Дети от предателя. Он не узнает (СИ)

Глава 33

Ноздрей касается ароматный запах кофе и выпечки. Откуда-то доносится детский смех. Звонкий, заливистый. Точно такой же, как у моих девочек.

Стоп.

Резко открываю глаза и оглядываюсь по сторонам. Детские кроватки пустые. Детей нет. Где мои дети?

Не сразу вспоминаю, что это за место. А потом резко воспоминания о прекрасном экоотеле, ужине в ресторане, вечерней прогулке и разговоре у зажженного камина проносятся перед глазами.

Детский смех снова долетает до меня, и я резко, как по команде, вскакиваю на ноги, собираясь найти своих малышек.

Распахиваю дверь, и детский смех окутывает меня со всех сторон.

Отыскиваю взглядом его источник и замираю, смотря на то, как Любимов ползает на четвереньках, а у него на спине сидят мои малышки и заливисто хохочут, особенно когда он изображает коня, вставшего на дыбы.

– И-и-и-го-го! – издает он всем известные звуки. – И-и-и-го-го! – опускается на четвереньки.

Происходящее вызывает у меня приступ умиления, и я прикрываю рот рукой, пряча улыбку.

Глеб обскакивает гостиную и, сделав круг, наконец-то замечает меня.

– А вот и наша мама проснулась, – смотрит на меня с улыбкой.

– Мама!

– Мама!

Наперебой кричат дочурки. Даша сползает первой со своего коня, а следом за ней Маша, и обе несутся ко мне наперегонки.

– Привет, мои солнышки! – открываю объятия для детей.

И только когда малышки обхватывают меня, я обнимаю их разом крепко-крепко и расцеловываю любимые лица.

– Когда вы успели ускользнуть? Мама проснулась, а вас нет! – втягиваю по очереди запах сладких светлых макушек.

– Мы решили не будить тебя и дать выспаться, – поднимается на ноги Любимов.

– Даже так? – перевожу взгляд с дочек на него. – Как же так получилось, что ты услышал, что они проснулись, а я нет?

– Ты, наверное, просто устала и не услышала, как они болтали между собой, – улыбается он и смотрит так, что у меня мурашки выступают на коже.

Именно так он смотрел на меня в те времена, когда мы были вместе. С нежностью, обожанием, так, будто я единственная женщина во всем мире.

Опускаю глаза снова к детям, стараясь больше не смотреть на Глеба. Уж слишком противоречивые эмоции вызывают у меня его взоры и пробуждают давно забытые эмоции. И меньше всего я хочу поверить в то, чего нет. Да и как можно просто забыть то, насколько жестоко он обошелся со мной?

Нет. Такое не прощают. Но отчего же так щемит в груди?

– Котятки, вы голодные? Пора идти на завтрак.

– Вообще-то, мы заказали завтрак в номер, – говорит Глеб.

Так вот откуда здесь взялся запах кофе и выпечки. Ну что ж, Любимов может поставить себе плюсик.

– Решили, что лучше позавтракать в тесном семейном кругу… Ну и чтобы не бегать за детьми, а спокойно наслаждаться приемом пищи, – он снова пытается завуалировать сказанное, но я все уже слышала, и смысла маскировать свои слова нет.

– Ясно, – еще раз целую нежные щечки малышек и выпрямляюсь. – А девочки что будут кушать?

– Рисовая каша, омлет, блинчики, булочки? Надеюсь, хоть что-то подойдет… Я ни разу не присутствовал во время их завтрака, – заметно нервничает Глеб, и я непроизвольно чувствую укол вины.

Да, его не было в их жизнях, когда девочки появились на свет, но он сейчас с ними и хочет узнать ближе своих детей. То, что для меня является обыденностью, для него – настоящее чудо. И эта поездка – всего-навсего попытка узнать лучше своих дочерей. А я хотела лишить его этой возможности.

– Для Даши нет ничего лучше каши, – беру дочек за ручки и веду к кухонному столу. – А Маша любит омлет и вареные яйца.

– Учту, – кивает Любимов, усаживая Дарью Глебовну на стул.

– Выдай им, пожалуйста, их завтрак, а я быстро умоюсь.

– Конечно! – как-то слишком воодушевленно отвечает Глеб, еще, видимо, не до конца понимая, какая миссия на него возложена.

Я удаляюсь в спальню и, взяв одежду и косметичку, уплываю в ванную. Решаю позволить отцу самостоятельно справиться с квестом и накормить детей. Хотя мысленно уже представляю ту картину, что застану, когда выйду.

Этим утром я позволяю себе даже принять быстрый душ, чтобы бывший максимально вкусил все прелести отцовства.

Чищу зубы, расчесываю волосы и натягиваю спортивный костюм. И только после этого покидаю свое укрытие. Предполагаю, что меня встретят крики и, возможно, измазанная едой прекрасная кухня.

Но… все обстоит иначе.

Не выдавая себя, тихо подхожу к комнате.

– Сегодня побеждает дружба! – радостно восклицает Глеб. – И для каждого победителя у меня есть приз!

Я подхожу ближе и вижу абсолютно пустые тарелки у детей.

– Вы все уже съели? – перевожу удивленные взгляды с одной дочки на другую.

– Да! – кричит Даша.

– Как такое может быть?

– Просто у нас тут соревнование было, – довольно отвечает Любимов и достает из-под диванных подушек двух игрушечных лошадок.

Девочки слезают со стульев и бегут к отцу за подарками.

А мне не остается ничего иного, как только признаться себе в том, что, кажется, я недооценила Любимова.

– Блин! – внезапно меняется в лице Глеб.

– Что такое? – испуганно смотрю на него.

– Твой кофе остыл, – отвечает он печально. – Но я сейчас все исправлю, – идет за телефоном, а я не могу скрыть улыбку.