Фрося. Часть 5

Глава 56

По давно заведённому между ними молчаливому сговору, во время пребывания Олега у Фроси в квартире, они старались не упоминать имя и состояние здоровья его жены.

Не потому, что Фросе было это неприятно, ведь она питала к несчастной женщине самые тёплые дружеские чувства, а о сострадании, вообще, можно было не говорить, просто тень фактической жены Олега не должна была витать над их ложем, где они изголодавшиеся по плотскому наслаждению, проводили большую часть совместного времени.

Девятого марта с самого утра они отправились по ювелирным магазинам поохотиться на не очень дорогие, но изящные золотые украшения, которые в Мурманске Олег мог продать с хорошим наваром.

На сей раз их ожидало разочарование, выбор украшений был, мягко говоря, весьма невелик — на прилавках ювелирных магазинов под толстым стеклом лежали какие-то невзрачные кольца, по баснословной цене, громоздкие ожерелья и браслеты, да и другие изделия, за которые не только не наваришь, а ещё в убытке останешься, сбывая их на чёрном рынке.

За последнее время дошло до того, что обручальные кольца продавали только молодожёнам по специальным талонам выданным в ЗАГСе.

Уставшие и голодные возвратились домой, и уселись обедать остатками со вчерашнего праздничного обеда.

— Олежка, на тебе лица нет, что так тревожит, неужели расстроился оттого, что на этот раз не удалось надыбать несчастного золотишка?

— Фрося, да, плевал я на всё золото мира и, если бы ты только знала, как мне надоело ходить по краю пропасти, чтобы сбывать эти побрякушки. Иногда смотрю на себя со стороны и гадко становится, лётчик и барыга в одном лице.

— Олежка, я никогда у тебя не интересовалась, куда и кому ты сбываешь товар, но на этот раз всё же поинтересуюсь, ведь это не одно колечко или серьги продать состоятельному жителю Мурманска, ты же обычно увозишь товара на пять и более тысяч рублей.

— Фросенька, у меня нет от тебя никаких секретов, и ты отлично знаешь для чего, а точней, для кого я это делаю.

Того, что я наспекулировал раньше, мне ещё хватит на какое-то время, чтобы оплачивать сиделок, массажистов и особое питание для Вики, а в будущем мне придётся самому осесть рядом с ней и, таким образом, буду экономить кучу денег.

Фрося перебила печальное повествование мужчины:

— Олежка, о многом, что ты сейчас рассказываешь, я или знала, или догадывалась, но ведь уже март в разгаре, а с наступлением погожих деньков, вам необходимо с Викой наведаться в Кобеляки, ты же сам говорил, что достигнутые раннее успехи, явно пошли на убыль.

— Ай, Фрося, Фрося, о каких Кобеляках сейчас может идти речь, ведь кроме ухудшения её подвижности и речи, она не может толком вылезти из постоянных простуд и воспалений, иммунитет упал почти до нулевой отметки.

— Олежка, что говорят врачи, что можно ещё для неё сделать?

— Надо срочно поменять климат и желательно переехать на юг, предпочтительно — Крым.

— А, что тебе мешает это сделать?

Олег поднял на Фросю удивлённые глаза:

— Ты спрашиваешь?!

Как будто сама не знаешь ответ — деньги, денежки, деньжищи.

— Сколько?

— Фрося, не смеши, таких денег у меня в помине нет.

Я уже опубликовал объявление об обмене квартиры, но в лучшем случае мне за мою трёшку в Мурманске предлагают однушку и то на этажах, и далеко от моря.

— Олег, ты мне так и не ответил, куда ты сбываешь золотые украшения?

— Ах, Фросенька, всё достаточно банально, я же живу в крупном международном морском порту. Неужели тебе это ни о чём не говорит?

— Говорит и ещё, как говорит.

И она вкратце поведала свою эпопею с мехами во Владивостоке.

— Олежка, я очень хочу помочь вам, позволь мне это сделать, у меня есть деньги и не малые, они лежат в загашнике и всё больше мельчают, ведь ты понимаешь, основные хорошие товары можно купить только с рук и, переплачивая втридорога, а тут, я их вложу в доброе дело.

— Фрося, ты понимаешь, о чём говоришь?! Я и так у тебя любовник, который не одаривает подарками и пользуется твоей помощью, для возможности слегка подзаработать, чтобы содержать в нормальных условиях больную жену.

— Олежка, возможно, оно так и выглядит для посторонних людей, но мы же с тобой знаем, что кроме постельных утех нас с тобой связывают добрые, дружеские отношения… или я ошибаюсь?

— Фросенька, ты всё правильно говоришь, но я всё равно не смогу взять у тебя эти деньги, потому что с моим переездом в Крым, у нас с тобой останется только телефонная связь, по крайней мере, на долгое время.

Только сейчас Фрося осознала, насколько Олег прав.

Она встала из-за стола и начала убирать грязную посуду в раковину.

По её сосредоточенному выражению лица, было видно, что она что-то усиленно обдумывает.

После того, как последняя тарелка была водворена на место, Фрося повернулась к Олегу.

— Сейчас попьём чайку и поедем к Насте, к этому времени она должна уже будет вернуться с работы и мы, как раз успеем добраться вовремя, к отлёту твоего самолёта.

— Фрося, что ты надумала?

— Не перебивай, а выслушай меня внимательно.

Не надо тебе никакая однушка в Крыму, обменяй свою квартиру на какой-нибудь старый дом на берегу моря, даже с переплатой.

За деньги, что я тебе сейчас одолжу, ты сделаешь хороший ремонт и устроишь подходящие условия, для проживания в нём Вики.

Не будем сейчас загадывать о нашем любовном будущем, оно в любом случае нынче выглядит обречённым на угасание.

— Фрося, Фросенька, о чём ты толкуешь?

— Я же тебя, просила не перебивать меня.

Ты, должен мне поклясться, что в ближайшие месяцы поедешь с Викой в Кобеляки к доктору Касьяну, я на этот раз не буду вас сопровождать, потому что это выше моих душевных сил.

Ты, не думай, что я тебе просто так даю эти деньги, я их вкладываю в надёжное дело — после того, как ты там прилично обоснуешься, я и мои близкие смогут к вам приезжать на отдых на берегу замечательного Чёрного моря.

— Фрося, ты святая женщина, ты меня буквально ошарашила своим напором и предложением, я даже не знаю, что тебе ответить, мне надо это, как следует обдумать.

— Олежка, у нас на это сейчас нет никакой возможности, потому что ты скоро уедешь и неизвестно, когда ещё раз появишься в Москве.

Наша любовная сказка, похоже, закончилась и я благодарна богу, что она всё-таки была, поехали, чай пить уже нет времени.

Фрося давно откопала на даче пакет с деньгами, спрятанный там много лет назад, чудом спасённый от пожара и следователей ОБХСС.

Эти деньги, как и многое другое, из-за чего можно было получить не только приличный тюремный срок, но даже и расстрел, она хранила в своём тайнике в доме у Насти.

Конечно, она понимала, что в её деньгах на сегодня нуждается Семён, но он их у неё не возьмёт ни под каким соусом, а если у них с Таней свяжутся и, правда, семейные отношения, то к тому времени, она в этом была почти уверена, соберутся ещё накопления.

В конце концов, ведь она жила одна в трёхкомнатной квартире, у неё была приличная дача, машина, доллары, камешки и золотые украшения, оставшиеся от Ицека, Марка и Ривы.

Олег, молча сидел рядом с ней в машине, пока они ехали в деревню к Насте.

На его побледневшем лице лежала глубокая печаль, скулы то и дело ходили ходуном — в нём шла внутренняя борьба, между желанием принять помощь Фроси и отвергнуть, но в том и другом случае, он практически терял эту необыкновенную женщину.

Настя встретила их с радушной улыбкой, но Фрося не стала пользоваться её гостеприимством, а сразу же попросила, оставить их одних в доме на пол часика.

Догадливой, верной подруге не надо было два раза объяснять причину и следствие, она подхватила ведро с пойлом для свиней, и оставила гостей одних.

Фрося мгновенно открыла подпол и полезла внутрь.

Буквально через несколько минут она поднялась, держа в руках увесистый пакет и ещё несколько пачек денег, перетянутых аптекарскими резинками.

— Олежка, пересчитывай, отдашь в будущем до копеечки, срок я тебе не назначаю, расписку не требую, самый надёжный гарант в этой сделке, наша дружба.

Олег пересчитал деньги и присвистнул.

— Двадцать четыре тысячи, ты отдаёшь себе отчёт, что ты делаешь, сама с чем останешься?

— Да, не волнуйся ты так, парочку тысяч я себе для развода оставила.

— Фрося, я возьму у тебя эти деньжищи, но с одним условием.

— Ах, Олежка, оставь ты эти условия и прочую чепуху.

— Нет, Фросенька, на этот раз ты не перебивай меня.

Фрося смотрела с обожанием на красивое и мужественное лицо мужчины, который ей подарил нечаянную, и такую сладкую любовь.

Она давно отдавала себе отчёт в том, что эта любовь у неё в жизни последняя, не осталось больше в душе места для других мужчин и связей.

Так вот, я беру эти деньги у тебя не для себя, а потому что, без них не смогу продлить дни, месяцы или годы Вике, но дом, который я обязательно приобрету в ближайшее время в Крыму, будет записан на того из твоих близких, кого ты мне назовёшь.

— Олежка, поехали, ты опоздаешь на самолёт, это будет твой дом, а как ты с ним распорядишься, сегодня обсуждать очень преждевременно.