Хранитель историй

Глава 2

«Я слышу тебя».

Время остановилось, как только слова, сорвавшиеся с языка по собственной воле, повисли в воздухе между Авой и стоявшим у входа в переулок незнакомцем. Её окружали тысячи шепотков, голоса города захлёстывали разум. Предложение вылетело, рассекая гнавшуюся за ней какофонию. Три слова, которые никогда не должны были срываться с её губ.

Мужчина тут же замер, широко распухнув глаза, когда до него дошел смысл сказанного.

— Что ты сказала?

Он и так знал.

— Ничего. Оставьте меня в покое.

Забыв о собственных вопросах, она ушла. Ава переступила через корчившихся на земле странных мужчин. Инстинкт подсказывал, что незнакомец, чей голос она слышала накануне, гораздо опасней этих головорезов, догнавших её возле моста. Его голос убаюкивал, его интонация и высота резонировали сильнее, чем у большинства. Она позволила голосу следовать за ней и успокаивать. Одна из чистейших нот в вихре запахов и звуков Стамбула.

— Что ты имела в виду под: «Я слышу тебя?», — окликнул он.

Незнакомец последовал за ней, оставляя позади стонущих мужчин и растущую толпу зевак. Ава свободно прошла мимо, никогда так сильно не радуясь своему мастерству в искусстве пробираться сквозь толпу, никого не задевая.

Шёпот незнакомца поплыл за ней, полный волнения. Любопытства. Надежды? Ава ускорила шаг, желая сбежать от голоса и пробужденных им воспоминаний.

Этот голос не был уникальным. Ава уже слышала подобный странный резонанс в Индии. Ещё раз в Лос-Анджелесе. Потом около одинокого домика в Ирландии. И хоть этот резонанс отличался от других, голос был таким же непонятным. Большую часть своей сознательной жизни Ава слышала непонятные голоса людей, с которыми сталкивалась. Словно она стоит в переполненной комнате, где все шепчутся. Голоса сливаются в нескладный гул, с которым она боролось, сколько себя помнила.

«Что означают эти шепотки, мама?

Какие шепотки?

У всех есть шепотки».

Красноречивые взгляды, а затем предположения вслух.

«Сумасшедшая.

Неуравновешенная.

Опасная?»

Краем глаза Ава заметила торчащую из-под одеяла ногу. У входа в парк на скамейке сидел бездомный. Глаза дикие, тело бьёт дрожь. Взгляды Авы и бездомного на миг встретились, но Ава подавила приступ жалости и прошла мимо. Если бы не мать, она могла стать такой же.

Она перешла через дорогу, возвращаясь к ипподрому в относительно безопасную часть туристического района. Камера билась о бедро при ходьбе. В обычной ситуации такого не было бы. Она не упустила бы шанса поймать в объектив улыбающуюся пару или женщину, выкидывающую в окно хлебные крошки. Сфотографировать маленькую собачку, смотрящую, как девушка выставляет ковёр в витрине. Двух мальчишек, прошмыгнувших за угол магазина. Зарисовки городской жизни. Живущих своей жизнью семей и друзей.

Это горько-сладкий триумф — запечатлевать моменты, которых у неё никогда не будет.

Шёпот незнакомца по-прежнему тянулся за ней одинокой яркой нитью в гобелене Султанахмета. Словно шептал ей один голос, а не множество. Мелодичный тембр, ласкающий ум. Ава знала, что незнакомец последует за ней, но инстинкты не кричали бежать. Голос звал, искушал обернуться и подойти. Призывал отказаться от осторожности и отправиться на его поиски.

Интонации голоса передавали настроение, хотя значение слов по-прежнему оставалось загадкой. Неверие, разочарование и надежда — все вперемежку. Ава подавила свои порывы и упрямо продолжила идти вперёд, избегая машин и жутких потоков туристов, ходивших попятам за гидами с круизных лайнеров.

Несмотря на толпу, Ава не смогла сдержать благоговейный трепет перед Айя-Софией и Голубой мечетью. Она их полюбила, что казалось удивительным. Долгое время Ава недолюбливала города. Но этот пленял.

Переплетение эпох. Пересечение Востока и Запада. Современность, бросающая вызов традициям.

Прозрение для сердца и души.

Голос незнакомца по-прежнему следовал за Авой, когда она свернула за угол возле своего отеля и почти перешла на бег, то поднимаясь, то спускаясь по совершенно неуместному холму, на котором стояло здание. Если особо не присматриваться, оно покажется, лишь помпезным домом в центе города. На самом деле — это первоклассный отель, обслуживающий туристов в поисках роскоши, безопасности и уединения. Построенный из дерева в османском стиле, ничем не примечательный фасад. Но когда Ава приблизилась, охранник открыл дверь, впустив её в прохладное убежище, и внимательно посмотрел по сторонам, заметив лёгкий испуг на лице.

— Мисс Мэтисон? — спросил он на беглом английском. — Что-то случилось?

Ава покачала головой.

— Все хорошо, спасибо за беспокойство. Просто воображение разыгралось. Сад на крыше открыт?

Охранник в изумлении вытаращил глаза.

— Сейчас? Открыт, но днём там очень жарко. Возможно, когда зайдёт солнце…

— Все нормально,— она выдавила из себя улыбку. — Мне просто нужно побыть наедине.

— Конечно.

Швейцар кивнул и указал на лифты, но Ава не хотела рисковать на случай, если кто-то вдруг зайдёт за ней в кабину. Голоса всегда становились навязчивей в ограниченном пространстве, а лифт в отеле маленький.

Вместо этого она пошла к лестнице. Достала телефон, набрала номер матери и, толкнув дверь, вышла на частную террасу. Её залил солнечный свет, накаливающий плитку на крыше. Ава укрылась в тихом уголке под благодатной тенью навеса. Как она и подозревала, терраса пустовала. Держась подальше от любых окон и дверей, Ава позвонила на другой конец мира, в Лос-Анджелес.

— Алло, — ответила Лена Мэтисон сонным голосом. — Ава, что с тобой?

В Лос-Анджелесе сейчас было за полночь.

— Ты с Карлом наняла кого-то из местных?

— Что? — Она услышала на заднем плане тихий рык Карла, на которого шикнула мать. — О чем ты?

— Мама, вы кого-то наняли?

Скрытое раздражение.

— Ну, правда, Ава, чего ты ожидала? Ты попросила Карла доставить в отель газовый баллончик. Он...

— Это мера предосторожности, мам! Я всегда беру его, когда путешествую одна.

Под ложечкой перестало сосать. В конце концов, незнакомец не был чужаком. Несмотря на необычный голос, мужчина, ходивший за ней по пятам все это время, лишь новый охранник, нанятый гиперопекающей матерью и отчимом.

«Ничего, с чем бы я не справилась».

— Просто занимайся своими делами и не обращай на него внимания. Он работает, и ты знаешь, что Карл его не уволит.

«Нет, но может нанять еще больше, если хоть краем уха услышит о случившемся в переулке».

— Это Стамбул. Ты в безопасности, пока не совершаешь глупостей. Возможно, в Нью-Джерси намного опасней. Вам не нужно...

— Ты забыла о Кэсси Трэвер? Она была в Париже, когда её похитители. Давай не будим рисковать, Ава. Ты же знаешь, как волнуется Карл.

«Особенно о моих счетах».

Единственная причина, по которой отчим снова нанял телохранителя — огромная сумма, которую Трэвис выплатил похитителям за Кэсси. Ава не питала иллюзий на счет отчима.

— Просто скажите охраннику держаться подальше. Знаю, что вы его не уволите, но я не хочу, чтобы он путался под ногами.

— Хочешь поговорить с Карлом?

— А ты как думаешь?

Повисла тяжёлая тишина.

— Хорошо. Ты… развлекаешься?

Ава снова услышала недовольное ворчание Карла. Мать прикрыла рукой трубку.

— Уже поздно, мам, — Ава проглотила ком в горле. — Я потом перезвоню.

— Нет, все хорошо. Я просто...

— Я должна идти. Мне нужно кое с кем встретиться. По работе.

— Перезвонишь мне завтра?

— Не знаю...

— Тогда позже. Просто позвони.

— Конечно, — Ава рухнула в роскошное кресло и провела пальцем по горшку с пальмой. — Обязательно.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Пока.

Ава повесила трубку, прежде чем Лена успела что-то добавить. Затем посмотрела на небо над крышами Стамбула, столь далёкое от людского гула.

Тишина. Наконец благословенная тишина.

Следующий день у Авы начался рано. Она уже была во дворце Топканы[7] раньше, но проснулась, как только первый молитвенный звон разнёсся над городом, и не смогла снова уснуть. Повалялась в кровати несколько часов, загружая и редактируя фотографии на ноутбуке, а затем решила избежать толпы и жары и направилась к роскошному дворцу в центе города. Пройдя мимо первых ворот, она сразу же приступила к работе.

Увлечение фотографией было её спасением на протяжении многих лет. Что-то в зрительной концентрации помогало Аве блокировать внутренние голоса. Она могла стать свободной за объективом. Наблюдать, а не быть изгоем. Она фотографировала потрясающие дворцы, ища необычные ракурсы в утреннем свете. Но постепенно во внутренних двориках появлялось все больше людей.

Шёпот восторга.

Обычный гул.

Ясные чистые помыслы детей не заглушали гула их родителей и сопровождающих.

Все их голоса бессмысленны для неё. Ава различала отдельные слова и фразы. Возможно, даже могла повторить их по памяти, и все же не могла перевести. Эти слова не похожи на те, что произносят вслух. В них есть нарастание и угасание. Мысли мечутся от одной эмоции к другой, зачастую так быстро, что у неё кружится голова.

Ава с извинениями пробралась сквозь группу туристов к свободному углу, где смогла бы наблюдать за растущей толпой.

Рабочие. Туристы. Семьи на отдыхе и одинокие странники, как она. Ава повернула камеру, ловя мимолётные выражения лиц и неожиданные улыбки. Люди прекрасны... на расстоянии. Она многие годы избегала городов, предпочитая спокойствие глухих мест и закрытые общины, где голоса не столь настойчивы. Ава до сих пор пребывала в шоке, что согласилась приехать в Стамбул. Не в силах объяснить почему, она чувствовала: её сюда тянет. Возможно, обещание помощи. Она не могла разрешить себе поверить, что доктор Я. Сэдик может на самом деле ей помочь. Но возможно она может позволить себе быть любопытной.

Она бродила по окраинам дворца, любуясь чарующим видом на море, продолжая щёлкать на кнопку затвора несколько часов. Время от времени она мельком ловила его на заднем плане объектива.

«Привет, незнакомец».

Ава сфотографировала его, чтобы рассмотреть поближе.

По крайней мере, в этот раз они наняли привлекательного.

По внешности — турок. Выше среднего. Большинство профессиональных телохранителей далеки от романтического образа, созданного в фильмах и книгах, они даже не похожи на гигантских головорезов, которые сопровождают звёзд. Настоящие профессионалы умеют сливаться с толпой. Они незаметны, пока не понадобятся, и их редко награждают восхищенными взглядами.

Этот мужчина не... красавчик, но ангельски неотразимый. Что-то в нем вызывало у Авы желание задержать взгляд. Подтянут и крепко сложен, и, несмотря на жару, одет с головы до пят кажется в лён, а не в какой-то плотный материал. Воротник слегка распахнут, выставляя напоказ край замысловатой татуировки. Необычно. Волосы тёмные и прямые ниспадают на лоб почти до глаз. Ему не мешало бы подстричься, а так он вероятно не женат, раз никто за этим не следит. Ава взглянула на трёх студенток, которые раздевали его взглядом, пока мужчина делал вид, что читает книгу. Он даже не взглянул на них. Собран. Для мужчины столь крепкого телосложения незнакомец мастерски сливался с толпой, но что-то в нем вновь и вновь заставляло Аву навести на него камеру.

Или может всё дело в его голосе.

Она засекла его почти сразу же, как покинула отель. К счастью, телохранитель держался на расстоянии. Карл, должно быть, все разъяснил. Мужчина шел следом, но не слишком близко. Иногда Ава специально оборачивалась сделать снимок, показывая, что видит его. Он каждый раз отводил взгляд с некоторым раздражением.

Ава навела на него объектив как раз в тот момент, когда он вытаскивал телефон. Наверное, хотел позвонить Карлу и пожаловаться на неё.

— Бесполезно, — пропела она себе под нос.

Ее отчим уже несколько лет пытался понять, как Аве удаётся засечь всех нанятых для нее телохранителей. Карл знал, что она могла слышать голоса — мать никогда не скрывала эту тайну от мужа, он просто не хотел этому верить. На самом деле отчим не был плохим. Карл обожал мать и был до ужаса прямолинеен. Довесок в виде слегка сумасшедшей падчерицы стал ценой за сердце Лины Рассел. Ава не могла обвинять отчима в безразличии, поскольку сама никогда не питала к нему особых чувств.

Незнакомец по-прежнему разговаривал, пока Ава покупала кофе и усаживалась на скамейку; она подняла камеру, чтобы сфотографировать мальчика, смеющегося над словами матери. Они хихикали и подшучивали друг над другом, а Ава щелкала. Обычный эпизод из жизни матери и ребёнка на фоне величественного османского двора. Именно такие моменты Ава обожала фотографировать.

Неожиданно её чуть не сбил молодой человек. Ава напряглась и сжала стаканчик, отчего обжигающий кофе полился на пальцы. Ее телохранитель направился к парню, но Ава слегка покачала головой.

Не угроза. Телохранитель понял жест и остановился, переводя взгляд с Авы на удаляющегося парня.

Ава прикрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от озлобленного голоса парня в своём сознании.

Резкий, пронзительный голос. Его мысли резали точно нож. Внутренние голоса большинства людей похожи на оркестр, настраивающий инструменты перед выступлением. Странная какофония эмоций и тонов лишь изредка переходящая в единый голос. Парень, прошедший мимо неё, был сердит, он явно страдал от боли. Это было в его шёпоте.

Ава сделала несколько глубоких вдохов, подняла взгляд и увидела, что телохранитель уставился на неё. Его голос, напротив, походил на чистую и мягкую ноту, созданную оркестром. Идеально сыгранную. Ава не знала, что и подумать.

«Время поздороваться».

Если она хочет с ним сотрудничать и избавиться от донесения о каждом её шаге матери и Карлу, то должна быть паинькой. Бросив стаканчик в ближайшую урну, Ава встала и подошла. Он не убежал. Не отвёл взгляд. Смотрел поверх затемнённых очков. Она убрала камеру в сумку и протянула руку.

— Привет, я Ава. Наверное, тебе это уже известно.

Телохранитель лишь заморгал и уставился на её руку, словно та могла укусить. Наконец Ава опустила её. Он удивлён. Его быстрый шёпот закружил её точно смерч на море. Но ни одно слово не было высказано вслух.

— Слышала, как ты говорил по-английски. Может, это не твой родной язык, но я, к сожалению, не знаю турец…

— Сойдёт и английский.

Настоящий голос был сильнее внутреннего, но создавал тот же резонанс, что привлёк её в их первую встречу. Ава сдержала порыв приблизиться, хотя очень хотела.

— Ладно, — кивнула она. — Просто захотелось поздороваться.

— Привет.

И почему простое приветствие заставило её улыбнуться? Ава не знала, но все же не сдержала улыбку.

— Так вот, насчёт того эпизода… я про парня. У меня порой болит голова — мигрень или что-то в этом роде — так что не волнуйся, если покажется, что я вот-вот грохнусь в обморок. Я никогда в своей жизни не теряла сознания. Понятия не имею, почему Карл нанял тебя, но раз я не могу тебя уволить, то давай не портить отношения.

Телохранитель замялся, явно испытывая неловкость от беседы.

— Знаю, ты собираешься идти за мной по пятам, но прошу, не надо прятаться. Будет здорово, если ты просто будешь держаться на расстоянии, оставаясь незамеченным. У меня и до тебя были телохранители, но я довольно независима. Честно, не знаю, почему Карл продолжает их нанимать, но раз он ничего не объясняет, давай просто оставим всё как есть, лады?

Телохранитель лишь молча моргал. Ава постаралась не вздохнуть. Глаза казались умными, но вряд ли в телохранители берут за мозги.

— Я вот о чем… не докладывай моему отчиму о том, что произошло в переулке. Я сама разобралась с бандитами, и нам не нужно много народа на нашей маленькой вечеринке, верно?

Полная тишина. Прям загробная.

Он будто не дышал. Понять, что это не так, можно было лишь по его вздымающейся груди. Ворот рубахи сдвинулся, обнажив больше татуировок.

Письмена. Прежде Ава не видела ничего подобного. Не считая ещё одного вздоха, мужчина мог сойти за статую.

— А твоё имя? — спросила Ава.

Он нахмурился.

— Вам нужно моё имя?

— Ну, как-то грубовато говорить о тебе как «молчаливый качок», так что да, неплохо было бы знать, как тебя зовут.

Он по-прежнему молчал. Ава нахмурилась.

— Тебе контрактом запрещено или?..

— Малахай.

Она улыбнулась.

— Малахай?

— Малахай.

— Красивое имя.

— Мне нравиться ваше.

Ава отмахнулась от приятного чувства.

— Его… нетрудно запомнить. В любом случае, у меня днём встреча, поэтому я возвращаюсь в отель. Попытаюсь вздремнуть минут так сорок пять, но вряд ли мне удастся из-за жары, поэтому вероятно я приму душ и почитаю книгу. Возможно, переброшу фотографии на компьютер. И всем этим я буду заниматься в гостинице с хорошей охраной. Пожалуйста, не стесняйся, таись у входа, чтобы потом следовать за мной тенью на встречу.

Малахай по-прежнему молча смотрел на неё. Наконец он отложил книгу и скрестил руки на груди; он откинулся на спинку стула и взглянул на неё так, будто пытался отгадать загадку.

— Нечего добавить? Спросить? Не уверена, насколько мама и Kарл ввели тебя в курс дела. Я приехала сюда ненадолго. Сделать фото… по работе. Для журнала.

Тишина.

Ава покачала головой и встала.

— Ладно, проехали. Увидимся позже, Малахай.

Она собралась уйти, но мужчина с хрипотцой произнёс её имя, и она обернулась.

— Ава.

— Да?

Малахай встал и подошёл к ней. Он не взял её за руку, никоим образом не коснулся, но Ава ощутила, что окружена им. Дыхание перехватило, когда его внутренний голос стал настойчивым.

— Я буду защищать вас.

К её лицу прильнула краска. В признании было что-то интимное, хотя Ава понимала, что он всего лишь выполняет свою работу.

— Знаю. Хочу, чтобы ты знал, я ценю твою...

— Если возникнет угроза, я защищу вас. — Он шагнул ближе, и Ава постаралась не отойти. — Обещаю.

Она почувствовала, что задыхается. Не от паники, а...

— Ух ты, ты относишься к своей работе довольно серьёзно, правда?

Наконец на его лице отразилось хоть что-то: уголок губ дёрнулся в подобие улыбки.

— Именно.

— Ладно. — Она отступила, не в силах больше выдержать его присутствие. Было что-то магнетическое в этом человеке, но она не хотела знать больше. — А теперь я пойду домой. Не забудь о назначенной встрече.

— После неудачной попытки вздремнуть.

Она выдавила улыбку.

— Точно! Видишь, ты уже прекрасно знаешь мой распорядок дня.

Малахай больше ничего не сказал, но тихо следовал за Авой всю обратную дорогу до гостиницы.

Он снова встретил её неподалёку от отеля, но держался на вежливом расстоянии и не пытался приблизиться. Ава дошла до остановки и запрыгнула в трамвай. Малахай тенью последовал за ней. Трамвай спустился с холма и проехал мост, направляясь в Новый город. Вместо мрамора и кирпича Ава оказалась в окружении стекла и бетона. Высотные дома, которые встретишь в любом столичном районе Европы и Азии.

Малахай сократил расстояние, когда она направилась к современному зданию, в котором размещался кабинет врача. Перед Авой мелькали таблички с именами различных врачей. Она поднялась на третий этаж, не обращая внимания на Малахая, который, к счастью, решил задержаться в холле.

— Мисс Мэтисон? — встретила ее секретарша в небольшой комнате ожидания.

— Если можно, просто Ава.

— Доктор Сэдик будет здесь через пару минут.

— Хорошо.

Несколько минут спустя медсестра с улыбкой заглянула в комнату и проводила Аву в крайне простой кабинет. В одном углу — стол, в другом — пара удобных кресел. И кушетка.

Ава не смогла сдержать улыбку. Очевидно, доктор Сэдик — приверженец традиций. Она с детства не видела кушеток в кабинете психолога.

Растения в солнечном уголке оживляли комнату. Ава села в кресло.

О докторе Я. Сэдике она знала лишь из рекомендаций психиатра из Тель-Авива. Однако психотерапевт из Израиля считался одним из лучших специалистов в своей области, поэтому Ава решила довериться его совету. В интернете о Сэдике оказалось не так много информации, но у турецких врачей не принято писать о себе в сети. У неё имелось достаточно опыта с профессионалами в области психиатрии, чтобы за милю учуять шарлатана. Пока офис и персонал соответствовал её ожиданиям.

— Ава? — раздался голос из дальнего конца комнаты. Странно, но она не «услышала» мужчину до того, как тот вошёл. Должно быть, она рассеянней, чем думала.

К ней подошёл худощавый мужчина и протянул руку. На вид ему слегка за сорок — моложе, чем ожидала Ава. Зелёные глаза смотрели на неё поверх простой золотой оправы очков. Говорит на английский с лёгким акцентом. Возможно, доктор учился в Англии.

— Вы, должно быть, доктор Сэдик.

Ава улыбнулась, стараясь быть вежливой. Она может быть такой, если захочет. Видно, что доктор Сэдик замечательный человек, даже если не сможет ей помочь. Доктор тепло пожал ей руку.

На душе сразу же стало спокойней. Словно в комнате исчезло напряжение. Ава почувствовала себя…целой. Не обременённой. Она подняла голову и улыбнулась.

— Что ж, спрашивайте...

— Я слышал, у вас проблемы с голосами, Ава. Я хотел бы помочь. Исходя из того малого, чем поделился доктор Аснер, думаю, у меня были пациенты с таким же недугом.

— Таким же? — слова не имели смысла, но в голове не зазвучал тревожный звоночек.

— Думаю, да. Надеюсь, моё лечение поможет вам, как помогло другим. Остальные мои пациенты научились жить со своим недугом. Я верю, что вы справитесь с этим, если будете ходить на мои сеансы. Я бы очень хотел вам помочь.

Успокоение будто перетекло в её руку, и плечи расслабились, потом доктор Сэдик её отпустил.

— Это звучит…

— Да?

— Замечательно. Звучит замечательно. Но я не стану врать...

— Вы сомневаетесь, — он посмотрел на неё с понимающей улыбкой. — Конечно, сомневаетесь. Вы умная девушка. Но давайте присядем, — Сэдик кивнул в сторону кресел, — и все обсудим. Спрашивайте меня, о чем хотите, мисс...

— Ава, — перебила она. — Можете называть меня просто Ава.

— Очень хорошо, Ава. — Доктор Сэдик улыбнулся и опустился в кресло. — Что вы хотите узнать?