Хозяйка магического ломбарда, или не злите ведьму!

Глава двадцать четвертая

Вампир смотрел на меня и сосредоточено барабанил пальцами по подлокотнику.

– Эмиль, – начала говорить я и замолчала.

Вампир вопросительно поднял брови, и пальцы его зависли в воздухе. Не дождавшись от меня продолжения фразы, он вновь забарабанил рваный мотив. Не торопил меня, давая возможность собраться с мыслями.

– Эмиль, – повторила ещё раз и вздохнула. – Всё, что я сейчас скажу – исключительно мои домыслы. Хорошо? Имей это в виду. Профессор Зразар приходил ко мне вчера, но ничего конкретного так и не сказал. Долго рассказывал о том, для чего я появилась на свет. О моей, якобы, миссии и долге перед Гильдией. Вспомнил про отца моей матери, говоря, что он совершил подвиг. Нет, не так. Принёс жертву. Что он добровольно отказался от своего дара и служения во имя создания меня. Правда, сначала они такие же надежды возлагали на маму, но чем-то она им не угодила. Так вот… Долг. Который, как известно, должен быть оплачен.

Произнося слово за словом, я вновь погружалась во вчерашний день. И сейчас доводы Зразара казались мне не такими уж и абсурдными. Я – проект нескольких поколений некромантов и множества мастеров Гильдии. Проект, судя по всему, удачный, раз сам Зразар пожаловал в Заповедник, чтобы поговорить со мной. Но если я так была нужна и настолько значима, почему меня наказали ссылкой?

– Потому что я настоял, – услышала голос вампира.

Только встрепенувшись от его ответа на не озвученный вслух вопрос, поняла, насколько глубоко погрузилась в свои думы.

– На чём именно ты настоял? – хрипло спросила, посмотрев ему в глаза.

– На таком виде наказания. Я убедил их, что тебя нужно отправить туда, где нет магии. Сказал, что ты сломаешься. Заставил поверить в то, что, придя через несколько дней с предложением ослабления наказания, можно будет предложить тебе любые условия. И ты согласишься.

– И они поверили? – спросила дрогнувшим голосом, уже зная ответ.

– Поверили, – качнул головой Эмиль. – Потому что в похожей ситуации другие повели бы себя именно так. Каждое существо, Фирин, в первую очередь примеряет ситуацию на себя. И уж потом соглашается или не соглашается с выводами.

– А ты? – сдерживать слёзы удавалось с трудом.

– Что я? – вампир откинулся на спинку кресла и слегка стёк по нему вниз.

– Ты верил в то, что говорил им. Про меня? – мне во чтобы не стало нужно знать, даже если ответ меня не утешит, поэтому смотрела на него и с дрожью внутри ждала ответа.

– Когда я произносил свою пламенную воодушевляющую речь – верил, – улыбнулся Эмиль, и сердце моё ухнуло вниз. – Но только для того, чтобы поверили мне. Знаешь, в чём секрет искусной лжи? Ты должен верить в то, что говоришь. Тогда и остальные поверят.

Мы сидели друг напротив друга и смотрели глаза в глаза. Эмиль улыбался, и его улыбка становилась всё шире и радостнее. А потом она пропала.

– Фирин, – сказал он, резко выпрямившись в кресле и наклонившись ко мне. – Ты никому ничего не должна. Ты не проект. Не чья-то воля. Оправдывать чужие ожидания… нет у тебя такой задачи. Ни у тебя, ни у кого-либо живущего в любом из миров. Ты родилась. Неважно как. Выросла и сформировалась. Ты – личность. А значит, твоя воля, твои решения, твоя жизнь зависят от тебя. Какой она будет. Где и с кем. Вот во что я верю всегда. Тебе решать. Что бы ты ни решила, я буду на твоей стороне.

Слёзы всё же хлынули из глаз.

– Почему? – выговорила сквозь всхлипы. – Почему ты на моей стороне?

Эмиль снова откинулся на спинку кресла и вытянул длинные ноги.

– Ну, кто-то же должен, – улыбнулся он. – Таково моё решение.

Я шмыгнула носом и закивала головой.

– У меня тоже есть решение, Эмиль, – пальцами убрав с лица слёзы, растёрла их между ладонями. – Я хочу остаться в Заповеднике. Мне нравится идея ломбарда, и я хочу быть именно здесь. С Кудесником. И… со всеми вами.

Вампир слушал меня, чуть склонив голову.

– Я надеялся на такой исход, – тихо проговорил он и тут же, стукнув себя по коленям, воскликнул: – Осталось только отвадить от Заповедника Гильдию! Задача легче лёгкого! Только я пока не знаю, как это сделать.

***

Мы с Эмилем ничего не придумали. Вертели-вертели ситуацию и так и сяк, но хорошее решение не находилось.

– Ладно, – подытожил вампир и решительно поднялся из кресла, хрустнув суставами. – Что-то я засиделся. Надо проветриться. Пойду я, знаешь, Кудесника грузану. А то он валяется в моей комнате на диване и ничего не делает, только спит. Расскажу ему всё, пусть думает. В конце концов, это в его интересах. Чем быстрее решим задачу с Гильдией, тем быстрее он вернётся… – вампир коротко глянул на меня, – к нормальной жизни.

Мысль о Кудеснике нежной волной обняла меня и заставила мечтательно улыбнуться. Мне вдруг остро захотелось этой «нормальной жизни». Чтобы засыпа́ть не под звуки голоса из телефонной трубки, а уткнувшись носом в тёплую шею. И чтобы утром…

– Так, Фирин! – выдернул меня из мечтаний весёлый голос Эмиля. – Мечтать будешь потом! Тебе ещё ломбард завтра открывать. Зря что ли Пафнутий тебе столько шаров приволок. А зачем, кстати?

Я с улыбкой посмотрела на него и перевела взгляд на розовые шары, висящие под потолком.

– Мы хотели украсить ими торговый зал и вход. Открытие – это же праздник, а праздник…

– … без воздушных шаров и не праздник вовсе, – понимающе подхватил Эмиль. – Только там про ребёнка на празднике было.

– Э-э-э… – непонимающе перевела взгляд с шаров на вампира.

Тот пожал плечами и усмехнулся.

– «Мэри Попинс» любимая книжка Агнесс. Не удивлюсь, если она дружила с Памелой, хотя я никогда не спрашивал, – пояснил Эмиль, разглядывая шары и задумчиво почесывая бровь. – Подарить ей, что ли… сразу штук сто. Любопытно будет смотреться.

– Обычно, чтобы впечатлить женщину, в таких количествах дарят цветы, – заметила я и добавила: – У меня мама любит подобные истории.

Вампир перевёл на меня мечтательный отрешённый взгляд:

– В её жизни было столько поклонников с пышными букетами, драгоценностями и привилегиями, что не сосчитать. Мне нужно быть уникальным.

– Мне кажется, ты для неё… сам по себе уникальный, – сказала и почувствовала необычное состояние, когда до дрожи в пальцах хочется сказать человеку то, что думаешь и подбираешь слова. – И она любит тебя… Потому что ты… это ты.

Без малейшей тени улыбки вампир выслушал моё сбивчивое признание и коротко кивнул.

– Спасибо, Фирин. Иногда очень важно услышать подобные слова со стороны.

Он тут же встрепенулся и закрутил головой:

– Кошка! Кис-кис, где ты, милая? Иди ко мне! Пожалуйста, Кошка!

Хитрая пушистая мордочка с бодро торчащими в разные стороны вибриссами показалась из служебного коридора.

– Вот ты где, моя красавица, – Эмиль присел на корточки и протянул вперёд ладонь. – Веди меня обратно. Ты же знаешь, без тебя я разлом не преодолею.

Кошка важно подошла к вампиру. Понюхала протянутую руку и подставила голову под ладонь. Вампир тут же с улыбкой принялся ласково гладить лобастую голову. Почесал за ушком и несколько раз провёл пальцами под подбородком. Кошка жмурила глаза от удовольствия и урчала на весь ломбард. Потом повернулась к нему спиной и, высоко задрав хвост, двинулась в сторону коридора. Туда, где и находился пространственный разлом между кофейней и помещением моей лавки.

Смотреть, как уходил вампир, я не пошла. Эмиль был прав. Завтра официальное открытие и антикварной лавки для жителей Заповедника днём, и магического ломбарда для иномирцев поздно вечером. Приглашения разосланы, всё подготовлено, осталось только навести лоск, открыться и начать работать.

Мандраж в преддверии главных изменений моей жизни не отпускал, но Ганс умело отвлекал меня вопросами и делами. Ближе к вечеру заглянула Малинка. Потом вернулся Пафнутий.

До позднего вечера мы сверяли списки, развешивали шары, до блеска натирали зеркала и витрины. Перебирали и раскладывали эльфийские украшения. Малинка с Пафнутием наперебой травили байки, и в какой-то момент я поняла, что уже не могу определить, когда они рассказывают истории из своей жизни, а когда нагло врут, чтобы вышло поинтереснее.

Но именно в этот момент я совершенно чётко поняла, что ни единым словом не солгала Эмилю. Я действительно хочу жить именно такую жизнь. С работой, на которую бежишь с удовольствием. С друзьями, которые примут тебя в любом состоянии, но сразу же скажут в глаза, если начнёшь косячить и помогут, когда не справляешься. С Кудесником… Если вся та гамма чувств, что я испытываю по отношению к этому человеку, называются любовью, то, видимо, я люблю его.

– Время пить чай! – воскликнула Малинка, прервав разбор коробок и сдувая с лица выбившуюся прядь. – Я иду заваривать. Ты, Фирин, разбирай вот эту коробку. А ты…

– А я иду с тобой и честно поваляюсь на диване, потому что устал как собака, – выдал сам себе поручение Пафнутий и тут же отправился прямиком в комнату отдыха.

Мы с Малинкой рассмеялись, но возражать не стали.

Когда над входной дверью тревожно звякнул колокольчик, я стояла за витриной спиной ко входу. «Как хорошо, что у меня везде висят зеркала», – подумала, когда, выпрямившись, увидела в отражении, как в ломбард медленно входит профессор Зразар, отбивая свои шаги неизменной внушительной тростью.

Страха не было. На своей территории я чувствовала себя ещё более уверенно, чем дома у Кудесника. В особенности после откровенного разговора с вампиром и принятия решения.

Вот только профессор всего этого не знал. Орлиным взором он осматривал ломбард, кивая каким-то своим мыслям.

Я слегка повернула голову в сторону служебного коридора и увидела, как из комнаты отдыха выглянула Малинка. Едва заметно покачала головой, понадеялась, что она поймёт мою пантомиму. Малинка прикрыла рот рукой, исчезла из коридора и затихла. Что же, свидетелями я обеспечена. Давайте узнаем, зачем вы пришли, профессор.

Развернувшись, улыбнулась.

– Рада видеть вас, профессор!

Недовольный взгляд был мне ответом.

– Не лги, Фирин, – неторопливо проговорил Зразар и подошёл к витрине, за которой я стояла. – Эльфийские побрякушки. Антикварная лавка для местных? Очень умно. Я никогда не сомневался в твоей изворотливости.

– Простите? – не поняла его я.

– Открыть антикварную лавку под самым носом у вампиров. Как ты их убедила? Что наплела, чтобы они разрешили? В Заповеднике множество спрятанных сокровищ, и при должном терпении они рано или поздно окажутся у тебя. Браво!

– С чего вы взяли… – начала возражать, но профессор меня не слушал.

– Заповедник. Самый надёжный сейф для любого магического предмета. Ты знаешь, почему вампиры лишают иномирцев магии на время посещения этого мира?

Профессор внимательно посмотрел на меня и, не дожидаясь ответа, продолжил, глядя мне прямо в глаза:

– Целый мир, под завязку насыщенный магией, которую никто не использует. Лучшее место, чтобы спрятать магические сокровища. Можно даже у всех на виду. Всё равно никто не поймёт. Если не знать, где искать. Ты умна, Фирин. Но одна ты не справишься. За три года через тебя пройдёт множество предметов. Сколько потерянных для Многомирья амулетов ты найдёшь? Тебе нужна будет помощь.

– При всём уважении, профессор… – начала говорить, сглотнув вязкую слюну, что образовалась у меня в горле от его слов.

– Мне не нужно твоё уважение! – раздражённо стукнул палкой об пол Зразар – Мне по-прежнему нужна только твоя преданность! Ты провернула огромную работу, но всё ещё молода. Тебе нужен наставник и защита Гильдии.

Внутри меня всё заледенело. Только от одного его присутствия рядом меня тошнило. Только не это!

– Нет! – ответила твёрдо. – Гильдия для меня в прошлом. Я не вернусь. Ни через три года, никогда. Мне очень жаль. Но я, как и мать, не оправдаю ваших надежд и не стану игрушкой в чужих руках. Моя жизнь принадлежит только мне. Отправив меня в ссылку и лишив лицензии некроманта, вы потеряли меня. И я… вас не боюсь.

Профессор бесстрастно смотрел на меня. Ни один мускул не дрогнул на его застывшем словно маска лице.

– Вам меня не запугать, – добавила сдержанно, продолжая играть с профессором в гляделки.

– Не запугать? – усмехнулся профессор. – Тебя, может быть, и нет. Во всяком случае сейчас. А что ты скажешь про своих родителей?

Не успела я что-либо сказать, как из комнаты отдыха раздался вальяжный голос Пафнутия:

– Я слышу знакомый голос!

Профессор напрягся и разорвал со мной зрительный контакт. Быстро повернулся в сторону служебного коридора, и глаза его опасно сощурились.

Я тихо выдохнула. Сбросила с себя тяжесть профессорского взгляда и тоже посмотрела в сторону, откуда должен был появиться оборотень.

Знакомой мягко-грациозной походкой, издевательски улыбаясь, в торговый зал буквально выплыл довольный оборотень.

– Что вы делаете здесь, мистер Мечтай? – презрительно процедил профессор.

– То же, что и вы, профессор Зразар, – оборотень подошёл к нам, лёгким движением подскочил и уселся на витрине, закинув ногу на ногу.

– Я навестил свою бывшую лучшую ученицу, – сделав шаг назад, ответил ему профессор, пожевав губами.

– Да неужели? – игриво воскликнул Пафнутий и качнул ногой. – А я услышал другое. Вы вербовали свою бывшую лучшую ученицу. И пытались манипулировать дочерней любовью. Всё не можете успокоиться, профессор? А знает ли Гильдия, чем вы сейчас занимаетесь?

– Вам не подкопать под меня! – грозно стукнув палкой возмутился профессор.

Неожиданно в глазах оборотня мелькнул огонь, и он, зловеще понизив голос, сказал:

– Да я только начал.

Я с открытым ртом смотрела на Пафнутия и совершенно не узнавала его.

Профессор сделал ещё один шаг назад, продолжая смотреть оборотню в глаза. Потом дрогнул. Развернулся. И стремительно вышел из ломбарда, громко хлопнув дверью.

Оборотень соскочил с витрины и, не глядя на меня, отправился в сторону служебного коридора.

– Стефан, – окликнула оборотня.

Он остановился. Не оборачиваясь, бросил мне через плечо:

– Что?

– Нам надо поговорить, – сказал я.

Оборотень фыркнул, закатил глаза, тут же став знакомым мне Пафнутием и ещё быстрее двинулся от меня прочь.

– Стефан! – позвала настойчивее и пошла следом за оборотнем.

Тот снова остановился, повернулся и всплеснул руками.

– Вот я не понял. До сего момента я был пренебрежительным Пафнутием, а теперь внезапно стал уважительным Стефаном! Что же изменилось, Фирин?

Хотя тон его был издевательский, оборотень вполне добродушно улыбался и смотрел на меня заинтересованно.

– А для меня ты всё равно Пафнутий, – выглянула из комнаты отдыха Малинка и замахала призывно руками. – Идёмте уже чай пить. И дверь закройте, а то шляются тут всякие, трапезничать мешают.

С этими словами она скрылась в комнате. Пафнутий потешно заиграл бровями, кивнул мне в сторону входной двери в ломбард, и юркнул вслед за Малинкой.

Тихо улыбаясь, я всё-таки закрыла входную дверь. Выключила верхний свет в торговом зале и прошла в комнату к друзьям.

Пафнутий развалился барином на коротком диване, перекинув ноги через низкий подлокотник. Малинка, скинув туфли, сидела взъерошенным воробьём на спинке дивана, упираясь голыми пятками Пафнутию в живот. Как ни в чём не бывало она держала в руках чашку с горячим чаем. Ганс тихо посмеивался, летая над головой феи.

– Идём, Фирин! Сейчас мы начнём его пытать! Я его уже обездвижила, – замахала свободной рукой феечка, завидев меня в дверях.

Пафнутий довольно хохотнул. Феечка дёрнулась от неожиданности. Горячий чай пролился из чашки. Не успела я испугаться, как Малинка быстро щёлкнула пальцами, и пролившийся чай завис в воздухе крупными каплями. Она сделала лёгкое движение пальцами, и чайные капли стройными рядомами подлетели к губам Пафнутия. Тот, не открывая рот, замотал головой, но капли настойчиво стучались в губы. В конце концов, оборотень сдался и послушно открыл рот.

– Вот и молодец! – довольно воскликнула Малинка.

Весь пролившийся чай медленно перетёк к оборотню в рот. Тому осталось только сглотнуть. Что он и сделал,насупившись.

От увиденного я расхохоталась. Налила себе чай. Пододвинула ногой стул поближе к дивану и с комфортом расположилась.

– Колись давай, – проговорила, обращаясь к оборотню. – Сам.

– Ой всё! – воскликнул Пафнутий, но ему сразу же слегка прилетело голой пяткой от Малинки, и он сдался. – Ладно-ладно! За вашим злобным профессором Зразаром я уже давно слежу. Собственно, не я, а МагПотребНадзор. Но ушлый он и скользкий как мокрый угорь. И следы хорошо заметает. И репутацию в Гильдии имеет кристальную. И вроде нет ничего такого, если профессор Академии интересуется пропавшими артефактами. Он и факультатив соответствующий ведёт, вроде как всё на поверхности. Но у меня чуйка на такое «всё хорошо и не подкопаешься». И на профессора я уже несколько лет назад обратил внимание. А когда узнал, что лучшая ученица Академии, единственная женщина, отучившаяся на некроманта и принятая в Гильдию, по смехотворному поводу отправлена в ссылку в Заповедник, решил не ждать развития событий. Придумал причину, по которой надо срочно проверить твоё, Фирин, предприятие, и вот я здесь. Я на все сто был уверен, что вы с профессором заодно.

– А сейчас? – уточнила с интересом, прищурившись.

Чуть сдвинув стул, я упёрлась ногами в диван и поправила юбку. Какой же день сегодня длинный выдался! Полный настолько судьбоносных событий, что удивляться или проявлять ещё какие-то эмоции сил не было.

– Да я и сейчас думаю… – но договорить ему не дали.

Малинка так сильно стукнула его пяткой по животу, что оборотень согнулся и охнул от боли.

– Ты Фирин в профессорские махинации не впутывай! – воскликнула феечка. – Зразара отвадил, здесь ты молодец! А девочку нашу под очередное выдуманное наказание подводить не смей!

– Да не отвадил я его, – пробурчал Пафнутий. – Так, припугнул слегка. У меня на него всё ещё ничего нет. Только подозрения и серия странных сделок. Вот и всё. А пришивать мне это пока не к чему.

– А вот с этим тебе к Эмилю. Вдвоём-то вы его быстро прищучите. Эмиль такие дела любит, – довольная предположила Малинка и призвала к себе тарелочку с печеньем.

Когда тарелка медленно проплывала мимо меня, я цапнула маленький сдобный квадратик и с наслаждением отправила в рот.

– Да понял я уже, – потирая живот, ответил Пафнутий.

– Думаешь, – задумчиво начала говорить я, прожевав печенье и глотнув ещё чая, – Гильдия в целом здесь ни при чём?

Пафнутий пожал плечами.

– Вся Гильдия – вряд ли. А вот действует ли профессор исключительно по своей инициативе или в компании ещё с кем-то – это вопрос. Вот только, мне кажется, команда у него – сборная солянка.

– И чего же он добивается? – спросила я и сделала глоток горячего чая.

– Власти, Фирин! Власть – самый мощный афродизиак. Вызывает мгновенную зависимость. И сам он не остановится.

– А ты… – начала говорить, но оборотень меня перебил.

– А я просто скромный служащий МагПотребНадзора, – нарочито смиренно и покорно проговорил Пафнутий и даже ладошки на груди своей сложил.

– Я тебя сейчас опять стукну! – пригрозила Малинка, строго глянув на оборотня, и показала ему кулак.

–… пытаюсь его остановить, – уже совершенно другим тоном закончил фразу Пафнутий.