Древний Рим. Честь преторианца

Глава 26. Волк в овечьей шкуре

При моем появлении Грани приподнялся, усевшись на краю постели. Ларта ахнула и вскочила на ноги, привычно склонив голову. И чего ей меня бояться, должна бы уже запомнить, что «госпожа» я добрейшая и никогда ее не обижу. Чего не могу обещать незваному гостю.

– И каким же арийским цунами вас сюда занесло, милейший? – пропела я, подходя к столику, на котором очень удачно находилась большая посеребренная чаша с цветочным орнаментом. Надеюсь, достаточно тяжелая для вразумления наглых варваров, забредших на мою территорию.

– Хотел увидеть тебя, сладкоголосая, – он склонил голову к плечу и обманчиво мягко улыбнулся.

Я нервно кашлянула, прочищая горло. Обаятельный гад. Почему именно гад, я и сама толком не знала, но срабатывало какое-то особое женское чутье.

– Увидел? Отлично. А теперь прошу оставить меня одну, я желаю отдохнуть в своей комнате.

– Мне сказали, ты была в городе.

– Достоверная информация.

Грани наконец поднял с моей кровати свое высокое стройное тело и, спрятав клинок в ножны, подошел ближе, чтобы показать раскрытые пустые ладони и задать новый вопрос:

– Чем я успел вызвать твою неприязнь, Валия? Видишь, я пришел с миром.

– Хочешь мира – готовься к войне, – выпалила я изречение римлянина Корнелия Непота, ставшее расхожим афоризмом.

– А зачем нам воевать, разве мы враги?

Я задумалась. Перед глазами встало благообразное лицо советника Катона. А ведь он советовал мне чуть ли не подружиться с германцем, дабы выведать его тайные умыслы. Но какая же из меня Мата Хари, я сама ничего не умею скрывать!

В любом случае, стоит ли набрасываться на человека, пришедшего, как он говорит, с добрыми намерениями. Буду лишь держать ухо востро, а там посмотрим на его поведение.

– Нет, Грани, мы не враги. Но вряд ли станем друзьями. Мне хватит и других забот во дворце.

– Я не хотел нарушать твой покой. Я зашел узнать, оправилась ли ты после недавнего переполоха. Вернула ли прогулка краску твоим щекам, в прошлую нашу встречу ты была слишком бледна.

– Ты очень наблюдателен, Грани, – сдержанно похвалила я, стараясь скрыть нарастающее раздражение.

– Я – хороший охотник и следопыт, – прищурился он, вполне довольный комплиментом.

– И очень скромный… угу.

«Не пора ли тебе уже отчалить от моей пристани!»

Нет, он стоял себе и смотрел на меня с едва уловимой усмешкой. И что-то испытующее было в его взгляде, я не могла точно понять. Однако ругаться уже не хотелось.

– Где вас разместили? Нравится ли твоим людям в великом городе?

– Рим прекрасен.

Грани чуть поклонился, будто бы в знак почтения, но его светлые глаза блеснули сталью. Что ж, я могу его понять. Легионы яростных "Боратов" захватывали его леса и поля, оскверняли священные рощи, насиловали женщин, убивали братьев и отцов. И теперь Грани вынужден говорить о мире, копя силы для будущих войн. Мне ли, девушке из будущего, не знать всей подноготной…

Вот только вспышка краткой симпатии не должна заглушить тревожных предчувствий. Грани зачем-то понадобилось общаться со мной. Ба! Да ведь дело не во мне, а в моей иллюзорной близости к Фурию. Что для Катона, что для Грани – я всего лишь ниточка, ведущая к императору. Но как же она тонка – эта натянутая трепещущей струной нитка…

Ее может оборвать и один косой взгляд, не говоря уже о дурном слове напраслины.

– Ты чем-то опечалена, Валия? Или устала? Прости за вторжение, я думал найти тебя здесь, а потом слишком задержался.

– Беседуя с моей служанкой, – подсказала я, досадуя на то, как убаюкивающе действует на меня его вкрадчивый голос.

– Она из наших мест. Ее увезли совсем юной, – почти прошептал херуск.

– История человечества соткана из людских страданий, Грани. Видно, такова воля богов. Ваших и наших, все они одинаковы по большому счету. Все любят кровь и стоны отчаяния. Всех надо задобрить жертвами.

А что я еще-то могла сказать? Да, мне очень жаль Ларту, мне жаль горшечника-кутилу Гориона, ставшего за долги гладиатором, и жаль девчонок, вынужденных продавать свое тело в харчевнях всякому уроду, у которого есть хотя бы несколько ассов. И жаль даже кровожадного Фурия – он, наверняка мечется сейчас на своей роскошной вилле, продумывая план мести всем виноватым и просто попавшим под руку. Но меня бы кто пожалел!

Впрочем, ответ на мою мысленную мольбу был тут же озвучен германцем:

– Я бы хотел тебя защитить. Ты не римлянка. Ты тоже издалека.

Странное признание, напоминает хитрый маневр. Я удивленно уставилась на Грани, прижав руки к груди, словно желая закрыться, а он продолжил:

– Ведь ты здесь тоже вроде заложницы, как и я.

– Однако в отличие от тебя я не требую от могучего хозяина истребить земляков, с которыми нахожусь в ссоре.

Удар мой попал в цель. У Грани даже физиономия перекосилась, а рука потянулась к ножу.

– Что ты можешь понять, женщина!

Но меня уже понесло незримым течением в пасть к Сцилле или Харибде из греческих мифов, тут уж не до нюансов.

– Или вы задумали принести горстку сородичей в жертву, чтобы полностью заслужить доверие Рима? Зато после все унижение сторицей окупится, ты же именно этого хочешь – прогнуться, чтобы ударить наверняка?! Ведь ты и твои люди отчаянно ненавидят «прекрасный надменный Рим»…

В следующее мгновение я оказалась прижата к стене, а горло мое сдавила сильная рука херуска. Бешеные глаза Грани оказались прямо перед моим лицом.

– У тебя сладкий голос, но змеиное сердце, женщина.

– Кхм… ты… ты ошибаешься… я-то как раз кроткая голубица, а вот ты, похоже, истинный волк в овечьей шкуре!

Не знаю, что такого смешного он нашел в моих словах, только Грани внезапно улыбнулся, ослабив хватку, а затем наклонился, чтобы поцеловать меня в сомкнутые губы. За его спиной тотчас раздался испуганный возглас моей верной рабыни. Верной или ревнивой…

Сама-то я хоть и дрожала всем телом, но ни капли не боялась дикого Грани. Он же не такой дурак, чтобы причинять мне вред в данный момент. Надеюсь, не такой дурак.