Грешник

Глава 47

Бальтазар покинул место сражения и материализовался перед особняком Братства. Его одежда была забрызгана кровью лессера, которая стекала с рукава куртки. Он тряхнул рукой, на каменных ступенях образовалось черное пятно, и он нахмурился, глядя на блестящую вонючую жидкость.

Затем он посмотрел на серый каменный массив с окнами из алмазного стекла и шиферной крышей… и подумал о тех, кто жил внутри столетних стен.

Нет, подумал он. Не здесь.

Здесь не должно быть ни капли крови лессера.

Достав бандану из заднего кармана штанов, он наклонился и вытер старый гранит. Он только закончил, как фары осветили холм с обратной стороны, и он прищурился. Фургон был белым и без окон, и когда панель посередине открылась, Зайфер высунулся из переднего окна.

— Ты в порядке? — спросил он.

Бальтазар кивнул.

— Давай сделаем это.

Он залез внутрь, в тесное пространство. Сайфон сидел за рулем, Зайфер — на пассажирском, что означало, что Блэйлоку, Джону Мэтью и Тору оставалось одно заднее сиденье на троих.

— Я поеду сзади, — сказал Балз, и, материализовавшись в грузовом отсеке, уселся на коврике.

Боковая дверь снова закрылась, и Сайфон нажал на газ. Пока они спускались с горы, Балз провел в голове быстрый расчет. Блэйлок вывихнул плечо прошлой ночью в сражении и получил легкое сотрясение мозга. Джон Мэтью повредил коленную чашечку левой ноги три ночи назад, и она до сих пор хромала — ха-ха — а Тору недавно прилетело ножом в живот.

Но пришлось задействовать всех, и никто не жаловался, что их выдернули из обязательного выходного, предназначенного для отдыха и восстановления…

Фургон резко остановился, когда Сайфон вдарил на тормоз. Всех выбросило вперед, они как могли попытались сохранить равновесие и вытащили оружие.

— Что за…

— Ты что-нибудь видишь…

— Срань Господня…

— У кого?! — рявкнул Сайфон. Когда каждый переспросил «у кого что», он развернулся и посмотрел на заднее сиденье. — «Веселое Ранчо». У кого, твою мать, «Веселое Ранчо»[67]?

В фургоне все переглянулись.

— Меня тошнит от синтетического запаха арбуза, — выдохнул Сайфон. — И меня укачивает, поэтому мне пришлось сесть за руль. Так что если тот, кто сосет сейчас этот красный блевотный леденец, не выплюнет его сию же секунду, я, черт возьми, сблюю ему прямо на колени.

Молчание. Долгое молчание.

А потом Зайфер выругался, повернул голову… и выплюнул конфету прямо…

…в окно, у которого только что поднял стекло. И к которому конфетный квадратик прилип как стикер.

Когда в фургоне раздалось синхронное ээээээээуууууу, ублюдок сковырнул леденец, опустил окно и выбросил его в кусты.

— Ты довольна, Пенелопа? — пробормотал он, закрывая окно. — Сейчас хочешь закинуться «Тамсом»[68] и приложить ко лбу горячий компресс, или мы уже покончим с делом?

Сайфон обхватил руль и принял вид довольного собой дьякона.

— Не у всех железный желудок.

— Да ладно, — пробормотал Зайфер, когда фургон снова начал движение.

Балз, сидевший в задней части фургона, прислонился к боковой стенке, засунул руки в карманы и закрыл глаза. Легкий сон пришелся кстати. Пока Зайфер не решил заменить «Джолли Ранчер» чем-то еще более химозным на вкус.

Помоги им всем Господь, если он вдруг достанет «Старбёрст».

***

Слово, произнесенное Сином, билось в ее мозгу, и Джо ждала, когда придет страх или потрясение. Вместо этого странное спокойствие охватило ее напряженное тело, расслабив все мышцы. Облегчение было жутким.

С другой стороны, на каком-то уровне она это знала, не так ли?

— Мы не знаем о вас, — сказала она им. — Значит, вы прячетесь от света и охотитесь на людей…

В полупустом здании послышались громкие проклятия. А потом один из мужчин сказал:

— Не вешай на нас бред человеческой расы. Это на нас охотятся, а мы пытаемся выжить. Вы — угроза для нас, а не наоборот.

Кто-то еще сказал:

— Фильмы и книги о нас врут, дорогуша. Так что не суди, пока не узнаешь всей правды, которой мы живем.

— Не называй меня дорогуша, — пробормотала Джо. Затем она снова сосредоточилась. — Так, что они такое?

Она указала на трупы на земле, вонючие, покрытые черной кровью. Те, что еще шевелись, хотя должны быть уже мертвы.

— Они — охотники. — Мужчина с бостонским акцентом вышел вперед. — А мы просто хотим жить в этом мире. Мы не кусаем людей и не обращаем их, никаких бездушных совратителей девственниц, ни чеснока, ни плащей, ни летучих мышей, ни деревянных кольев.

— Ты забрал мои воспоминания… Я видела тебя здесь. Несколько ночей назад, вместе с человеком с бородкой…

— Мужчиной с бородкой, — поправил он. — Мы не используем термин «человек», хотя да, вы используете. Но послушай, здесь не место для таких разговоров.

— Для таких разговоров вообще не существует мест. — Она посмотрела на Сина. — Ты снова заберешь мои воспоминания, не так ли? Или ты убьешь меня, не отходя от кассы?

Джо поражалась своему спокойствию. С другой стороны, когда паранормальное явление становится чем-то реальным, ты словно попадаешь в видеоигру. Действие развивается перед тобой, но последствия не выходят за пределы двух измерений. В конце концов, если существовали вампиры, существовала ли вообще смерть?

— Нет, — сказал бостонец. — Мы не собираемся тебя убивать.

Она снова посмотрела на изломанного мужчину на бетоне и подумала об обезглавленном теле, которое нашла на пожарной лестнице. А потом о парне, которого освежевали в переулке.

— Но вы убивали людей раньше. — Она перевела взгляд на Сина. — Не так ли? Так чем же я отличаюсь? У меня много воспоминаний, которые придется стирать. Наверное, легче перерезать мне горло, особенно учитывая, сколько раз ты это делал.

Никто не произнес ни слова.

И она не отводила взгляд от Сина.

— Ты за это извинялся? — требовательно спросила она.

— Да, — ответил он безжизненным голосом.

— Так что будет дальше, раз ты не собираешься отправить меня на тот свет меня? — Джо понимала, что спрашивает о большем, не только об открывшемся существовании вампиров. — Скажи, чем я отличаюсь.

Прежде чем кто-то успел ответить, подъехала машина, хруст обломков, сминаемых шинами, проникал сквозь дыру в здании.

— Это Док, — сказал человек, то есть вампир. — Син, тебе нужна медицинская помощь. У нас есть фургон, чтобы забрать мусор.

— Как насчет меня. — Она хотела, чтобы Син ответил ей. — Как ты поступишь со мной?

Дверь транспортного средства распахнулась и с треском закрылась, а затем послышались шаги, фигура появилась в рваном проеме, в созданном взрывом новом входе в здание. Свет, падающий сзади, не давал рассмотреть черты лица, но его голос, сухой и низкий, звучал очень четко.

— Ребята, вы снова играете в дизайнеров? — Человек… вампир… да кто угодно… перешагнул через порог. — А можно как-то иначе, без C-4[69]?

Он повернулся, и на одну сторону его лица упал свет…

И мир остановился для Джо.

Темные волосы. Темные брови. Глубоко посаженные глаза. Квадратная челюсть, высокие скулы.

— Мануэль Манелло, — услышала Джо свой голос. — Доктор Мануэль Манелло, бывший глава отделения хирургии медицинского центра Святого Франциска. Пропал без вести.

Мужчина застыл на месте.

— Мы знакомы?

Сердце гулко забилось в груди, дыхание участилось, голова пошла кругом.

И Джо хрипло выдохнула:

— Я — твоя сестра.