Фрося. Часть 5

Глава 12

Из разговора с сыновьями Фрося мало, что почерпнула для себя о месте их пребывания в выходные дни.

Сердце неуклончиво подсказывало, что оба сына воспользовались нынешними ресторанными знакомствами с известными ей женщинами, но о деталях и ответной реакции Тани и Ани она могла только догадываться.

Материнское воображение рисовало такие красочные картины, что лучше бы вовсе не задумываться на эту тему.

В конце концов, кто от этого пострадал, ну, развлеклись молодые люди, а от кого, что убыло, её сыновья получили заряд бодрости, а, заодно, ублажили, возможно, изголодавшиеся пылающие страстью женские тела.

Обо всём этом Фрося думала, сидя за рулём своей машины, по дороге на работу, и с такими мыслями утром в понедельник она вошла в ателье и проследовала в подсобку их сапожной мастерской.

Таня, как обычно, уже была на месте, вкусно пахло растворимым кофе, перебивая едкие запахи кожи и клея.

Молодая женщина сидела за маленьким столиком в подсобке и завтракала.

На входящую Фросю подняла свои кошачьи зелёные глаза и улыбнулась:

— Ефросинья Станиславовна, приготовить вам кофейку, у нас ещё есть до начала работы больше четверти часика.

Нет, Фрося не прочитала в честных глазах Тани смущения, из её приветливого взгляда на неё лился обычный тёплый свет.

Ах, может быть, я всё для себя навыдумывала, где им там было любовью тешиться, ведь Таня жила в панельной угловой однушке с двумя своими малолетними детишками.

— Танюха, наливай, хоть сегодня мороз уже слегка отпустил, но всё равно как-то зябко мне с утра.

Как детки, как провела выходные?

При этих вопросах глаза Тани посерьёзнели, она внимательно посмотрела на Фросю, отпила несколько глотков из своей кружки и отвернулась к чайнику.

Она медленно размешивала сахар и порошок растворимого кофе, готовя Фросе ароматно пахнущий напиток и видно было, что тщательно обдумывает свой ответ.

— Ефросинья Станиславовна, я могла бы просто ответить, как отвечают обычно на такие вопросы, что всё нормально, но это вас сегодня мало удовлетворит, и вы будете в течение всего дня, каким-то образом, выведывать у меня подробности, о роли вашего сына в отношениях со мной в прошедшие выходные.

Таня пододвинула в сторону Фроси кофе и кусочек батона, намазанный сливочным маслом.

— Кушайте, пожалуйста, на здоровье, булка очень свежая, я только что её купила в соседней булочной.

И тут же добавила скороговоркой:

— Сёма, как вы догадываетесь, ночевал у меня, мы с ним провели вместе два замечательных дня, днём катали детей на санках, вместе готовили обед, а вечером в субботу соседка побыла с моими детьми, а мы сбегали в киношку.

А вчера, я только успела уложить детей днём спать, как за ним приехал его брат.

Мы немного посидели втроём на кухне попили кофе, поболтали и они уехали.

Ефросинья Станиславовна, у вас будут ещё вопросы на эту тему или вас интересуют всякие подробности?

Фрося мелкими глотками пила своё кофе и посматривала, в мечущие искры широко распахнутые глаза Тани, которая сидела на своём стуле натянутая, как струна и с волнением ждала, что ей скажет в ответ на её дерзкую прямоту умудрённая годами женщина.

А та не спешила с ответом, а, скорей всего, ей нечего было особо сказать, а если и было, то всё же на сей раз стоило смолчать, потому что от дальнейших расспросов им всем станет только хуже и, в первую очередь, ей самой.

— Таня, а у тебя есть телефон в квартире?

В глазах у молодой женщины отразилось недоумение.

— Нет, когда мне необходимо куда-нибудь позвонить я пользуюсь соседским, очень неудобно.

— Это мы быстро поправим, положись на меня.

Наш пятничный разговор не забыла, что скажешь, поговорить мне сегодня о тебе с Валерием Ивановичем?

— Да, я была бы вам очень благодарна, за одну мою зарплату с детками не сильно пошикуешь, хорошо, что мама немного подкидывает, но и у неё особенно не с чего.

— Всё Танюха, проехали, пока молчок, а то, вон наши работяги уже топчутся на пороге.

Иди открывай окошко в приёмной, а я пошла к Валерию Ивановичу, его дверь тоже хлопала пять минут назад.

Зайдя в кабинет к начальнику, Фрося застала того за неблаговидным поступком.

Он наливал в глубокую чашку водку из початой бутылки.

— Фросенька, лапочка, ты так к моей кривизне сделаешь меня ещё и заикой.

— Ну, что Валера, вчера опять перебрал, за картишками или со своей Галкой?

Мужчина убрал бутылку в потайное место в своём необъятном письменном столе, с кряхом выпил и поспешно затолкал в рот несколько долек заранее очищенной апельсины.

— Фрось, исповедуюсь тебе, как батюшке — после ресторана заехали к Галке, под шоколадочку распили бутылочку шампанского и я, как настоящий хороший семьянин на такси отправился к себе домой.

У моей кобры, слава богу, отнялся язык и яд лился только из разъярённых глаз.

С утра мне позвонили ребята, и я без особых эксцессов, отправился расписать пулечку.

О, честно скажу, там было не столько выпито, сколько накурено, но игра была хорошая.

Ночью после игры завалился к Галке, всю ночь с ней киряли и кувыркались, утром приполз домой отсыпаться, но не тут то было.

В полдень моя благоверная растолкала меня и потащила к своей родне на какой-то День рождения, и я там на свежие дрожжи опять наклюкался, как последняя свинья.

Он пьяно засмеялся.

— Фрось, ты видела пьяных свиней?

И задав этот риторический вопрос, продолжил смеяться.

— Ну, и сегодня меня всего трусит, вот сейчас накачу ещё пятьдесят граммчиков и можно приступать к работе.

Он достал из своего тайника бутылку, ливанул, не примериваясь в чашку изрядную порцию водки, и громко глотая, с наслаждением выпил.

Отхакался, закусил долькой апельсина и только тогда поднял глаза на Фросю.

— Ну, с чем пожаловала, вряд ли спрашивать про моё здоровье, которое, как ты видела, я успешно поправил.

— Валера, не жалеешь ты своё здоровье, но я тебе не судья, просто сердце кровью обливается, глядя, как ты мечешься между своих двух баб, а годы уходят, посмотри на себя, весь уже дёргаешься.

— Фросенька, сейчас расплачусь, так жалостливо ты на меня смотришь, как будто стоишь у постели безнадёжно больного.

Если по делу, то выкладывай, если воспитывать, то приходи в обед.

Фрося поняла, что уже перегнула со своими нравоучениями, явно стареет, всё брюзжит и брюзжит.

— Валера, наша Танюха, оказывается рукастая девчонка, помнишь, ты меня спрашивал про хорошую швею, умеющую справляться с кожей и держать язык за зубами.

Так вот, я с ней тихонько поговорила, у неё дома есть старый Зингер, денежек у неё нет, а желания их заработать навалом.

— Ба, отличная новость, ищем в поле, а цветы растут под ногами.

Фрось, у меня появился надёжный источник в одном толковом местечке и в загашнике скопилось много хорошей кожи, а курточки сейчас очень даже в цене, а если она ещё сподобится польтишко сфарганить по типу финского, вот смотри картинку, то на нём можно сразу же слупить хорошую капусту.

Представляешь, каждый из нас четверых по стольнику отхватит!

— Кто это четверо?

— Естественно, я и ты, Таня и наш закройщик Наум Иванович, больше об этом ни одна собака не должна знать.

— А, я в этом деле с какого боку?

— Фросенька, не валяй мне дурака, есть у меня ещё одна зацепка, тут я намедни с одним северным лётчиком пульку расписывал, а в перерыве мы с ним легонько пошептались, и знаешь, хороший наклёвывается гешефт.

— Валерочка, ты же знаешь, как я от всех этих гешефтов сейчас стараюсь держаться подальше, забыл, сколько выпало на мою долю неприятностей после отъезда Марка.

— Оставь подруга, эти разговоры для слабонервных, нам давно уже надо с тобой поменять наши раздолбанные жигули, на новенькие, а их сейчас и за десятку штук не надыбаешь.

Что скажешь, по рукам?

— По рукам, по рукам, побегу работать и сообщить Танюхе про халтуру, а про мой отъезд в гости к дочери поговорим попозже, но знай, мне нужен будет долгосрочный отпуск на свой счёт.

— Фросенька, лапочка, с таким начальником, как я, у тебя никогда не будет никаких проблем.

Фрося выскользнула из кабинета, язык у заведующего сапожной мастерской заплетался уже не на шутку.