Криста

Глава 26

Кристина

Мир Джалис

Плыть в лодке, которой правишь сам же, да по морю, а не по спокойной озёрной глади, удовольствие прямо скажем ниже среднего. Мало того, что сносит всё время куда-то не туда, так ещё и качает нещадно!

Я, поначалу бодро махавшая вёслами, и взявшая в качестве ориентира остров, который покинула, очень скоро устала бороться с волнами, а в душе поселилось сомнение, что вообще хоть куда-нибудь смогу доплыть. Не то, что до того самого города, который был построен волрангами для отставных жён и наложниц морских Владык.

Джун говорил, что тот, вроде как, находится недалеко от острова, где традиционно жили избранные, вот только с каждой прошедшей минутой моей борьбы с водной стихией становилось всё яснее и яснее, что понятие “недалеко” у нас с этим молодым полукровкой разные.

Что в общем-то было совсем не удивительно, учитывая отличные способы перемещения. Кто этих морских жителей знает? Быть может они, в своей хвостатой ипостаси, плавают не медленнее акулы в момент преследования добычи? В то время как я в своей скорлупке, казалось, еле ползла. Вдобавок с непривычки очень быстро уставала и потому не могла держать один и тот же темп движения постоянно. Вот интересно, к рассвету у меня получится достигнуть своей цели? Если нет — будет плохо. Сколько времени может уйти у Лорены и Нилана на обыск острова и осознание, что меня на нём нет? Два часа, три? А когда они поймут это, как поступят? Решат пока умолчать об этом, или сразу поставят в известность Владык? Вот это вопрос из вопросов. В первом случае молчание надзирателей избранных будет мне на руку, а вот в случае выбора этими хвостатыми второго варианта, начнутся поиски. Сафрин так точно отправится обследовать окружающую остров территорию, в этом у меня почему-то сомнений не было. А вот касательно остальных я ничего не могла сказать. Возможно, те просто махнут рукой и забудут об одном из пропавших Даров. А, быть может, обнаружив мой подарочек, разозлятся и решат изловить прошедшуюся по ним смертную нахалку.

Последняя мысль шибко не понравилась, так что я поспешила снова налечь на вёсла. И работала ими до тех пор, пока руки не начали неметь, а спину ломить. Посмотрела на виднеющийся силуэт острова, который отдалялся весьма неохотно, и поняла, что надо отдохнуть. А ещё перекусить. После физической работы голод проснулся просто зверский.

Убрав весла из воды в лодку и наплевав на то, что её тут же начало разворачивать в совершено другую от нужной мне сторону, перебралась к оставленным Джуном сверткам, что лежали на “носу” моего плавсредства. Села на лавку и принялась разворачивать один за другим. Обоняния тут же коснулся аппетитный запах еды, и я против воли сглотнула образовавшуюся во рту слюну.

“Молодец, аил Асмунд, не стал жадничать” — пробормотала я себе под нос и принялась сооружать бутерброд из хлеба и белого мяса какой-то птицы.

Положила сверху кольца поджаренного до золотистой корочки картофеля, зелень, м-м... Красота! Ещё бы горячего чая сюда. Но, увы, из питья была только вода, обнаружившаяся в большом бурдюке. Которой я и запила свой плотный ночной перекус. А стоило наесться, как меня ожидаемо начало клонить в сон.

Решив, что ничего не случится, если дам своему уставшему телу ещё чуть-чуть отдыха, сползла по лавке ниже. Откинулась спиной на борта лодки, опустив одну из рук в воду, и попыталась расслабиться.

Не тут-то было. Стоило только мне совершить этот необдуманный поступок, как в ладонь, точно собака носом, ткнулось что-то большое и шершавое. Я резко отдёрнула руку, перегнулась через борт лодки... и увидела знакомый акулий плавник. Неподалёку мелькнул и пропал второй, из чего стало ясно, что те самые две хищницы, которые плавали возле острова избранных, последовали за мной в открытое море. Очень странное поведение. Странное и не понятное. Почему эти акулы продолжают плавать неподалёку? Что их держит возле меня?

Вернувшись на своё место, я вновь расслабилась и, прикрыв глаза, принялась крутить в голове эту мысль, когда до слуха неожиданно донёсся знакомый голос матери, звавшей меня по имени. Тихий и лёгкий, как дуновение ветерка, но вне всяких сомнений настоящий.

“Кристина!” — вновь прозвучало над головой и я, мгновенно распахнув глаза, посмотрела вверх.

А сделав это, сама не поняла, как оказалась на ногах. Лодка опасно закачалась, но я не обратила на это ровным счётом никакого внимания, неверяще уставившись на призрачное, но такое родное лицо на фоне тёмных небес.

— Мама! — крикнула, боясь, что та меня не услышит.

Но она услышала. По щекам женщины, что дала мне жизнь, побежали слёзы, а затем она произнесла одними губами, начиная медленно растворяться в темноте ночи:

— Мы тебя любим, Кристина.

— Мама, не уходи! — вновь закричала я, чувствуя, что и у меня самой окружающий мир начинает расплываться от застилающих глаза слёз.

Яростно смахнула их, дабы не мешали смотреть, вновь взглянула вверх, где видела образ матери, и со стоном отчаяния упала на лавку. Закрыла лицо руками и старательно задышала, чтобы не разреветься точно маленькая девочка. Я должна быть сильной, а если раскисну, сдамся, точно домой не вернусь!

И словно в подтверждение этих самых мыслей в борт лодки что-то с силой ударило. Та закачалась, едва не перевернувшись, и я испуганно вцепилась пальцами в противоположные её края, стараясь сохранить равновесие.

Следом за первым ударом, на лодку обрушились ещё два, и вот тогда я поняла, что дело шляпа. Хилую деревянную конструкцию атаковали. И отнюдь не те самые акулы, которые последовали за мной от острова, а какие-то другие, если судить по плавникам, которые то и дело появлялись на виду. Вытянула шею, чтобы заглянуть в воду, но та, из-за ночного времени, казалась абсолютно чёрной и разглядеть в её глубине хоть что-нибудь не представлялось возможным.

Оставался единственный выход, убираться отсюда как можно скорее. Что я и сделала, вновь пересаживаясь в середину лодки. Опустила вёсла в воду, сориентировавшись с направлением и принялась грести, игнорируя громкие всплески, которые раздавались то с правого борта, то с левого. Похоже мои две зубастые красавицы пытались отогнать от плавсредства чужачек. Защищали меня. Чудеса!

Земля

Дом гадалки

— Вот, возьмите, Олег Иванович! — подала Илона старшему из присутствующих в её доме мужчин чашку с чаем, от которой исходил терпкий травянистый аромат. — Это должно помочь.

— Спасибо! — коротко кивнул в ответ мужчина, и вновь присев возле кресла, в которое несколькими минутами ранее усадил плачущую супругу, подал ей в руки горячий напиток.

Ольга Михайловна приняла его, коротко кивнув мужу, и стала осторожно пить, в то время как сам старший Марков встал и, сложив руки на груди, требовательно воззрился на хозяйку квартиры:

— Не хотите пояснить нам всем, госпожа Илона, что произошло? Моя жена действительно видела дочь, или это всё ваши проделки? И почему шар вдруг резко стал чёрным?

— Потому, что мне закрыли возможность смотреть в тот мир, куда попала Кристина, — спокойно объяснила гадалка, нисколько не задетая тоном собеседника.

— Что это значит? — не стал молчать и Никита, стоящий слева от кресла, в котором сидела его мать, и успокаивающе поглаживающий ту по плечу.

— То, что высшим сущностям данной реальности не понравилось, что кто-то чужой сует нос на их территорию, — вздохнула Илона. — Теперь следить за вашей родственницей я смогу лишь опосредованно.

— Значит я больше не смогу увидеть свою дочь? — едва не расплескав горячий чай на себя, резко подалась вперёд Ольга Михайловна. — Даже на те несколько мгновений, как это вышло недавно?

— Боюсь, что так, — извиняюще развела руками в стороны хозяйка дома, посмотрев на неё.

— А что ты вообще видела, мама? — осторожно спросил Глеб, который находился справа от её кресла и обнимал бледную от волнения Юлию.

— Немного, — ответила, помолчав, Ольга Михайловна и медленно поднесла к губам чашку с чаем. — В том мире была ночь и потому рассмотреть окружение, в котором находилась Кристина, удалось плохо. В отличие от неё самой. Наша девочка находилась в лодке посреди какого-то большого водоёма: озера или моря — не знаю точно.

— Одна? — хмуро спросил старший Марков, от фигуры которого ощутимо повеяло напряжением.

— Да, Олеж. И выглядела она неважно. Бледная, осунувшаяся, измождённая, словно...

— Находится в бегах и не может позволить себе тратить время на отдых? — обратился к матери Никита.

— Именно так я и подумала! Ночь, открытая вода, лодка и находящаяся в ней в полном одиночестве Кристина... Какие тут ещё могут быть варианты, кроме побега? Наша девочка в беде, и мы совершенно ничем не можем ей помочь!

— А как же кольцо, мама? — спросила молчавшая до этого Юля, присоединяясь к общему разговору. — Ты отправила Кристине своё кольцо и сказала тогда, что оно должно ей помочь. Чем? Что в нём такого?

— Да, — поддержал свою жену Глеб. — Я сколько раз видел у тебя на руке это явно старинное украшение, хотел расспросить тебя о нём, но всякий раз забывал. Почему ты отправила Крис именно это своё кольцо?

— Потому, что оно особенное. Ну, во всяком случае мне так сказала мама, когда я в двадцатилетнем возрасте получила его от неё. А ваша бабушка получила это украшение от своей матери. Это семейная реликвия, которая передаётся только по женской линии: от матери к дочери, а в случае её отсутствия кольцо передаётся внучке или правнучке.

— И? — поторопил мать Никита, потому что та замолчала, уйдя мыслями в прошлое. — Что оно может?

— Не знаю, сынок, — вздохнула Ольга Михайловна, сделав очередной глоток из своей чашки. — Моя мама говорила, что это украшение отводит беду от дома и приносит удачу, а ваша прабабушка считала, что оно продляет годы жизни. Но если хотите знать мое мнение, то истинный смысл нашей родовой реликвии в чём-то другом. Наказ никогда и ни при каких условиях не продавать её, не дарить чужим и отдать наследнице по достижении той двадцатилетнего возраста, существует не просто так.

— Вероятно, — кивнул, выслушав свою пару Олег Марков.

После чего повернулся к хозяйке дома и спросил:

— Илона, а вы что скажете по поводу вещи, которую переправили моей дочери? Это обычная безделушка или нет?

— Нет, — покачала головой гадалка. — Кольцо, которое я направила к Кристине, совершенно точно не является обычным украшением. Но вот какие тайны оно хранит, мне не известно. Родовые реликвии относятся к тем артефактам, которые не откроются чужому. Вашей дочери предстоит выяснить самой, что может подарок матери. И я подозреваю, что этим своим поступком, Ольга Михайловна, вы помогли своему ребёнку гораздо больше, чем думаете.

— Подозреваете? — переспросил Никита, внимательно посмотрев на женщину, в способностях которой, после всего случившегося, перестал сомневаться.

— Уверена! — твёрдо ответила Илона, посмотрев в ответ. — А ещё я знаю, что большего мы сделать не в силах. Нам остаётся ждать и надеяться, что Кристина справится с выпавшим на её долю испытанием.

После слов гадалки в комнате воцарилась тяжёлое молчание. Члены семьи Марковых не желали соглашаться с услышанным, но в душе каждый из них понимал, что Илона права. Считать прошедшие дни и надеяться на возвращение Кристины — всё, что им сейчас остаётся.