Фрося. Часть 5

Глава 44

Фрося успела без особых приключений выехать из кишащей народом праздничной Москвы.

Хотя в последние годы количество выходящих на демонстрацию людей значительно поубавилось, но всё равно город смотрелся, как развороченный улей.

В подворотнях группки мужчин, а то и с женщинами заправлялись для куража спиртным, дети с криками и смехом носились по тротуарам, а порой и по проезжей части с надутыми шариками и красными флажками в руках.

Повсюду взгляды прохожих и проезжающих в транспорте встречали транспаранты: — «Май, Труд, Счастье!»

На окраине города заскочили в продуктовый магазин.

Ассортимент товара здесь был куда скромней, чем в центре, но всё необходимое для пикника и последующих дней, которые они собирались провести на даче, закупить удалось.

Прибыв на дачу, Фрося быстро переоделась в простенький полинявший сарафан и забегала по дому и двору.

Нужно было проветрить комнаты, смахнуть пыль, вымыть полы и окна и ещё сделать кучу мелких работ.

Олег путался под ногами, пытаясь поймать в объятия манившее своими аппетитными формами, выступающие из лёгкого сарафанчика, разгорячённое движениями тело женщины.

— Олежка отвали, сейчас не до этого, скоро ребята нагрянут, а у нас полный срач и ничего не готово.

Но руки мужчины овладели, освобождёнными из заточения в бюстгальтере пышными грудями, а губы отыскали смеющиеся Фросины, и бастион был успешно взят.

Фрося шутливо отпихнула тяжёлое тело мужчины:

— Ну, слезь ты, уже с меня наконец, какой ты здоровенный медведь, совсем раздавил, из-за тебя мне уже не хочется заниматься уборкой и готовкой.

— Сладкая моя, а, чего тебе хочется?

— А, вот, догадайся с одного раза.

— Неужто меня? Так, я готов.

— Завтра будешь показывать свою готовность, а сейчас быстренько переодевайся, там в кладовке полно старого барахла, на себя вряд ли сыщешь, но что-нибудь подходящее напялишь.

— А, дальше что?

— Посмотрите на него, когда в объятия идёшь, так золото гребёшь, а, как отвалился, так вдруг наивным прикидывается.

— Фросенька, так ведь у меня никогда собственной дачи не было, понятия не имею, куда здесь свои руки пристроить.

— Ага, кое-что нашёл куда пристроить, а тут городским мальчиком прикинулся.

Переодевайся, возвращайся и я найду применение твоим талантам.

Фрося оглядела вышедшего из домика мужчину и улыбнулась, чуть сдерживая смех.

— Олежка, в этих шортах я разгуливала по Одессе шесть лет назад, после этого ни разу не была на море, надеюсь, в это лето в Израиле покупаюсь, ведь у моей Анютки море из окна квартиры видно.

Она на работу, а я на море, вот только страшненько мне будет без знания местного языка.

— Фрося, а ведь там южные горячие мужчины, я уже ревную тебя.

— Ревнуй, ревнуй, а пока бери топорик и нащепи несколько поленьев, потом натаскай дровишек в тот угол огорода, вот здесь, напротив дверей поставь стол, чтобы не шатался, а вокруг табуретки и всё то, на что можно будет сесть.

— Задание понял, приступаю к исполнению.

— Сильно не тяни там с выполнением этой плёвой задачи, надо ещё будет мясо, лук нарезать, шампуры у меня есть железные.

Вперёд, мой верный помощник, тебя ждут награды.

Во время того, как они суетились во дворе, сметая прошлогодние листья и другой всякий мусор, прилетевший на участок, возле ворот остановилось такси и из него стали выбираться Семён, Таня и дети.

Сёмка с малышкой на руках приблизился к матери и подставил щёку для поцелуя:

— Мамулька, руки заняты, там у Танюшки такой обалденный торт, она сама его зафеервертила, произведение искусств и кулинарного мастерства.

— Ай, Фрося не слушайте его, подхалима несчастного, обыкновенный медовый торт, я ещё пирожки с мясом спекла, может сгодятся.

Фрося обняла Таню и расцеловала в её румяные в ямочках щёчки.

Ах, как расцвела женщина, что делает с нами бабами любовь, в сердце кольнула ревность — а Сёмка то, как крутится вокруг неё, а ведь раньше вокруг него девки сами крутились и какие…

А дети, как к нему льнут.

Фрося тряхнула головой.

— Сёмочка, возьми ведёрко и сбегай к пруду, наноси девочкам песочка, вон там, сбоку от сарайчика, устрой им песочницу.

— Фрося, а мне, чем вам помочь?

— И тебе Танюха, найду занятие, а вымой-ка дорогая моя, окошки, их тут немного, и они не большие, а я пока огурцы и помидоры нарежу и Олега призову, банки с солениями открыть.

Светлый майский день набрал силу, ароматный запах свежей зелени перемешивался с дымом, идущим от весело потрескивавшего сухими поленьями костра, а Андрея с Аней всё не было.

Наконец, Сёмка не выдержал:

— Мамуль кишки марш играют, мы уже спалили кучу дров на угли, пора, наконец-то, мясо жарить, сколько будем их ждать.

— А больше не будем, может быть они вовсе не приедут, за них не берись.

Дежурившие возле костра Олег с Семёном, предупредили, сидящих за столом женщин, что ещё пять минут и шашлыки будут готовы, можно открывать бутылку и начинать пир.

В этот момент к воротам подъехала прежняя Фросина копеечка, из которой вальяжно вышел Андрей и, обойдя не спеша машину, открыв дверцу со стороны пассажира, подал руку Ане.

Фрося для себя отметила — такта и манер её сыну не занимать, от кого только успел их набраться, не от неё точно.

— Мамань, принимай гостей, просим прощения, слегка задержались, но я вижу, что мы поспели вовремя.

Я за рулём, поэтому ограничусь только шампанским.

Андрей отвесил общий поклон, а Аня прошла по кругу, одаривая всех сидящих за столом лёгким символическим поцелуем в щёку.

Напряжение постепенно спало, становилось шумно.

Вначале, на перебой хвалили пирожки, приготовленные Таней, а затем разговоры потекли по разным направлениям.

Перед тем, как подать торт, решили убрать со стола остатки еды и грязную посуду, мыть которую, отправилась Таня.

Семён с детьми пошёл прогуляться до пруда.

Фрося повела остальных, показывать свой участок, рассказывать про планы на лето, что посадит и когда, что поспеет.

Затем, выйдя за калитку, повела гостей, познакомиться с дачным посёлком и вдруг обратила внимание, что среди них нет Андрея, в сердце закралась тревога.

— Вы, меня простите, но мне надо срочно вернуться на дачу, а вы погуляйте здесь без меня, наиграйте на тортик аппетит.

Она тихо проскользнула в калитку и не слышно подошла к кухонному окну, откуда были слышны голоса Андрея и Тани.

— Андрей, я не хочу с тобой ссориться, но убери руки, а иначе мне придётся влепить мокрой тряпкой по твоей наглой морде.

— Танюшка, не будь дурочкой, всего один только поцелуй на сегодня.

Я, как вчера тебя увидел, тут же понял, что ты кладезь совершенства, у тебя такая шикарная фигурочка, а в твои губки так и хочется впиться жарким поцелуем, ну, не отворачивайся.

Я уже через парочку месяцев поселюсь на постоянку в Москве и одарю тебя всеми знаками внимания, заботой и любовью.

— Ты, слышал, последний раз тебе говорю, не лапай, если я расскажу Сёмке про твои домогания, он из тебя сделает отбивную котлету, но я не хочу ссоры между вами, а все свои вычурные комплименты оставь для Ани.

— Не глупи девочка, Аня женщина холодная, расчётливая и уже в годах, а ты ведь свеженький персик, горяченькая, симпатичная и если станешь ещё покладистой, то я для тебя открою мир наслаждений, богатства и приобщу к нашей высокой культуре и искусству.

Фрося услышала шум борьбы и хотела уже вмешаться, и положить конец мерзкой сцене, свидетелем которой ей не посчастливилось стать.

Хотя, кто знает, может и на счастье она появилась тут в эту минуту.

Она стремительно поднялась на крыльцо и взялась за ручку двери, но не успела её открыть, как услышала звук падающего на пол тела, стоны и ругань Андрея.

— Ты, что сука, делаешь, я тебя в порошок сотру, я тебя перед Сёмкой выставлю в самом неблагоприятном свете, ты ещё будешь у моих ног валяться и просить о снисхождении…

— Пока валяешься ты, и предупреждаю категорически, обходи нас с Сёмкой за километр и если хочешь сохранить со мной видимость хороших отношений, за две секунды убирайся отсюда.

Мне не за себя стыдно, а за тебя перед твоей матерью, к которой питаю самые нежные чувства.

Скажешь что-нибудь про меня плохое Сёмке или матери, я тебя уничтожу, своими руками порешу, глаза твои наглые с корнями вырву, ты понял или ещё раз повторить, быстро убирайся отсюда!

— Танечка, больно ты грозная, думаешь наш Сёмочка тебя в жёны возьмёт, потешится немного и бросит, не таких девчонок бросал.

— Катись отсюда, пока сверху кочергой не заехала, пижон несчастный, видишь ли, культуру он для меня откроет.

Я сейчас тебе полностью и окончательно охоту приставать к бабам отобью.

Фрося только успела отскочить на несколько шагов от крыльца в сторону калитки, как из дверей по ступенькам полусогнувшись, с красным от боли и гнева лицом сбежал её средний сын.

В проёме только мелькнула рука Тани, которая с треском захлопнула за ним входную дверь.

Глаза матери и сына встретились.

Было видно, что Андрей быстро соображал, стала ли мать свидетелем его фиаско?

Догадывается ли она по его внешнему виду о произошедшем в доме и, как выработать нужную для этого момента линию поведения.

— А, мамань, давно пришла?

А я, вот, воды попить очень захотел и вернулся на дачу.

Представляешь, открыл дверь, а тут такое солнце брызнуло в глаза, что я на мгновение ослеп и боком натолкнулся на притолоку.

И он для пущей достоверности погладил якобы ноющий бок.

— Нет, я только пришла, тоже напиться захотелось.

Видно стало, что Андрей обрадовался и уже отошёл от боли и потрясения.

— Мамань, пойду догоню ту симпатичную пару, а то не приведи господь, останемся с тобой на мели.

— За мою половину я спокойна, а о своей, тебе самому, пожалуй, стоит побеспокоиться.

Андрей уже обрёл полностью свой апломб:

— Мамань, не будь так доверчива и самоуверенна, в паспорт иногда надо заглядывать.

— А, чего мне заглядывать, любовники при встречах у меня его не спрашивают, а кому захочется выяснить, на памятнике прочтут дату рождения и смерти.

Фрося не говоря больше ни слова сыну, вошла в двери дачи и сразу же натолкнулась на расстроенное лицо Тани.

— Танюха, дай мне, пожалуйста, водички, во рту после разговора с сыном пересохло.

— Так, вот, кружка полнёхонькая стоит на тумбочке, Андрей, наверное, забыл, за чем приходил.

У Фроси действительно пересохло во рту и она залпом опустошила пол литровую кружку воды.

— Что ты, тут топчешься, как золушка на кухне, пойдём, моя девочка, на воздух, прогуляемся навстречу Сёмке с детьми.