Довод для измены

Глава 8. Наверно, это было очевидно?

Скорость.

Я никогда не задумывалась, что значит это слово на самом деле.

До сегодняшнего вечера.

Машина набирает обороты, рычит, ловко обходя «соперников» в потоке, а я жмурюсь, что есть мочи. Так страшно! Я буквально слышу свит, когда мы проносимся между рядами уравновешенных граждан, и молюсь, что у меня будет возможность выйти на твердую землю. Черт! Я готова ее даже поцеловать! Честно! Потому что с каждой секундой мне становится все страшнее и страшнее — скорость только увеличивается.

Как из-за толстого стекла собственных частых вздохов и пульса, слышу неожиданно смешок.

— Расслабься, малышка Женя. Я знаю, что делаю.

Ву-у-у-у!

Мотор рычит усердней. Что-то я сомневаюсь! Зло, резко поворачиваюсь, вцепившись в дорогую кожу ногтями, а Доводу хоть бы хны. Мне его усмешка шепчет, что он мой взгляд отлично чувствует, но ему плевать. Ему вообще на все плевать! И на безопасность, и на ПДД, и на то, что мое ЮНОЕ сердце сейчас нахрен разорвется!

— Остановите машину!

— Неправильный ответ, — цыкает, сжимает руль.

Кожа неприятно скрипит.

ВУ-У-У-У!!!

Машина еще больше заводиться. Как собственно и я. Козел! Он делает это намеренно, зачем?!

ОХ БОЖЕ! Взгляд случайно попадает на скоростное табло, и я лишаюсь дара речи просто!

150 км/ч!

150!!!

— ДА ТЫ ОХРЕНЕЛ?! — ору уже в голос, а в ответ, знаете что?! Правильно. Наглый, покатистый смех.

— Вот так то лучше.

Плавно стрелка спидометра падает, Довод расслабляется и встраивается в правый ряд, откинувшись на спинку кресла.

Улыбается.

— Мне не нравится, когда ты выкаешь.

— То есть напугать меня до потери пульса нужно было ради этого?! Чтобы я не выкала?!

— Именно.

— Ты больной!

Довод смеется снова, потом притормаживает на светофоре и смотрит в глаза.

— Чего ты так испугалась? Скорость детская.

— Вы ехали сто пятьдесят километров в час.

Если бы меня спросили, зачем я нарываюсь, ответ дать стало бы большой проблемой. Потому что взбесил? Потому что морда его наглая раздражает? Потому что…в тайне я рада его видеть, а он тут исполняет?! Посягает на меня, как будто может! А он не может! Вон на пальце кольцо — явный стоп-сигнал, на который я бросаю взгляд, но отворачиваюсь сразу к окну.

Готова разрыдаться от такой тупости собственного существа. Что знаю — я совершаю ошибку, когда тянусь, и все равно тянусь! Будто не могу себя контролировать! Будто я реальная дура набитая, а не человек разумный! Но я же разумный! Я — отличница, которая знает, что хочет получить от жизни! И в длинный список никоим образом не входит роман с женатым мужчиной, будь он хоть трижды миллиардер помноженный на миллиардера в квадрате!

Но как противиться? Если он в следующую секунду берет меня за подбородок и поворачивает на себя, а я сразу млею?…

— Успокойся, малышка Женя. Сто пятьдесят километров в час для этой малышки не максимум, а я много раз проходил курсы экстремального вождения. Ты можешь мне доверять.

— Но я не доверяю! Пустите наконец! — вырываюсь и снова жмусь к двери, — Кто дал вам право меня трогать?! Я отказалась от вашего гнусного предложения! Не соглашусь! Нет!

Вижу, как мой пылкий спич приходится против воли Довода, а мне, как котику сметанка. Первое — потому что я не испугалась и дала отпор Его Величеству, во вторых — ничего не могу с собой сделать, но бросать ему вызов вызывает в крови какой-то яркий, бурный всплеск сладкого адреналина. Который мне нравится. Нравится! Щелкать его по носу.

Ох, Женя, сложную игру ты затеяла…

И, кажется, Довод это знает. Он слегка усмехается, поднимает брови, беря под контроль эмоции, потом тянет так с ленцой.

— Ты отказываешься от того, чего не знаешь. Скорость — это свобода.

— Мне достаточно свободы и без нее!

— Испугалась попробовать?

Что?!

Хмурюсь.

Вот бывают такие ситуации, когда когда понимаешь, что разговор, который ты ведешь — это лишь наружное, но внутри твориться куда как больше «интересного». Как будто двойное дно и смысл — я его интуитивно чувствую, поэтому покрываюсь гусиной кожей и дико краснею.

А сама стою перед выбором: разум или тупой порыв? Он ведь явно берет меня на слабо! И разумней было бы послать куда подальше, как я это делала с одноклассниками, которые пытались манипулировать такими же дурными методами, но…

— Нет, не испугалась!

— Тогда держись и не закрывай глаза. Тебе понравится.

С этими словами мы вырываемся из Красного села со скоростью только что выпущенной пули. Аж в сидение вдавливает! Я чувствую, что девиз данного вечера — это упрямство, отвага и слабоумие. Мое, конечно же, потому что хрен я глаза закрою, ясно?! Чтобы выиграл?! Да ни за что!

Страшно — дико. Но я и писка не издаю, упрямо смотрю на трассу, которая перед моим носом буквально сужается, но…черт! Если в первые мгновения мне дико страшно, то потом открывается какое-то другое ощущение.

Машина приятно вибрирует и рычит, как прирученный хищник. Адреналин щекочет все рецепторы разом. Это такой кайф…как будто я лечу! Натурально лечу, представляете?! А мурашки от запаха парфюма с щепоткой перца заводят. Я от них уже не отмахиваюсь, как от надевших мошек — я их принимаю. Опять эта тяжесть. Низ живота наливается свинцом, грудь часто вздымается…будь проклят Довод! Будь он, черт возьми, проклят, потому что чтобы он там не имел ввиду на своем двойном дне, мне становится ясно: понравится. Как он обещал со скоростью — мне понравится все, что он захочет дать.

Нет, Жень! Это бред! Я запрещаю тебе! Ты слышишь?! Запрещаю!

Повторяю себе, как мантру, и абстрагируюсь от быстрой поездки ровно до того момента, как машина не останавливается. Рассеяно поднимаю глаза. Если честно, я что-то выпала из реальности окончательно — так сильно волнуюсь, что ручки дрожат и сердечко бахает, но не из-за экстрима. Он отошел на задний план, потому что я действительно понимаю, как слаба моя воля рядом с этим мужчиной. И я боюсь куда больше того, что последует дальше — правильно. Когда удается сфокусироваться рядом со зданием, мое сердце окончательно отказывается работать адекватно: проваливается на пару мгновений, а потом отправляется в такой спринт, что фору даст лучшим бегунам самого яростного марафона!

Отель.

Он привез меня в отель…

— Где мы? — тихо спрашиваю об очевидном, Довод глушит мотор и усмехается.

— В Петергофе.

— Почему вы привезли меня сюда?

— Это единственный сносный ресторан в округе.

— В отеле? — с надеждой на отрицание смотрю на него, хотя и понимаю насколько глупый мой вопрос на самом деле — он слегка щурится.

— Выходи, Женя.

Выхожу.

Не знаю, но такому взгляду и тону противостоять сложно и…страшно немного, если честно. Да и потом, знаете за что я цепляюсь? За нотки злости в голосе — я начинаю его раздражать своими глупостями, а это значит, что победа почти в кармане. Так ведь? Кому будет интересно бегать за малолеткой? Пытаться ей что-то втолковать? Да никому, тем более такому, как Владиславу Алексеевичу Доводу!

Однако, сколько себя не уговаривай, в ресторан отеля я захожу полумертвой. Нас встречает милая девушка-хостес, проводит к столику у окна, защищенного от посторонних глаз — мне становится еще хуже. Кажется, я даже побелела? По крайней мере Довод, указывая на диван, не забывает «успокоить»:

— Расслабься, малышка Женя. Мы всего лишь поговорим.

С ответом я немного туплю, и даю его только через пару мгновений, подняв глаза. О чем, к слову, сразу жалею.

Боже! От одного его взгляда плавлюсь, аж кости ломает! Не смотри на него! Не смотри! Вдруг, все твои фантазии про Медузу Горгону правда?! Только не ты последняя — а он! Вон как зачаровывает! Не смотри!!!

Еле удаётся увести взгляд в сторону, который я кое как цепляю за спинку стула, которого касаюсь и двигаю на себя. Ни за что не сяду рядом с ним на этот дивна! Хоть убей — не сяду!

— О чем вы хотите поговорить?

Гордо заняв место, я ловлю затылком и взгляд, и смешок, после которого Довод, который почему-то решает не давить, хотя судя по всему это в его характере, обходит стол и занимает место напротив.

— О моем гнусном предложении. Но для начала…серьезно, прекращай выкать. Это звучит нелепо. Для наших обстоятельств.

Мне как раз кажется иначе! «Вы» не позволяет сократить дистанцию, которую Довод буквально съедает своим присутствием! И это меня бесит. Нет, не тот факт, что это так, а то, что он знает это и давит на нужные точки! Умеючи. Знающе. Ловко и точно — правильно.

Я сразу чувствую этот разрыв между нами…Он гораздо умнее меня, опытней, уверенней — с ним не получится также, как с парнями, которых я уже знаю! С ним все будет по-другому. Он будет управлять. А я…что я? Довод сожрет меня с потрохами и не подавиться, черт возьми!

Беги, Женечка. Беги быстрее…

Однако, я продолжаю сидеть. Только смотрю на него зло — он в ответ слегка ухмыляется. Знает? О чем думаю, да? Что верчу в своей голове? Знает, конечно же…даже в этом я для него, как на ладони.

ЖЕНЯ, БЕГИ!

Порываюсь встать, но меня рубит внезапно появившийся официант.

— Здравствуйте, сегодня я…

— Принесите сырную и фруктовую тарелку, два тёплых салата с осьминогами. Для меня стейк с кровью, для девушки…

Многозначительно смотрит на меня, но я отвожу взгляд, и он усмехается.

— Она пока подумает. И да. Мой любимый десерт и вино, о котором я предупреждал.

— Конечно, Владислав Алексеевич.

Резонирует в этом всем сразу все: «любимый десерт», «вино, о котором предупреждал», осведомленность официанта об имени Довода. Потрясающе. Так вот где миллиардеры снимают девушек, да?! Или куда возят своих любовниц?! Боже! Как же мерзко! Нет, я должна свалить!

Это я снова и пытаюсь сделать, резко встав из-за стола, когда официант уходит.

— Извините, но я не…

Ага. Куда там. Довод ловко перехватывает мою руку и тянет к себе на диван. Будто все было предопределено! Вот какое у меня ощущение! Будто он знал, что я поступлю именно так и дам ему собственноручно возможность утянуть в свое болото!

Боже, ну за что?!

А ему еще веселее, чем прежде! Краем глаза замечаю, как он улыбается, обнажив свои хищные клыки! Такому, как он, только стейк с кровью и жрать, ну в самом деле! Как же я так вляпалась то?!

Задаюсь этим резонным, но не своевременным вопросом, проклиная тот день, когда вообще позвонила по дебильному номеру с визитки, а сама сижу напряженная, как пружина. Спинку вытянула, смотрю перед собой, ручки на коленях.

Пожалуйста, только не трогай меня…

Но снова: куда там?!

Довод почти нежно убирает волосы за спину, рассматривает, как диковинку, пока меня бьет мелкой дрожью, а внизу живота буквально взрываются салюты!

Я точно в аду…За что мне все это?! Ну правда! За что?! Такое искушение…похлеще бедной Евы в Райских садах! Там то хоть змей был, а тут секс-символ, от которого меня кроет…а он еще и шепчет! Близко так, что дыхание оседает на коже плотным мороком…

— Почему ты так отчаянно сопротивляешься, малышка Женя? Чего ты боишься?

— Вы женаты.

Устало вздыхает и откидывается на спинку дивана — меня злит. Такое ощущение, что я сказала какую-то глупость, но это объективно не так! Ну не так, блин! Нормальных людей кольцо на пальце сдерживает, а его?! Для него закон не писан!

Поворачиваюсь на него, хмурюсь и цежу.

— Не надо так вздыхать, ясно?! Это нормально…

— Женечка, в моем мире другие правила.

Вот тебе раз! Вот это заявление! От негодования на миг я теряю дар речи, но потом брови падают на глаза сильнее, а злость замещает все остальные чувства. Я подаюсь ближе и шиплю.

— «Ваш мир» находится где-то в прилежащем государстве?! А может на другой планете?! Нет?! Тогда все одно и тоже!

Я рассчитываю получить в ответ хоть каплю злости, но нет. Его мой пылкий спич только улыбает — Влад спокойно себе жмет плечами и парирует.

— Ты наивна, если так считаешь. Я необычный человек, и правила на меня обычные не распространяются. К сожалению или к счастью, они намного жестче, но и в них есть свои плюсы.

— Изменять жене без зазрения совести?!

— Совесть переоценивают.

— Может быть в вашем «необычном» мире — да, но не в моем. И в моей серой вселенной получать предложения от женатого мужика, спать с ним за деньги — это гнусно!

— Так вот в чем дело?

Я со стеной что ли разговариваю или как?! Такое ощущение, что он добрую половину ушами щелкал, а включился только когда услышал что-то важное для себя! И для кого я тут распинаюсь, простите?!

Снова негодование ослепляет, и на этот раз Довод пользуется моим гневным замешательством, двигаясь ближе ко мне.

— Такой контракт — обычное дело, чтобы защититься от различного рода осложнений. Мне.

— Осложнений?!

— Пресса, Женя.

— Вы боитесь, что я…

— Да. Что ты будешь трепаться — этого я допустить не могу. Такие контракты нужны таким как я для защиты. Это не способ тебя оскорбить или унизить, малышка Женя. Мой отец хочет, чтобы я ушел в политику, и мне не нужны слухи.

— Ваш отец? — выгибаю брови с сарказмом, — Всегда его слушаете?

Зачем я продолжаю дерзить и дергать его за усы?! Не могу понять! Да и не я вовсе будто говорю это, а какая-то другая половина, которую контролировать я просто не успеваю! Вырывается — пиши пропало. Словно это он вскрывает во мне какие-то замки и вытаскивает наружу ту часть личность, с которой я сама толком то не знакома, потому что…это, кажется, называется флирт?! Я с ним флиртую, блин! Точно! А Владу только этого и надо как будто…

Он двигается еще ближе, кладет руку мне на поясницу — от чего я натягиваюсь, как струна, — потом еще ближе. И вот его лицо почти на одном уровне с моим и так, что теперь я могу сосчитать все его ресницы!

Боже…какой же он красивый…

— И после этого будешь отрицать, что ты дерзишь?

— Я…

Теряю дар речи. Вот что я. Щеки снова полыхают, и кажется мне, что к концу этого вечера у меня останутся ожоги N-нной степени. Божечки…

Довод проводит тыльной стороной ладони по щеке, а голос его падает до хрипотцы, от которой меня снова бьет мелкая судорога.

— Но нет. Я делаю только то, что я хочу, а я хочу уйти в политику. И тебя хочу, малышка Женя.

— Это проституция…

Цепляюсь изо всех сил за последний аргумент еще не потонувшего, как Титаник, разума, но нет. Это не помогает. Мой корабль тоже натыкается на огромный такой айсберг — на Довода. Он глухо смеется, перекладывает ладонь на щеку и, прежде чем притянуть к себе, парирует.

— Нет, это честный бартер.

И все. И, как бы ни было прискорбно, до свидания, Женя. Здравствуй комок нервов, гормонов и животных инстинктов — он меня целует еще развязней, чем до этого, и все замки и противостояния рушатся.

Я уже не я. Да и он не он! Будто. Влад смотрит на меня так дико, когда отстраняется — я пьяна без вина и на все согласна…

— Продолжим в номере.

Мне бы сейчас не помешала логика и разум. Доводов побольше, но есть как будто лишь один — Довод для измены в шикарной, притягательной упаковке, которая в себя придти не дает: Влад. Он тащит меня через коридор быстрым, уверенным шагом, отдав какую-то команду официанту, пока у меня в ушах звенит буквально от переизбытка чувств.

В комнате прохладно, но и это не помогает! Горит приглушенный свет. Стоит мне переступить порог, как Влад вжимает меня в стену и идет в атаку.

Напор просто катастрофический!

Его руки сразу везде, и они сводят с ума. От соприкосновения моей кожи о его, бьет токовые разряды. Дыхания не хватает — я будто тону! Пока он целует меня жадно, страстно, дико.

Господи!

В нем столько огня! Как не сгореть то рядом? Ответа на этот вопрос как будто бы и нет. Он запускает руки под мою футболку, отодвигает бюстгальтер и сжимает грудь, оттягивая острые, ноющие соски — бьет наотмашь такая адская пульсация между ног и так печет, что я глаза закатываю! Смотрю в потолок. Снова бы спросить Бога: за что? Только его здесь нет. Не в этом номере. Один только Дьявол, который упирается мне в живот твердым намерением из собственных штанов, а потом подхватывает на руки и уносит глубже.

Я вязну глубже.

Опускает на кровать — становится страшно.

Поднимаю глаза на Влада, и он пригвождает меня к месту так твердо, будто я действительно не человек, а какая-нибудь статуя. Эх, говорила же я — не смотри ему в глаза! Не смотри! А теперь я даже пошевелиться не могу. Сгораю изнутри, разрываемая тихим голосом разума: это неправильно. Все, что ты делаешь — неправильно, Женя…

Но я делаю.

Наблюдаю, как он расстегивает пуговицы белой рубашки. Проглатываю плотный ком нервов и сама по себе, а будто не сама, а под гипнозом, опускаю взгляд на его тело.

Какое же шикарное…

Ни один мой одноклассник, хотя у нас была куча спортсменов, с ним не сравнится! Широкая грудь, смугловатая кожа, ровный ряд мышц, пресс и дорожка черных волос, уходящих в брюки.

Мамочки…

Во рту сразу пересыхает, а когда он плавно снимает с себя одежду — я снова задыхаюсь. Теперь мне видно еще лучше этот чистый соблазн прямиком с обложки, и, клянусь! Лучше бы такое никогда не видеть. Если хочешь сохранить благочестие да порядочность…потому что устоять? Перед таким? Это нереально просто.

Таким мужчинам не отказывают.

От таких мужчин невозможно сбежать.

Таких мужчин не забывают.

Я почти готова разрыдаться, когда это понимаю, а Влад касается моей щеки и заставляет посмотреть себе в глаза. Снова. Как будто чувствует, как надо правильно подчинять. Хотя нет. Здесь «будто» — словно насмешка! Он совершенно точно знает, что нужно делать с непокорными девчонками, вздумавшими, что в них есть что-то особенное, и они ускользнут от Довода.

Знаете? В этот момент я понимаю, что предложение его — оно лишь номинально было предложением. Все уже решено. Он знал всегда, что мы окажемся наедине в этом номере. Знал! У меня не было ни одного шанса, пусть думала, что есть, и я решаю! Нихрена я не решаю. Он — да; я — нет.

— Встань на колени, — звучит глухо, и я сразу подчиняюсь.

Внутри продолжает бить мысль, что это неправильно, но тело мое и сознание разделились. Первое управляет, второе игнорируется полностью. Оно тонет в всполохах собственных, внутренних вибраций. Я думаю, что единственная причина, по которой разум еще подает признаки хотя бы какой-то жизни — это страх. Я в диком ужасе от того, что сейчас произойдет.

— Ты знаешь, что нужно делать.

Никаких тебе вариантов. Знаю, конечно же, но он даже не допускает возможности, что нет! И это с одной стороны обидно, но с другой слава богу! Внезапно я понимаю, что не хочу показаться перед ним какой-то не имеющей опыта дурехой! Его нет. Но ему необязательно об этом знать, потому что я снова разрываюсь от внезапного ужаса, что он меня развернет и пошлет. Мол, не нужна такая! А я хочу быть нужна. Боюсь этого, как огня, но хочу!

Пальцы потряхивает, когда я расстегиваю пуговицу на классических брюках, затем ширинку.

Дыши. Дыши! Ты знаешь, что нужно делать…

Медленно спускаю штаны по мощным бедрам, но стараюсь не смотреть туда, куда нужно, потому что снова страшно.

Он такой огромный! Я даже через трусы это вижу! Боже…

И я не могу переступить этот последний рубеж совести! Понимаю, что руки словно свинцом наливаются, не могу пошевелиться вообще! Разум делает последний «гипер прыжок», сковывает цепями и вопит:

ЧТО-ТЫ-ТВОРИШЬ, СУМАСШЕДШАЯ?! ЧТО ДЕЛАЕШЬ?! БЕГИ!!!

Тогда Довод сам берется за резинку белых боксеров с именитым брендом и опускает их, видимо, потеряв терпение.

Мамочки!

Краем глаза я вижу все габариты, но посмотреть прямо?! Ни за что! Уставилась в пол прямо на коричневый ковер, и так растеряна, черт возьми! В голове бьет набатом одно, между ног печет и бьет другое. Сердце тарабанит третье. Я мечусь из одного угла в другой, как пойманый зайчишка в лесной, охотничий капкан.

Вот что они чувствуют, да? Все эти безумные зверята, которых так вероломно лишили свободы?

Нет, они хотят только сбежать. Ты же хочешь и сбежать, и остаться — это другое. Это страшнее. Борьба истинных желаний и совести всегда страшнее.

— Посмотри на меня.

Снова велит, и я снова подчиняюсь, а когда сталкиваюсь с ним взглядами, через мгновение Довод шумно выдыхает, укладывает руку мне на затылок и наклоняется, шепча да подрыкивая.

— Когда ты так смотришь, я с ума схожу, малышка!

Как «так» — неясно. На меня обрушивается последний цунами, который стирает последние остатки внутренних барьеров — его страстный, жгучий поцелуй. Все. Гормоны полностью перекрыли любые отголоски совести, и пусть я знаю, что буду жалеть об этом, но «это» сейчас неважно. Все потом. Все откладывается на потом, черт возьми, и когда он плавно разгибается — я точно знаю, что буду делать дальше: все.

Все, что он скажет.

Крупная ладонь легко касается щеки, большой палец проходится по нижней губе. Влад смотрит за тем, что делает так завороженно, что я вздохнуть боюсь: вдруг разрушу этот момент? Я ведь не хочу, я ведь им наслаждаюсь. Тем, как он меня хочет…

— Открой рот, — глухо шепчет, слегка надавив на подбородок — слушаюсь.

Он улыбается. На миг снова останавливается на моих глазах, словно хочет убедиться в силе своего воздействия, но брось, Влад! Ты знаешь, что я в твоей власти.

Знаешь…

Мда…с таким политиком страшно представить, что будет с нами… он же весь мир сможет захватить! И даже не почешется!

— Покажи мне свой дерзкий язык, девочка.

Так грязно…по мне проходится волна непонятных, горячих ощущений, но в них не только возбуждение, но и…честно? Неприятно немного. А я все равно делаю! Как под гипнозом…

Слегка высовываю язык — он шумно выдыхает. Снова этот взгляд…полный густой, сладкой похоти, которая и меня ей заражает! Он смотрит так, будто я — это предел его фантазий, и знаете? Когда такой мужчина так на тебя смотрит, внутри что-то щелкает, и ты чувствуешь себя богиней. Как он. На одном уровне, а может даже выше…

— Если я сейчас скажу «нет», ты меня отпустишь? — шепчу еле слышно, Влад моргает пару раз, будто морок пытается сбросить, но у него слабо выходит.

Когда мы снова сталкиваемся взглядами — его так и полон до краев, опьяненный, да и голос дрожит…

— Да, но ты не скажешь нет.

Кажется, в этом сражении у нас ничья: потому что мы оба знаем, что никто и никуда не выйдет из этой комнаты. По крайней мере в ближайшее время…

Влад разгибается плавно, а я не могу перестать смотреть на то, как под его кожей бугрятся мышцы. Черт! Да он же, ну серьезно! Не должен существовать! Весь из себя такой идеальный, созданный, чтобы совращать и пленять женские души…подталкивать к безумию. И как меня угораздило на него нарваться вообще?! Эти вопросы, однако, как появились внезапно, так же и растворяются — сейчас уже неважно все. Мы оба здесь. И мы оба знаем, что будет дальше…

— Высуни язык, девочка.

Снова командует — я снова подчиняюсь. Влад делает на меня шаг. Как в замедленной съемке вижу, что он берет свой член за основание и направляет на меня, а потом слегка касается моего языка головкой.

Господи, это все правда происходит?

Правда. Я слышу глухой выдох, а потом чувствую, как горячая, гладкая плоть входит глубже. И мне бы дернуться, мне бы снова попытаться сбежать, да только зазря все: я не хочу. Не могу. И не буду.

Я подчиняюсь.

Робко подаюсь вперед, аккуратно обвожу головку по кругу, Влад хмурится и гулко выдыхает спертый воздух из грудной клетки. Правильно? Я все делаю правильно? Двигаюсь то по наитию, опираясь…да не знаю я, на что опираюсь! Просто на природу и инстинкты, которые руководят баллом отметая поганой метлой все сомнения.

А он помогает и направляет. Запускает пальцы мне в волосы, сжимает их на затылке и тянет на себя глубже — я снова поддаюсь. Это сложно, из груди вырывается кашель — тогда он отступает: тянет обратно.

Господи, это действительно я? Женечка-отличница, которая от парней держится на расстоянии? А теперь стоит в гостиничном номере шикарного отеля на коленях и впервые делает минет? Не верю. Я стараюсь не зацикливаться, просто отпускаю поводья, которыми крепко себя связала и отдаюсь порыву.

Устала сопротивляться. Меня все эти качели с совестью дико утомили, да и куда уже бежать? Надо было раньше, а не получилось.

Лучше уж он, чем какой-нибудь Васёк. Зато будет о чем вспомнить — так я себя успокаиваю, медленно двигая головой и рукой в такт, покрываясь мурашками от каждого вздоха мужчины, который свел меня с ума.

А он даже дышит сладко! Каждый раз меня, как волнами, накрывает с головой огонь и бурное возбуждение.

Неожиданно, но даже этот процесс, который когда-то казался мне странным и отвратительным, возбуждает. Я чувствую, как внутри все то и дело поджигается новыми и новыми красками, как пульсация сводит с ума, становясь сильнее. Стыдно признаться, но я не удивлюсь, если я оставлю влажный след под собой, когда встану.

Потому что это возможно. Да, черт возьми, возможно!

Разве так бывает?…

Чтобы вот так сойти с ума в одночасье?…

Судя по всему да. Я себя не помню, когда он тянет меня на ноги за предплечья, и устоять на них тоже не могу. Если бы не сильные руки — снова рухнула бы на пол, и слава богу Влад этого не заметил. Его слишком накрыло, во взгляде я вообще не вижу ничего, кроме желания.

Он быстро раздевает меня, как будто не может дождаться момента, когда завладеет полностью, жадно оставляет отпечатки своих пальцев на коже. Особо сильно его бесят джины, которые он никак не может стащить — рычит, тянет резко, а когда отбрасывает в сторону, смотрит с таким укором. И я бы улыбнулась даже, да только не могу. Лежу на кровати вся красная, снова скованная стыдом, прикрываю грудь ладошками.

Его мой вид заводит только сильнее.

Довод не отводит от меня взгляда, пока раздевается до конца, также смотрит, когда достает блестящую, квадратную упаковку от презерватива. Я тоже на него смотрю.

Женечка, ну что же ты творишь? Ты его совсем не знаешь! И собираешься…ох, у тебя же никогда не было! Ты действительно хочешь лишиться с ним девственности? Отдать ему это право? Сделать первым своим мужчиной? Где твой мозг?! Все должно быть не так! Это неправильно! НЕ-ПРА-ВИЛЬ-НО!

Но что правильно, а что нет, волнует только меня. Влад ложиться сверху, силой убирает руку и впивается в грудь губами, дерзко водя языком вокруг острого, нервного окончания. Которое создано будто для того, чтобы сводить с ума!

Я снова обо всем забываю. Закатываю глаза, выгибаю спину, издаю громкий стон — вторую грудь накрывает его рука. Пульсация простреливает мозг. Мне надо пользоваться моментом, чтобы что-то сказать, а я в неге купаюсь.

Забыла все слова…обо всем забыла вообще! Природа-злодейка, которая создала нас такими, кажется забыла выдать тумблер на случай, если ты окажешься в постеле с женатым мужчиной: нельзя так просто взять и отключить гормоны и возбуждение, чтобы начать мыслить здраво. Лишь раз у меня это получается, когда я чувствую его горячую плоть, готовую забрать у меня последний оплот чистоты — сразу пугаюсь и дергаюсь, уперев руку ему в грудь, шепчу:

— Влад, подо…

Но все уже решено. Одним резким движением он наполняет меня до краев, а я на миг, кажется, теряюсь сознание от боли.

Ну все. До свидания, малышка Женя. Теперь точно…до свидания…