подскакиваем с мест, достаем заранее заготовленные огромные буквы — Е, Г, О, Р и начинаем синхронно размахивать ими в стороны! Я — буквой Е, мамулечка — Г, Кира — О, ну а брат, кто бы сомневался, — Р !!!

— Дамы и Господа, — выкрикивает ведущий! — Всё внимание на экран! Кажется, у нас определился победитель! Вот эта креативная компания! Именно им достается сегодняшний приз, как лучшей фанзоне, от нашего спонсора! Вот эта многофункциональная кофемашина! Поздравляем победителей!

У Ромки открывается рот, Кира в сердцах бросается к нему на шею, мама танцует победный танец, а я смотрю на Егора…

Парень кидает равнодушный взгляд на экран, уводит внимание, но в миг возвращает обратно. Так, как загораются его глаза, я вижу даже отсюда. Он мечется по трибунам в поисках нас, а я, как очумевшая, кричу во все горло:

— Его-о-ор!!!

И тогда наши души встречаются…

Вновь пустота: ни звуков, ни посторонних людей, никого кроме нас. Кажется, что так и смотрим друг на друга бесконечно долгое время. Разговаривать глазами и молчать — с ним у нас получается лучше всего. Когда мои губы шепчут: «Я люблю тебя», я не задумываюсь…А иначе, как назвать то чувство, когда от его одного взгляда плавится сердце, замирает дыхание, а тело внутри наполняется трепетной нежностью? Это откровение исходит откуда-то из глубин, и мне абсолютно не страшно остаться без ответа взаимности. После всего, что я наворотила, я ничего от Егора не жду. Просто для меня это важно — признаться в своих чувствах к человеку, с которым хочется смеяться, радоваться и разделять на двоих боль.

Я приму любой его выбор.

Я пойму, если он сейчас отвернется.

Я знаю, что мне потом будет плохо и, возможно, не смогу еще долгое время собрать себя в целое, но я также знаю, что даже тогда — я не перестану любить его — парня с чистой душой, огромным сердцем и печальными бровями…

Краешек его тонких губ трогает робкая улыбка. Потом она становится откровеннее, озаряя хмурое лицо, разглаживая упрямые морщинки. И когда я читаю по его губам: «Я тебя тоже», над моей головой появляется радуга, мир взрывается яркими вспышками, а с неба падают звезды, и я успеваю загадать желание!

Раздается гудок.

Трибуны ликуют и скандируют! Команда ЦСКА с огромным преимуществом опережает соперника благодаря ловкости и технике Егора Бестужева. Парень носится по полю самоотверженно, принося очко за очком своей команде! Наши взгляды периодически встречаются, и тогда спортсмен творит поистине невероятные вещи!

На последних минутах матча я не в силах усидеть на месте: дергаюсь, вскакиваю, заламываю кисти рук. Моя душа рвется к нему. На табло таймер отсчитывает последние секунды, и я вместе с ним: пять, четыре, три, два, один… Гоо-о-нг!

Армейцы бросаются обниматься, треплют взмокшие макушки, хлопают по плечам, поздравляют друг друга и пожимают руки проигравшим.

Я прорываюсь сквозь толпу, оставляя маму, брата и Киру в недоумении, и мчусь вниз по лестнице. Егор видит меня и срывается следом. Выбегаю в просторный, пока еще пустующий холл, и бегу по наитию. Словно мне кто-то указывает правильный путь.

Впереди распахиваются широкие железные двери, и вот уже на встречу ко мне приближается парень с широкой улыбкой на лице. В мой голове нет ни одной мысли, чтобы притормозить или сбавить свой шаг. Наоборот, увидев Егора, я расправляю крылья и лечу ему прямо в руки.

Он меня ловит, крепко обхватывая за талию! Кружит долго, настойчиво, быстро… Улыбаюсь, обнимая его плечи руками. Без скромности, без смущения и нелепых границ. Он опускает меня на пол, не разжимая рук. Я чувствую, как галопом скачет его пульс и вижу, как внимательно разглядывает меня парень. Он скучал. Это видно по жадности его искрящихся глаз, скользящих по моему счастливому лицу.

— Снеговик! Я так по тебе скучал, — утыкается свои лбом точно в мой. Жар его разгоряченного тела передается и мне, заставляя пылать мои щеки.

— Ты даже себе не можешь представить, как сильно скучала я, — смотрю ему в глаза. — Прости меня.

— За что? — удивляется парень.

— За всё, — поджимаю губы.

— Тебе не за что извиняться. А вот мне есть, за что.

Вспыхиваю. Что он такое говорит?

От Егора не утаивается моего изумленного взгляда.

— Прости, что позволил Чернышову тебя у меня забрать. Прости, что отпустил, — его глаза такие глубокие и искренние, что в мыслях я благодарю Вселенную за подаренный шанс влюбиться в этого парня еще раз.

— Он ничего для меня не значит, — признаюсь парню. — Никто, Егор. Только ты.

Бестужев закрывает глаза и шумно, долго выдыхает. Ощущаю, как расслабляются его руки на моей талии, сжимающие отчаянно крепко.

— Ох и вляпались мы с тобой, Снеговик, — улыбается парень. — Ты ведь понимаешь, что я тебя больше не отпущу? Оказывается, я — еще тот эгоист. Мне слишком понравилось, когда моя девушка болела за меня на трибуне и выкрикивала громче всех мое имя!

— Твоя девушка? — игриво выгибаю бровь, а у самой сердечко замирает восторгом.

— Конечно! Предлагаю сделку, — хохотнув выдает парень. — Ты будешь моей девушкой, а я буду делать за тебя все проектные работы!

Егор пытается сдержать рвущуюся наружу улыбку, а я усиленно стараюсь переварить услышанное.

О, Господи, а ведь это действительно так! Его слова, сказанные в шутку, напоминают, что мне еще столько всего нужно ему рассказать: и про то, почему не пришла на игру, и про провожающего Артема, и про бал с неожиданным чужим поцелуем. Но я уверена, у нас будет еще достаточно для этого времени, а пока мне не хочется разрушать этот волшебный момент.

— Ну ты и Бесстыжев! — хохочу.

— Согласна? — пытливо выгибает бровь.

— По рукам!

Горячие губы находят друг друга самостоятельно. Нашу сделку мы скрепляем долгим, чувственным поцелуем. Я задыхаюсь в его нежности и трепещу от того, как по-мужски нагло, самозабвенно и собственнически руки моего парня гуляют по спине, оглаживают ягодицы и спускаются к бедрам. Мне не страшно быть увиденной, пойманной или чувствовать на себе взгляды осуждения, потому что, когда ты влюблен — имеет значение только один конкретный человек.