Лавка зелий "Вам здесь не рады"

24

На полу, в дальнем углу лаборатории, вся в окровавленных бинтах лежала обычная дворняга. Она скулила и стонала, в больших черных глазах блестели слёзы. Увидев меня, она испуганно подняла голову, покачнула ею от слабости, взвыла. Вой оборвался так же резко, как и начался, и животное продолжило болезненно скулить.

Кровь прилила к моему лицу, тело охватил жар, но магия была тут ни при чём.

— Ты! — я повернулась к Алиасу, который был за моей спиной. — Что ты сделал с бедным псом⁈

Не дожидаясь ответа, я кинулась на него с кулаками. Мне было плевать, что он выше и сильнее. Плевать, что он может так же как и бедного песика распотрошить меня ради своих гадких дел. Всё, что я сейчас хотела — убить мерзавца.

Но силы были неравны. Без всяких усилий Алиас перехватил мои руки, которыми я пыталась бить его, и не дал мне и пошевелиться. Я вырывалась, крутилась в его руках уже второй раз за ночь, и никак не могла одолеть.

— Некромант проклятый! — в ярости ругалась я. — Чудовище! Живодёр! Садист!

— Ты парами гнилоцвета надышалась что ли? — крикнул магиар. — Успокойся, безумная!

Он схватил меня за плечи и тряхнул так, что зубы клацнули. Но я всё равно не успокаивалась, разъяренная его жестокостью к несчастному псу.

— Ты покалечил бедное беззащитное животное! Да как можно? — не унималась я даже оторванная от пола. — Стоили этого твои чёрные делишки! Ненавижу! Только вырвусь…

— Да никого я не калечил! Я спас его!

Опешив от такого заявления, я притихла в руках магиара.

— Что ты сказал? — моргнула я, словно галлюцинация была зрительная, а не слуховая.

Алиас отпустил меня и в три шага подошел к псу. Животное не шарахнулось в сторону, не попыталось бежать. Наоборот — при виде мужчины собака потянулась к нему и жалобно заскулила, словно прося о помощи.

— Сейчас я дам тебе ещё корня столистника, потерпи. Мало я тебе дал, правда? Слишком быстро тебя отпустило.

Он отошёл к столу, который был завален кучей бинтов и ваты, испачканных кровью. Тут же лежали разные инструменты, из которых я знала только ножницы и пинцет. Магиар взял бутылек, что стоял тут же, и налил в небольшой мерный стаканчик полынного цвета жидкость. Ловко приоткрыв пасть пса, Алиас влил туда зелье, и дворняга кашлянула, сглатывая.

Я тихонько подошла сзади, встала в паре шагов, наблюдая за происходящим. Алиас гладил большую серую голову пса, и тот положил ее на лапы. Зверь тяжело дышал, но стонать перестал.

— Что с ним? Ты сказал, что спас его?

— В лесу нашёл. Нежить подрала.

— А это…? — кивнула я на настойку.

— Столистник используется как сильное средство от болей и как снотворное.

Он поднялся и подошёл к столу, начал собирать грязные бинты, вытирать ими кровь со столешницы.

Может лжёт? Я ещё раз внимательно осмотрела животное. Нет, какой смысл Алиасу врать? Зачем магиару было бинтовать пса, тратить на него зелья, если он собирается его убить? Он и правда спас его, и продолжать делать это и сейчас.

Острое чувство вины накатило на меня, и на моём лиц вновь вспыхнул румянец.

— Алиас, прости, — сказала я мужчине, подходя к столу. — Я думала, ты и правда тут что-то нехорошее с ним делаешь.

Немного помолчав, магиар сказал:

— Сложно поверить, да, что такой как я способен кого-то лечить?

И столько горечи было в его словах…

— Просто про тебя столько слухов ходит, да и сам ты ведешь себя не самым лучшим образом. Я готова была поверить…

— Не утруждайся, — махнул он рукой, перебив меня. — Мне всё равно, что ты подумала.

Я вздохнула, расстроенная своим поспешным выводом и попытками побить магиара. Нет, будь тут настоящая живодёрня, я бы в глотку ему вцепилась. Но сейчас мой перфоманс выглядел ужасно глупо.

— Я могу помочь тебе? — предложила я.

— Нет.

— Может перебинтовать, мазь нанести? Или убрать стол?

— Нет. Иди спать. Твоя лучшая помощь — не мешать мне.

Алиас качнул головой в сторону двери, и я послушно направилась к ней. По дороге я свернула к псу, который окончательно успокоился и теперь тихо лежал, размеренно дыша. Я дала понюхать ему руку, и когда он слегка шевельнул хвостом, погладила его мохнатый лоб.

— Может хоть что-то могу сделать? Мне хотелось бы загладить вину, — попыталась в последний раз.

— Нет. Иди к себе.

Я вышла. За спиной громыхнула дверь, провернулся ключ в замочной скважине. В очередной раз мне дали понять, что я здесь неудобная помеха, и что мне даже шанса не дадут на хоть какой-то контакт. Алиас оказался до ужаса упрямым и нелюдимым, даже слишком. А я даже не знаю, как долго мне жить здесь с ним, ведь конкретных сроков мне не давали. И почему я не подумала об этом? Определенно, надо написать ректору и уточнить детали нашего уговора.

Но винить магиара мне тоже было сложно, я ведь оказалась не лучшей гостьей. И пока всё, чего бы я не делала, только ставит меня в неловкое положение. Может я хоть лавку восстановлю, принесу пользу.

Размышляя об этом, я добралась до постели и легла спать, пока ещё оставалось время до рассвета.

Встала я совершенно разбитой после ночных приключений. Голова болела, хотелось жутко спать, но нельзя было тратить время впустую. У меня осталось шесть дней. Шесть дней для того, чтобы привести развалюху к приличествующему виду и не вылететь из этого дома.

Внизу было тихо, дверь в зельеварную заперта. Кажется, это уже стало традицией — ломиться туда каждое утро и натыкаться на замок. Я приложила ухо к двери, прислушалась, ожидая услышать как стонет или скулит пёс, но из-за двери не доносилось ни звука. Буду считать, что пёсик спит после лекарств, и с ним всё хорошо. Удовлетворенная я пошла на кухню, где быстро приготовила яичницу, съела свою половину и отправилась в лавку.

С чего начать?

Я посмотрела на чистые окна, через которые падал розоватый утренний свет, красиво поблескивая на стеклянных баночках и бутыльках, и улыбнулась. Не зря я их вчера помыла, совсем не зря. Внешний вид лавки так же важен, как и качество товара. А может и больше, ведь как известно, охотнее идут туда, где красиво и уютно.

— Представь, что ты покупатель, — сказала я самой себе.

Я отошла к дверям, окинула взглядом лавку, стараясь оценить её объективно.

— Нет, не с этого надо начинать.

Открыв дверь на улицу, я вышла из лавки во двор. Подошла калитке, повернулась и посмотрела на коттедж. От серых и унылых стен, покрытых кое-где плесенью, мурашки по коже пробежали. Крыльцо с гнилыми ступенями не внушало доверия, а бурьян добавлял негатива. Вот только вырвать всю траву я не успею, краски нет, как и новых досок. Да я и не строитель.

Краска!

Вспомнив, что Алиас посоветовал поискать наверху, я отправилась туда. Среди хламья действительно нашлась баночка с загустевшими остатками ярко-зеленой краски. Ещё я нашла пару неплохих цветочных горшков, правда без цветов, мутноватое зеркало в слишком дорогой для этого дома оправе. Всё это богатство я стащила вниз. Будет время, поищу ещё что-нибудь интересное на этой домашней свалке.

Краски было немного, и я никак не могла решить, что же мне с ней делать. Ничего толком ни покрасить, ни освежить. А что если…

Я вышла на крыльцо и посмотрела на старую вывеску, что висела над дверьми. Буквы давно стерлись, и прочитать их не представлялось возможным. А что если покупатели не идут потому, что даже не знают о том, что здесь есть лавка зелий? Вот так пройдёт кто мимо, а тут вывеска, он и зайдёт. Кому нужно ходить мимо дома на окраине я не знала, но предположила, что такое может быть. Вдруг в лес по грибы-ягоды деревенские ходят или охотники. Шансы есть.

Я соорудила подобие кисточки из палки и тряпки, и начала выводить буквы на вывеске.

«Лавка зелий» — появилась зеленая надпись. Отойдя на шаг, я оценивающе посмотрела на обновленную вывеску. Неплохо. Хорошо видно, ярко. Немного подумав, я ниже дописала буквами помельче «Вам здесь рады».

Теперь, будем надеяться, вывеска своё дело сделает и хоть кого-то, но привлечёт.

Вернувшись внутрь, я принялась за уборку. Я мыла все самые грязные замусоленные места, что находила. Шкрябала щеткой пол, затоптанный кое-где до черноты. Пальцы быстро устали, разболелись, но остановиться я не могла.

Алиас вошёл как раз, когда я заканчивала оттирать последнее маслянистое пятно на столешнице прилавка. Он окинул помещение внимательным взглядом, и я увидела, как слегка расширились его глаза, когда он посмотрел на окна. Я ожидала, что похвалит как-то изменения, но мужчина промолчал.

— Нужно забрать петуха, которого нам вчера обещали.

— Ты хочешь, чтобы я это сделала?

Я отложила щетку в сторону и выпрямилась, испытующе глядя на него.

— Именно. Отправляйся на ферму и забери тушку.

— Но мне нужно лавку привести в порядок. Если я буду ходить-бродить, то потеряю много времени, — развела я руками.

— Ты сама настояла на том, чтобы мы обменяли зелье на петуха. Вот и разберись теперь с этим.

Я раздраженно вздохнула, но поделать ничего не могла. В некоторой степени Алиас был прав.

— Ладно, куда идти?

— Ферма где-то за деревней, в другой стороне. Думаю, ты найдешь.

Закончив говорить, магиар тут же вышел из лавки, даже не дождавшись моего ответа. Какой же он все-таки…!

Делать нечего, я переоделась в синее платье, взяла корзинку, закинула в неё пару зелий (вдруг получится продать кому) и отправилась на поиски куриного хозяйства.

Я напевала себе тихонько под нос. Погода была прекрасная, солнышко приятно пригревало, но ещё не было той жары, какая появляется поздней весной. Сочная зеленая трава легонько колыхалась от слабого ветерка, ощущался аромат ранних весенних цветов.

Всё было прекрасно ровно до того момента, когда я почувствовала, что на меня кто-то смотрит. Я обернулась — на дороге никого. Посмотрела по сторонам. Взгляд наткнулся на знакомый дом, на крыльце которого я уже бывала. Штора на окне была приоткрыта, кто-то смотрел на меня сквозь образовавшуюся щель.

Я махнула в приветственном жесте рукой, думая, что это Торро или его милая супруга. Шторка резко задернулась, и мне это не понравилось. Я вспомнила, что кто-то ещё был тогда в их доме, чей-то синий глаз выглядывал из дверной щели.

Чувствуя себя неприятно, я ускорилась.

Идти пришлось далековато. Хоть деревня были и небольшой, но две основные улочки её вытянулись в длину, словно огромные змеи. Замедляло меня и то, что с каждым встречным я старалась заговорить, предлагала купить зелья или навестить нашу лавку. Поначалу, когда я находила нового собеседника, человек заинтересовывался, но стоило мне упомянуть магиара Алиаса, как интерес тут же испарялся. У всех находились дела поинтереснее и поважнее, чем говорить со мной. А некоторые из селян даже открыто посылали меня куда подальше.

Но не обошлось и без добрых людей. Одна женщина согласилась обменять настой от простуды на куль муки и пару луковиц. Мужчина, что вел за веревку ослика, показал мне дорогу к дому фермера, что разводит кур. А маленькая девочка, пробегавшая мимо, сунула мне ярко-синий цветок в руки и на ходу, убегая дальше, крикнула:

— Помолитесь за здоровье моей мамочки, тётя. Боги помогли ей исцелиться от пятнянки!

Я с улыбкой проводила её взглядом, наблюдая, как она раздает цветы всем встречным, и продолжила путь. Спустя минут десять я наконец добралась.

То, что мы с Алиасом называли куриной фермой, оказалось всего лишь большим участком, огороженным подобием забора. В одном углу стоял маленький косоватый домишка, а в другом сарай, лишь слегка превышающий его размерами. Во дворе паслось десятка три кур и петухов, они разбрелись и за забор, который никак не мог им помешать.

— Здравствуйте! — крикнула я, входя во двор. — Есть кто?

Где-то в сарае послышался шум, и спустя мгновение на улицу из него вышла уже знакомая девушка. В грязном подоле фартука она несла яйца, крепко держа края ткани. Увидев меня, она улыбнулась.

— Магиара, вы пришли за петухом?

— Да, — улыбнулась я в ответ.

Девушка как ни в чём не бывало присела, вывалила яйца в траву и подошла ко мне.

— Вы гляньте, средство какое ваше чудесатое! — восторженно сказала она мне. — Половины ржи с лица сошла!

Я не особо запомнила, сколько веснушек у нее было, так что не могла оценить результат. Я просто улыбалась ей и согласно кивала.

— Я теперь с Ладоном гулять буду, он меня пригласит, как пить дать. Раньше то он не смотрел на меня, потому что я вся рябая была, но после вашего зелья…

Она хлопнула в ладони, не договорив, и счастливо рассмеялась. Я не стала выражать свое мнение о том, что дело скорее всего не в веснушках. Ну не могут пара пятнышек стать препятствием для любви. Если только теперь у нее больше уверенности будет, то это может помочь в охмурении паренька.

— Как тебя зовут? — спросила я.

— Дивина, — ответила она. — А папеньку моего Майло величают. Нас все знают, даже в городе. Мы как на ярмарку приезжаем туда, все так и кричат, что майловы куры приехали. И бегут скупать!

— И часто ярмарки проходят?

— Да раз в новолуние, магиара. Как луна становится тонкой, что почти не видно, начинает расти, так все и едут в город.

Идея пришла очевидная: а что если и нам выехать на ярмарку с зельями? В городе народа больше, деньги у людей водятся. Глядишь, и о нас заговорят.

— Давайте корзинку, — предложила Дивина. — Положу его сюда.

Я протянула ей свою ношу, и девушка скрылась в сарае. Она вернулась буквально через пару минут, и отдала мне корзинку обратно. Тяжелая. Хорошая, видимо, тушка.

Мы перекинулись ещё парой незначительных фраз о погоде, попрощались, и я покинула их двор. Вечерело.

Всю дорогу я думала о том, как хорошо мы сегодня поужинаем. Я прикидывала, как лучше разделать тушку, чтобы растянуть на подольше. Что приготовить сегодня с мясом, а что завтра.

Корзинка в моих руках дернулась.

Я с удивлением посмотрела на неё. Внутри ощущалось шевеление.

Я приоткрыла крышку и тут же воскликнула, чуть не выронив свою ношу:

— Чёрт возьми!

Петух, которого нам обещали, был живее живых и теперь смотрел на меня сквозь щель бусинками глаз.