Фрося после разговора с Карпекой заняла своё место возле окошка на выдаче и приёме обуви, и они вместе с Таней быстро согнали, собравшуюся в её отсутствие, очередь.
Молодая женщина поднялась и хотела пойти раздать сапожникам новые заказы, но Фрося придержала Таню и усадила на место.
— Танюха, глянь на эту картинку.
Она развернула захваченный в кабинете у Валерия Ивановича глянцевый журнал.
— Смогёшь такое сработать на своей машинке?
Таня внимательно вгляделась на фотографию женщины, облачённой в элегантное кожаное пальто.
— А, мне самой придётся кроить?
— Нет, этим займётся Наум Иванович, твоё дело сшить, но чтобы строчка была ровная и красивая, чтобы нигде не тянуло и не морщилось, короче говоря, ты должна слепить товар похожий на оригинальный. Возьмёшься?
— Ефросинья Станиславовна, посмотрите, тут клёпки на карманах и воротнике тоже есть.
Как с этим быть?
— Танюха ты, наверное, забыла, о чём мы с тобой договорились, что обращаться будешь ко мне запросто, это раз, а второе, после обеда зайдёшь к Карпеке, он уже предупреждён о тебе, и получишь от него дальнейшие инструкции.
Будешь умницей, не лениться и плотно держать язык за зубами, в месяц пару сот к своей зарплате добавишь.
— Фрося, простите, мне не ловко к вам так обращаться, но я постараюсь привыкнуть, а, что на счёт этих клёпок…
— Танюха, поменьше вопросов и вообще больше помалкивай, и старайся в основном слушать, клёпки эти не твоя забота, Валерий Иванович тебе всё объяснит, кроме нас четверых, включая Наума Ивановича, ни одна живая душа не должна знать о нашем гешефте, если не хочешь обездолить своих деток.
Таня побледнела.
— Я понимаю, во что ввязываюсь, не совсем ведь дура, а можно мне этот журнальчик домой взять и как следует разглядеть оригинал.
— Бери, бери, у Валеры на столе я видела ещё парочку таких журналов.
В конце обеденного перерыва женщины зашли в кабинет начальника, который в это время с кем-то громко разговаривал по телефону на высоких нотах.
При виде своих посетителей, он ещё немного послушал, указывая женщинам на свободные стулья, и вдруг выпалил:
— А, пошла ты на хер, я на работе, засунь ты свои угрозы себе в задницу!
И с грохотом опустил трубку на рычаг.
Несколько секунд тяжело подышал и мотнул головой.
— Ну, давайте побыстрей выкладывайте с чем пришли, мне ещё надо на склад смотаться и кое с кем встретиться.
— Валерий Иванович, мы не на посиделки пришли и замечу, во время своего обеденного перерыва.
— Ну, и…?
Фрося не стала злить и так рассерженного Карпеку, по всей видимости, неприятным разговором с женой, улыбнулась и понизила голос:
— Валера, Таня готова взяться за эту работу, только у неё есть к тебе несколько вопросов технического плана.
Вы с ней решайте, а я пойду открывать окошко, время обеда вышло.
И с этими словами она покинула кабинет, оставив испуганную молодую женщину наедине с суровым начальником.
От Валерия Ивановича Таня вернулась вся раскрасневшаяся от волнения, обняла Фросю сзади за плечи и шепнула на ухо:
— Станиславовна, большое спасибо, я всё сделаю, чтобы вас не подвести.
Фрося отмахнулась.
— Себя не подведи.
До пятницы дни потекли в обычном ритме, не считая только того, что в один из дней в обеденный перерыв Фрося с Таней съездили на АТС, где пришлось немного подсуетиться, воспользовавшись старыми связями Карпеки, и неизменной взяткой, после чего там пообещали, что в течение десяти дней телефон будет установлен и даже не параллельный.
Андрей укатил в Питер, а Семён каждый вечер брал у матери ключи от машины и уезжал, не ставя ту в известность, куда и зачем отправляется, но неизменно к ночи возвращался домой.
К чести младшего сына он выполнил своё обещание и в среду сходил с матерью на концерт в огромный зал в олимпийском центре в Измайлово, где они насладились выступлениями ведущих советских эстрадных артистов.
В пятницу Валерий Иванович с самого утра предупредил Фросю, чтобы они с Таней в обеденный перерыв зашли к нему в кабинет.
Кроме них там присутствовал также Наум Иванович.
Заведующий мастерской попросил Фросю поплотней прикрыть дверь и оглядел своих компаньонов.
— Ну, что, будем считать наше собрание открытым и сразу же приступаю к делу.
Наум Иванович, крой готов?
— Валерий Иванович, обижаешь, как обещал, вот тут в сумке всё честь по чести.
— Хорошо, чуть позже объяснишь нашему молодому специалисту все детали.
Таня, с тебя потребуется за выходные выполнить свой объём работы.
Обрати внимание, что мы внесли коррективы в модель, которую ты видела на картинке в журнале.
В нашем варианте будет лёгкая меховая подстёжка и капюшон, как я сказал раньше, детали обсудишь с Наумом Ивановичем.
Смотри, если не будешь справляться, то всё равно не гони, останешься в понедельник дома и без спешки доделаешь. Понятно?
— Понятно, Валерий Иванович.
— Хорошо, что понятно.
Фросенька, будь добра, после работы завези девушку домой, чтобы не светила особо на выходе из ателье этой сумкой и готовую продукцию тоже сама у неё заберёшь, сюда не вези, я сам заберу у тебя.
Так, вот посмотрите, я достал импортный замок в пальто и симпатичные клёпки и пуговицы, пихайте их тоже в сумку, а ты Наумчик, покажи Танюшке, как пользоваться машинкой для клёпок и отдай ей аппарат на временное пользование.
Вот, пожалуй, и всё. Вопросы будут?
Под нажимом активизировавшегося заведующего все обескуражено молчали.
— Ну, если вопросов нет, то не смею задерживать, сумку лучше заранее закинуть к Фросе в машину и вперёд, нас ждут награды.
Ах, да, Фрось на минутку задержись.
Когда они остались одни, он продолжил:
— Фросенька, подкинь Танюхе пятьдесят рябчиков аванса, чтобы её быт не отвлекал, и перспектива радовала.
С установкой телефона получилось?
— Да, скоро установят.
— Это хорошо, а то без связи можно чокнуться, ни в коем случае нельзя подвести, заказчик у меня толковый, я его на восемьсот целковых расколол.
Фросик, а теперь по другому делу, о котором я тебе уже обмолвился раньше.
Это касается летуна, с которым я играл в преферанс, тот лётчик взялся доставлять в Мурманск зимние сапоги, даже наши домбытовские там покатят больше, чем за стольник, а мы их тут по сороковнику пускаем и желающих ещё надо найти.
Слушай меня внимательно, я не хочу тут особо мелькать, моё дело договариваться и готовую продукцию передавать заказчику.
Снабжение и расчёт тоже на моей совести.
Я вас нагружаю соответствующим заказом и материалом, а тебе надо в ближайшее время тихонько поговорить со всеми нашими ребятами, чтобы дурака не валяли, а в свободное время поменьше курили, и лепили мне эти сапожки, обиженных не будет.
— Валера, это срочно, мне сегодня же надо переговорить?
— Сегодня, сегодня, в ближайшую среду мой лётчик должен явиться, и я обязан его загрузить товаром на аэродроме, но это моя проблема, а твоя, съездить в ещё две мастерские, я там уже договорился и забрать у них готовые подобные нашим сапожки, сделаешь?
Фрося засмеялась:
— Валера, я так жила спокойно эти несколько лет, а ты меня опять заряжаешь на активность, и, скажу тебе честно, у меня уже закипела кровь.
Я сделаю всё, что ты скажешь, для меня это новая роль, но мне кажется, что я с ней вполне справлюсь.
— Справишься, справишься, я тоже не хотел особо влезать в эти гешефты, но денег катастрофически не хватает, спиногрызы подросли, подавай им всё фирменное и импортное, грымза пилит ежедневно, то ремонт надо сделать, то дачу ей отремонтировать, задрала вконец, хоть бы быстрей дети на свои хлеба сели, и я с ней спокойно бы разбежался, а то Галка тоже меня донимает, видишь ли ей ещё родить хочется, а зачем, одна дочка есть и хватит.
Ай, что это я тебя гружу своими проблемами, можно подумать у тебя со своими детками мало хлопот, видел в ресторане какая между старшим и младшими гражданская война.