Два к одной, или все прелести одиночества

Глава 18

Поздняя осень радует солнечной погодой. Утром и вечером на улице достаточно холодно. А днём можно нежиться под прощальными тёплыми лучами. Что и делают наши пенсионеры. Битвы в шашки, шахматы, и лото теперь проводятся исключительно на улице. Даже многие предпочитают ужинать на террасе. Мы не запрещаем. Свежий воздух полезен, а наступающие холода сократят вылазки стариков на улицу в несколько раз.

Загружаю себя работой. Беру смены и дежурства. Бантик практически прописался в моей каморке и купается во внимание местных бабушек. Мне легче на работе. Мыслям всяким-разным некогда клубиться в моей голове. Я устаю и засыпаю без снов на несколько часов на узком синем диванчике. А потом снова в бой. Девочки рады. Никому не нравятся ночные дежурства, практически все с удовольствием, меняются со мной. Аркадий Борисович несколько раз практически силой отправлял меня домой, но Олечка заболела, и я с полной уверенностью заменила и её. Заведующий вздыхает, недовольно косится на мои синяки под глазами, но молчит.

— Настя, — мужчина в очередной раз берёт меня за подбородок и рассматривает мои мешки под глазами. — Не нравится мне, как ты выглядишь.

— Спасибо, Аркадий Борисович. Вы умеете делать комплименты, — однотипно отшучиваюсь я.

— Всё смеёшься. Сходи в процедурную. Пусть у тебя кровь на гемоглобин возьмут. Я предупрежу. И витамины пить не забывай.

— Хорошо. Но вы напрасно переживаете. У меня всё в порядке, — поправляю я халат и отвожу глаза.

— Да вижу, что у тебя всё «в порядке». С собакой уже сюда практически переехала. Ой, не делай мне такие глаза. Видел я твоего пса. Прячь не прячь. Была бы на твоём месте другая, вышвырнул бы вместе с псом, — повышает тон начальник, но сразу сбавляет пыл. — Любовь, Настя, болезнь такая противная. Столько людей загубила. Если чем и лечится, то только не работой.

— А с чего вы взяли, что…

— Ну, деточка. Мне уже годков-то много. Видел разное. Лечил разное. И уж диагностировать душевные муки я могу. Работа — это временное обезболивающие. Лечить такую заразу можно либо сменой деятельности, либо другой любовью, — он приобнимает меня за плечи и переходит на заговорщический шёпот. — Поезжай-ка, Настенька, в Москву. На курсы. Поучись, отдохни, познакомься с кем-нибудь. Отбор же как раз прошла. Не зря мы тебе такое рекомендательное писали.

Я открываю рот и с немым восторгом смотрю на мужчину. Мой ошеломлённый вид вызывает у него приступ хохота.

— Одобрили, — шепчу я.

— Что же ты так тихо. Громко надо и гордо. «ОДОБРИЛИ».

— Чего одобрили? — перевешивается через перила Леночка.

— Да вот, наша Настя отбор конкурсный прошла. В Москву учиться поедет.

— Да вы что?! — Леночка взвизгивает от восторга и мчится обнимать меня. — Поздравляю, Настёна. Ты молодец.

Меньше чем через час все знают, что я еду учиться. А я поверить не могу. Что ближайший месяц буду учиться среди лучших у самых лучших. Наверное, это самая прекрасная новость за последние недели.

Пишу об этом девочкам в наш «тройничок». Подруги рады. Шлют восторженные кружочки и стикеры. Поздравляют. Мы больше не возвращались к тому разговору. Наверное, потому, что больше не виделись. Только списываемся. Я избегаю их. Мне стыдно за все свои слова, за свою слабость, за слёзы. За всё стыдно. Особенно перед Юлей.

Я боюсь, увидится с ними. Но ещё больше боюсь увидеть Максима. Оболенцев однажды приезжал к матери, но мы удачно разминулись. Юля сказала, что он спрашивал у неё про меня. Она намёками пыталась у меня выведать, не вижусь ли я с ним. Смешно. Я не хочу его видеть. Видеть, как он злорадствует, что я его отшила, а у самой с Антоном ничего не вышло. Не хочу видеть ни его, ни Мещерского. Один другого стоят. Оба пользовались мной, а я это им позволяла. Разница лишь в том, что Макс не скрывал своих намерений.

Подготовка к поездке и сама учёба увлекают меня с головой. Мне некогда думать и переживать. Каждый день получаю тонну новой информации, оттачиваю навыки. Даже появляются мысли пойти учиться снова. Можно взять кредит на обучение. Но это только мечты. Реальность моя не позволит мне учиться и работать в таком количестве, чтобы погасить долг и жить одной.

Делюсь новостями с подружками, скидываю фотографии с экскурсий, смотрю видеосообщения от Юли. Она ежедневно снимает фотоотчёт о жизни моего Банта у неё. Не могу перестать улыбаться с фотографий, где Егор держит на руках мою кроху. Как слон и Моська, честное слово. Рада, что собака в надёжных и любящих руках.

— Насть, а что тебе курсы дадут? — спрашивает Света, когда мы болтаем по видеочату.

— Стану главной медсестрой.

— А сейчас ты кто?

— Старшая медсестра.

— А в чём разница? Я не понимаю. Я думала, врачом сможешь стать, — пожимает плечами подруга. Обожаю её простоту и непосредственность.

— В моём случае мало в чём. Я и так выполняла её обязанности, после того как Эмма Львовна ушла. Просто теперь смогу занять её должность официально. Будет красивая пометка в трудовой книжке. Мало кто рвётся к нам работать. Работы много, добираться сложно.

— А ты уйти не хочешь? У меня есть знакомый. У него своя частная клиника, я могла бы поговорить и…

— Не стоит. Мне у нас нравится. Да и на кого я своих девочек оставлю. Они же кто с учёбой совмещают, кто совсем без опыта. А с нашими дедулями — бабулями нужно быть начеку.

— Ну и дура. Не будешь же ты там до старости сидеть.

— А почему нет?

— Ну не солидно. Да и мужика ты себе там никогда не найдёшь. Замуж-то сходить надо.

— Я не гонюсь за солидностью. Это раз. Что же ты сама замуж всё никак не спешишь? Это два.

— А я убеждённая холостяка, — смеётся в трубку Светлана. — Это вам с Юлей, дамам приличным, беззащитным и ранимым, замуж нужно. А такой, как я — сильной и не зависимой, и одной можно.

— А ты считаешь, что я одна не справлюсь? — слова подруги немного задевают меня.

— Ой, прости, я не то хотела сказать. Я не хотела…

— Всё в порядке. Понимаю, что ты шутила.

— Хорошо, — повисает молчание. Обе понимаем, что нехорошо получилось. — Насть. Я это сказать тебе хотела. По поводу твоих слов на Юлиной свадьбе.

— Свет, мы же закрыли тему.

— Да-а-а, закрыли. Просто… — первый раз слышу, чтобы Света мялась и не решалась, что-то сказать. — Просто. Я, наверное, тебя понимаю. Понимаю, как тяжело жить с осознанием, что ты говно и думать… Короче, мы нужны сами себе в первую очередь. Нужно, как бы банально ни звучало, полюбить самой себя. Тогда тебе станет плевать, любят ли тебя другие. Жить легче станет сразу. И в том, что ты просто трахалась с Максом нет ничего плохого, если ты получала от этого кайф и какой-то для себя плюс. Только ты знаешь, как тебе лучше. Вот. Я тебя понимаю, и если нужна поддержка без всякого осуждения ты пиши, звони. Я поддержу и помогу, если нужно.

— Хорошо. Спасибо, Свет. Понять бы только, как себя полюбить, если никогда не сталкивалась с этим.

— Хороший вопрос. Для начала начни выбирать себя, вне зависимости от того, что скажут другие. Мне это помогло.

— Тебе? — в жизни не поверю, что у этой бестии были проблемы с самооценкой.

— Да, мне! А ты, что думала, я такая охуенная сразу родилась? Нет. Ну внешне да, но над внутренней составляющей тоже пришлось работать!

Офигеть. Вот так, оказывается, даже самые яркие, харизматичные, самоуверенные люди, тоже могут иметь претензии к себе. Не любить себя. Всю ночь думаю над этим. В моей голове не укладывается, что у Светки были проблемы с самооценкой. И как полюбить себя, как ставить себя выше других, если твоё место там под линолеумом, ещё ниже, чем под плинтусом?

Столица прекрасна. Я много гуляю, каждую свободную минуту. Любуюсь городом, парками, архитектурой и простором. Даже успела сходить в музей с одной из девочек с нашего потока. Аркадий Борисович был прав. Работа не лечит, лечат новые эмоции. А здесь их у меня навалом.

Первые дни жутко стеснялась. Чувствовала себя маленькой глупой девочкой, которая пришла в кружок, где занимаются старшие ребята. Но потом втянулась. Оказалось, что я очень много знаю и многое умею. Да и одногруппники оказались хорошими людьми. Мы быстро нашли общий язык и старались помогать друг другу. Сложно чувствовать себя супер уверено, когда всю жизнь ты старалась быть в тени и с ситуацией успеха сталкивалась редко. Но у меня получилось чувствовать себя комфортно и не хуже других. Я считаю это уже достижением.

Каждое утро нужно начинать, не просто стиснув зубы с мыслью, что однажды всё будет хорошо. Когда-нибудь будет хорошо. А с мыслью, что всё будет хорошо уже сегодня. Уже сейчас. Сложно, но возможно. Горячий кофе в бумажном стаканчике на пронизывающим ветром поздней осени в компании хороших и весёлых ребят, это же хорошо. И хорошо сейчас. В этом мгновении. Ошиблась, ляпнула не впопад. Но тебя поддержали и не осмеяли. Это хорошо. Это нормально.

Я постепенно начала принимать себя и этот мир. Измениться за месяц невозможно. Постепенно голова прочистилась. Казалось, что всю грязь смыло мощной струёй эмоций и череды новых открытий. Но вот склизкий налёт на стенках банки моего сознания остался. Пугало, что по возвращении домой всё вернётся. Уныние, грусть, одиночество. Возможно, так и будет, но сначала будут эмоции от поездки и радостные улыбки друзей от полученных сувениров.

Накупила презентов всем. Для Аркадия Борисовича выбрала маленький парусник в стеклянной бутылке, он их коллекционирует, девочкам открытки с видами Москвы. Для Юли купила шарфик, а для Светы хорошенький браслетик в Измайловском парке. Конечно, не забыла и про Бантика. Малышу достанется новый ошейник небесно-бирюзового цвета с металлическим бантиком на застёжке.

На вокзале меня встречают Юля и Егор. Ребята радостно улыбаются и машут мне. Они чертовски милая пара. Егор забирает мою сумку, пока Юля тискает меня в объятиях.

— Как же я соскучилась, — пищит подруга. — Рассказывай, как добралась, что нового узнала, как всё прошло, где жила, что ела. Всё рассказывай.

— Я тоже соскучилась. Всё хорошо. Очень понравилось. Жила в гостинице при универе. Делила комнату девочкой из Иваново. Веселушка — хохотушка, но в принципе адекватная. Общий язык мы нашли быстро. Кушали тоже в столовой от универа. Пару раз ходили группой в кафе. Но знаешь, на увеселительные мероприятия времени особо не было. Курс интенсивный. Каждый день лекции, практики, семинары, встречи. Короче, мне всё понравилось. А у вас, что нового?

— Да, что у нас нового? Всё по-старому. Вчера вон обои доклеили в спальне. В прошлые выходные на турбазе движ устраивали. Народу приехало… Тьма.

— Сами не ожидали, что «мистический квест-детектив» наберёт столько желающих, — усмехается Егор. — Юлька вон теперь третий день отзывы и комменты разгребает.

— Рада, что у вас дела налаживаются. А как там мой Бантик? Я думала, он с вами будет.

— Какой Бантик? — удивляется Юлин муж. — Не понимаем о чём ты.

— Тот, которого ты на руках таскал, и которому резинку на голове заделывал. Видео показать?

— Не было такого.

— Да, ладно тебе. Егор прикалывается. Привязался к нему. Отдавать не хочет. Теперь меня на пса уговаривает, — толкает мужа в плечо и так счастливо хохочет, что я тоже улыбаюсь. Безумно рада за ребят. — А так хорошо всё с твоим собакеном. Дома тебя ждёт. Завезли в обед домой. Решили, что на холоде тебя ждать ему не стоит.

И действительно, не успеваю открыть входную дверь, как маленький попрыгунчик, заливаясь, лаем, бросается мне навстречу.

— Привет мой хороший, мой родной, — подхватываю малыша на руки и пытаюсь погладить, пока он пытается облизать всю меня.

— Дождался мамку свою, — бурчит Егор, занося сумку и пропуская Юлю в кухню. — Первые дни тосковал капец, как. А потом мы его с собой везде таскать стали и на турбазу, и в магазин, и к родителям. Ожил парень.

— Спасибо ребят, что присмотрели. Не хотела его к родителям вести.

— Да нам несложно было, — пожимает плечами Юля. — Света написала, что сейчас приедет.

— Зашибись, Настя, наверное, с дороги отдохнуть хочет, а мы здесь все припёрлись, — облокачивается на косяк Егор и недовольно смотрит на супругу.

— Да, нет. Все в порядке. Я всегда рада гостям. Нужно только сообразить, чем вас угощать.

— Да ничего не надо. Просто посидим, чай попьём. Поболтаем и по домам, — Юлька по-хозяйски наполняет чайник водой из-под крана и ставит на плиту. — Мы так и думали, что у тебя шаром покати. Месяц с лишним дома не была. Мы покушать тебе привезли. Хлеб купили.

Быстро делаю нарезку из колбасы и сыра. Юля делает простенький салатик из помидор с огурцом. Греем, приготовленные и привезённые ею, фаршированные перцы. А Света приносит к столу торт и шампанское. Простенький импровизированный банкет готов.

Егор, как единственный за столом мужчина, разливает нам шампанское, а сам довольствуется чаем, так как он за рулём. Мы шумно обсуждаем поездку, смотрим фотки, делимся новостями. Бантик пытается выклянчить вкусняшку у кого-то из гостей, а когда не получается, переходит к следующему.

— Не верь ему, Насть. Мы его хорошо кормили. По твоим указаниям и чуть больше, — смеётся подруга.

Я, конечно, заметила, что мой малыш поправился немного, но по его грустной мордахе можно начать думать, что Юлька врёт. И эту мысль озвучивает Света. И мы все смеёмся. И так хорошо. Так по-семейному. Наверное, это и есть счастье. Быть среди любящих тебя людей и любить их всем сердцем в ответ.