Истинная леди (ЛП)

Глава 36

Как всегда, леди Агнес Уэстерфилд являла собой островок невозмутимого спокойствия. Рендалл, Джулия и Бенджамин встретились с ней в Роктон-Хаусе – лондонском доме её брата, герцога Роктона. Мальчик оделся особенно тщательно, так как, несмотря на заверения Рендалла, сильно волновался, что леди Агнес не примет его в школу. Бенджамину очень хотелось походить на обычных мальчишек.

Леди Агнес ожидала гостей, и дворецкий проводил их в богато обставленную утреннюю гостиную. Отложив газету, она поднялась на ноги. В модном голубом туалете, леди походила на королеву больше, чем любая особа королевской крови, но выражение лица хозяйки оставалось радушным.

– Добрый день, леди Джулия, Рендалл.

её взгляд переместился на Бенджамина:

– Полагаю, вы - Бенджамин Томас, кузен майора Рендалла?

– Да, леди Агнес, – кивнул мальчик. Его деревенский выговор сегодня был особенно заметен.

– Может быть, нам уйти, чтобы вы могли поговорить с Бенджамином наедине? – поинтересовался Рендалл.

– В этом нет никакой надобности. Пожалуйста, садитесь.

Она снова опустилась в кресло:

– Завтра утром я возвращаюсь в Кент, поэтому весьма удачно, что вы прибыли сегодня. Бенджамин, почему ты хочешь учиться в Академии Уэстерфилд?

Мальчика поразила прямота директрисы.

– М-м-м, потому что там учился майор Рендалл? Он считает, что школа будет для меня полезна.

– Рендалл может подтвердить, что Академия Уэстерфилд – необычное заведение, потому что у всех студентов есть свои… особенности. Что особого в тебе?

– Моя мама работала в таверне, и я - незаконнорожденный, – неуверенно, с запинкой начал мальчик. – Я родился и рос на почтовой станции, пока мама не умерла и меня не отдали в услужение фермеру. Вот такая особенность.

– Ты будешь не первым незаконнорожденным ребенком в Академии Уэстерфилд, и у некоторых мальчиков прошлое не менее необычное, чем у тебя, – заметила директриса с легкой улыбкой. – Майор Рендалл писал, что тебя обучали чтению, письму, счету, и что ты любишь читать.

– Да, но я не знаю латыни и греческого, – признался Бенджамин. – Джентльменам полагается знать латынь и греческий.

– Джентльменом можно быть и без этих навыков, но владеть другими языками полезно. С дополнительными занятиями ты сможешь догнать остальных мальчиков.

Леди Агнес внимательно посмотрела на Бенджамина:

– Предполагаемым ученикам я всегда задаю два вопроса. Что потребовалось бы для того, чтобы ты был счастлив в школе? И что стало бы наиболее ненавистным?

– У меня есть кошка, – нерешительно проговорил Бенджамин, – можно я возьму Мисс Китти с собой в школу? Она не будет мешать!

– У некоторых учеников есть домашние любимцы. Сейчас, если не ошибаюсь, у нас живут пять собак, три кошки, попугай и два хорька, – ответила леди Агнес. – Хватит места и для ещё одной кошки, если только она не пакостница и если ты будешь за ней ухаживать. Так что это возможно. Что бы тебе не понравилось?

– Если меня будут бить без причины! – сжал губы Бенджамин.

– Уверяю тебя, этого не случится, – коротко, но решительно сказала леди Агнес. – Думаю, у тебя всё получится в нашей Академии, Бенджамин. Занятия начнутся в понедельник через неделю. Большинство мальчиков прибудет в пятницу, чтобы обустроиться перед началом учебы. Рендалл знает, что тебе понадобится.

Директриса взяла папку с угла стола и передала её Бенджамину:

– Здесь основные сведения о школе.

Бенджамин уставился на папку, но руки не протянул.

– Есть ещё кое-что, леди Агнес, – выпалил он, – три дня назад я убил человека.

На мгновение в комнате все замерли, Рендалл и Джулия затаили дыхание.

– Почему ты это сделал? – спокойно спросила леди Агнес.

– Он собирался убить майора Рендалла и леди Джулию.

– В таком случае, ты поступил правильно.

Леди Агнес посмотрела на Рендалла с молчаливой просьбой объяснить, что стряслось.

– Приятель первого мужа Джулии несколько раз пытался её убить, – начал Рендалл краткий рассказ. – Три дня назад он и его подручный устроили засаду, когда мы возвращались с ярмарки в Роскомбе. Нам с Бенджамином удалось их остановить. Для закона обоих нападавших убил я, так как мне за это вряд ли что грозит. Но Бенджамин проявил себя очень храбрым и умным. Я горжусь им.

– Нам показалось правильным, чтобы на Бенджамина не смотрели как на убийцу, – подтвердила Джулия. – Зачем ты рассказал всё леди Агнес, Бенджамин?

– Думаю, она должна это знать, прежде чем примет меня в школу, – кусая губы, ответил мальчик.

– Как благородно с твоей стороны, Бенджамин! – совершенно серьезно произнесла леди Агнес. – Советую тебе никому об этом не рассказывать по доводам, которые упомянул Рендалл, но я высоко ценю твою честность.

Она снова протянула папку:

– Только помни, что в Академии Уэстерфилд убийства запрещёны. Есть ещё вопросы?

– Нет, мадам!

Бенджамин заметно успокоился, принимая папку.

– Тогда увидимся в Кенте, – грациозно поднялась со своего места леди Агнес. – До отъезда из Лондона мне нужно закончить некоторые дела.

– Спасибо, что нашли время поговорить с Бенджамином, – поблагодарила Джулия.

Выйдя наружу, миссис Рендалл поинтересовалась у мужа:

– Есть ли в Англии другая директриса, которая так спокойно восприняла бы подобное заявление?

– Сомневаюсь, – усмехнулся тот, – поэтому академия леди Агнес единственная в своём роде и превосходное место для Бенджамина.

Усаживаясь в карету Эштона, Джулия подбодрила мальчика:

– Молодец, Бенджамин. Я чуть не упала в обморок, когда ты рассказал леди Агнес о Крокетте, но чувства тебя не обманули. Лучше честно признаться. Особенно когда за это не наказывают.

– Одним из правил леди Агнес, которые ты, скорее всего, найдешь в папке, Бенджамин, является абсолютная честность с ней, не важно, насколько ужасно случившееся.

Рендалл внимательно изучал лицо своего юного родственника, поражаясь присущей тому цельности характера. В кого он пошел? В мать? Или это свойственно одному Бенджамину?

– Доволен, что тебя приняли в школу?

– Я б лучше остался в Роскомбе, но следует учиться, если я хочу стать джентльменом, – рассудительно ответил Бенджамин, садясь напротив Рендалла и Джулии. – Поначалу леди Агнес показалась мне очень страшной, но у неё в глазах веселые искорки, и мне разрешили взять с собой Мисс Китти. А ещё у неё были другие незаконнорожденные среди учеников.

– Конечно, были, – подтвердил Рендалл, думая о Маккензи. – Все, кто учился в академии и закончил её, преуспели в жизни.

– Хотела бы дать тебе один совет, Бенджамин, – нахмурилась Джулия, – но не уверена, поймешь ли. Это правильно, что ты остаешься верен себе, но не обязательно всем обо всем рассказывать.

– Ты права, не думаю, что смог бы высказаться лучше, – спокойно подтвердил Рендалл. – В Академии Уэстерфилд тебя будут судить по твоим поступкам, а не по происхождению. Хороший ли ты друг, успешный ученик, сильный или ловкий. Именно это будет самым важным для твоих однокашников.

– Кажется, я понимаю, – с задумчивым видом произнес Бенджамин. – Но что ответить, если меня спросят о семье?

– Можешь сказать, что твой опекун – майор Рендалл из Роскомб-Мэнор. Не очень высокое положение, но респектабельное, – посоветовал Рендалл. – Или можешь сослаться на родство с лордом Давентри, но это, вероятно, вызовет больше вопросов, чем тебе бы хотелось.

– А если люди подумают, что я ваш незаконнорожденный сын? – спросил Бенджамин.

– Я буду гордиться, если они так подумают, – искренне заверил его Рендалл. – Ты не возражаешь? Кроме всего прочего, мы теперь семья. Точная степень родства – не столь существенные подробности.

– Нет, сэр! – Бенджамин едва не растаял от счастья. – Я не буду возражать.

Джулия сжала руку Рендалла и улыбнулась так тепло, что тот начал подсчитывать, сколько времени понадобится на дорогу до Эштон-Хауса. Из-за ушибов и синяков последние три ночи они просто спали вместе. Теперь Алекс начал мечтать об иной близости. Обнаженная кожа против обнаженной кожи.

Он задумался, сможет ли убедить Джулию подняться в их комнаты для романтического свидания до обеда, когда она внезапно спросила:

– Разве Давентри-Хаус не на этой улице? Давайте остановимся и проверим, не свободен ли лорд Давентри для встречи с Бенджамином.

– Сейчас? – неуверенно произнес мальчик.

Рендалл нахмурился. Не хотелось бы портить такой прекрасный день.

– Возможно, граф не принимает. Но, если он дома, мы сможем покончить с представлением ему внука до того, как начнем ещё больше беспокоиться, – предложила Джулия, правильно прочитав выражение лица мужа.

– Думаю, ты права, – без особого восторга согласился Рендалл.

– Надеюсь.

Джулия выглянула из окна:

– У меня такое чувство, что мы должны нанести визит безотлагательно.

Рендалл приказал кучеру остановиться. У него было развито чутье солдата, в том время как Джулия отличалась проницательностью в отношениях между людьми. И она права, с этим лучше разобраться побыстрее.

– Будет хорошо, если Давентри признает тебя как внука, но запомни - если он не захочет, тебе хуже не станет.

– Ваш старый граф не может быть противнее Джеба Голта, – наморщил нос Бенджамин.

Это позволяло видеть предстоящее событие в другом свете.

Всё нутро Джулии замерло от волнения, когда Рендалл постучал в дверь Давентри-Хауса. У неё уже возникало подобное чувство - обычно, когда одна из её пациенток готовилась родить. её наставница, миссис Бенкрофт, ощущала то же самое со своими больными. Хотя леди Давентри не являлась подопечной Джулии, они обсуждали беременность Луизы. Если ребенок собрался увидеть этот свет раньше времени…

её мысли прервал появившийся на пороге взволнованный лакей:

– Слава богу!

Выражение его лица тотчас изменилось, когда он увидел посетителей.

– Я думал, прибыл сэр Ричард Крофт. Уходите, хозяева не принимают.

Врач леди Давентри! Пока Джулия раздумывала, должна ли настойчиво требовать впустить их, по всему дому эхом разнесся ужасный крик. Молодой лакей почти перестал дышать и выглядел так, словно был готов удрать.

– Леди Давентри рожает? – спросила Джулия резко.

– Да, и это чертовски страшно. Думаю, она умирает.

При следующем крике лакей съежился:

– Лорд Давентри поехал разыскивать сэра Ричарда Крофта.

– Я – повитуха. Мы с леди Давентри обсуждали её беременность.

Джулия прошла в дом, словно имела на это полное право.

– Но… но… – неуверенно бормотал лакей, не зная, что предпринять.

Рендалл положил руку на спину Бенджамину, и они вошли за Джулией.

– Благодарите бога, что прибыла опытная повитуха, – раздраженно бросил майор. – Предполагаю, леди Давентри находится в своих апартаментах?

– Да, но…

– Я знаю дорогу, Джулия, – обратился майор к жене, не обращая внимания на протесты слуги.

– Может, ты хочешь остаться здесь? – оглянулась она на Бенджамина.

– Я тоже пойду, – сжав челюсти, решил мальчик и последовал за ними вверх по лестнице.

Провожатый не требовался, достаточно было идти на крики боли леди Давентри. Поднявшись на второй этаж, Джулия повернула налево и чуть ли не бегом двинулась по коридору. Рендалл распахнул самую последнюю дверь, и Джулия шагнула в комнату.

В центре громоздкой кровати с балдахином на запачканных кровью простынях билась в схватках леди Давентри. Бледная до синевы служанка беспомощно держала графиню за руки.

– Не путайтесь под ногами, – приказала Джулия. – Алекс, я тебе скажу, если понадобится помощь. Бенджамин, беги к лакею за бутылкой бренди и кипой чистых полотенец.

Когда все ринулись исполнять её распоряжения, Джулия приблизилась к кровати. Огромные пятна были скорее розовыми, чем красными. Значит, отошли воды, и началось кровотечение. Выглядело всё ужасно, но опыт подсказывал, что на вид это хуже, чем на самом деле.

– Леди Давентри, это Джулия, – произнесла она самым успокаивающим тоном. – Теперь всё будет хорошо.

– Слава богу, вы пришли!

Началась очередная схватка, и Луиза сжала ладонь Джулии. Лицо роженицы перекосилось от боли.

– Пожалуйста, помогите мне. В этот раз всё по-другому.

Сейчас она была не графиней, а отчаявшейся, испуганной женщиной.

– Я умираю?

– Нет, вы не умираете, – твердо заявила Джулия. Заметив на стоящем рядом столике таз с водой и тряпочку, Джулия смочила ткань и вытерла пот с глаз и щек Луизы.

– Я повитуха, – обратилась она к служанке. – А вы?..

Женщина была того же возраста, что и графиня. Теперь, когда появился сведущий человек, она постаралась взять себя в руки.

– Я – Хейзел, горничная графини. Просто не представляю, что делать. Когда рождались другие дети, доктор всегда приходил заблаговременно.

– Как давно у миледи начались схватки?

– Я… я не уверена, мадам. Может, с час? – задумалась горничная. – У миледи отошли воды, и почти сразу началось кровотечение. Сегодня у нас слуги отдыхают половину дня, поэтому в доме никого не найдешь. Его сиятельству пришлось самому отправиться за помощью.

Леди Давентри застонала от очередной схватки, и Хейзел встревожено добавила:

– Миледи ужасно трясет. Всё, что я могу делать – это удерживать её неподвижной.

– Во время родов женщина не в состоянии оставаться неподвижной, – заметила Джулия. – Луиза, до этого ваши дети быстро появлялись на свет?

– Да.

Графиня не сводила глаз с Джулии, но теперь она выглядела не настолько напуганной:

– Мой младший сын родился спустя всего пару часов.

– Вы очень удачливая женщина, – восхитилась повитуха. – Позвольте мне вымыть руки в этом тазу, а потом я вас осмотрю. Я всегда тщательно мою руки, когда принимаю ребенка. Повитуха, которая меня обучала, говорила, что это не повредит и даже поможет, так как чистота сравнима с набожностью. И она была права. Миссис Бенкрофт почти никогда не теряла мать или дитя.

Джулия мыла руки и не прекращала говорить, обволакивая графиню теплыми успокаивающими словами, отвлекая её от страхов. ещё одна полезная хитрость, которой научила её миссис Бенкрофт: если роженица не думает о смерти, у неё больше шансов выжить.

Джулия хорошенько оттерла ладони и сказала:

– Сейчас я вас осмотрю, Луиза. Это несколько унизительно, но у вас родилось трое здоровых крепких малышей, поэтому вы знаете, что такое роды.

– Да… а-а-а!

Луизу сотрясла новая схватка, и роженица стиснула руку Хейзел так, что у той побелели суставы.

– Скоро всё закончится, – успокоила Джулия. – Очень скоро. Помните, ваше тело знает, как приносить младенцев, что подтверждают ваши прекрасные дети. Ребенок решил появиться на несколько недель раньше, значит, он меньше весит, и вам будет легче.

Мир сузился до Луизы в запятнанной кровью постели, пока Джулия ощупывала опытными руками вздутый живот женщины. Она свела брови, обнаружив твердый шар младенческой головки наверху, а не на входе в родовой канал.

– Ребенок… мертв? – заметив выражение её лица, испуганно спросила графиня.

Джулия почувствовала толчок в левую ладонь.

– Нет, он только что пихнул меня и очень даже решительно. Но малыш повернут так, что идет ножками. Вот поэтому вы и чувствуете разницу.

– Ножками вперед? Это ведь плохо? – ахнула Луиза, задыхаясь.

– Не обязательно. Как я уже сказала, тело само знает, что делать. Рождение ножками вперед не более опасно, чем обычное.

– Я не могу больше лежать, – беспокойно зашевелилась Луиза, – мне необходимо сесть.

– Тогда поднимайтесь, – подбодрила Джулия и взяла Луизу за руку. – Женское тело само знает, что делать. Хейзел, помогите её сиятельству сесть. Позволим силе тяжести помочь родиться этому малышу.