Лавка зелий "Вам здесь не рады"

34

Весь день прошел в подготовке к ярмарке. Мы вместе с Алиасом отбирали зелья, которые возьмем с собой. Нужно было подойти к этому с умом. Во-первых, набрать недорогих и самых востребованных, например, от простуды, диареи и кашля, мази от ожогов и от бородавок. Такие берут охотно, много кому нужны, и позволить их может себе обычный работяга. Во-вторых, нам нужно было небольшое количество дорогих настоев, ведь одно такое зелье могло сделать нам выручку одной продажей. Мы решили, что возьмем по паре бутыльков зелий роста, приятных снов, смены облика и сращивания костей. В городе много богатых людей, и кого-нибудь из них могла заинтересовать такая покупка. Плюс мы добавили тех зелий, что были сварены уже давно и в течение пары недель могли потерять свои ценные свойства. Лучше продать их подешевле, с хорошей скидкой, чем просто вылить, когда они ещё могут кому-то послужить.

После того как бутыльки и баночки были отобраны, мы начали упаковывать их. Каждый сосуд было необходимо завернуть в бумагу, чтобы в телеге они не побились. Дорога были длинная, а у крестьянских повозок не было никакой амортизации. Не упакуешь хорошо — привезешь кучу мокрого стекла. Уже завернутые зелья отправлялись в квадратные корзины, которые мы составили на столе.

К обеду всё было готово. Меня жутко клонило в сон после трудной и бессонной ночи, и видя моё состояние, Алиас сказал:

— Иди наверх, Иллария. Поспи немного.

— Да, нам не мешало бы вздремнуть пару часов, — согласилась я.

Алиас качнул головой.

— Не мне. Некогда.

— Что ты собрался делать?

— Я пойду в деревню и найму телегу, на которой и поедем.

— Может мне с тобой? — предложила я, опасаясь, что магиара из-за нелюбви к нему могут послать куда подальше и не дать телегу. Хотя он ведь уже ездил в город…

— Нет нужды. И один я быстрее схожу.

Он ушёл, а я поднялась к себе в комнату и прилегла. Не знаю, как долго я спала, может час, а может и больше, но разбудил меня шум ламп в лаборатории. Я села в постели, потерла глаза, пытаясь окончательно проснуться. Поднялась, оправила помятое платье, спустилась вниз.

Дверь в лабораторию была не закрыта, и я осторожно вошла, стараясь не шуметь. Алиас что-то сосредоточенно рассматривал в раскрытой перед ним книге. У его ног лежал Сумрак, положив голову на ботинок магиара.

— Не помешаю? — спросила я негромко.

Алиас даже глаз не поднял, не сказал ничего. Лишь кивком головы указал, чтобы я входила. Я подошла к столу.

— Может всё же приляжешь? Ты не спал и пяти минут за эти сутки.

— Я привык, — ответил Алиас коротко. — Нужно рассчитать, сколько осталось ингредиентов и, если деньги завтра позволят, пополнить немного запасы.

Я помолчала немного, наблюдая за тем, как Алиас на листочке считает цифры, выписывая их из журнала перед собой.

— Тебе удалось нанять повозку?

— Да, но обошлось мне это дороже, чем я думал. Многие хотят попасть на ярмарку, а другие, без зазрений совести, этим пользуются.

Он раздраженно дернул рукой, вычеркивая лишнюю цифру с листочка. Я осторожно поднесла свою ладонь, застыла на мгновение, не решаясь… Накрыла его ладонь. Тепло его руки тут же передалось мне, вызывая на коже легкое покалывание. Алиас поднял на меня глаза, и я заглянула в них.

— У нас всё получится, Алиас. Я обещаю. Мы всё сделаем так, что вернемся ещё с кучей денег.

Я улыбнулась. Мне тоже было до безумия волнительно, страхи преследовали меня. А вдруг не выйдет? Вдруг не купят ничего? Вдруг мы зелья плохо упаковали, и они побьются? Вдруг будет дождь, и никто на ярмарку не придёт? Но я отгоняла твердой рукой от себя эти мысли, надеясь на лучшее. Только вера поможет нам, ведь проигрывает часто тот, кто даже не пытается, не живет надеждой.

— Просто верь мне, — прошептала я, глядя ему в глаза. И я увидела — Алиас верит мне. Едва заметная улыбка коснулась его губ, лишь слегка изогнув губы.

Магиар опустил глаза на мою руку, что накрывала его ладонь. В глазах его вспыхнули золотые искры, и меня обдало жаром. По коже прошла легкая дрожь, и я осторожно отстранилась. Во взгляде Алиаса тут же блеснуло разочарование, но он ничего не сказал. Вместо этого магиар спросил:

— Как долго ты здесь ещё будешь находиться?

— Хочешь поскорее избавиться от меня?

Алиас посмотрел на меня, гневно сверкнул золотистыми глазами и слишком пылко ответил:

— Нет!

Тут же спохватился, и уже спокойно заговорил:

— Сколько ректор сказал находиться тебе здесь? Как долго тебе отбывать своё наказание?

Я смутилась.

— Не знаю.

— Как это? — магиар удивленно изогнул бровь.

— Он… он не сказал. Я думала… думала ты знаешь. Что он в письме сообщил…

Я замолчала, удивленно посмотрела на мужчину.

— А я считал, что ты знаешь, сколько ты должна здесь провести времени.

Алиас был озадачен не меньше моего.

— В кабинете он сказал, что я должна помочь тебе. Но я тогда была… не в лучшем состоянии, я даже подробностей не выведала. Действительно считала, что в письме написано всё, что требуется.

— Нет, ничего такого. — Алиас потёр подбородок. — Что ж, я напишу ему. Необходимо узнать, что этот демон в форме ректора задумал. О какой помощи идёт речь?

Всё было логично, но отчего-то мне стало грустно. Складывалось ощущение, что Алиас хочет, чтобы я скорее уехала. А я… я только стала привыкать к этому дому, к это й жизни. К Алиасу. Нет, даже не просто привыкать…

— Значит, выгоняешь меня, — печально улыбнулась я.

И как-то подло к горлу подкатил ком, грозя сорвать мне голос. Глаза стали влажные, и я разозлилась на саму себя за эту внезапную слабость. Черт бы побрал всю эту лавку и весь этот мир!

Не дожидаясь ответа, я зашагала в сторону двери, стараясь держать себя в руках.

— Иллария, — окликнул меня Алиас.

Я остановилась, но не обернулась.

— Здесь небезопасно. Будет лучше, если ты уедешь как можно скорее.

Кивнув, я вышла за дверь. Слезы отступили так же резко, как и нахлынули. Сделав глубокий вдох, а затем медленный выдох, я отправилась на кухню, чтобы сделать нам ужин.

Сидеть за одним столом с магиаром мне ужасно не хотелось после разговора, поэтому, пока он был в лаборатории, я поужинала одна. Мы встретились с ним в коридоре, когда я шла к лестнице.

— Я поела, — сказала ему сухо. — Хочу лечь спать пораньше, не стала ждать тебя.

Алиас хмуро кивнул, и мы разошлись.

А рано утром, когда за окнами ещё стояла темнота, он разбудил меня осторожным стуком в дверь.

— Вставай, Иллария. Нам пора собираться в дорогу.

Пока я готовила еду, Алиас отправился в деревню. Вернулся он через полчаса, но уже на телеге. Мы наспех перекусили, и он отправился загружать зелья, а я стала укладывать еду в корзину. День обещал быть долгим, мы наверняка проголодаемся, а денег на еду может и не оказаться.

— Готова? — зашел в кухню магиар.

Я улыбнулась ему, и он взмахом руки пригласил меня на выход. Сердце застучало быстрее, стало волнительно от предвкушения того, что нас ждёт сегодня. Мы уселись на облучок, и тронулись в путь.

Светало. Первые лучи солнца уже прогнали тьму, наступал рассвет.

— Илли, на ярмарку собралась? — махнула мне рукой Туна, когда мы проезжали мимо. Она вышла во двор и открыла куриный лаз в сарае, чтобы выпустить птиц на улицу.

— Ага, — улыбнулась ей я и махнула рукой.

— Удачи, Илька! Продайте много, очень много зелий!

Она махнула мне в ответ, улыбаясь широко, но когда её взгляд наткнулся на магиара, она вмиг нахмурилась и отвернулась.

— Идить, проклятющие! — махнула она рукой на кур, которые кинулись ей под ноги.

Когда мы проезжали мимо следующего дома, я увидела и Торро с Хельной. Мужчина хмуро кивнул в знак приветствия, а вот его жена была куда приветливее. Она быстро выбежала за двор и протянула мне крынку свежего молока.

— В дорогу вам, чтоб не оголодали, — шепнула она мне, сверкая своими добрыми глазами. — Только подоила.

— Спасибо, — ответила я ей.

Крынку пришлось прижать к себе, чтобы молоко не расплескалось.

Когда Хельна заходила во двор, я как раз смотрел на нее и вдруг почувствовала посторонний взгляд. Подняла глаза. Из окна, слегка приоткрыв штору, на меня вновь глядел кто-то. Как только наши взгляды встретились, сухая корявая рука отдернула штору, и следящий за мной исчез из виду. Мне стало жутко.

— Алиас, кто живет в доме Торро?

— Он и его жена, — ответил он.

— А ещё кто-нибудь есть у них? Ты не видел больше никого? Ничего не слышал?

— Иллария, если ты не помнишь, то я тебе напомню: я не особо общался с жители, мало знаю их, — ухмыльнулся он.

— А может стоило?

— Ничего, за меня это наверстала ты. Ты тут всеобщая любимица, как я погляжу.

В словах его не было ни капли недовольства или зависти. Наоборот, голос его звучал одобрительно.

— Не все меня любят.

— Неужели?

— Пивовару я точно не нравлюсь.

Мы проезжали по длинной улице деревни, и жители махали нам в знак приветствия. Некоторые улыбались, другие желали удачи. Были и те, кто завидев магиара, отворачивался. Но Алиаса это, кажется, ни капли не заботило.

Деревня закончилась, и перед нами раскинулись поля, распаханные, готовые к посадке. Колеса стучали по дороге, зелья тихонько побрякивали, в воздухе за нами поднималась пыль. Пригревало весеннее солнце, и с моего лица не сходила улыбка. Щурясь, я рассматривала всё, что нас окружало, дивясь тому, насколько красива природа не уничтоженная прогрессом и технологиями.

Впереди виднелась развилка. Одну из дорог я узнала — по ней прибыли мы с Ноэлем. Но Алиас направил коня на второй съезд.

— В какой город едем? — спросила я его.

— Энфала.

— Далеко до него?

— Часов шесть пути.

Я почти присвистнула. Неблизкий путь, мои ягодицы спасибо мне не скажут. Но раз надо, значит надо.

Через пару часов мы сделали привал и пообедали рядом с небольшой речушкой. Алиас освежил коня, дал ему немного пожевать сочной салатовой травы, и мы продолжили путь.

Чем ближе был город, тем больше путников мы встречали. Разного вида телеги ехали впереди и позади нас, некоторые обгоняли. Одни повозки были совсем бедными и старыми, другие же добротными и справными. Изредка проносились мимо кареты, заряженные сразу несколькими лошадьми. После них приходилось прикрывать лицо от пыли, которая взлетала высоко в воздух.

Добрались мы до Энфалы, когда солнце стояло высоко в небе и припекало мне лицо. Хорошо, что я повязала на голову косынку, а то меня ждал бы солнечный удар.

— Почему мы замедлились? — спросила Алиаса.

— Въезд в город платный, если ты везешь товар. Все останавливаются, чтобы заплатить страже пошлину.

У ворот собралась большая очередь из телег и повозок. Двигалась она медленно, и мы просидели под стенами Энфалы не меньше часа прежде, чем пришел наш черёд.

— Десять серебра, — гаркнул нетерпеливо страж, и Алиас высыпал ему монеты на ладонь.

Я уже знала, что это немалые деньги. На десять серебра можно купить много продуктов, на несколько недель хватит, при том там будет достаточно мяса. Можно на эти деньги заказать хорошие сапоги, которым сносу не будет, если на солнце не бросать. В уме я посчитала, сколько зелий от простуды нужно продать, чтобы окупить въезд — тринадцать бутыльков по восемьдесят медных за каждый. Мда.

— Что же ты не сказал? — спросила я негромко спутника.

— Забудь.

— Но это так много…

Алиас махнул рукой и подстегнул лошадь, чтобы въехать в Энфалу.

Ярмарка проходила на площади, к которой мы и направились. Алиас оставил меня в телеге, а сам пошел искать место для торговли. Вернулся он скоро, но от меня не укрылось, что он ужасно недоволен.

— Нам нет места? — спросила я его осторожно.

— Нет, место есть.

— Тогда что не так?

— Всё в порядке, — отмахнулся он и начал доставать корзины с зельями.

— Нет, я же вижу, что что-то не так. Скажи мне.

Моя рука легла на его, и Алиас посмотрел на меня. Он втянул воздух и на выдохе произнес:

— Нам дали прилавок, но в самом конце ярмарки. Мы будем там, куда мало кто добирается из посетителей.

— Ничего, — утешила я его. — Выкарабкаемся.

— Надеюсь, — хмыкнул он. — И я ещё за это пять серебряных выложил.

— Что? — опешила я. — За прилавок пришлось платить?

Алиас кивнул, понёс зелья в сторону лавочек.

— Да, Иллария. За всё нужно платить. А знаешь, сколько у нас осталось? Один серебряный. И нам как-то нужно на это жить.

Уже через плечо он кинул мне:

— Охраняй телегу, а то тут быстро товар утащат.

И он скрылся среди прилавков. Я стояла и смотрела ему вслед, расстроенная последними известиями. Пятнадцать серебряных… Слишком много для того, чтобы эта затея провалилась.

Нет, я не позволю нам проиграть. Мы продадим столько, что эти серебряные покажутся мелочью. Не время для печалей — пора потрудиться хорошенько!