Чудеса по контракту

Глава 21. Наши на турнирной полосе

Светлана Львовна, волнуясь и нервничая, сидела на трибуне в преподавательском секторе между мэтром Висказесом и Тионелией Пиктосви. За эту пару дней чего только не произошло в общежитии ее подопечных.

Ремонт продвигался с переменным успехом. Иногда воображение Светы поражало всех вокруг, рождая с помощью артефакта странные помещения, каких никто не ожидал. Чего стоил один двадцатипятиметровый бассейн на первом этаже с прилегающей к нему сауной, от которых и «изгои», и преподаватели были просто в шоке.

— Это зачем столько воды в доме? — Гринстен дергал себя за бороду, не рискуя приближаться к неведомому водоему с гладкими глянцевыми бортиками из глазурованной керамической плитки. — Сплошной перевод ресурсов, да и сырость дому не пойдет на пользу, это вам любой гном подтвердит!

Вильент к воде тоже отнесся настороженно, хотя, по стеночке пробравшись в сауну, сухое и жаркое помещение одобрил.

Зато дриада, к удивлению Светланы, повела себя как настоящая русалка. Счастливо взвизгнув, она тут же села на бортик и опустила в воду худенькие ножки. Клумба на голове Олиско дернулась и, выбросив плетистые стебли с листочками и усиками, закурчавилась зеленой порослью по спине дриады, отрастая, словно коса Рапунцель.

— Давно хотела сменить прическу, — мелодично щебетала Олиско, глядя на свое отражение в водной глади бассейна, — но где здесь в доме взять столько воды разом?

— Ну, хоть кому-то от этого польза, — с облегчением вздохнула Светлана Львовна, очень надеясь, что гном хоть и недоволен странноватым новшеством, но как-то обоснует все это в отчете для казначея.

Тут за рукав ее подергала Кельда, вторя вопросу брата:

— Но все-таки, мадам Райская, вы не ответили: зачем столько воды?

Честно говоря, Света и сама не знала, как-то само так вышло. Дом большой, хотелось сделать его удобным, а в памяти почему-то всплыли интерьеры богатых особняков из журнала, где бассейн и сауна были непременными атрибутами.

— Хорошо еще, бильярдную тогда не вспомнила! — Райская даже не представляла, как смогла бы объяснить всем про игру, в которую она играть совсем не умела. Чем бильярд мог оказаться полезен поступающим магам, Света даже предположить не могла, и жадный лепрекон непременно бы придрался.

— Бассейн и сауна — очень полезная вещь! — авторитетно заявила она, судорожно копаясь в голове в поисках подходящей мысли, чтобы ответить на вопрос маленькой гномки. — Можно учиться плавать, тренировать магию воды, опять же, если вдруг пожар, то будет чем тушить. Мельзитунейн может развивать свои умения, замораживая воду, ведь твердая вода — это лед. Значит, он научится еще и охлаждать ко всему прочему. Мне так кажется...

Света неуверенно покосилась на эльфа, с любопытством присевшего у бортика и макавшего пальцы в воду.

— А в сауне можно расслабиться, она греет, снимает напряжение после физических тренировок, шлаки выводит из организма, — словно оправдываясь, добавила она, наткнулась на озадаченный взгляд Летси и поправилась с учетом на местное восприятие: — Ну, вредное всякое, что из организма с по́том выходит наружу. При простуде еще полезно...

«Изгои» покивали, Олиско с прядями-стеблями до пояса, которые буйно кустились и распускались цветами, счастливо улыбнулась, а гном обреченно махнул рукой и заявил:

— Ладно, соображу что-нибудь для общей пользы, только думай в следующий раз, что творишь-то, воспитательница. А то так не дом будет, а русалочья бухта. Или, может, песка иерофского нанесешь с кактусами для пользы непонятной какой.

Света обещала продумывать свои дизайнерские порывы, перед тем как приближаться к артефакту, но следующая же попытка показала всю тщетность такого подхода. На крыше вместо запланированного в мыслях зимнего сада для прогулок появилась совершенно ненужная и всплывшая в неподходящий момент вертолетная площадка с мигающими лампочками и белой разметкой. Иногда в голову даже закрадывалась мысль, что общежитие так развлекается, выуживая у нее из мыслей необычные для себя воспоминания.

И при всем при этом надо было еще готовиться к соревнованиям. Дебаты о способах прохождения того или иного препятствия шли нешуточные. Особенно громко вопил гном, когда его магию пытались применить к какому-нибудь этапу полосы.

— Может, ядоплюйки разлетятся от твоего голоса! — настаивала Резвен, ехидно намекая на вечно сипло-хриплый и не особо приятный голос Гринстена. — Мы только уши заткнем, а ты им какой-нибудь марш боевой. Хотя нет! Лучше романтическое что-то, про любовь. — Оборотница, не выдержав, расхохоталась. — Представляю, как они рванут от нас со всех крыльев.

— Как бы ядом не заплевали перед этим, — задумчиво поддержал Летси в подтрунивании над гномом Мельзитунейн. — От такой серенады могут и заплевать, перед тем как улететь.

Злой и красный от смущения Гринстен только сжимал кулаки, а Кельда, не подумав, еще и подлила масла в огонь, заявив:

— И ничего не смешно! Он очень красиво поет, и совсем не таким голосом. Только у нас это не ценят совсем. Вирдна за него замуж не пошла, когда узнала, он ей как раз серенаду спел. Птицы заслушались, а она сказала, что такой муж все имущество пропоет, ни гроша не заработает. Поют только нищеброды да эльфы всякие. Несолидно и неприбыльно. Она за управляющего рудником самоцветов потом вышла.

Гринстен шарахнул кулаком по столу перед носом разболтавшейся сестренки и стремительно покинул столовую, где они все сидели тогда за ужином.

Кельда, ойкнув, замолчала, да и остальным смеяться расхотелось. Теперь стало понятно, почему гном хотел заблокировать магию и не собирался о ней распространяться.

Эриональ, устыдившись, кинулся было за приятелем, но Летси удержала эльфа.

— Не стоит. Только подеретесь. Пусть успокоится сначала, — негромко произнесла она и, смотря на оставленные сбежавшим бородачом листы бумаги с описанием полосы препятствий, добавила: — Шипы бы я, может, и убрала, пока вы этот участок проходите, но мне надо под землей быть чуть впереди вас и еще помнить, что делать. Это сложно — и колдовать, и помнить про вас. И куда двигаться, тоже надо не забыть. Очень сложно!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девушка в отчаянии обхватила голову руками, поставив локти на стол, и уставилась в узор на скатерти невидящим взглядом.

— Я дома много раз пробовала помогать на полях. Ничего не выходило, только злились все. Где-то кучи нарою метровые, где-то дыр наделаю или валун из глубины на поверхность вытащу. Прав Фрок — бестолковая я магичка, и магия у меня никудышная, потому как зверь совсем безмозглый.

У Светланы Львовны в голове завертелись какие-то школьные воспоминания про рефлексы и собаку Павлова. Стараясь не обидеть сравнениями чувствительную девушку, она попыталась объяснить все это и придумать сигналы, которые мог бы выучить зверь Летси, чтобы действовать, не держа все в памяти.

— К тому же — прости, Летси, — обычные кроты чувствительны к колебаниям земной поверхности, и у них прекрасный слух, можно подавать какие-то сигналы по земле или по воздуху.

— Например, пением... — медленно и задумчиво проговорил Сапролейн, зажигая оранжево-алые язычки пламени на кончиках пальцев. — Вдруг вы сработаетесь? Кстати, это могло бы пригодиться в гномьих шахтах, как ни странно. Твоя магия под управлением Гринстена была бы идеальным вариантом при разработке жил с вильсидонским опалом. Этот камень тускнеет от громких резких звуков, и кирку там не применишь, только кисть. Магию земли тоже можно задействовать лишь для черновой выработки. А ты могла бы неплохо рыть по голосовой наводке, да и когти, насколько я помню, у тебя могут скругляться на концах.

— Да, могут. — Резвен вытянула руку и, отрастив здоровенные когти, показала, как острые концы становятся гладкими, тупыми и немного загнутыми цилиндриками. — Это чтобы овощи с грядок выкапывать, не повредив, я научилась хоть что-то полезное делать без магии.

Кельда от таких слов выпучила глаза и, спрыгнув со стула, побежала искать брата. Летси же только фыркнула. Оборотница не верила в певческие способности гнома, так же как и в теорию неизвестного ей ученого из немагического мира.

Все эти события вперемешку вспоминала Светлана Львовна, пока заполнялись трибуны. В воздухе, словно огромный монитор, повисла гигантская серебристая линза, отражающая то трибуны, то участки трассы, пока абсолютно свободные от каких-либо препятствий, то ложу судейской комиссии, где судьи были похожи на инопланетных насекомых.

— Это специальные шапочки с очками, — заметив удивление Светы, поспешил просветить ее Август Пшечек. — Они исключают предвзятость или то, что судьи не заметят какого-либо жульничества. Очки фиксируют и анализируют происходящее, потом все систематизируется каждым судьей и подтверждается записью. По результату начисляются баллы, и их сумма является итоговой для участника. В вашем случае дополнительные баллы решили считать отдельно, а потом поделить на число участников в команде. Каждый из них может заработать бонусы, и это справедливо. Иергон ведь один. Общие за скорость прохождения трассы потом приплюсуют к среднему баллу команды.

Надежды на победу подопечных в Свете это не поколебало, но настроение немного омрачило. Все же они рассчитывали на дополнительные баллы, прикидывая шансы на победу и учитывая, что иергон как раз один.

Видимо, кто-то тоже это сообразил и ликвидировал для «изгоев» такую подходящую лазейку. Обводя взглядом трибуны, Света заметила острый и красновато-хищный взгляд лепрекона, брошенный в ее сторону. Похоже, дядюшка Гво решил взять реванш, надеясь на их проигрыш.

Линза в воздухе пыхнула солнечными зайчиками и пошла радужной рябью, а над импровизированным стадионом, сделанным, как объяснил мэтр Мюль, из полигона НЗшников специально к соревнованиям, раздалось истошное завывание, словно сотне котов одновременно защемило хвосты.

— Начали, начали! — возбужденно подпрыгивал позади Светланы Львовны мэтр Пшечек, видимо, мужчина был увлекающейся натурой не только в науке.

— Август! — возмутилась Тионелия, когда ЧСник, размахивающий руками, зацепил своим костюмным браслетом ее высоко взбитую прическу. — Что вы как мальчишка! Тем более первым будет проходить полосу иергон, и вряд ли мы увидим что-то новое, разве что пройдет он ее, может, чуть быстрее, чем в прошлый раз.

— Но ведь неизвестно, в каком порядке выпадут препятствия! Это тоже важно, — возразил Пшечек, аккуратно отцепляя от браслета локоны секретарши. — Простите, мисс Пиктосви, но все это так будоражит. И кстати, мадам Райская, ваши подопечные отказались даже намекнуть, как собираются проходить выпавшую им полосу!

— Ну и правильно. — Света улыбнулась, внимательно глядя, как на линзе-экране возникает мешочек, из которого руки всех пяти судей по очереди достают и кидают в воздух одинаковые маленькие белые кубики. — Мне тоже не все известно, так даже интереснее будет.

Линза смещала изображение за каждым полетом кубика, и на трассе поочередно появлялись препятствия.

Иергону первыми выпали ядоплюйки на относительно ровном куске трассы, который переходил в болотную топь. За трясиной беспорядочно взмывали вверх каменные шипы. Потом шла мешанина из кустов, видимо являющаяся тем самым моро, и на финише его ждало ущелье-расщелина, по которому сочилась отвратительная на вид серо-зеленая слизь.

Стартанул обезьянистый гонщик весьма резво, так что даже умудрился оставить позади почти всех летающих мух размером с баскетбольный мяч. Желтые прицельные струйки их плевков если и долетали до иергона, то явно не доставляли ему особых неудобств. На скорости сиреневой длиннолапой мартышки это особо не сказалось.

Болото его даже не замедлило, поскольку скорость он набрал приличную и его ноги едва касались пружинистого мха, а водянистые бочаги он ловко огибал, что только немного удлинило путь.

Светлана нервно следила за шустрым противником и безотчетно сжимала кулаки. Теперь она понимала отчаяние Летси, которая, вернувшись тогда, крикнула, что противником будет иергон. Не каждый бы смог преодолеть такой немаленький отрезок пути с большой скоростью и даже не запыхаться, не говоря уж о замедлении бега. Света даже на какой-то миг пожалела, что дала «изгоям» надежду на выигрыш заверениями, что если они будут действовать сообща, то обязательно победят.

На каменных шипах НЗшник замедлился и стал двигаться прыжками, внимательно следя за вздымающимся и опадающим морем каменных игл. Создавалось ощущение, будто под землей ворочается гигантский ежик, то топорща, то складывая колючки.

Выбравшись из шипов, в переплетение кустов моро иергон тоже нырнул весьма решительно, просочился среди неплотно сцепленных ветвей и пропал из виду. Линза только показывала огромный заросший участок, иногда переводя фокус на трибуны или судейскую ложу.

Время тянулось, зрители вяло переговаривались, строя предположения насчет того, как быстро покажется студент-НЗшник у следующего, финального, препятствия. Пшечек за спиной Светланы Львовны нервно ерзал и пытался вызнать у нее хоть что-то о тактике команды «изгоев».

Тионелия, пошуршав под сиденьем, вытащила немаленькую такую торбочку-сумочку, лиловую в мелкую бело-фиолетовую клеточку, и, порывшись там, стала предлагать сидящим рядом бумажные пакетики с печеньем и липкими от джема, обильно посыпанными сахарной пудрой сдобными булочками.

Светлана, отказавшись от выпечки, чтобы не пачкаться, да и запить на трибуне всю эту сладость было нечем, внимательно, до рези в глазах, всматривалась в то место, где заканчивались кусты древесного моро. Она уже начала надеяться, что так расхваленный иергон там поплутает часика два, а то и три, но экран линзы мигнул, трибуны взревели, и в фокусе изображения показалась худая длиннолапая фигура, выскочившая к расщелине с текущим вяло потоком слизи. Метрах в пяти от входа стены ущелья смыкались, в центре образуя небольшой более пологий участок, но потом опять расходились в стороны. Боковые стены были совсем отвесные, и слизи на них было меньше. В основном она островками задерживалась на каменных неровностях.

Как помнила из рассказанного ей Светлана Львовна, иергон предпочитал как раз отвесные склоны — видимо, был неплохим альпинистом и, возможно, помимо всех своих достоинств имел еще и что-то вроде способностей человека-паука.

Света наблюдала, как щуплое тельце ползет по стене сонной, медленной мухой, цепляясь за крошечные выступы всеми конечностями, включая хвост, и очень надеялась, что у ее подопечных напрятано достаточно козырей в рукавах, чтобы выиграть эти состязания.

Наконец НЗшник закончил восхождение и, выбравшись наверх, победно вскинул руки. Стадион просто затопило шквалом воплей и аплодисментов, а потом резко стало тихо.

Только шумно сглотнул за спиной мэтр ЧСников и негромко ахнула Тионелия.

На старте появилась Светина команда, и фокус экрана сразу переключился на них, показав во всей красе.

Из открытого специально от общежития портала выскочил Изя, а из него, как горох, высыпали все подопечные Светланы Львовны.

— Как-то странно они выглядят, — озадаченно прихрюкнул мэтр Висказес. — А лицо зачем надо было мазать?

Света не знала, что ответить мэтру, и смеяться ей или плакать.

Вот зачем она рассказала им про десант и спецназ? Они тогда выясняли про вертолетную площадку, вот Райская и смешала все в кучу. Вертолеты, десант, учения, камуфляж и полосы на лицах для маскировки.

«Изгои», собирающиеся сражаться за свое право на магию, впечатлились и подошли к делу серьезно, считая, видимо, что воины из другого мира одеваются так совсем не зря.

Как потом объяснил Светлане Львовне Вильент Сапролейн, они надеялись, что это принесет им удачу иномирных воинов и победу в соревнованиях.

— Вы ведь говорили, что они самые сильные и умелые, такие специальные. А значит, не совсем обычные, как и мы.

Но это потом, а сейчас женщина в шоке разглядывала своих подопечных.

На поле стояли зелено-пятнистые разнокалиберные фигуры с черными полосами на щеках, а за их спиной, покачиваясь на голенастых лапах, хлопала ставеньками в цветочек избушка под непонятно откуда добытой камуфляжной сеткой, причем эта сетка еще прикрывала какие-то приспособления, которые дриада и гном умудрились зачем-то приделать к Изе.

Надо признать, на старт полосы препятствий наши вышли эффектно и незабываемо. Теперь осталось так же эпично пройти трассу, которая уже начала появляться с помощью рандомно извлекаемых белых кубиков.