История третья. Так не бывает

Глава 15. Черт — те что

— Так ты не ответила на вопрос. — Ирина после того, как Тим захлопнул дверь, не проронившая ни слова, решила все-таки расставить все точки над "и".

— С кем? — Я дурочкой не собиралась прикидываться, но поскольку все мысли занимали Глеб И Тим, непонятно что делавшие в квартире у Саши, вопрос получился таким, каким получился. Не смотря на то, что с виду писклявый (так мысленно его и окрестила) выглядел вполне мирно, зная немного взрывной, импульсивный и несколько неадекватный характер Глеба, за Сашу становилось страшно. Если бы не Иринка, то бежала бы сейчас к нему.

— С Сашей… — Ирина настойчиво что-то пыталась от меня добиться, не смотря на мою некоторую рассеянность.

— Вроде как да… — Я неопределенно пожала плечами. — Он предложил быть вместе, а я не стала отказываться. Он по-своему очень одинок и несчастен. Ты представляешь, я когда ему помогала на кухне, поняла, что его женщины специально ставили все продукты наверх, ну, кроме того, что должно быть в холодильнике. Не понимаю, зачем так унижать…

— А срывать свою злость на женщинах не унизительно? — Задала вопрос Ирина, сделав серьезное лицо.

— Ир, он не святой, я знаю. Но на мне он ничего не срывает. Наоборот, он такой милый, оказывается. Добрый, нежный, заботливый. Тебе же он тоже понравился, когда вы только познакомились, помнишь? И ты свое мнение изменила только из-за моего к нему отношения, и с моих слов. Все не так однозначно… — Я махнула рукой. — Долго объяснять.

— Нежный, заботливый? И соски тебе не выкручивает? И не заставляет голой и связанной с кляпом во рту за любой проступок на горохе стоять?

— Боже, Ирка, откуда такие фантазии?! — Меня аж передернуло от омерзения. — Я бы его сходу кастрировала за такое. Мы с ним вообще не спим, пока все в стадии романтики.

Я улыбнулась, немного слукавив. Спать то мы спали, в каком-то смысле, но это было еще до начала отношений и при весьма неприятных для меня обстоятельствах.

— Романтики?! — Казалось Ирина аж задохнулась от несопоставимости характера моего соседа и романтики как таковой.

— Ну да, вместе смотрим фильмы, вместе их выбираем, вместе готовим, ужинаем. Я пока что сплю у себя в квартире. Но вечера мы проводим всегда вместе. Жаль только, что нельзя с ним на улицу выйти… У нас лифт в доме не предусмотрен… — Поделилась я с подругой подробностями личной жизни.

— Ты меня просто шокируешь сейчас. — Ирна улыбалась, но я видела, что улыбка не затронула глаз и пальцы чуть подрагивают около чашки с чаем. Неужели она на Сашу виды имела? А я тут, как последняя дура, топчусь ногами по ее самолюбию.

— Не поверишь, я и сама в шоке. Неожиданно все сложилось и стремительно… Так что у тебя случилось? — Надо было уводить разговор на другие темы, поскольку эта была Ирине неприятна, если судить по ее реакции.

— Ай, — Ирина махнула рукой, — дела бумажные. Скучно, нудно и кучу времени потратила. Ладно, Ленусь, я пойду, устала за день, как собака, а тебя ждут.

Через пять минут подруга уже покинула мою квартиру, а я с некоторым трепетом и натянутыми нервами нажимала дверной звонок соседской.

Открыл мне опять Тим, он издевательски поклонился, пропуская меня в квартиру.

— Ты дворецким заделался? — Поинтересовалась, скидывая с ног тапки.

— Может тебя тошнить не будет, если я незаметной серой прислугой прикинусь. — Тим не сводил с меня своих неимоверно светлых глаз.

— Тим, ты обиделся? Что за глупости? Сам подумай, вы надо мной сначала надругались, потом этот наркотик в конфетах и совершенно незапланированный секс. Как по-твоему я должна была себя ощущать? Грязной! Вот как. И да, мне тогда все мужчины были отвратительны!

— Но это не помешало тебе к Красавчику припереться на следующий же вечер! — Тим говорил ровно, но глаза становились от гнева не темнее, а еще светлее. Необычная реакция радужки настолько заворожила, что не сразу поняла смысл произнесенной мужчиной фразы.

Я стояла с открытым ртом и даже не представляла что можно сказать на это обвинение. И вообще, это что, ревность?! Да я его от силы три раза видела, хорошо, четыре.

— Ты как-то сегодня слишком разговорчив, — наконец сообразила, что сказать.

— Станешь тут разговорчивым… Мы с Белым носимся, как сайгаки, пытаясь собрать воедино всю информацию, найти исполнителей и поставщиков, а она уже огнездилась и живет себе тихо и мирно, счастливо, блять.

— Да что на тебя нашло?! — Уже не сдерживаясь открыто высказывала свое недовольство.

— А нашло на него то, что они с Белым тебя делить решили, а оказалось, что ты уже определилась с выбором. — Услышала я за спиной голос Саши. Обернулась и утонула в обвиняющем взгляде шоколадных глаз.

— Да вы с ума сошли! Я никому ничего не обещала, да и вообще, где вы, а где я… Так не бывает. Вы решили так поиздеваться, да?

Все трое мужчин смотрели на меня со всей возможной серьезностью и молчали.

Я дернула себя за волосы, вдруг проснусь? Надеялась, что они сейчас рассмеются и скажут "шутка". А я обижусь и буду "дуться", они, в свою очередь, начнут изображать невинность и кидаться фразами, что я типа юмора просто не понимаю, на что начну еще больше обижаться, потому что "придурки они и юмор у них такой же…"

Стояла, смотрела и все ждала хоть намек на улыбку, искорку во взгляде, дерганные движения уголков губ, хитрого прищура глаз.

Но они молчали и никто даже не изображал и намека на улыбку.

— И… И что?

Саша скривился и выдал фразу от которой у меня подкосились ноги:

— Они предложили нам жить вчетвером.

Я не то, что офигела, я припухла и по-моему от озверения начала раздуваться во все стороны, того и гляди лопну.

— Это шведской семьей типа?! Вы ебанулись? Обкурились? А что скажут люди? Нет! Мне и так вас хватило! Никогда! Вы чем вообще думали?! Вы хоть понимаете, что даже если я соглашусь, никто такую семью не примет. А дети? Вы хоть подумали о том, что с ними будет? Да их даже воспитать самим не дадут!

После последних фраз мужчины как-то странно расслабились и на губах Глеба даже промелькнула улыбка.

— Ну ты смотри, она уже и о детях думает. — Приятный до мурашек баритон Тима прозвучал мне в макушку и руки, все в шрамах, как и его лицо, обвились вокруг живота. Он не прижимал меня к себе, не доминировал. Объятия были очень нежными и уютными, и с полной свободой выбора: остаться или уйти. Я осталась. В голове крутились бессвязные мысли и картинка не складывалась.

— А лысый где? — От неожиданного вопроса мужчины на несколько секунд подвисли.

Первым отмер Глеб:

— Какой лысый?

— Тот лысый… Ну, все в сборе, лысого только не хватает. А че, впятером жить будем… — Нагловато от шока продолжила я.

— Это ты Демона лысым обозвала? — Глеб немного неуверенно искривил губы, разглядывая меня, как впервые увидел.

— Да фиг его знает, я в вашем зоопарке не разбираюсь. — Еще не успокоившись почти нарывалась на грубость.

— Лы-ысы-ы-ый… Сцуко, лысы-ы-ый… — Внезапно простонал Саша и, если бы мог физически, то от хохота стек бы по инвалидному креслу.

— Это, значит, я — Писклявый, Демон — Лысый, а Глеб? — С тихим смешком поинтересовался Тим. Он все еще держал меня в руках, а я почему-то не сопротивлялась. И ни Глеб, ни Саша не сделали ни единого замечания. Наркотиков в организме вроде нет, но все плывет, кажется не настоящим. Страшным. И притягательным. Что-то запретное, что нельзя попробовать, но очень хочется.

— Мутный…

Саша заржал еще больше и даже Глеб начал снова подавать признаки жизни — уголки губ задергались.

— А Красавчик? — Судя по голосу Тим сейчас улыбался по все тридцать два.

— Арахнид козлоховстый… — Красная, как вареный рак, едва вытащенный из кипятка, судя по ощущениям, только укропчиком не пахну, сообщила я.

Теперь ржали все, от красивого, тихого и низкого, смеха Тима по коже бегали мурашки, его грудная клетка мелко вибрировала, то и дело соприкасаясь с моей спиной.

Саша закусил указательный палец, поскуливая и стараясь сохранить хоть видимость приличий, но это ему не помогало. Глеб хохотал, запрокинув голову.

Чуть успокоившись, Тим сказал:

— Красавчик, ну ты просто всех уделал…

И они опять заржали. А я стояла и улыбалась, глядя на них. Не совсем понимала откуда такое бурное веселье, но конкретно сейчас мне было все равно. В эти минуты, в полутемной прихожей, в потрепанной квартире старой пятиэтажки царили гармония и счастье. Мы и правда все сейчас были на одной волне, как семья. Самая странная, невозможная семья, в которой, по-хорошему, я не знала ничего об остальных ее членах.

В итоге мелодраму смотрели все вместе, под давно остывшую пиццу и чай. Я лежала на кровати, приткнувшись к теплому боку Саши, он обнимал меня одной рукой и время от времени целовал то в лоб, то в макушку, то в ушко, то в щечку, то срывал поцелуй с губ. И при этом счастливо жмурился, как кот. Может прозвище ему поменять? А что, "звонотряс" — всплыло в мыслях, как только я представила себе кошака весной в загуле.

Но я тактично решила об этом умолчать, кто вспомнит прошлое — тому сами знаете что. Про вторую часть поговорки вспоминать не хотелось.

Сейчас мне было тепло и уютно, от искреннего счастья Саши, от попыток Глеба и Тима приручить меня к своим рукам. Они то и дело невзначай прикасались ко мне, вроде как мимолетно, по порождая трепет, смущение и томление. От мелодрамы, которую ироничные комментарии Тима и скабрезные шутки Глеба превратили в пародийную комедию. На недовольство Саши при этом оба мужчины не обращали внимание.

А я удивлялась, смеялась, нежилась в тепле неожиданно свалившегося на меня счастья и не знала, что расслабляться еще рано.