Хозяйка усадьбы "Детское счастье"

Глава 2

- До свидания, Евгения Александровна!

Дверь класса тихо затворилась. А через несколько секунд последние детские голоса в коридоре смолкли, и я осталась одна.

Тишина. Лишь мерно тикали круглые часы на стене да тихо, едва слышно, шелестели пушистые, мерцающие, серебристо-синие гирлянды, развешенные по стенам. А еще иногда шаловливый ветер задорно швырял в окно горстки мелких, похожих на крупу, снежинок, словно приглашая меня поиграть с ним...

Я медленно закрыла журнал и, опершись локтями о стол, потерла ладонями щеки.

В комнате всё еще витал сладкий, ванильно-ореховый с оттенками корицы аромат выпечки. Я сделала глубокий вдох и задержала дыхание, словно не желала расставаться с этим кусочком хрупкого, так быстро исчезающего наслаждения...

Я потратила почти весь вчерашний день на то, чтобы испечь новогоднее печение для своих малышей.

Ладно, не такие уже это были и малыши - всё же третий класс! Но для меня, знающей этих ребят с их первого в жизни звонка, они, наверное, навсегда останутся теми испуганными, взволнованными малышами, какими впервые переступили порог этого класса.

Перед глазами поплыли бесконечные вереницы противней и мисочек с ароматными печенюшками всех форм и размеров.

Тут были и воздушные, миндальные макроны - круглые, пухленькие, с тягучей серединкой. И нежные, хрустящие, невероятно хрупкие колечки с жареным арахисом. И румяное, заполненное кисленьким вареньем, тающее во рту печенье, заботливо вырезанное мной в форме звездочек и полумесяцев.

Я прекрасно готовила и, главное, обожала это занятие. Особенно печь!

Процесс замешивания теста, потом его раскатка, потом выпекание и, наконец, украшение - всё это походило на какой-то магический ритуал. В каждую булочку, каждый пирожок или печенье я вкладывала частичку своей души. Может, поэтому моя выпечка получалась такой вкусной? Во всяком случае, так говорили все, кому довелось попробовать результаты моих экспериментов:

- Божественно!

- Ты просто волшебница!

- Я на седьмом небе!

- Знаешь, от твоих пирожков у меня даже простуда прошла!

И вот всё это богатство я с любовью распределила по прозрачным, весело поблёскивающим и хитро шуршащим пакетикам, тщательно следя за тем, чтобы никто из моих зайчат не остался обделенным, и перевязала свои маленькие подарки голубой ленточкой.

Какая красота!

Передо мной рядком выстроились двадцать пять мерцающих кульков с ароматным лакомством. Сердце учащенно забилось... в предвкушении чего-то чудесного, сказочного.

Как это обычно бывало перед Новым Годом. Несмотря на свои двадцать восемь и далеко не самую лёгкую и безоблачную жизнь, в глубине сердца - где-то очень глубоко - я не переставала верить в новогоднее чудо. Каждый год... Снова и снова.

Резкий звонок, пронёсшийся по зданию школы, выдернул меня из омута сказочных грёз.

Я вздрогнула и тяжело вздохнула. Потом повернула голову к окну и посмотрела на улицу.

Снаружи было уже совсем темно. Лишь тусклый, желтоватый свет покачивающегося под порывами ветра фонаря освещал карниз и раскидистые, одетые в толстую снежную шубку ветви дерева, растущего прямо у окна. Снежинки, попадавшие под свет этого фонаря, казались золотистыми. Словно какой-то невидимый волшебник разбрасывал с небес сверкающие, золотые блёстки.

Вот сидела бы и сидела, глядя на это волшебство...

Второй звонок больно резанул уши, и я нехотя потянулась за сумкой, висевшей на спинке стула. Судя по отсутствию звуков и голосов, школа уже почти опустела. А это означало, что и мне пора было отправляться домой...

Где меня никто не ждал.

Я посмотрела на огромную, почти двухметровую ёлку, стоявшую в дальнем углу класса. На мистически поблёскивающие игрушки, на шуршащие гирлянды, на сверкающие сосульки.

А ведь у меня и ёлки-то дома нет. Хотя, зачем?

Я ведь, можно сказать, жила в школе. В свою квартиру возвращалась лишь для того, чтобы переночевать. У меня даже кошки не было, хотя я всю жизнь мечтала завести полосатого пушистика. Но кто за ним будет ухаживать, когда я постоянно торчу на работе?

И, наверное, поэтому в праздники мне становилось вдвойне грустно. Я чувствовала себя невероятно одинокой, никому не нужной и… очень старой. Этакой старой девой. Только без котенка.

Ладно, Женя, хватит себя жалеть!

Я решительно поднялась со стула, быстро натянула свой потрепанный пуховик и толстую, вязанную шапочку. Подошла к небольшому зеркалу, висевшему у входной двери...

На меня смотрела усталая, бледная женщина с квадратным лицом, волевым, почти мужским подбородком и грустными, серыми глазами, прячущимися за толстыми стеклами очков.

Я никогда не была красавицей, за мной никогда не бегали толпы мальчиков. Но почему-то именно сейчас мне в очередной раз стало невероятно больно.

Не об этом я мечтала, будучи маленькой девочкой! В своём воображении я представляла себя совсем иной - этакой нежной, хрупкой, воздушной принцессой.

Реальность же обошлась со мной очень жестоко. Моё крупное, ширококостное, похожее на прямоугольник тело вовсе не соответствовало тому образу, который я для себя создала. И, стыдно признаться, но оно казалось мне какой-то ошибкой природы. Внутри я чувствовала себя совершенно другой.

Странное ощущение полнейшего диссонанса...

Еще раз мельком глянув на своё отражение, я шмыгнула носом и быстрым шагом, стараясь не оборачиваться, вышла из класса.