Имя Кати

6:58

Катя проснулась в 6:58. Ей снилось, будто за ней кто-то гонится. Она бежала по тесному зданию, похожему на школу, оглядывалась назад — и видела чью-то фигуру, странным образом успевающую появиться в дальнем конце коридора. Она сворачивала, бежала дальше, оглядывалась — и снова видела ту же фигуру.

В 7:05 Катя стояла на первом этаже, на кухне, выглядывая во двор. Она побоялась выходить на улицу, поэтому исследовала все окна на первом этаже, стараясь не прилипать носом к стеклу, чтобы её не увидели снаружи. За окном было красивое, мирное утро. Жёлтые, зелёные листья и спокойное солнышко. Катя выпила воды, выдохнула и приободрилась.

В 7:07 проехала машина. Окна кухни были единственными, выходившими на дорогу, в остальные было видно только изгородь и соседние дома. Катя без планшета совершенно не ориентировалась в городе. Она не знала, что это за район, не могла понять, когда был построен дом и кому он хотя бы в теории может принадлежать. Здание казалось вырванным из безвременья и напичканным самыми разными вещами, будто чтобы запутать обитателя. Огромная импортная мясорубка соседствовала с деревянной чашкой из потемневшего дерева. Чашка выглядела такой старой, что, по представлениям Кати, в неё могли положить яблоко, упавшее на голову Ньютону. Рядом ютились безликие икеевские стаканы. Они родились в Швеции, где вежливые, но строгие люди долго учили их быть вежливыми, удобными и никогда не сердить людей. Они приехали в Россию, чтобы долго жить-поживать и в конце концов разбиться, потому что так заканчивает свои дни посуда. По ночам бокалы, ухаживая за чайными чашками, сочиняют песни, в которых есть слова о том, что он будет её любить, пока не разобьётся, если, конечно, чашка не разобьёт ему сердце. Эти песни подслушивает вот этот игрушечный зайчик с розовым носом, который тоже наверняка из Икеи. О нет, он сделан в Таиланде. Ну и как он здесь оказался? Плыл ли он на пароме? И что он ел?

В 7:11 Катины мысли о зайце прервало появление машины Ани, которую робот вчера перекрасил в странный изумрудный цвет. Робот припарковался, поставив машину левым боком к окнам, выскочил наружу, уверенно послал улыбку Кате (как он определил, где она стоит?) и достал с заднего сиденья два больших пакета с едой — как и предсказывал Ани. Катя задумалась, стоит ли уточнить у робота, не привёз ли он в действительности что-то странное в багажнике. Но робот опередил Катю.

В 7:12 хлопнула задняя дверь — кто-то вышел из машины со стороны, обращённой не к дому, а к улице. Так что Катя не могла видеть, кто это. У неё забилось сердце.

В 7:13 Катино сердце забилось ещё сильнее, потому что человек появился из-за машины и оказался растерянным и обеспокоенным Лёвой.

В 7:14 Лёва зашёл в особняк, поморгал, привыкая к темноте коридора, спросил что-то у робота и вошёл на кухню.

В 7:15 Катя поцеловала Лёву. Это был их первый поцелуй.

— Катя? То есть Катерина? Ты?

— Ты всегда целуешься, а потом уточняешь, кто это?

— Нет.

— Кого ещё ты ожидал здесь встретить?

— Я… — Лёва оглянулся на робота.

— Как видите, я вас не обманул, — сказал робот. Он пронёс мимо обнимающейся пары сумки с продуктами и открыл холодильник.

— Вообще-то обманули, — сказал Лёва.

— Ну хорошо, обманул. Но ведь не обманул же?

— Вообще-то да, не обманули, — согласился Лёва.

Робот захлопнул холодильник, не глядя, одной рукой взял разделочную доску, а другой полез в пакет.

— Что происходит? — спросила Катя.

— У тебя очень хитрый робот.

— А? Да. Вы подружитесь.

— Не уверен. Жизнь показывает, что у меня глубокие внутренние разногласия с теми, кто так нарезает сыр.

Робот замер с ножом в руке и вопросительно посмотрел на Катю.

— Лёва, ты гений, — сказала Катя. — В первый раз я вижу, чтобы эта машина не знала, что сказать.

Робот улыбнулся. Катя замерла. Ей было жутко интересно, с какой интонацией робот будет разговаривать с Лёвой. Робот молча протянул парню нож — ручкой вперёд. Лёва хмыкнул и отвернулся. Катя посмотрела на робота — тот не менял позы и выражения лица. Она перевела взгляд на Лёву — его не оказалось рядом: он был у раковины. Ополоснув руки, Лёва принял нож у робота и стал резать сыр.

В 7:30 зазвенел будильник на планшете Ани. Катя знала, что брат выделяет себе не больше пяти минут на то, чтобы вылезти из постели. В этот раз она, впрочем, дала бы самому железному человеку хотя бы ещё пару минут на то, чтобы прийти в себя в чужом месте, испугаться и собраться с духом выйти в мир, чтобы начать собирать жизнь по кусочкам в новое целое. Но Ани остался верен привычкам (и это хорошо, подумала Катя. Что у нас осталось, кроме имён, плюшевого мишки и привычек?), и ровно через пять минут…

В 7:35 Ани спустился со второго этажа, миновал холл и вошёл на кухню, приглаживая волосы одной рукой и потирая щетину другой.

— Доброе утро, — сказала Катя, — завтрак ещё не готов.

— Доброе утро, — сказал робот, — как вам спалось?

— Доброе утро, — сказал Лёва.

Ани кивнул всем собравшимся на кухне.

— А вы… — сказал он Лёве.

— Лёва, это Ани. Ани, познакомься: это Лёва — мой парень, — сказала Катя.

Лёвин нож на секунду замер. Лёва чуть склонил голову и продолжил резать сыр.

— А-а-а… парень, — сказал Ани. — Он тоже только что узнал о своём новом статусе, да?

— Он не возражает, как видишь.

— Не возражаю, — флегматично сказал Лёва.

— Почему нет? Мы оба взрослые, оба свободные.

Лёва опрокинул бутылку с молоком. Все посмотрели на Лёву. Лёва слегка покраснел, взял тряпку и стал вытирать стол. Робот замер секунд на десять, внимательно изучая Лёву, потом моргнул, будто дочитал страницу, и красивым движением танцора выдернул белую ленту бумажного полотенца из рулона.

— Но… вы могли бы как-то сперва обсудить это между собой… — сказал Ани Кате.

— Ай, мы современные, открытые обществу молодые люди. У нас что, XIX век? Может, он сперва должен был познакомиться с тобой, попросить моей руки или навести справки о твоём состоянии?

— Навести справки… стоп, как он сюда попал?

— Меня привезли обманом, — ответил Лёва.

— Кто?! Ах да. Никогда не спрашивай, кого обманывает робот. Он обманывает тебя.

Робот улыбнулся, подкинул яблоко и ловко поймал его в воздухе.

— Знаешь, Лёва, когда мы с Катей были маленькими, у нашей бабушки в Твери жил кот…

— Нет! — сказала Катя. — Сперва кофе.