Как призвать Беса. Ассистентка Хозяина нечисти

Глава 36. О слабости и доверии

Поспала я пару часов, а когда проснулась, Бестиана уже не было рядом. А жа-а-аль, на его плече было так приятно спать!..

Чувствовала себя уже вполне хорошо. Легкая вялость и спутанность мыслей еще оставались, но больше ничего не болело, не мутило, и координация была в норме.

– Повезло, что профессор Брандт так быстро обнаружил вас и принёс ко мне, – покачала головой целительница миссис Ле́йтон, проверяя показатели моего тела. – Это позволило мне максимально быстро начать выведение токсинов. Профессор Брандт ещё какие-то капельки интересные добавил в зелье, они ускорили процесс выведения токсинов многократно. Не знаете, что за капельки использовал ваш рейнар, мисс Абрамова? В целительстве такая вещь была бы незаменимой! А профессор Брандт ушел от ответа, когда я спросила его о составе капель.

Я покачала головой.

– Понятия не имею, мне об этом ничего не было сказано.

Хм-м-м, как интересно… Видимо, Бестиан использовал какой-то редкий ингредиент, добытый у нечисти, что-нибудь в духе слез хаурагарра. А о таких вещах он предпочитает не распространяться. Теперь-то я прекрасно знала, почему. И полностью разделяла его скрытность.

Кажется, этот мир пока что не был готов к массовому использованию необычных ингредиентов…

– А еще он долго держал ладонь над вашей точкой солнечного сплетения и что-то бормотал, – добавила целительница.

Вот это было особенно интересно. Хм…

До обеда меня еще продержали в больничном крыле, а потом отпустили, убедившись, что мое состояние почти пришло в норму.

– Спускайся в обеденный зал и поёшь как следует, – говорила мне целительница, убирая капельницу. – Тебе бы говядинки тушеной, или красной рыбки, да побольше. У меня обед для тебя и тут готов, хочешь – можешь поесть в палате, я принесу.

– Спасибо, миссис Лейтон, я лучше с подругой пообедаю, – улыбнулась я. – В больничном крыле стены не способствуют аппетиту.

– И то верно, – вздохнула миссис Лейтон. – А после обеда надобно поактивничать. Лежачий режим тебе сейчас противопоказан, помни об этом! – строгим тоном напоминал целительница . – Как покушаешь – отправляйся на длительную прогулку, а лучше – пробежку или тренировку. Чем активнее проведешь часы до сегодняшнего вечера, тем быстрее полностью восстановишься. Глядишь, к ночи уже огурчиком сладеньким будешь!

– Ну, главное, чтобы не кисленьким, – криво улыбнулась я. – А на занятия мне сегодня точно нельзя?

– Категорично нет! Тебе подошли бы сейчас только активные тренировки, но ты не на боевом факультете учишься, с твоим расписанием лучше об учебе на сегодня забыть.

Я вздохнула.

Тяжело потом всё это будет нагонять… Придется напрячься. Но не сегодня , не сегодня…

Еще на подходе к обеденному залу меня нагнала Оливия и защебетала, подхватив меня под руку:

– Линочка, ну ты чего меня пугаешь? Я, знаешь, какая тут вся перепуганная с головы до кончиков педикюра была? А меня еще к тебе не пускали! Сказали, что тебе нужен покой, и тебя нельзя нервировать. Да что бы они понимали в этом! Что может успокоить лучше болтовни с подругой?

Я согласно усмехнулась.

Хоть мне и хотелось добавить, что лучше всего меня успокоил Бестиан, но я пока не была уверена, что могу свободно говорить с Оливией о таких вещах.

Набрала себе на поднос всего понемногу: и тушеную говядину, и кусочек запеченной форели, всё, как рекомендовала миссис Лейтон. И овощей свежих побольше положила, а вот гарнира никакого не захотелось, хватило огурцов-помидоров-перцев и салатных листьев вприкуску с мясом и рыбой. Ела много и с аппетитом, с интересом слушая рассказы Оливии о том, какой переполох в академии поднялся под утро, и что все студенты нынче обсуждали даже не столько непростительную выходку зарвавшегося Чейна и его дружка-соучастника, а сколько эпичную картину того, как Бестиан грохотал своими молниями, как он на эмоциях попросту снес дверь в мою спальню и потом нес меня на руках на глазах у перепуганных студентов, высунувших носы из своих спален.

– Ты бы видела, как это выглядело со стороны! – с придыханием сказала Оливия, прижав ладони к груди. – Он тебя так к себе прижимал, так прижимал! А у тебя рука безвольно свисает, а он так с тревогой смотрит! О, это было та-а-ак романтично! И от него молнии еще в сторону бах-бах! От него так и искрило, так и искрило, в прямом смысле того слова!..

Я улыбнулась. Было приятно это слушать, не скрою.

Со своей стороны я поведала подруге о том, что на самом деле произошло, потому что толки по академии ходили разные, все студенты уже знали, что на меня было совершено покушение, а вот как именно – об этом информация еще до адептов не дошла. И пока что плодились разные слухи, вплоть до того, что кто-то считал, что на меня было совершено вооружённое нападение, и я истекала кровью всю ночь. Вот выдумщики, а!

Оливия чем дольше меня слушала, тем больше хмурилась.

– Чейн совсем чокнутый, – недовольно покачала она головой. – Он страх потерял, что ли? Он же на себе этим крест поставил!

– Да папаша наверняка его отмажет, как обычно, – вздохнула я.

Оливия покачала головой.

– Нет-нет, Лина, покушение на рейну – это слишком серьезно. От таких вещей не отмазывают. Казни он избежит, конечно, но дорога на все нормальные посты в Искандере ему теперь будет закрыта, и про теплое место своего папочки Алекс может забыть. И дело наверняка дойдет до суда.

Мысль об этом чрезвычайно радовала мою душеньку. Поделом, я считаю.

За болтовней не заметила, как всё проглотила, а после обеда решила последовать совету Бестиана и целительницы и отправиться на тренировку, так что потопала в сторону полигона. Мы с Оливией вместе вышли из замка, так как она направлялась на занятия в оранжерею, и нам частично было по пути.

Но на выходе из академии мы застали эпичную картину.

У ворот территории академии стоял Алекс Чейн и разговаривал со своей матерью – Алисией Чейн, ректором академии, эффектной темноволосой женщиной лет сорока, одетой в черную ректорскую мантию с серебристой каймой.

Ну как – разговаривал… Мы находились от ворот на расстоянии нескольких десятков метров, но Алекс орал так, что мы прекрасно слышали каждое его слово.

– Что значит – отстранен от занятий?! – орал Чейн на всю округу.

Миссис Чейн что-то негромко ответила, разведя руками, на что Алекс заорал пуще прежнего:

– Да в смысле – ты не можешь ничего с этим сделать?! Кто в академии ректор – ты или он?!

Ответ миссис Чейн снова не было слышно, так как она отвечала хоть и повышенным тоном, но все же не орала во всю мощь своих легких.

Чейн зло сплюнул на землю.

– Я буду жаловаться на него министру магии! Я натравлю на него проверки и сделаю всё, чтобы облить его имя дерьмом! Я всех поставлю на место! И она еще пожалеет о том, что родилась на этом свете!

Он что-то швырнул прямо об ворота территории академии. Судя по последовавшему звуку разбитого стекла, это была бутылка. И вряд ли с обычной водой, судя по разливающемуся винному пятну. По ходу, Алекс был пьян.

Я недоуменно проводила взглядом Чейна, который разъяренным быком помчался прочь от академии. Когда он повернулся, стало лучше видно, что у него голова перемотана, и на одном глазу повязка, пропитанная кровью.

– Красиво он разукрашен, – пробормотала я.

– Так твой благоверный постарался, – хмыкнула Оливия.

Я потрясенно уставилась на подругу.

– Да ладно? – спросила недоверчиво.

– Ага, профессор Брандт когда с Чейном столкнулся в коридоре, то его дружок просто сразу притих и сдался, отползая в сторону и понимая, что попал, а вот Чейн попытался оказать сопротивление. Ну и… Получил, в общем. Визжал на весь коридор, нашел с кем тягаться, идиот.

Я аж ладошку ко рту прижала.

– Ох-х-х, так ведь у Бестиана же теперь проблемы будут, и всё из-за меня…

– Э, нет. Произошедшее с тобой приравнивается к покушению на жизнь рейны, рейнар имеет право и не так разукрасить личико, если честно… Но профессор Брандт – интеллигент, он предпочитает разбираться с недругами в рамках закона, ну, по возможности. Но заехать в глаз Чейну не удержался, и тут никто не может его винить. На месте Чейна я бы сказала спасибо за то, что вообще глаз оставил, – Оливия рассмеялась, довольная своей шуткой.

Миссис Чейн что-то кричала сыну в след, но Алекс не только не отозвался, а еще и показал ей средний палец через плечо, даже не глянув на мать. Кхм… Нормальные у них такие отношения…

На секунду представила, что было бы со мной, позволь я себе такой жест в сторону отца. Была бы размазана по земле за секунду, наверное.

Впрочем, я и со своей мамой никогда бы не позволила так себя вести, мама меня не так воспитала, как эту мажорную мразь. Но с мамой – это уже из уважения, а не из страха.

– Что происходит? – спросила я у Оливии. – Что-то Чейн совсем разошелся, раньше он такого безобразного отношения к матери на публике не позволял себе…

– Алекса Чейна отстранили от занятий, и я думаю, что его выпрут из академии, – пожала плечами Оливия. – Неудивительно , что он в бешенстве.

– А кто отстранил-то? Явно не миссис Чейн.

– Так профессор Бестиан Брандт же.

Мои брови взлетели вверх.

– У него разве есть на то какие-то полномочия?

– Полномочий нет. Зато, походу, у него серьёзные связи в Министерстве магии и Инквизиции Генерального Штаба, – восхищённо произнесла Оливия. – Потому что сегодня утром, сразу после того, как тебя определили в лечебницу, в академию пришла целая делегация очень пафосных людей в форменных мантиях Инквизиции и Министерства магии. Они направились сразу к ректору академии, и, судя по посеревшему лицу миссис Чейн, у нее теперь большие проблемы. Бестиан, походу, не только доложил о покушении на тебя, но и натравил серьезную проверку на академию. Другие преподаватели тоже ходят как в воду опущенные, так что я ожидаю дальнейшей частичной смены преподавательского состава.

– А ты откуда столько подробностей знаешь? – подозрительно сощурилась я.

– Ой, этот инквизитор Ра́йланд из проверочной делегации – такой душечка! – с мечтательной улыбкой произнесла Оливия.

– Поня-я-ятно всё с тобой, – усмехнулась я.

Оливия на мою усмешку не обратила никакого внимания и продолжила накручивать прядь волос на палец.

– Как думаешь, мне подойдёт его фамилия? Рэ́йлес. Миссис Оливия Рэйлес, – протянула она с чувством. – Как тебе?

– А какая разница, если завтра ты уже будешь фамилию другого парня на себя примерять?

– Нет, ну а вдруг с Райландом у нас всё будет серьезно?

Я вздохнула.

– Фамилия Дэниса тебе больше к лицу.

– Думаешь? – с сомнением произнесла Оливия.

– Агась.

– Не, ну тогда с Райландом придется порвать, – грустно вздохнула Оливия. – Мы, правда, и начать не успели, но все равно рвать придется!

Я прыснула от смеха, но замаскировала свою эмоцию под приступ кашля.

– Кстати, меня впервые в жизни бросил парень! Представляешь? До сих пор прийти в себя не могу…

– Кто? – не сразу поняла я. – Дэнис тебя бросил?

– Нет, у нас с ним пока свободные отношения, – пафосно произнесла Оливия. – А вот Лунтьер…

Я на миг зависла. Потом до меня медленно дошло, кого именно подруга имеет в виду, и я мысленно присвистнула.

– Вот так страсти… Это когда вы с другом Бестиана спеться успели?

– Так когда вы заезжали, – Оливия рассеянно повела плечом. – Я с ним тогда поболтала немного у экипажа, и мы договорились встретиться на выходных. Мы с ним встречались в воскресенье, у нас всё было серьезно, а он, он!..

– Ну и сколько вы с ним встречались? – скептично уточнила я. – Целых два часа? Или три?

– Четыре, вообще-то!! – возмущенно воскликнула Оливия.

Я вздохнула.

– И что он тебе сказал?

– Что я маленькая инфантильная девочка, и ему со мной неинтересно развивать отношения. Ему! Со мной! Неинтересно! А еще, а еще! Еще он посоветовал мне начать уже взрослеть и перестать относиться к мужчинам, как к красивым собачкам, призванным украшать леди! Представляешь? Получил своё, и бросил меня, гад!

Вид у Оливии был донельзя оскорбленный.

А вот мне захотелось поаплодировать Лунтьеру. Стоя.

Не припомню, чтобы кто-то из парней столь смело разговаривал с Оливией.

– Ну и… В чем он не прав? – осторожно спросила я. – Ты ведь тоже свое получила и бросила, как обычно и делаешь? Только обычно ты жест бросания делаешь первой, а сейчас оказалась по другую сторону, Лунтьер тебе прекрасно это продемонстрировал. Ну и как тебе на этом месте? Понравилось?

Оливия тяжело вздохнула и неожиданно серьезно произнесла:

– Меня столько раз обманывали парни, что я не понимаю, как им доверять. Как это понять, Лина? Вот ты почему доверяешь своему рейнару? И доверяешь ли?

– Доверяю, – ответила я, ни на секунду не задумавшись.

– А почему? Что именно позволяет тебе доверять? По каким критериям можно понять, что вот этот мужчина тебя не бросит?

Я ненадолго задумалась, но ответила довольно быстро.

– По поступкам. Мужчины говорят на языке действий, Оливия. Ну или на языке бездействий – это тоже вполне себе язык. Любящий тебя мужчина будет защищать тебя, поможет в трудные минуты, разделит с тобой радость, выполнит свои обещания. Он найдёт время для встречи и поцелуев, даже если будет сильно занят. И когда ты понимаешь, что с мужчиной можешь по-настоящему расслабиться и просто быть собой, то он точно заслуживает внимания. Иногда это можно понять быстро, а иногда требуется больше времени.

– А подарки? – спросила Оливия. – Как же всякие подарки? Ну цветы там, украшения… Знаешь, Дэнис совсем не дарит мне цветы, и это меня печалит ужасно!

– Ну так скажи ему об этом прямо, – пожала я плечами. – Если ты ему не озвучивала, что тебе это важно, как он может об этом узнать?

– Ну так это же очевидно! – фыркнула Оливия. – Это же аксиома в отношениях с женщиной!

– Ой ли? – я с хитрым прищуром глянула на подругу. – Девушки разные, не всем цветы нужны. Мне вот они не так важны, как тебе. Ну, то есть, приятно, конечно, душистый букет в подарок получить, но это не критично важно для меня. Гораздо важнее – его отношение ко мне, его помощь, его реальная готовность защищать и помогать, – я говорила и вспоминала, как Бестиан помог с приведением квартиры в порядок, и как эффектно он остановил летящую в меня стрелу в лесу, и как он меня утром нёс на руках, а потом обнимал в больничном крыле. – А все эти громкие подарки – это в первую очередь яркая мишура, за которой может скрываться разрушенный фасад отношений… Не на те параметры ты смотришь, Оливия. Лунтьер прав: тебе надо взрослеть. И смотреть не только на меркантильную сторону вопроса.

Я ожидала, что подруга сейчас психанёт и пошлет меня куда подальше.

Но Оливия неожиданно спокойно выслушала и очень серьезно спросила:

– Как думаешь, Дэнису можно доверять?

– Тебе решать, – улыбнулась я. – Только ты можешь сполна оценить язык его действий. Попробуй повстречаться с ним подольше, а не пару дней, как ты привыкла действовать с мужчинами. И только с ним, без чуши про свободные отношения. Отношения надо строить, и делать это должны обе стороны.

– Я попробую, – серьезно кивнула Оливия. – Хотя не совсем понимаю, что именно помогает строить отношения. Вот у вас с рейнаром Брандтом что является таким, хм-м-м, своеобразным клеем в отношениях?

– Совместная долбанутость, – хохотнула я, прокручивая в голове все наши встречи и особенно – первый поцелуй. – По секрету скажу, что это вообще своеобразный клей-момент в отношениях.