Имя Кати

У нас много коротких жизней

Постепенно её дыхание стало ровнее, Катя отстранилась от брата, рукавом промокнула слёзы, шмыгнула носом и достала планшет. Села на заднее сиденье машины, выставив ноги на улицу, и стала что-то делать в планшете. Постепенно она сосредоточилась и совсем перестала всхлипывать.

Ани умылся, попил воды, осмотрел машину, проверил почту и заскучал. Катя не поднимала голову от планшета, в окрестностях не было ничего интересного: только асфальтовая дорога далеко вперёд и назад, дикий кустарник, обросший вездесущим плющом, и какие-то ангары.

— Тебе помочь? — закинул удочку Ани.

— Тебе… нужно… — сказала Катя, не поднимая взгляда.

— Заткнуться?

— Да.

Ани попытался подсмотреть, что Катя делает в планшете, но не рискнул совать нос слишком близко: заглядывать в чужой экран брат с сестрой считали неприличным. Они могли раздеться друг при друге, если бы возникла такая нужда, но экран был пространством интимным.

На лице сестры было выражение «Катя знает, что делает». Не напускное «Не влезай, убью, у меня свои делишки», а настоящая сосредоточенность. Ани уже видел её такой. Года три назад, когда они ещё проводили время вместе, Ани отправился с Катей и её подружкой гулять по брошенному датацентру на окраине Нововострякова в поисках ненужного «железа». Они ничего не нашли, а Ани, прыгая через забор, процарапал ногу так, что штанина за пару секунд почернела от крови. Тогда Катя вытащила невесть откуда у неё взявшийся тюбик дорогущего биоклея — уже израсходованный на три четверти. Вытерла рану мокрым платком, задержала дыхание и выдавила клей на царапину — мелкими и точными капельками. Вид у неё тогда был — как и сейчас — необычно серьёзный и сосредоточенный.

Ани понял, что сейчас не будет пытаться командовать именно поэтому: она делает то, чего он не может. Катя умела забывать про себя и растворяться в задаче. Что бы ни делал Ани, в его голове всегда звенел тихий, неприятный звоночек тревоги, мозг дёргали опасения, а перед глазами как мошки мельтешили картинки возможных неудач. Она же умела нырять в задачу, как ловец жемчуга на дно озера: она видела только ракушку на дне — и больше ничего. Казалось, Катя переставала существовать: оставалась только девочка, идущая к цели.

Такую девочку лучше не трогать. К тому же у неё теперь был робот. Ани захотелось открыть багажник и посмотреть на него, но он решил не отвлекать сестру. И он стал догадываться, что возится она как раз с роботом.

Наконец Катя подняла взгляд от планшета и посмотрела куда-то перед собой. Начинало вечереть, ветер растрепал её волосы, и Ани стало смешно: Катя выглядела точно как персонаж боевика, который почистил и перезарядил дробовик и теперь подставляет освещённый золотистым вечерним светом профиль камере, чтобы зритель мог убедиться, что герой ко всему готов, в том числе к смерти — и именно поэтому чуточку меланхоличен.

— Так что робот? — спросил Ани. — Кофе в постель будет носить?

— Будет, — сказала Катя, подумав.

— А что эти хмыри? Мы их больше не увидим?

— Думаю, побоятся.

— Тебя? Робота?

— Меня с роботом, — улыбнулась Катя.

— Ты теперь с ним будешь ходить?

— Поехали домой, — сказала Катя. И вдруг добавила:

— Пожалуйста.

Ани молча сел за руль и завёл машину. Катя перебралась на переднее сиденье, пристегнулась, достала влажные салфетки и стала вытирать кроссовки.

Ани разогнался до максимальной разрешённой скорости, а потом даже начал иногда превышать, когда думал, что на дороге нет камер. Они, впрочем, удалялись от «Подмышки», приближались к Москве — и поля стали уступать редким жилым кварталам.

— Буду с ним ходить, — сказала Катя. — Или по крайней мере оставлять ему координаты, где я есть. Если со мной что случится…

— Ого, — сказал Ани. — Целый телохранитель.

— Не смейся.

— Я не смеюсь. Я ревную. Имею право. Раньше я тебя защищал. Теперь вот он. Солидный мужчина. В хорошем пиджаке.

— А у меня ещё один ухажёр есть, — сказала Катя.

Ани оторвал взгляд от дороги и глянул на Катю. Она ждала этого, поэтому успела показать язык.

— Ну… блин… Как зовут?

— Лев. Лёва.

— Лев Лёва? Это имя и фамилия?

— Нет. Ну ты тупой. Лёва его зовут. Полное имя — Лев.

— А… он большой и сильный?

— Нет. Он обычный. Но хороший. «Милый», — Катя нарисовала в воздухе кавычки.

— А вы… то есть… он пока только ухаживает? Цветы дарит?

— Не дарит. Ворует для меня кофе.

— Ворует?

— Ну… помнишь, я рассказывала. Посылаешь робота за запчастями, говоришь ему «как обычно», а он кофе за счёт компании покупает.

— А… кофе… Знаешь, кстати, как я понял, что с этим роботом что-то нечисто?

— Как?

— Тем вечером, когда мы пришли из макдачной, я сел пить чай. Сделал как обычно, плюхнул сахарозаменитель и задумался.

Сахарозаменитель — это синтетическая молекула, так? Набор атомов, который не встречается в природе. Химера — лев с крыльями орла и ногами зебры. Сладкая, а энергии не даёт. Молекула-обман. Что было надо этому роботу? Он явно врал, но зачем? Пригласил в библиотеку, но не пришёл. Химера может притвориться зеброй: выставит ногу из-за камня, а потом набросится на тебя и сожрёт. В тот день нас с тобой сожрать не попытались. И это даже как-то обидно, потому что непонятно. Так вот.

Молекула сахарозаменителя связывается с рецепторами сладкого на языке. Рецепторы реагируют на неё, потому что она похожа на настоящие сахара: глюкозу, фруктозу и что там ещё было в учебнике химии. Почему у нас есть эти рецепторы? Потому что эволюция дала нам инструмент распознавания быстрых углеводов. Сахарозаменитель дурит голову рецепторам. Если рецептор — это замок, то заменитель — это отмычка.

И вот я почуял, что с роботом похожая история. Он отмычка. Но что тогда замок? Что дала тебе эволюция, что робот так талантливо тебя подцепил? Зацепил, но не воспользовался.

А может, подумал я, за нами следили? Мы с тобой пришли, покрасовались перед камерами, и они (кто бы они там ни были) решили, что эти двое им не подходят. Ты им нужна, но с таким братом, пожалуй, нет. Нет, не вяжется. Ведь они меня ещё в Макдаке видели. Значит, дело всё же в крючках.

И тут я подумал про манипуляции. У человека есть психологические уязвимости: тщеславие, чувство вины, неуверенность и далее по списку. Если робот такой ловкий, то он, видимо, хорошо изучил то, как ловить человека на подобные крючки. То есть он профессиональный манипулятор. А такой робот нужен кому?

Катя промолчала.

— Такой робот нужен криминалу. И мне осталось позвонить другу и попросить его подтвердить догадку.

— Хм. Молодец, Шерлок. Останови на заправке, — Катя показала пальчиком за окно.

— Зачем?

— Мне надо, — Катя с раздражением посмотрела на брата. — Попудрить!

Ани сбросил скорость и перестроился в правый ряд. Их машина была заряжена, поэтому они припарковались в сторонке, не вставая в очередь, ведущую к автоматам.

— Почему зарядочные станции для роботов называются зарядками, а зарядочные станции для машин — заправками? — спросил Ани.

— Потому что люди заправляют рубашку в штаны после того как попудрят нос, — сказала Катя и ушла.

Ани промолчал. Катя снова начала хамить по мелочам, это значит, что её испуг прошёл. Он вышел из машины, сделал несколько кругов вокруг неё, чтобы размять ноги, остановился, закрыл глаза и медленно выдохнул. До Москвы оставалось всего сорок километров. Дальше начнётся знакомая дорога, они поедут знакомым маршрутом — уверенно, как человек, продевающий руку в рукав любимой старой куртки. Ани приедет во двор, отопрёт дверь, упадёт на старый диванчик и… да, наверное, сегодня он позволит себе таблетку «Транквилль-экспресса». Или две.

— Вот он, — сказал чей-то низкий голос.

Ани вздрогнул, открыл глаза и обернулся.

— Не дёргайся, — сказали ему.

Рядом с ним стояли два мужика. У одного были маленькие глаза и лицо, будто слепленное из нескольких картофелин. У другого было вполне приятное лицо, но почему-то не было бровей.

— Хорошо, что вы остановились на заправке, — сказал первый. — Знаешь, почему?

У него был поучающий, снисходительный тон. Таким разговаривают продавцы-консультанты в мелких несетевых магазинах.

Ани нашёл взглядом Катю: она возвращалась к машине и остановилась, увидев, что к Ани подошли с двух сторон незнакомые типы. Мужик тоже увидел Катю и смерил её хозяйским взглядом, отчего окончательно стал похож на продавца, которому возвращают дрянную деталь, а он точно знает, что не обязан её принимать обратно, и плохо скрывает мелкую радость.

— Потому что, — продолжил картофельный тип, — мы бы тормознули вас чуть попозже, на трассе, где нет камер. Забрали робота и пристрелили бы. А так — не пристрелим, потому что здесь камеры. Но если будете шуметь, то…

— То что? — спросила Катя с вызовом.

— Дадим уехать. А потом тормознём на трассе и пристрелим. Или дадим доехать домой и пристрелим в подъезде. Вас там уже ждут. Не получится в подъезде — встретим возле школы или работы.

Катя смотрела на дверь заднего сиденья, где остался её планшет, и на багажник, где был её робот.

— Уважаемая Катя, Екатерина, Кейти, — сказал другой. У него был вежливый, ровный тон. — Подумайте, пожалуйста, и не сделайте ошибку. Нас много. Вы одна. У нас много коротких жизней. У вас одна и длинная. У вас один робот, у нас много. Мы убиваем каждый день. Я не шучу. Вчера мне очки показали цифру семь, и я не сразу понял — это количество выполненных за день заданий или температура по Цельсию.

— И… что? — спросила Катя.

— Простите?

— Что это оказалось?

— Температура, — спокойно уточнил тип. — Семь градусов тепла по Цельсию.

— Холодно, — сказала Катя.

— Ужасный климат в Москве, не так ли?

— Вы задрали, — сказал другой тип.

— Мой напарник предпочитает опускать любезности и действовать не откладывая на потом. Я уважаю его привычки, но сам предпочитаю не торопить коней, а убедиться, что все вокруг понимают друг друга. Находятся, как модно выражаться, на одной странице. Поспешность иногда приводит к недопониманию. Чей подход вам ближе, Кейти?

— Ваш, — сказала Катя. Она встретилась взглядом с Ани. Ани увидел, что Катя очень серьёзна. Обычно в её лице всегда была усмешка или бездумное веселье, поэтому любое выражение лица было будто фотография в смешной цветастой рамочке. Сейчас рамочки не было — был только человек, отвечающий на вопросы.

— Вы ответили мне так, потому что сказали то, что я хочу услышать? Или вы действительно так считаете? — вежливо уточнил безбровый.

— Я так считаю, — сказала Катя.

— Хорошо. Отношение к делам определяет судьбу человека. Сейчас вы передадите нам управление роботом. Если всё пойдёт хорошо, мы с вами никогда больше не встретимся. Я думаю, вы этого хотите. Не так ли?

Катя кивнула. Безбровый посмотрел на Ани. Тот кивнул. Безбровый коротко, вежливо улыбнулся. Ани почувствовал, что ему против воли нравится этот тип с уютным лицом: отсутствие бровей делало его похожим на младенца.

— Кейти, вы сможете передать управление голосовыми командами, без планшета? — спросил безбровый.

— Смогу.

— Как вы это сделаете?

— Я попрошу его подойти. Потом дам команду дать административный доступ к портам 8080 и 8081 пользователю… какому скажете. Потом вы сможете отрезать мой доступ.

— Зачем ему к нам подходить?

— В багажнике плохо слышно.

— Сергей! — сказал безбровый куда-то в сторону. — Кейти всё правильно говорит?

Он помолчал, слушая ответ.

— Спасибо, Сергей, — сказал он и поймал Катин взгляд. — Похоже, мы обо всём договорились. Я надеюсь, мы будем действовать без глупостей.

Он сложил руки на груди и посмотрел на Катю выжидающе.

— Двести тринадцатый, — громко сказала Катя. В её голосе была странная хрипотца. — Подойди.

В машине стукнуло и щёлкнуло. Ани понял, что робот сломал пластиковую панель и открывает замок багажника изнутри. Он дёрнулся к машине, но было поздно: багажник открылся, из него выпрыгнул робот. Бандит с уродливым лицом напрягся и положил руку в карман — из кармана выпирало оружие. Безбровый переглянулся с ним, посмотрел на Катю и Ани, но сохранил доброжелательную, спокойную полуулыбку.

«Позёр. Кругом позёры, — подумал Ани. — Один корчит из себя бандита, а другой вежливый, как глава сицилийского клана. Ни одной извилины, не проштампованной Голливудом, не осталось. И робот этот…»

Робот энергичным, красивым шагом подошёл к Кате, поправляя на ходу пиджак и брюки. Он встал перед ней в красивой позе, отставив локоть, как манекен, демонстрирующий пиджак.

— Ну что, Посланник, — сказала Катя, криво улыбаясь. — Недолго мы с тобой…

Безбровый кашлянул.

— Хорошо, — сказала Катя и обратилась к роботу:

— Разреши административный доступ к портам 8080 и 8081 пользователю…

Она посмотрела на бандита.

— «Ковбой», — сказал безбровый.

— …пользователю «Ковбой», — сказала Катя и добавила со смехом:

— И что ты так встал? Стань ровно, как обычно.

Ани уловил короткую паузу, которую Катя сделала, прежде чем произнести два последних слова. Он посмотрел на Катю. Катя стояла с каменным лицом. Мужики ничего не заметили. Робот кивнул Кате и пошёл в сторону.

— Э-э-э! — Сказал уродливый мужик.

— Куда он пошёл? — спросил ровным тоном «Ковбой», взял Катю за плечо и крепко сжал руку.

— Ай! Не знаю.

— Куда он пошёл? — тихим, свистящим, как звук ножа о точилку, голосом повторил безбровый и сжал руку сильнее.

— Отпусти её! — сказал Ани и пошёл на безбрового.

— Ты стой! — сказал уродливый тип. — Дёрнешься — буду стрелять.

Ани остановился и заскрипел зубами.

— Блин. Да не знаю я! — Сказала Катя. — Вы слышали, чтобы я ему говорила, куда идти? Я передала управление. Теперь он вам подчиняется.

— Серёга! Ты отдавал команду?

Серёга, видимо, ответил отрицательно, потому что безбровый нахмурился, отпустил Катю, достал свой смартфон и начал в нём шарить. Катя отошла на пару шагов и погладила руку в том месте, где её держал бандит. Ани подошёл к Кате и встал между ней и мужиками.

— По ходу, робот пошёл в магазин, — сказал картофельный тип.

— Да? — безбровый оторвался от телефона. Робот действительно открыл дверь магазина при заправке и вошёл внутрь.

— Что это значит? — спросил он Катю.

— Не знаю, — сказала она. — Какая-то противоугонка, может. Я, честно, не успела разобраться в нём. Там старый код. Очень запутанный. Захламлённый. Какой-то дурак натащил барахла… всякие библиотеки, анализаторы речи, система актёрской игры какая-то американская…

— Кейти, — оборвал её безбровый. — Если выяснится, что вы туда вложили что-то…

— Да что я могла туда вложить? Я только час назад управление перехватила.

Бандиты переглянулись. Безбровый коротко кивнул, подтверждая слова Кати, и сделал короткий жест напарнику, чтобы тот не доставал оружие.

— Серёга! — спросил он. — Что он делает? Ты подключился к нему? Нам за ним идти? Что?!

Робот вышел из магазина. В его руках был картонный стаканчик с пластиковой крышечкой. Обычный дерьмовый московский кофе. Робот быстрым шагом дошёл до Кати и остановился спиной к бандитам, протягивая ей кофе.

— Отмена. Защити меня, — сказала Катя.

Робот молниеносно развернулся, одновременно срывая крышечку со стаканчика. Плеснул горячим кофе в лицо «картофельному типу» и ударил в пах безбрового. Оба охнули и согнулись почти одновременно. Робот сделал шаг вперёд и ударил по затылку кулаком — одного, потом второго.

— Хватит! — сказала Катя. — Садись в машину. Ани! Поехали!