Фрося. Часть 5

Глава 64

Фрося после взволновавшего её разговора с Микуличной, в крайне встревоженном состоянии, поднялась в квартиру и застала трогательную картину — Олег держал ладони жены в своих руках и вкрадчивым голосом о чём-то пытался ей увещевать.

Фрося не стала прислушиваться, а вышла на кухню, куда через несколько минут явился Олег.

— Фросенька, мы такую кучу денег отвалили этой ведьме, а они нам сейчас, ещё как необходимы.

— Олежка, прикрой рот, как тебе не стыдно такое говорить, ты, что не видел глаза Вики, она поверила, и я не испытываю сомнений, а ты смирись с этим, тебя никто не обязывает беспрекословно доверять всему, что мне взбредёт в голову, но я знаю, что хуже от этого мумиё ей точно не будет, так, что в данном случае я пойду тебе наперекор.

— Фросенька, я разговаривал на счёт этого шарлатанского снадобья с фармацевтами высокого ранга, все они в один голос утверждали, что это простая смола.

— Олег, прекрати, слушать тебя не хочу, ты понял, Вика будет две недели пить молоко с этой смолой, как ты называешь, будет и всё, и я верю, что она ей поможет, и Вика верит!

— Фросенька, ну, что ты так разошлась, я просто высказал своё мнение и, что об этом снадобье говорят специалисты, а деньги уже всё равно заплачены.

Фрося пристально смотрела на мужчину, пока тот не отвёл глаза.

— Неси Олежка, мне сюда все эти травы и бабушкину инструкцию, приготовлю первый отвар, а вечером Вика начнёт пить мумиё.

Фрося тщательно отмеряла из мешочков травы в тех пропорциях, что было написано в инструкции, она почему-то верила во всё сказанное Микуличной и не только в адрес Вики, но и в свой.

Перед обедом она уже поила из чайной ложечки Вику горьким отваром, приговаривая ласковым голосом:

— Пей, моя хорошая, через две недельки пройдёт твой кашель, не будет подниматься температура, окрепнешь и поедешь с Олегом к доктору Касьяну.

Он опять поможет тебе заговорить, как следует, ты снова начнёшь шевелить своими ручками, а может быть…ай, не буду зря языком молоть, но кто его знает, может мумиё и волшебные руки доктора свершат чудо, мне так хочется в это верить, а как тебе, даже представить не могу.

Олег сидел рядом и слушал слова Фроси похожие на молитву и качал головой:

— Вот, вы втемяшили себе в головы веру в это чудодейственное снадобье, и я уже не собираюсь вас переубеждать им воспользоваться, ну, а если это всё ерунда… С тебя то Фросенька, как с гуся вода, а ты Вика, как потом будешь жить с утраченными надеждами?!

Фрося перестала поить Вику и обернулась:

— Говоришь, как с гуся вода…ну-ну, хорошего, однако, ты обо мне мнения.

И резко повернулась обратно к Вике:

— Скажи, моя хорошая, ты веришь Микулихе и в мумиё?

В ответ та разборчиво выдавила из себя:

— Да… да…

Вика беспрекословно пила горький травяной отвар, а вечером приготовленное Фросей молоко с мёдом и мумиё.

Неизвестно, что так повлияло на неё, может визит знахарки и её слова, может быть отвар из трав, а, скорее всего, молоко с мёдом и мумиё, но она крепко заснула прямо в своей коляске.

Олег с Фросей аккуратно перенесли Вику в кровать, обтёрли водичкой, переодели и прикрыли одеялом, но от всех манипуляций, она так и не проснулась.

Во время вечернего чая Олег с Фросей завели давно уже назревший между ними разговор.

— Вот, ты сегодня окрысилась на меня за то, что я принял в штыки это мумиё, но если бы ты, только знала, сколько всякой дряни она перепила и перепробовала в своей жизни, и всё было напрасно, а, что если теперь новое разочарование, мы можем её этим просто убить.

— Послушай, Олежка, я тоже не наивная девочка.

Начнём с того, что травы точно имеют целебное свойство, и я уверена, что от воспалений и кашля она скоро уже избавится.

А теперь про это мумиё, ты не будешь спорить, что молоко с мёдом очень полезны для ослабленного организма, а плюс наша с Викой вера в это чудо-снадобье, разве этого мало, ну, а вдруг… За это вдруг, мне этих пять сотенок нисколько не жалко, и хватит об этом уже распространяться, потому что пора поговорить и подумать о другом.

— Ты, хочешь нас покинуть?

— Да, через две недели, как только мы с Викой закончим принимать отвары и мумиё, я от вас уеду…

Олег порывался что-то сказать, но сдерживал себя и машинально скрёб, появившуюся к вечеру на щеках щетину.

— Олежка, похоже, ты не правильно меня понял — я уеду, но не от вас, а по вашим делам.

— Уточни.

— Я уеду в сторону Крыма и начну проверять все те варианты обмена, что ты мне показывал, а может быть, найду и другие, на месте это будет сделать проще.

Так, не перебивай, вы с Викой следом за мной отправляйтесь в Колебяки к доктору Касьяну, как мы помним, это тоже займёт немало времени.

Постарайтесь, устроится в той же гостинице, где мы в прошлый раз жили вместе, и я вас там найду или сама лично, или по телефону.

— Фросенька, а почему всё это нельзя сделать нам вместе, вначале поехать к доктору, а потом вдвоём заняться поисками подходящего обмена?

— Олежка, так не получится, Вика будет нас связывать по рукам и ногам, а на дворе уже почти лето, там в Крыму сумасшедший дом начинается.

Я уже не говорю про жару, это само собой, а какая прорва людей попрёт на солнце поджариваться, ты даже представить не можешь, а я там бывала и знаю.

— А, что ты там Сможешь сделать одна?

— Ну, точно я тебе ответить не могу, но в общих чертах нарисую схему своих действий.

Первым делом проверю все без исключения варианты обмена, как мы уже с тобой говорили раньше, буду проверять домики на берегу моря.

— Но, Фрося, они же, скорей всего, такие, что дунь развалятся.

— И пусть себе развалятся, мы, что в халупе будем жильё для Вики устраивать.

Я и собираюсь обменять твою квартиру на что-нибудь подешевле, а оставшиеся деньги, лучше пущу на ремонт, а ещё лучше, на новое строительство.

— Фросенька, я не могу угнаться за твоими стремительными мыслями и решительными поступками.

— А ты, и не гонись, а доверься мне, а всё своё внимание сконцентрируй на Вике и на посещении Касьяна.

В ближайшее время созвонись с теми людьми, что готовы к обмену и предупреди их, что от тебя явится доверенное лицо, то есть, я, и воспользуйся своими связями, закажи мне билет на самолёт до Симферополя на рейс, который полетит из Мурманска через две недели, о вас с Викой тоже побеспокойся…

Ну, Фросенька, ты набрала темп, только успевай за тобой поспевать.

Олег от души смеялся:

— Нет, ты очень в нужный час прилетела к нам, как говорят, сам бог послал.

И он двумя руками взъерошил волосы на голове.

— Всё, Олежка, я пошла в душ и спать, у нас ещё есть две недели, чтобы утрясти все детали, в том числе и материальные.

Фрося с удовольствием подставила уставшее за длинный суматошный день тело под горячие струи.

Она радовалась своему спонтанному решению покинуть через две недели Вику с Олегом и отправиться вершить такое, от чего даже у неё самой дух захватывало, но она была уверена, что справится с этим нелёгким делом, ведь школа Марка засела в ней глубоко.

Конечно, ей было также понятно, что она очень нужна сейчас Вике, по которой было видно, как она боготворит Фросю.

Больной жене Олега с ней было очень удобно и хорошо.

А, как самому Олегу?!

Фрося постоянно ловила на себе взгляд изголодавшегося по плотским утехам мужчины и это вызывало у неё только опасение, она не могла этого позволить себе, когда в непосредственной близости находится его, пусть и формальная, но жена.

Ей не надо было самой себе объяснять, что это никакая не измена, никакой подлости по отношению к Вике в этом поступке не будет, но одно дело, когда они ложились в постель в Москве, и совсем другое здесь, в непосредственной близости от неё.

Пребывая в таких мыслях, она вышла из душа, завёрнутая в большое банное полотенце, мечтая быстрей попасть под одеяло, и тут же попала в объятия крепких рук любимого мужчины.

От неожиданности она вздрогнула и отпустила края полотенца, которое свалилось к их ногам, и Олег жадно припал губами к её пышной груди, лаская языком топорщившийся сосок, руки его обхватили за голые крепкие ягодицы, и плотно прижали к себе.

Она явственно чувствовала восставшую его плоть, сама, загораясь непреодолимым желанием.

Губы Олега начали сладкий волнующий и возбуждающий маршрут поцелуями от груди к лицу, надолго задержавшись на шее, и вот, наконец, его губы достигли Фросиных.

Они слились в жадном страстном поцелуе, тесно прижавшись разгорячёнными телами, и вдруг Фрося резко отпрянула.

Она тяжело дышала и ладонью тщательно вытирала свои, только что зацелованные губы.

— Прости Олежка, я так не могу, пойми меня, не могу…

И подхватив с пола полотенце, убежала в спальню, где спокойно спала Вика.