Госпожа графиня (СИ)

43

В столовой всегда стояла жестянка с солью. На случай, если вдруг закончится, чтобы далеко не бежать.

Я привычно открыла дверцу внизу шкафа и заглянула внутрь. Почувствовала, как по коже побежали мурашки, когда Морейн опустился рядом на корточки.

Я напряглась, обдумывая, как поступить: сделать вид, что ничего не заметила, или отстраниться и отойти. И тут поняла, что Морейн вовсе на меня не смотрит. Вообще не обращает внимания, хотя рукава наших тулупов соприкасаются.

Маг по-хозяйски перебирал стоявшую тут посуду и бормотал:

— Не то, не пойдёт, это в другой раз… — наконец он повернулся ко мне и спросил: — Слушай, а ещё где-нибудь посуда есть?

— Есть, — ответила я, не совсем понимая, что он ищет, — в буфетной.

— Показывай, — велел Морейн. И я послушалась.

Там он тоже всё перерыл, периодически восхищаясь бабушкиным вкусом при выборе посуды, а потом вдруг спросил:

— Кто здесь жил раньше? И куда все подевались?

Вот теперь я испугалась по-настоящему. Почему он спрашивает? Зачем ему это надо? Или он знает правду, но хочет меня проверить?

Все эти вопросы за мгновение промелькнули у меня в голове. Ещё и Морейн смотрел так пристально, не мигая, словно хотел прочитать мои мысли.

Поэтому я отвела взгляд. И сказала правду. Почти.

— Здесь жили хорошие люди. Я бывала тут прежде. Но, что с ними стало, не знаю. Когда я пришла, всё уже было так.

Морейн не стал выпытывать подробности, и я тайком перевела дух. Похоже, он не в курсе, что это моя усадьба. Мне не хотелось раскрывать перед ним все карты.

Что-то мешало полностью довериться малознакомому мужчине. Да почему «что-то»⁈ Я прекрасно знала, что именно. Опыт. Однажды я уже была слишком наивной и доверчивой и жестоко за это поплатилась.

— Нашёл! — радостный возглас прервал мои мысли.

Морейн снял с полки тяжёлую жаровню, в которой Насья готовила мясо.

— Зачем тебе? — удивилась я.

Мясо у нас только сушёное. Да и того крохи, наполнить эту жаровню не хватит. Овощей и вовсе нет.

Но Морейн загадочно улыбнулся и ответил:

— Сюрприз. Если расскажу, будет неинтересно.

Я не стала настаивать. Хочется ему изображать таинственность, не буду мешать. Пожала плечами и отправилась обратно в свою комнату.

— Эй, Оливия, ты чего? Обиделась? — маг догнал меня и пошёл рядом.

— Вот ещё, — усмехнулась я, — обидеться можно на близкого человека, а тебя я знаю всего неделю.

Морейн задумался и даже приотстал немного, но тут же снова меня нагнал.

— Тогда я предлагаю узнать друг друга получше, стать ближе…

— Целоваться с тобой не буду, — перебила его и, наткнувшись взглядом на его губы, тихо добавила: — И вообще ничего не буду.

— А я и не предлагаю ничего такого, просто ужин, — с жаром возразил он, причём так искренно, что я почти ему поверила. — Посидим, поедим, поговорим, ты сможешь расспросить меня, о чём захочешь. Ну же, Оливия, соглашайся. Обещаю, просто ужин.

— Какой ужин? — я вспомнила о жаровне. Стало любопытно, что он ещё придумал.

Но маг снова ответил ухмылкой и пояснил ещё более таинственно:

— Романтический, при свечах, — и, не давая мне возмутиться, что я предупреждала, тут же спросил, озабоченно оглядываясь по сторонам: — Кстати, не знаешь, есть ли тут свечи? А то в моём новом доме с этим напряжёнка.

Я даже не стала смущаться из-за упрёка, у самой свечи таяли с расстраивавшей меня скоростью. Вместо этого махнула рукой на гостиную, из которой мы только что перешли в мою бывшую спальню:

— Посмотри там, я в подсвечниках видела. И в шкафчике ещё.

При этом мысленно хлопнула себе по лбу, сама я о свечах совершенно забыла. Хотя лишь накануне вечером переживала, что скоро придётся жечь лучины.

Я забрала канделябр с огарками из своей спальни. В бабушкину заходить больше не решилась, хотя мысль о письме и жгла душу раскалённым железом. Но я боялась, что Морейн заметит, начнёт расспрашивать. А это письмо только моё. Я не готова ни с кем делиться, тем более с малознакомым мужчиной. Мало ли что написала мне бабушка.

Ничего, столько лет ждало, подождёт ещё немного.

Я сунула канделябр в свёрток, ставший не только объёмным, но и практически неподъёмным. Пару секунд раздумывала, стоит ли попросить Морейна о помощи, но потом решила, что справлюсь сама. И потащила тюк за собой.

Медный канделябр скатился по одежде на дно свёртка и начал при каждом шаге стучать по паркету. Так я и вошла в гостиную, волоча за собой огромный, звякающий при каждом шаге тюк.

Взгляд Морейна был весьма говорящим. А уж когда он ехидно приподнял одну бровь, я не выдержала и начала оправдываться.

— Я не граблю. Это мои вещи. Просто они тут оставались…

И только после этого заметила, что он смеётся.

— Дурак, — процедила в сердцах.

— Ну прости, ты так забавно испугалась, — Морейн поднял обе ладони в знак того, что больше не будет, и добавил: — Какая уже разница, Оливия, свечкой больше, свечкой меньше. Если бы хозяева хотели защитить свою усадьбу, они кого-нибудь оставили для охраны.

Морейн подошёл ко мне, забрал тюк и закинул его за спину. Так легко, будто он ничего не весил. В буфетной маг подхватил второй свёрток. Я догадалась, что это посуда.

Мы вышли из дома. Я снова навесила замок на проушины, не закрывая дужку, и вслед за Морейном двинусь к флигелям. Он насвистывал весёлый мотивчик, а я думала о том, что он сказал.

Если бы хозяева хотели защитить усадьбу, то оставили охрану. И не бросили б открытыми ворота.

Но у Дубков не было хозяйки. Она вышла замуж и больше не могла никого защитить. Даже саму себя. Поэтому здесь сейчас только я, Морейн и снег повсюду.