Инвестиции в семью (СИ)

Глава 6

Я снова и снова прокручиваю чёртово видео, подмечаю всё новые и новые детали. С каждым просмотром боль притупляется и переходит из острой в тупую, хроническую.

Это — не просто ролик на полминуты, а полнометражный порнофильм. Поначалу кровать кажется похожей на нашу, и я даже пугаюсь, не стоит ли у нас в спальне скрытая камера. Но быстро успокаиваюсь, отметив существенные различия в интерьере. Снимали точно в другом месте.

И там, под мужем, — точно не я. У меня нет такого безобразно-длинного маникюра…

Боже, фильм ещё и режиссировали, поскольку камера то приближается, то удаляется, немного меняется угол съёмки. Там был кто-то третий? Как Влад мог позволить так себя записывать? Или в каком он был состоянии, что ничего не замечал? Неужели настолько ослеплён страстью?

Интересно было бы увидеть реакцию мужа на это кино. Он-то наверняка не в курсе, что стал порноактёром. А уж в каком восторге окажутся его родители и дед, если им попадётся на глаза это видео!

Несколько минут мстительно фантазирую… Нет, я никогда не решусь их так шокировать. Они не виноваты, что сын оказался настолько гнилой, что уже на третьем году брака пустился во все тяжкие.

Наверное, я — непроходимая дура. Потому что ещё после первого письма мне должно было стать понятно, что у Влада есть другая женщина. А я всё на что-то надеялась, искала ему оправдания…

Глупо. Поза страуса — позиция рабов и лузеров.

Теперь сомнений больше нет. Что дальше?

За плечами у меня — около трёх лет счастливого брака. Пока ещё в наличии любимый муж, у которого на стороне есть другая. Можно ли любить жену и изменять ей? Вопрос риторический…

К мужу прилагается комфортная жизнь в достатке, социальный статус, перспективы.

У меня на носу — вступительные экзамены в аспирантуру, которые я наверняка сдам, потому что уверена, что Грозов меня подстрахует. Я уже выбрала тему диссертации, договорилась с руководителем, готовлю первую статью и доклад на конференции.

А что будет, если я проявлю гордость, ткну мужу в лицо эти видео и фотографии, устрою скандал и уйду?

У Влада нет личного имущества — мне сразу дали понять, что в случае развода делить нам будет нечего. Никаких сбережений мы не успели нажить, по крайней мере, я о них ничего не знаю. Мне придётся уйти в никуда и ни с чем.

Жить в общежитии на стипендию? Вместо написания диссертации заниматься бесконечным поиском подработок, чтобы не умереть с голоду? А где брать деньги на публикацию статей, поездки на конференции и в архивы? Речь — о немалых суммах.

Мои родители вряд ли помогут. Папа уже год, как вышел на пенсию, здоровье у него шалит. Вдобавок им приходится помогать моей сестре, у которой родились близнецы и денег катастрофически не хватает. Уверена, родители не одобрят моего решения о разводе.

Я заранее слышу мамин голос с упрёком: “Куда ты спешишь? В таких делах нельзя торопиться, нужно семь раз всё взвесить. Ты же знала, за кого замуж выходишь? Думаешь, они бывают верными?”

Может быть, так и есть… Богатые наверняка часто ходят налево, но разводятся редко, уважая институт семьи.

Может быть, ещё не всё потеряно? Возможно, если мне удастся забеременеть, то всё изменится в лучшую сторону? Не исключено, что проблема в том, что у нас никак не получается с ребёнком.

Мне очень больно и обидно. Но, взвесив все “за” и “против”, прихожу к тому, что уйти можно в любой момент, однако сейчас этим я сделаю себе только хуже. Лучше уж я останусь, пока Влад не афиширует своих отношений на стороне, и сконцентрируюсь на написании диссертации. Вот потом, после защиты, когда встану на ноги, смогу себе позволить быть принципиальной.

Это кощунственно — думать о браке под таким углом. Безнравственно оставаться жить с человеком из корысти и ради удобства. Но я так уже ко всему привыкла. Мне очень страшно оказаться одной на улице, без ничего… Как та баба у разбитого корыта.

Не хочу разбитое! Я хочу, чтобы всё было, как прежде. Чтобы не было тех фотографий и того видео. Чтобы Влад был только моим. Чтобы его слова о любви были искренними и настоящими…

Я хочу обратно в свою сказку!

Но за сказку надо бороться. Первым делом я записываюсь на новый профилактический курс в центр репродуктологии, прохожу все малоприятные процедуры, немного успокаиваю нервную систему.

Сейчас моя задача — сконцентрироваться на аспирантуре и диссертации. Мужчины любят успешных женщин. Жалость и презрение — не те чувства, которые мне хотелось бы вызывать у мужа.

Поэтому не меньшее внимание я уделяю своему внешнему виду. В косметический салон и на фитнес хожу как на работу. Я буду самой красивой, самой ухоженной, самой аппетитной и желанной. Ни один мужчина мимо не пройдёт, тем более — мой муж.

Я ни с кем не делюсь своей бедой. Сашка давно выскочила замуж, и теперь у неё — вагон своих проблем с сосками-подгузниками и вечным отсутствием денег.

Мне жаль её. Толковая и симпатичная девчонка, могла бы распорядиться своей жизнью как-то иначе. А так — бросила магистратуру, не доучившись каких-то полгода. Живёт в маленькой однушке с мужем и новорожденным сыном. И перспективы расширения жилплощади весьма туманны.

Ваня, её муж, вкалывает на двух работах, чтобы прокормить семью. Его постоянно нет дома, и она вынуждена справляться с беспокойным малышом сама.

Себе я точно не хотела бы такой жизни…

* * *

— Мила? Эмилия Ковтун, ты ли это? — возле выхода из торгового центра меня окликает симпатичный молодой парень. — Не узнать… Шикарная стала… Нет слов, — демонстративно сканирует взглядом меня с головы до ног.

Естественно, я узнаю его, хотя он очень изменился.

— Димка Майоров! Вот так встреча! Ты как тут?

Я и удивлена, и восхищена одновременно. Мы не виделись с выпускного вечера, а до этого проучились в одном классе одиннадцать лет! Одно время даже за одной партой сидели.

— Нашёл здесь работу, недавно перебрался. Пока на время, а там посмотрим, как пойдёт.

— А как ты вообще? Чем занимаешься?

Хочу знать о нём всё-всё. А ещё — жажду услышать все сплетни о наших одноклассниках. Я из-за учёбы, а потом замужества ни разу не попала ни на одну встречу выпускников. Контакты со школьными подругами постепенно иссякли. В телефонной книжке, конечно, все номера записаны, но то времени нет созвониться, то повода.

Вроде бы в одной стране живём и даже не очень далеко друг от друга, а будто на разных планетах.

— Ты торопишься? Может быть, выпьем кофе? — предлагает, и я, конечно, с радостью соглашаюсь.

Мы устраиваемся в уютном уголке небольшого кафе тут же в торговом центре. Я заказываю зелёный чай, поскольку иду с фитнеса, а он берёт себе кофе и какой-то эксклюзивный пирог, который официантка нам настойчиво рекламирует.

Дима хорошо одет. Видно, что дела у него идут неплохо. Он всегда был толковым и энергичным парнем, не сомневаюсь, что многого добьётся в жизни.

— Рассказывай, как там наши. Сто лет не видела их и не слышала. Я с Воробьёвой столкнулась как-то… дай-ка вспомню… То ли в прошлом, то ли в позапрошлом году. Она сюда в командировку приезжала. И всё — больше никого и ничего.

— Да я тоже не особо. Учёба, работа. Я политех окончил. Со мной Гончаренко учился. А потом он в магистратуру умотал куда-то в столицу, я с ним больше не пересекался. Говорят, женился там. Максименко видел относительно недавно, он тоже жениться осенью собирается. Здоровый бугай стал — жесть.

— Он никогда мелким и не был. Каким спортом он занимался, не напомнишь?

— Борьбой какой-то. Сейчас завязал после травмы, в охране работает. Вроде неплохо устроился. Слышала, Арина выиграла чемпионат по фехтованию? Теперь, наверное, на Европу поедет.

— Круто…

— Машка Сергеева второго ребёнка недавно родила. Видел её с коляской необъятных размеров, — широко разводит руки. — А ты-то сама как? Говорят, замуж за олигарха вышла…

— Не так чтобы за олигарха, но да, не бедствуем, — говорю с гордостью. — Магистратуру на историческом окончила, в аспирантуру поступаю.

— Ну тебе сам бог велел. Твой папа, кстати, у моей соседки в универе преподавал. Вот она с ним наплакалась…

— Он на пенсию ушёл уже.

— Представляю, как студенты перекрестились, — смеётся.

— Скажешь тоже. Вспомни, какая Гаврилова была у нас строгая. А как мы её любили…

— Таких, как Евгения Санна, больше нет, она — единичный экземпляр. Кстати, тоже на пенсию то ли ушла, то ли ушли.

Мы болтаем не меньше часа. Я узнаю неимоверное количество сплетен о наших одноклассниках. Это просто фантастика! А говорят, что парни не болтают и не сплетничают.

О себе Дима почти не рассказывает, а мне очень интересно. Я в него была влюблена до умопомрачения в последних классах школы. И он, конечно, об этом знал. Но предпочитал других, чем очень болезненно ранил моё самолюбие.

Ловлю его восторженные взгляды и злорадно улыбаюсь. Раньше надо было смотреть в мою сторону. Теперь — видит око, да зуб неймёт.

В последнее время мысли об измене мужа слегка подорвали мою самооценку. И Димино восхищение мне как бальзам на душу.

Болтала бы с ним ещё очень долго. Но, к сожалению, мне нужно уходить.

— Дима, я должна бежать. Позвони мне как-нибудь, ещё кофе выпьем. Кого увидишь или услышишь из наших — привет передавай.

Тороплюсь домой, но застреваю в пробке и приезжаю после мужа.

— Где ты ходишь? — Влад бросает с порога недовольно. — Я уже полчаса дома, а тебя всё нет. Неужели так сложно спланировать свои дела?

— Я после тренировки одноклассника встретила, перекинулась с ним парой сплетен, а потом в пробке застряла, — оправдываюсь.

Чувствую свою вину. Знаю, что муж не любит приходить домой в моё отсутствие. Не стоило мне так долго сидеть с Майоровым.

— Сейчас я накормлю тебя ужином, всё готово. Иди мой руки.

Отправляюсь сразу на кухню и накрываю на стол.

— Хоть бы переоделась, — муж продолжает злиться. — Пришла с улицы в грязной одежде и в кухню к еде эту заразу понесла?

Он прав, хотя мне обидно слышать упрёки. Бросаю сервировку стола и бегу переодеваться в домашнее платье. Влад — чистюля, обожает стерильность и порядок. А я так растерялась, что даже не подумала, что в уличной одежде нельзя…

Возвращаюсь — муж сидит за столом и что-то читает на смартфоне. Наверняка голодный, потому и злой. Меня снова и снова гложет совесть. Я суечусь, тороплюсь положить Владу еду. Он не отрывает глаз от экрана и откладывает телефон в сторону лишь когда берёт в руки приборы.

Путь к сердцу мужчины лежит через желудок — эту истину я помню, и в последнее время постоянно совершенствую своё кулинарное мастерство, чтобы угодить Владу.

Обожаю наблюдать, как он с аппетитом поглощает домашнюю еду. Жду от него похвалы. Обычно он не стесняется выражать одобрение. Но сегодня явно не мой день. Муж молчит, а на мой робкий вопрос, понравился ли ему ужин, бурчит:

— Подлива какая-то странная. То ли ты пересолила её, то ли со специями не угадала.

Я на автомате киваю и зачерпываю немножко, чтобы попробовать и понять, что с ней не так. Но, на мой взгляд, она отличная. Разве у нас вкусы настолько разные? А может, он просто не в духе?

День за днём я начинаю подмечать мелочи, которые раньше не бросались в глаза: Влад часто выражает недовольство, причём не всегда заслуженно. Может быть, так было и раньше, характер у него — не слишком покладистый. Но теперь я как никогда стараюсь ему угодить и ловлю каждую похвалу. Поэтому меня особенно больно ранят придирки и невнимательность.

А ему — плевать. Однажды я пытаюсь обратить его внимание на несправедливость, но это заканчивается конфликтом.