Хозяйка магического ломбарда, или не злите ведьму!

Глава двадцать шестая

Дни потянулись своим чередом. Незаметно прошла неделя. Каждый вечер мы разговаривали с Кудесником, а утром он желал мне хорошего дня.

Ломбард работал как часы, да и антикварная лавка у местных начала пользоваться успехом. К моему удивлению, дама, у которой обнаружился амулет «Сердце дракона», стала частой гостьей лавки. Она приходила уже третий раз. Чинно усаживалась в кресло и, если у меня выпадала свободная минутка, мы пили с ней чай с маленькими пирожными, которые дама приносила с собой. На пальце у неё постоянно красовалась та самая эльфийская подделка, на которую Эмиль заменил амулет.

И Ганс, и Кошка постоянно толклись в торговом зале. Местные призрака не видели, а для иномирцев он был дополнительной изюминкой-завлекалочкой. Не всем в жизни выпадала возможность свободно поболтать со Стражем дома, а Ганс был привидением общительным.

Именно он и рассказал мне о том, что среди туристов Многомирья кто-то пустил слух про профессора Зразара. Мол, седина в голову – бес в ребро, и не просто так он уже неделю ошивается в Заповеднике.

«Говорят, – словно заговорщик нашёптывал мне Ганс, заглядывая в глаза, – что хочет он пост свой в Гильдии оставить, некромантию забросить. А всё, потому что влюбился наш старик до беспамятства и место себе не находит. А дама сердца ему взаимностью не отвечает».

– Как-то не похоже это всё на Зразара, – возразила, натирая до блеска зеркала.

За окном плескался вечер. Мы уже закрыли ломбард, и я прибиралась.

– Ну, за что купил, за то и продаю, – крутился за моей спиной призрак, создавая лёгкий ветерок. – Люди любят такие сладкие истории. А ты знаешь, что раньше книги с подобным сюжетом называли «розовыми романами»?

– Знаю, – ответила не задумываясь, переходя к следующему зеркалу. – Только не помню откуда.

– Вот! Ничего в людях не изменилось, все всё так же верят в любовь, которая одним своим наличием меняет жизнь вокруг.

– А ты не веришь? – с удивлением повернулась я к привидению.

– Я не верю. И не смотри на меня таким ошарашенным взглядом. Да, я ни разу не испытал это чувство, и в моём существовании его уже никогда не будет. Но! Я много видел и наблюдал. И вот что я тебе скажу, дорогая моя Фирин.

Ганс подлетел ко мне поближе и завис прямо перед моим лицом.

– Одной любви недостаточно. И само по себе это чувство ничего не меняет. А ещё люди часто путают любовь и влюблённость.

– И в чём же, по-твоему, разница?

Я отложила тряпку и прислонилась к витрине.

Ганс взмыл под потолок, сделал там головокружительный кульбит и вернулся ко мне. Принял такую позу, будто сидит рядом со мной на витрине, и закинул ногу на ногу.

– Ты сейчас меня проверяешь? Или тебе действительно хочется узнать моё мнение? – он чуть склонил голову и уставился на меня, хлопая своими длинными ресницами.

– Мне интересно, – улыбнулась в ответ.

– Но это же очевидно! – воскликнул Ганс, раскинув руки. – Влюблённость сродни болезни! Гормональный скачок, мгновенное отупение, постоянная беспричинная радость, потребность в постоянном присутствии, зависимость. И почему-то именно этот комплекс симптомов бо́льшая часть людей называет любовью.

Я засмеялась.

– А ты как считаешь?

– А я считаю, что любить, это глагол, – уверенно ответил Ганс. – Любовь – это поступки и ответственность.

– А-а-а… – протянула, пытаясь сформулировать вопрос, но в этот момент зазвонил телефон, и я забыла, что хотела спросить.

Звонил Эмиль. Удивившись, ответила на вызов.

– Привет, Фирин, – голос вампира звучал очень напряжённо. – Ты можешь прямо сейчас прийти в кофейню?

– Могу, – осторожно ответила я ошарашенная его тоном и голосом.

Судя по звукам, доносившимся из трубки, он явно находился в «Лунном свете». На заднем фоне послышался голос Кудесника: «Дай я с ней поговорю». Видимо, вампир передал трубку, потому что в ней тут же раздался спокойный голос Кудесника:

– Фирин, привет! Нам всем очень нужно, чтобы ты пришла сейчас сюда. И, душа моя, доверься мне, пожалуйста. Я тебя жду.

– Хорошо. Я приду.

Повесив трубку, глянула на Ганса. Тот смотрел встревоженно.

– Это связано с Зразаром? – спросил призрак.

– Не знаю… – кинула телефон в сумочку, оглядела лавку и направилась к выходу. – Расскажу тебе завтра.

Идти до кофейни было недалеко – соседнее здание. Буквально два шага и вот я стою перед дверью. Привычно звякнул колокольчик.

– Привет, Фирин! – громко на весь зал крикнул Данька и, улыбаясь, замахал рукой.

Разговоры разом стихли, будто кто-то резко выкрутил громкость звука на минимум. Посетители «Лунного света» повернулись ко мне. Я почувствовала себя так, словно попала в перекрестье огня.

Иномирцы смотрели по-разному: кто-то с любопытством, кто-то с интересом и даже азартом. Но были и те, кто не скрывал презрения и злобы.

Не двигаясь с места, медленно обвела присутствующих взглядом, ища Эмиля. Но его не было. В углу за стойкой увидела профессора Зразара, чей взгляд прожигал меня насквозь, и мгновенно напряглась. Рядом с ним сидел Пафнутий, он был единственный кто на меня не смотрел. Оборотень не спускал глаз с профессора.

– Фирин! Любовь моя! Ты пришла! Я тебя так ждал! – не веря своим ушам, медленно повернула голову в сторону знакомого голоса.

Лавируя между столиками, ко мне торопливо шёл Кудесник.

Атмосфера в кофейне как будто вздрогнула. В панике перевела взгляд на профессора. Его глаза сверкали, а ноздри раздувались так, словно каждый вздох давался ему с трудом. Он дёрнул рукой, скидывая на пол чашку. Я почувствовала, как формируется на кончиках его пальцев смертельное заклинание.

Кудесник сорвался на бег:

– Как я рад, любимая! – ещё громче воскликнул он, закрывая меня собой от всех.

Обнял, не дав поднять руки, крепко вжимая в себя и, чуть наклонив голову, прижался горячими губами к пересохшим моим.

– Нет! – взревел Зразар, и магическая волна прошлась по кофейне.

Я слышала, как падали стулья, как возмущённо кричали люди. Откуда-то оглушающе завыла сирена. Механический, как в Хранилище, голос, перекрывая шум, равнодушно информировал:

– Магическое нападение. Уровень угрозы… красный. Магическое нападение. Уровень угрозы… красный.

Кудесник продолжал сжимать меня, не давая пошевелиться и не отрывая губ. Всё, что я могла делать в этот момент, это смотреть ему прямо в глаза. И он отвечал мне спокойным, уверенным взглядом.

***

Что происходило за спиной Кудесника, мне видно не было. Он уверенно держал меня и мой взгляд, не давая ни малейшего шанса отвлечься и вырваться.

Сирена продолжала истошно вопить. Бестелесный голос равнодушно извещал о нападении. Слышались возмущённые выкрики посетителей и ни одного знакомого голоса. Никто не успокаивал и не предлагал кофе за счёт заведения. Никто не пытался перекричать толпу.

Но вместе с тем я чувствовала, что там, за надёжной спиной Кудесника, что-то происходило. Что-то важное. Что-то требующее не криков и успокоения, а молниеносных действий. И когда эти ощущения сформировались в абсолютную уверенность, что всё идёт так, как надо, меня резко отпустило.

Резко расслабились руки и плечи. Стеснение в груди понемногу уходило. Я уже не чувствовала себя сжатой до предела пружиной. Я доверилась. Выдохнула. Сама потянулась за поцелуем. И закрыла глаза, вовсю отдаваясь новым ощущениям. Крепким и тёплым объятиям любимого мужчины, который уже не фиксировал мои руки в захвате, а нежно обнимал, гладя по спине. Прижимал к себе, передавая через уверенные прикосновения свою любовь. Одна его рука скользнула вверх к затылку и нежно зарылась в мои волосы, придерживая голову.

Я почувствовала, как его губы приоткрылись. Язык осторожно лизнул меня меж губ, не настаивая, а предлагая пустить. И тут же отступил. Губы принялись дотрагиваться слабыми короткими касаниями. Уговаривая. Упрашивая.

Всё ещё не открывая глаз, я тихо застонала, обняла Кудесника за шею, удерживая. Не отпуская и притягивая ближе. Послушно раскрыла губы, предлагая себя, и от того, как он откликнулся на мой призыв, простонала ему в губы.

Кудесник целовал бесконечно нежно и неторопливо, неспешно лаская языком. Легко прикусывал тонкую кожицу губ и тут же заглаживал, зализывал осторожными влажными движениями, прося прощения.

Он целовал, а я плавилась в его руках. Послушная и пластичная под его бережными ладонями.

– Снимите номер! – внезапно услышала рядом ехидный голос Пафнутия.

Я распахнула глаза. Вспомнила, где нахожусь. Оторвалась от безумно вкусных и нежных губ и уткнулась носом Кудеснику в шею.

– Изыди, – беззлобно отозвался Кудесник, продолжая поглаживать мой затылок и обнимать за талию.

Я прислушалась – в кофейне было тихо. Негромко передвигались стулья. Доносился сдавленный смех. Кто-то торопливо прошёл мимо нас. Было ощущение, что в «Лунном свете» практически никого нет. Когда все успели разойтись? Я ещё сильнее уткнулась в шею Виктора. Тот высвободил свою руку из-под моих волос и погладил по макушке.

– Ой, не трынди! – уровень самодовольства в голосе Пафнутия стремительно усиливался. – Пока вы тут обнимались, мы всё сделали! И кто при этом молодец?

– Фирин. Единственный молодец здесь Фирин, а мы так, на подхвате, – послышался в отдалении спокойный голос Эмиля.

Оторвавшись от шеи Кудесника, подняла голову и попала в плен ласкового взгляда.

– Привет, – тихий шёпот согрел меня нежностью. – Привет, Фирин. Попробуем с самого начала?

Слегка сдвинув брови, смотрела на него, не понимая. Что начать сначала? Но Кудесник не помогал. Только обнял за талию уже двумя руками, и мы стояли, словно в танце.

– Рад, что ты приехала в Заповедник. И очень хочу, чтобы ты была со мной, – сказал он, и я поняла.

Поняла, о чём он! Сначала! С первых минут, когда я пришла в его дом. Когда выбрала местом собственной ссылки – Заповедник. С самого начала…

– Я люблю тебя, – прошептал Кудесник, улыбаясь краешком рта и внимательно наблюдая за мной.

Неспешно провела кончиками пальцев по его лицу. Кромка волос. Брови. Скулы. Кудесник закрыл глаза и потянулся за рукой, как кот, требующий ласки. Как зачарованная я прикоснулась пальчиком к его чуть обветренной нижней губе. Кудесник посмотрел на меня и тут же приоткрыл рот, захватывая палец во влажный плен. С дрожью во всём теле почувствовала, как кончик языка нежно гладит подушечку пальца.

– Нет! Я не могу на это смотреть! – возмущению в голосе Пафнутия не было предела.

– Так ты отойти, – весело крикнул Даня.

– Тогда мне ничего не будет видно! – тут же возразил Пафнутий, но, судя по звуку шагов, всё же отошёл.

– Завидуй молча, – посоветовал ему Эмиль.

– Я не могу молча, – капризно ответил ему Пафнутий и плюхнулся на диван.

Диван жалобно скрипнул.

– Это мы заметили, – тут же поддел его Даня, и все, кто находился за спиной Кудесника, захохотали.

И только мы с Кудесником не смеялись, так и смотрели друг другу в глаза обнявшись.

– Я, – начала говорить и замолчала, но потом тряхнула головой и продолжила: – Я приехала в Заповедник, чтобы увидеть тебя и быть рядом. Я тоже люблю тебя, Кудесник.

Поднявшись на цыпочки, быстро чмокнула его в нос.

Кудесник молча подхватил меня и закружил. От неожиданности я вцепилась в его плечи и тут же в голос расхохоталась. Сделав несколько кругов, Виктор остановился, поставил меня на ноги и крепко прижал к себе.

– Надеюсь, вам всё же интересно узнать, что же здесь сегодня произошло, – раздался полный сарказма голос Феликса. – Мне, например, весьма любопытно!

Я выглянула из-за плеча Кудесника и тут же спрятала счастливое лицо, уткнувшись ему в шею. Мне стало неловко оттого, что поймала себя на мысли: вот прямо сейчас мне совершенно неинтересно знать, что здесь произошло. Но увидев, с каким интересом сотрудники кофейни смотрят на нас, поняла, что убежать вдвоём с Кудесником нам не позволят. Пока всё не расскажут.

Кудесник скользнул рукой по моей спине и, взяв за руку, развернулся.

– Ладно тебе, не ворчи, – проговорил он, улыбаясь во весь рот.

– Ой, ну, дайте уже им лимон! Что они такие довольные, аж тошнит! – громко проворчал Пафнутий, развалившись на диване.

– Изыди, – вновь добродушно повторил Кудесник.

– Я не могу «изыди», – нарочито разочарованно проговорил оборотень, разводя руки. – «Изыди» – на меня не действует.

Кудесник усадил меня за стол, и только теперь я догадалась оглядеться. Кофейня выглядела так, словно в ней только что закончилась массовая драка или поспешная эвакуация. Часть столов рядом со стойкой бара сдвинута. Стулья рядом опрокинуты. Там, где сидели Зразар и Пафнутий, на стене виднелся след от магического удара. На полу мелким бисером блестели осколки.

– Он вообще жив? – внезапно охрипшим голосом уточнила я и повернулась к Эмилю.

Вся команда «Лунного света» сидела за нашим столом. Только Даня высился за барной стойкой и наводил порядок в своём хозяйстве. Звенел бутылками, протирал полки, сбрасывая мусор прямо на пол. Малинка сидела в кресле, забравшись с ногами. Вампиры расположились по бокам от неё. Расслабленно-добродушный Феликс и довольный, улыбающийся Эмиль. Не было только Агнесс.

– Жив-жив, – с удовольствием потирая руки, ответил Эмиль. – Не только жив, но и на свободе. И не только на свободе, но и под неусыпным контролем. И визуальным, и магическим. Про магический он, кстати, ничего не знает и узнать не должен. Жучок мы ему вживили виртуозно. За что огромная благодарность нашему новому партнёру и соратнику Стефану Мечтай.

Эмиль показал раскрытой ладонью на Пафнутия. Тот вскочил и шутовски раскланялся в разные стороны, совершая руками замысловатые движения, а потом вновь рухнул на многострадальный диван.

– Профессор Зразар официально получил полный запрет на посещение Заповедника. И это очень хорошо. На три ближайших года мы избавили Фирин от посягательств Гильдии некромантов в целом и неугомонного профессора в частности. А за три года… многое может случится.

– Не, так дело не пойдёт, – весело проговорил Кудесник, и я с удивлением посмотрела на него. – Так дела не раскрываются. Мы здесь для чего сидим? Чтобы узнать, что же вообще это было, а ты нам только последнюю страницу детектива показал. Давай уже, жги, Эркюль! Рассказывай с самого начала и по порядку!

Сотрудники кофейни расхохотались, а мы с Пафнутием непонимающе уставились на Кудесника.

– Вот я сейчас твой спич не понял, – с недоумением в голосе произнёс оборотень.

– Эркюль Пуаро. Один из самых известных литературных детективов. В каждой книге в финале он собирал вокруг себя всех действующих лиц и рассказывал им кто убийца, – терпеливо пояснил Кудесник, глядя на Эмиля.

– Да нечего особо рассказывать, – махнул рукой вампир, но поёрзал в кресле, расположил локти на подлокотниках и продолжил: – Профессор Зразар был… и всё ещё есть… идеологом масштабного проекта небольшой кучки некромантов о возвращении величия учения некромантии. Куда уж им ещё больше величия, я не знаю. Но есть среди них такие, кто хочет собрать все могущественные амулеты в одних руках. И чтобы руки эти были непременно… сами понимаете какие. Проект их вёлся в двух направлениях: поиски сокровищ и выращивание мессии.

На этих словах я поперхнулась и во все глаза уставилась на Эмиля.

– Да-да, Фирин, – вампир ласково улыбнулся. – С твоей мамой у них ничего не получилось. Так как сами они любовь и сексуальное влечение отрицают, им в голову не пришло, что подопытная может банально влюбиться и порушить все их планы. Поэтому на тебя было с самого рождения навешано столько защитных щитов, что будь ты послабее психически, сошла бы с ума.

– Но мама… – потрясённо прошептала я и зажмурилась.

Мне на плечо легла тёплая, сильная рука и, не открывая глаз, я прижалась к ней щекой.

– Твоя мама ничего не могла сделать, – нежно проговорил Эмиль. – Она была связана магическими клятвами и единственное, что она могла, это сделать твоё детство как можно более счастливым.

Кудесник придвинулся ко мне ближе и обнял. Я выпрямилась и открыла глаза, с тоской посмотрев на вампира.

– Как же они позволили, чтобы меня сопровождал Кудесник? – спросила тихо.

– Лажанулись, – просто и без затей выдал Эмиль и с тревогой глянул в окно кофейни. – С точки зрения иномирцев, разжалованный Судья – зрелище жалкое. О внутренней сути Судьи и о том, как именно мы меняем людей, которые потом работают на нас, никто не знает. Так-то мы не держим данную информацию в секрете, просто никто из иномирцев, как правило, не интересуется жизнью местных. Ни в одном из миров. А уж в Заповеднике тем более. А сами Судьи не имеют привычки рассказывать о себе подобные вещи.

– Я нашла эту информацию без проблем, когда собирала данные на будущего напарника, – проговорила, накрывая ладонью руку Кудесника, и с улыбкой повернулась к нему.

– Потому что ты умная и предусмотрительная, Фирин, – серьёзно прокомментировал Феликс. – И ответственно подходишь к любому делу. И это не комплимент, а констатация факта.

Вампир замолчал и задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла:

– Хотя теперь, после похищения Кудесника, они достоверно знают, как действует на Судей ложь.

Кудесник хмыкнул и крепче сжал моё плечо.

– Кроме того, никто из них даже не подумал, да и не знал до недавнего времени, что наш друг грубо взломал на тебе навязанные некромантами щиты. И то, что ты теперь можешь чувствовать. И уж тем более, профессор Зразар не подозревал, что какой-то местный прочно завоевал твоё сердце и не собирается тебя отпускать, – усмехнулся Эмиль, украдкой проверив свой телефон. – Вся эта информация малыми порциями сливалась на протяжение всей недели. Мы запустили парочку замечательно сработавших слухов. Держали профессора в постоянном напряжении. Стефан отлично умеет выносить мозг, виртуоз в этом деле.

Пафнутий усмехнулся.

– Когда профессор был уже достаточно прогрет, затеяли шоу. Прости, что не предупредили тебя, – вампир серьёзно посмотрел мне прямо в глаза. – Мы не были уверены, что ты сыграешь так, как надо.

– А как было надо? – глухо спросила, вспомнив, как испугалась, что Зразар нападёт на Кудесника, и готова была вступить в открытый бой, наплевав на запрет.

– Именно так, как получилось, – ответил вампир. – То, что ты готова была защищать Кудесника, наплевав на всё, считали все. И этого хватило, чтобы сломать Зразара. Его магический удар отразил Стефан. Никто не пострадал. Факт нападения официально зарегистрирован. Нарушения с его стороны тоже. Запрет выдан, жучок внедрён, слежка установлена. Чем ещё занимается эта шайка-лейка и кто в неё входит, мы скоро узнаем. Официальное расследование деятельности Зразара МагПотребНадзором инициировано, у Стефана теперь тоже руки развязаны. Так что мы его обложили со всех сторон.

– Подожди, а зачем им непременно нужна была женщина? – спросила, понимая, что пазл не сходится.

– А вот здесь надо углубляться в историю. Феликс расскажет, – произнёс Эмиль и, вновь глянув на телефон, а потом в окно, тихо проворчал: – Где же Агнесс?

– Расскажет-расскажет, – согласился Феликс. – Дело в том, что практически все амулеты, что хотят вернуть себе некроманты, они… как бы это сказать-то?

Вампир задумался, подперев голову кулаком.

– Говори как есть, – предложил Пафнутий и развёл руками. – Все свои.

– Ну да, – на удивление легко согласился вампир. – Так вот. Когда вампиры устанавливали свою власть над Многомирьем, они охотились за тяжёлыми боевыми амулетами. Упокаивали и прятали их на века, вешали дополнительные защиты. Например, на вещи, изъятые у некромантов, в магические щиты вплели условие, что взять и подчинить их может только девственница-некромант. С учётом того, что некроманты принципиально не брали на обучение женщин и помешаны на целибате… Абсолютная защита. У древних своеобразное чувство юмора. Почему бы просто не уничтожить эти игрушки и забыть как страшный сон, для меня загадка. Я бы именно так и поступил.

– Но это ещё не всё, – всё же влез, не удержавшись, Эмиль. – Бо́льшая часть этих сокровищ, судя по всему, зарыта именно в Заповеднике. Сейчас я в этом абсолютно уверен. Очень удобный мир. Магии хоть ложкой ешь, пользоваться ею из местных никто не умеет, а значит, она не иссякнет. А раз она не иссякнет, то сами по себе магические предметы не всплывут, как ракушки в песке после отлива.

«Зато их могу почувствовать я», – подумала и без улыбки посмотрела на Феликса.

Тот спокойно выдержал мой взгляд и слегка кивнул.

В кофейне повисла тишина. Её нарушал только шорох сметаемых с пола осколков.

– Ну наконец-то, – воскликнул Эмиль.

Я посмотрела на вампира. Тот выпрямился в кресле и неотрывно смотрел в окно. Быстро перевела взгляд и заметила, как Агнесс торопливо перебегает дорогу, направляясь к кофейне. Вглядевшись, невольно стала подниматься с кресла. Такой испуганной я никогда её не видела.

– Что за чёрт, – услышала напряжённый голос Эмиля.

Агнесс на ходу сорвала с шеи шёлковый шарф, словно он душил её и, распахнув дверь в кофейню, тут же попала в объятия, мгновенно переместившегося вампира.

– Что случилось? – глухо, с грозой в голосе произнёс Эмиль, прижимая к себе любимую женщину.

– Ребята, – срываясь на всхлип, с запинкой произнесла Агнесс, обводя нас мутным от страха взглядом. – Палач вернулся!

_____________________

Про Палачей можно прочесть в книге « Вампирам здесь не место»